Василий Гунько - Богатым быть не вредно

• Название: Богатым быть не вредно
• Автор: Василий Гунько
• Жанр: Научная Фантастика

---

Хитроумов оттаял. Но для полного удовлетворения своего задетого самолюбия он любил оставлять последнее слово за собой:

- А, понимаешь, что сила женщины в ее слабости. Мне ваша эта дурацкая эмансипация уже в печенке сидит! Хорошо, что ты хоть институт не закончила, а то была бы дипломированной дурой. Неужели так трудно понять, что быть просто дурой гораздо легче.

- Правильно, мой мудрый масик! - Виктория Леопардовна гладила мужа по спине, прислонившись головой к его плечу. - Ты же знаешь, что я бросила институт, как только встретила тебя. Я всю жизнь была тебе преданной женой.

- Уговорила! - Хитроумов взял из ее руки стакан и поставил на стол. Знаю, что врешь, но прощаю...

- Масик, как ты можешь!..

- Ладно, мне твоя преданность не нужна, - махнул рукой Всеволод Львович, подмигнув улыбающемуся отцу. - Мне нужна твоя женская покорность во всем. А твоя преданность - это твое дело. Впрочем, если ты нравилась еще и кому-то, кроме меня, это прекрасно, ибо свидетельствует о том, что у меня есть вкус.

- Я знала, я всегда чувствовала, что ты меня не любил, - довольно удачно разыграла обиду жена. - Я всю жизнь была для тебя только товаром.

- Я сам себя один раз в год люблю. Как будто ты не знаешь, что я люблю бизнес, деньги. Кстати, и ты вышла за меня замуж только потому, что я умею делать деньги...

- И при всем при этом моего сына никто жадным не назовет, - вмешался в разговор Лев Борисович. - Ну чего вам не хватает? Птичьего молока?! Так не родились еще птицы, которые доятся. Я всегда говорил, что мой сын умеет и любит зарабатывать, но жадным... Нет, жадность - это для жлобов! А мой сын не той национальности...

Старого Хитроумова прервал телефонный звонок. Всеволод Львович, направляясь к телефону, с благодарностью похлопал отца по плечу.

- Всеволод Львович, приветствую вас! Как вам мой подарок? - это был голос Кукушкина.

- Какой подарок? Кто это?

- Вы что, меня по голосу уже не узнаете?

- А, ясно, - тяжело вздохнул и замолчал Хитроумов. Он вдруг понял, что начинает бояться этого человека. Немножко успокоившись, он сказал: Наконец-то! Объявилась пропажа.

- А вы что, по мне соскучились? Алло, почему вы молчите?

- Как я по вас соскучился, не могу объяснить по телефону. Я не могу выразить вам свои чувства, не видя вашего лица.

- Ну, думаю, это дело поправимое.

- Послушайте, если вы мужчина, то встретитесь со мной! А если вы просто дешевый фраер, у меня с вами будет другой разговор, - Хитроумов кипел от злости, но старался говорить сдержанно.

- Во-первых, в вашем положении пугать меня, угрожать мне бессмысленно, - хохотнул презрительно Кукушкин. - Во-вторых, я не фраер, а восстанавливаю справедливость...

- Какую еще справедливость, что вы мне мозги пудрите! - взорвался Хитроумов. - Да вы хоть знаете, как это называется? Даже волки не жрут друг друга, если они сыты...

- А вы не волк, вы вредитель! - прервал его Вася. - И не просто вредитель, а государственный вредитель! Вы прячете в чулке громадные средства, которые должны быть постоянно в обороте, и этим самым подрываете экономику государства.

- К вашему сведению, экономику подрываю не я. Экономику подрывают бездельники, бюрократы и дураки. Можно сказать, такие, как вы...

- Спасибо.

- Не за что! Неужели вы хотите сказать, что пустили все средства, украденные у меня, у Фердинанда Калистратовича и у других, в оборот?

- Да, а как же иначе, - твердым голосом ответил Вася.

- Эти сказки рассказывайте маленькому Пушкину.

- Не все, конечно. Часть я оставил себе в качестве гонорара. Но все золото и остальные драгоценности, клянусь честью, отдал государству.

У Хитроумова закружилась голова. Но он быстро пришел в себя и задал самый главный для него вопрос:

- Ладно, что вы от меня хотите?

- Вот мои условия: вы сдаете государству оставшиеся средства, приобретенные мошенническим путем, и... и приходите в органы с повинной. Только на таких условиях я согласен оставить вас в покое.

- Вы в своем уме? - в оцепеневшей руке Хитроумова затрещала телефонная трубка. - Я спрашиваю, вы в своем уме?

- Только не кричите, пожалуйста. - Кукушкин был доволен, что вызвал панику у врага. - Вы сначала хорошо обдумайте мои условия. Все же лучше мирные уступки, чем война. Война, слышите?!

Всеволод Львович долго слушал короткие гудки и думал, что ему делать. Понимая, что оказался в тяжелейшей ситуации, швырнул трубку и несколько раз ударил кулаком по телефонной тумбе. Телефонный аппарат соскочил на пол.

Вся семья в глубоком онемении смотрела на своего кормильца. Даже Элонка сидела под столом, поджав хвостик, и боялась тявкнуть.

- Папа, мне нужно с тобой посоветоваться, - прохрипел Хитроумов и закурил. - Мама, так ты вспомнила, где находится клад? Нам нужно срочна уезжать.

- Куда уезжать? Зачем уезжать? - испуганно спросила жена.

- А я никуда не хочу уезжать, мне и здесь хорошо, - капризно возразила Рита. - И вообще, папа, почему я должна делать то, что хочется тебе?

- Папа, бери маму и пошли в твою комнату. Мне нужно с тобой посоветоваться "тет-на-тет". Я не могу говорить при этих двух предательницах, - Хитроумов показал на жену и дочь. - Они меня продали за улыбку смазливого подлеца и негодяя, который хочет меня, порядочного и честнейшего семьянина, загнать в гроб, упрятать в допр! Папа, понимаешь, в допр! Ты прав был, папа, этот телепат - ярый и злейший враг всего общества. Жаль, нет на него Сталина. Понимаешь, демократию развели! Все им позволено. Теперь кукушкины будут нам диктовать условия жизни. Слышишь, пап, теперь мой ум, моя деловитость будет принадлежать не мне, а каким-то кукушкиным! В противном случае - допр, решетка!

- Всеволод, возьми себя в руки, - Лев Борисович постучал пальцем по столу. - Ты позоришь мои гены!

- Пап, тебе легко говорить! Ты просто не знаешь, в какую я вляпался ситуацию...

- Запомни, Всеволод, Хитроумовы никогда и никому не подчинялись! старый Хитроумов поднялся из-за стола, и к нему тут же подскочила Элоночка. - Весь мир в наших руках, весь мир. Ты что, забыл об этом?

- Да ладно, папа, все это древний маразм. Оптимизм - хорошо, но реально смотреть на вещи - еще лучше, - Всеволод Львович снисходительно похлопал отца по спине, затем обнял его, и они направились в его комнату. Понимаешь, пап, я, конечно, драться буду. Я понимаю, что мое поражение это смерть для вас всех...

- Всеволод, надо этого телепата нейтрализовать хитростью, - прищурился отец. - Всеволод, возьми себя в руки...

- Ага, легко тебе говорить. Как, скажи мне на милость, я должен бороться с человеком, который наверняка знает почти все мои тайны, а я даже не знаю, какую гадость он мне подсунет через полчаса? Не попрошу же я милицию защитить меня!

- Всеволод, надо подкупить людей, чтобы этого телепата... кокнули.

- Мокруху мне предлагаешь, папа?! Это же вышка! - Всеволод Львович вытер вспотевший лоб.

- А ты трус...

- Я не трус, но я боюсь! Не боятся только дураки...

- Ты, дорогой мой, всю свою сознательную жизнь ходишь под вышкой. Или ты хочешь сказать, что не знал и не понимал это?!

Хитроумов играл. Он прекрасно отдавал себе отчет: другого выхода у него нет. Решение укокошить Кукушкина пришло к нему уже давно, но он боялся сознаться в этом даже родному отцу.

21

Хитроумов решил проведать в больнице Клопа. В палате возле полуживого Фердинанда Калистратовича, который лежал с раскинутыми руками, уже сидел Шибчиков; Лицо у него было, как у сумасшедшего.

- Ложились мы с Кло-опиком, - вместо приветствия с горечью сказал он вошедшему Хитроумову. - Нас грабят, а нам никак не защититься. Мы, как воры и мошенники, вне закона!

- Почему - как? - хмыкнул Всеволод Львович, сев на ноги больному, и специально посмотрел на его лицо, чтобы увидеть, как-тот отреагирует. Клоп лежал неподвижно.

- Иди пожалуйся, что у тебя украли шестьсот тысяч! - горевал Петя. Тебе немедленно выделят койку в психиатричке или в КПЗ. Как вам это нравится?

- Мне никак, - с улыбкой ответил Хитроумов. - Хотя в этом есть доля романтики. Ты копишь, складываешь сотенки в штабелечки, в чулочки. Сединочками обогащаешься, а в один прекрасный денечек приходит один хитрющенький фраерочек и... цап! - Он больно ущипнул Клопа за колено и сказал: - Привет, молодой любовник. Твоя Люся просила передать тебе подарки, - Хитроумов вынул из "дипломата" упаковку презервативов, коробку конфет и положил ему на тумбочку.

Фердинанд Калистратович хотел что-то сказать, но вместо слов у него изо рта вылетело какое-то совиное "м-угу".

- Угу-угу, она сказала, чтобы ты конфетами подкупал чертей на том свете. Они постараются не перегревать смолу в котле, в котором ты будешь кипеть. А вот это, - кивнул он на презервативы, - будешь натягивать на свою глупую головку, чтобы не простудиться.

В глазах Клопа появились слезы, а из открытого рта потекла слюна. Шибчиков брезгливо отвернулся. Хитроумову стало жаль больного. Но вел он себя так умышленно, чтобы закалять в себе жестокость, такую необходимую в войне с Кукушкиным.