Эрик Гарсия - Ящер-3 [Hot & sweaty rex]

• Название: Ящер-3 [Hot & sweaty rex]
• Автор: Эрик Гарсия
• Издательство: Амфора
• Жанр: Триллер
• Год: 2005

Винсент Рубио, один из лучших частных детективов, отправляется в Майами. Глава мафии рапторов поручил ему вычислить и обезвредить команду гадрозавров, незаконно захвативших чужую территорию. Третья книга непревзойденного Эрика Гарсия – блестящая мистерия, достойно завершающая сагу о динозаврах.

---

– И это немалое преимущество, – откликается Талларико. – Ты сможешь окинуть всю обстановку незамыленным взглядом, дать мне свежие впечатления.

Глубоко внутри себя я уже понимаю, что неспособен остановить все дальнейшее, но это вовсе не значит, что я намерен сдаться без боя. Даже утопающий хоть пару-другую раз хватается за соломинку, прежде чем с концами уйти на дно. Три, как считается, магическое число, но здесь я сомневаюсь, что получу хотя бы одну попытку.

– У меня есть кошка. – Полосатая кошка, которую я имею в виду, на самом деле просто приблудная тварь непонятной породы, которая клянчит еду у двери моей конторы. Примерно каждый день я выставляю на лестницу тарелку тунца и блюдечко с молоком, а потому мохнатая мелочь вроде как ко мне привязалась. – Кто ее будет кормить?

Талларико даже не обременяет себя каким-то ответом.

– У меня дома гости, – еще раз пробую я. – Одна знакомая из Нью-Йорка. Она как раз сегодня прибыла…

– Что ж, она вполне может к тебе присоединиться, если захочет. Ты остановишься у моего брата, и я даже выдам тебе вперед на расходы. Думай об этом как об очередном отпуске. В конце концов, все отправляются отдыхать в Майами, разве не так? Развлечения, серфинг, вечеринки до рассвета.

– Очень может быть, но…

– Винсент, – говорит Талларико, – давай я сделаю так, чтобы это решение стало для тебя простым.

– Попробуйте.

– Ты отвечаешь «да».

– В самом деле?

– И я скажу тебе, почему: двойка, а за ней четыре нуля.

Наличные. Его наличные. Те самые его наличные, которые стали моими, а потом в темпе разошлись по разным другим людям.

– Это был гонорар.

– Это был гонорар за то, чтобы две недели сидеть у Нелли Хагстрема на хвосте.

– Предполагалось, что он проведет их в Лос-Анджелесе, – протестую я.

– А теперь не предполагается, – просто говорит Талларико. Затем он отрывает листик ближайшего растения, сует его в уголок рта и усердно жует, высасывая сок из бесполезной ткани. – Всякое порой происходит. Планы меняются. И я рискну сказать, что двадцать тысяч долларов за один день расследования даже на дорогом рынке здесь, в Лос-Анджелесе, – чертовски высокая цена.

– Я могу вернуть вам деньги.

У Талларико это вызывает легкий интерес. Он чуть подается вперед:

– Сегодня?

– Н-не совсем, – с запинкой отвечаю я. – Но я уверен, что мы сможем разработать план погашения долга.

Это явно его заводит. На мгновение мне кажется, что я вижу желтизну в глазах Талларико, пробивающуюся сквозь темно-коричневые контактные линзы.

– Слушай сюда, – рычит гангстер, одной поразительно сильной рукой хватая меня спереди за рубашку и притягивая поближе к себе. Странно, как ткань не порвалась. – Планы погашения долгов – они для банков, понятно? Как по-твоему, похож я на банк?

Вопрос предельно глупый, но сейчас не время на это указывать.

– Нет, не очень.

– А это значит, что у тебя есть два варианта. Верни мне мои двадцать тысяч долларов сию же секунду или хватай ноги в руки и чеши в Майами на следующем же рейсе.

Внезапно успокаиваясь, Талларико опять откидывается на спинку кресла. Лакей приносит ему новый набор аккуратных челюстей млекопитающих, и он вставляет их в рот, скрывая последние следы своей рептильной природы.

– Скажи мне, Рубио, – говорит Фрэнк, и единственная струйка слюны стекает с его нижней губы, – есть у тебя наличные?

Отсутствие ответа уже само по себе ответ. Фрэнк Талларико улыбается и дает мне прощальную рекомендацию:

– Тогда не забудь крем от загара с собой захватить.

По дороге от Палисадов назад в Вествуд я пытаюсь разумно обдумать сложившуюся ситуацию. Да, конечно, я работаю на гангстера, по слухам, не делающего особых различий между врагами и друзьями, когда надо кого-то убить. Да, конечно, я направляюсь прямиком в яму, где кишмя кишат подобные змеи. Любая из них запросто покончит со мной даже без малейшего на то повода. И конечно, нельзя сказать, как глубоко я влезу во все эти заморочки, прежде чем выпутаюсь из них и опять поплыву сам по себе.

Но – черт побери – ведь это дармовая поездка в Майами. У меня возникает ощущение, будто я выбрал дверцу номер три и получил сразу и волшебный отпуск, и издевательский приз.

Пожалуй, я мог бы пуститься в бега, положиться на авось и хорошенько присматривать за тем, что творится у меня за спиной. Однако Фрэнк Талларико ни в какую не производит на меня впечатления чувака типа «простил и забыл». Особенно когда речь идет о его деньгах. И хотя было бы довольно несложно купить на черном рынке новую личину, удалить ароматические железы и перебраться куда-нибудь в Северную Дакоту, меня совершенно не вдохновляет жизненный стиль параноика. Я не хочу тревожиться о том, что тот самый парень, который играет Вилли Ломана в театральной постановке «Смерти торговца», которую я стану смотреть в Фарго, вдруг спрыгнет со сцены с тесаком в руке и сделает меня главным участником вечернего представления.

Пожалуй, я мог бы воззвать к лучшей стороне натуры Талларико, но мне представляется, что вся эта его сторона уже была мне продемонстрирована. Лучшее, худшее – понятия относительные.

К тому времени, как я возвращаюсь к себе в контору в Вествуде, я уже примирился со своей горькой судьбой. Гленда ждет меня в кабинете, растянувшись на кожаном диване. На ней надеты длинная юбка и ситцевая блузка.

– Ты был на собрании? – спрашивает она.

– Угу.

– Нормально прошло?

– Ясное дело.

Я прохожу мимо дивана и направляюсь к шкафу. Там висит рубашка, которую мне приятно напяливать на себя в жаркие деньки. Эта рубашка полотняная, и хотя моя натуральная кожа ее не чувствует, она просто чудесно ложится на личину. Расстегнув пуговицы белой рубашки, я швыряю ее на ближайший стул и машинально натягиваю новую. Гленда пристально на меня смотрит.

– С тобой все хорошо? – спрашивает она.

– Все хоккей, – просто говорю я. – Следовало принять кое-какие решения. И они были приняты.

– Например?

– Например – где бы нам пообедать, – говорю я.

– А еще?

Я засовываю рубашку в брюки, разглаживаю немногие заметные мне морщинки, после чего отставляю в сторону несколько пакетов с вискасом для полосатой кошки, что обитает на лестнице.

– Тебя, случайно, тропики не интересуют?

5

Я испытываю это ощущение, как только открывается дверца самолета. Слышится легкое шипение выходящего наружу воздуха, возникает внезапный эффект трубки Вентури, когда мои волосы ворошит внезапный вихрь. А затем на меня со всех сторон давит то самое ощущение.

– Чувствуешь? – спрашиваю я Гленду. Мы стоим в проходе самолета, дожидаясь, пока гиганты мысли впереди нас прикинут, как открывается верхнее багажное отделение.

– Что? – спрашивает она, озираясь.

– Нет-нет. Не это. Вот это. В воздухе.

Она на мгновение замирает, устремив взгляд вперед, а потом я вижу, как внезапная перемена прокатывается по ее лицу – уголки губ приподнимаются, глаза прищуриваются.

– Ага, – просто говорит Гленда.

– Ага, – повторяю я. Пожалуй, к этому и прибавить нечего.

Велоцирапторы – пловцы невеликие. Наши руки слишком недоразвиты, наши тела недостаточно плавучи, чтобы со стороны наше плавание выглядело чем-то легким или привлекательным. Однако, как все хорошие исполнители роли человека, мы выучились худо-бедно грести по бассейну, чтобы не слишком выпадать на какой-нибудь вечеринке по случаю для рождения малыша Тимми. Никому из нас не хочется просидеть весь вечер в одиночестве у чаши с пуншем.

Еще малыми детьми мы берем уроки плавания у инструкторов, которые, на мой взгляд, поголовно служили в гестапо. Эти фашисты просто кидают нас в бассейн, тычут длинными палками и орут, чтобы мы не тонули. Я все еще помню, как я впервые оказался у глубокого края бассейна. Пока вся эта жидкость впервые обволакивала мое тело, мне на миг показалось, что никакая это на самом деле не вода, а невероятно тяжелый воздух.

И еще показалось мне, что я вообще-то сумел бы это дело вдохнуть, если бы хорошенько постарался. А потом смог бы часами бродить по дну бассейна, медленно, но равномерно двигая конечностями. Волосы вечно мокры, грудь неспешно вздымается и опускается, пока мои легкие трансформируются в жабры, всасывая воду и добывая из нее чистый кислород.

– Добро пожаловать в Майами.

– Это что… влажность? – спрашиваю я Гленду.

– Можно и так сказать.

Я качаю головой. Нет, просто не верится.

– Может, там проблема с обогревателем аэропорта или еще с чем-то?

– Это август в Южной Флориде, Винсент, – укоряет меня Гленда, вытаскивая из-под сиденья свой переносной чемоданчик. – А ты чего ожидал?

– Что я хотя бы дышать смогу.

К тому времени, как я выбираюсь из самолета и прохожу по взлетно-посадочной полосе, личина уже начинает прилипать к моей шкуре. И я всерьез задумываюсь о том, не удастся ли мне купить в Майами какой-нибудь аксессуар, помогающий всасывать влагу, образующуюся под латексом, – может статься, здесь есть целый каталог. Если же нет, мне следует заняться здесь этим бизнесом – я бы кучу бабок насшибал.