Фредерик Форсайт - Афганец

• Название: Афганец
• Автор: Фредерик Форсайт
• Издательство: Издательство «Эксмо»
• Жанр: Политический детектив
• Год: 2007
• ISBN: 5-699-20037-1

Узнав о готовящемся «Аль-Каидой» чудовищном по своим масштабам и последствиям террористическом акте, британские и американские спецслужбы мгновенно начинают действовать, но… Им не известно ничего: ни когда, ни где, ни что это будет за удар. Источников в «Аль-Каиде» нет, а внедрить агента невозможно. Если только…

Они похожи друг на друга — Измат Хан, узник тюрьмы в Гуантанамо, бывший командир армии Талибана по прозвищу Афганец, и полковник Майк Мартин, ветеран десантных войск, — смуглый, худощавый, родившийся и выросший в Ираке. В попытке предотвратить катастрофу спецслужбы пытаются совершить невозможное: выдать Мартина за Измат Хана…

---

Справиться в одиночку с четырьмя сумками, в которых хранились не только одежда, но и снаряжение для подводного плавания, было нелегко, и, прежде чем Сулейман успел сказать хоть слово, Мартин помог аквалангисту перенести сумки на тротуар. При этом он успел опустить записку в боковой кармашек рюкзака.

— Спасибо, приятель, — поблагодарил британец, и парни, закинув за плечи рюкзаки и взяв в руки сумки, зашагали к входу в зал аэропорта. Перелёт их ждал долгий — сначала до Куала-Лумпура, а уже оттуда, после пересадки, в Лондон.

Забравшись в освободившееся такси, Сулейман попросил водителя-малайца отвезти их в доки. Здесь наконец путешественников встречали. Человек, вышедший из офиса торгового агентства, не привлекал к себе ненужного внимания длинной бородой или необычной одеждой. Как и прибывшие, он был такфиром. Представившись мистером Лампонгом, он отвёл гостей на пришвартованный у стены бухты пятидесятифутовый теплоход. Через четверть часа они вышли в море.

Держась на скорости десять узлов, катер развернулся на северо-восток, в сторону Кудата, ворот в море Сулу и служащую прибежищем для террористов филиппинскую провинцию Замбоанга.

За спиной осталось долгое, изматывающее, почти без сна путешествие через полсвета. Море легко покачивало теплоход. Прохладный ветерок освежал лицо. Вскоре оба пассажира уснули. У руля стоял человек из террористической группировки Абу Сайяфа. Он знал путь. Солнце опустилось за горизонт, и ночь не заставила долго себя ждать. Судно пробиралось сквозь мрак, мимо огней Кудата, через пролив Балабак и невидимую границу, за которой начинались филиппинские территориальные воды.

Мистер Вей справился с поручением досрочно и уже возвращался на родину, в Китай. Путь был неблизкий, но он по крайней мере находился на китайском судне и ел нормальную китайскую пищу, а не ту дрянь, что поглощали в своём лагере морские разбойники.

Что будет с переделанным им кораблём дальше, мистер Вей не знал, и это его, по правде говоря, не заботило. В отличие от головорезов Абу Сайяфа и двух-трех индонезийцев, которые молились ежедневно по пять раз, Вей Вин Ли принадлежал к триаде «Змеиная Голова» и не молился никому и ничему.

Результатом его трудов стала точная, до мельчайших деталей, копия «Графини Ричмондской», созданная из корабля подобного размера, тоннажа и форм. Он не знал названия оригинального судна, как не знал и имени двойника. Китайца вообще не интересовало ничего, кроме толстой пачки американских долларов, полученных в лабуанском банке со счёта, открытого покойным мистером Тофиком Аль-Куром.

А вот капитан Маккендрик молился. Пусть и не так часто, как полагается. Воспитанный в доброй ливерпульско-ирландской католической вере, он держал на мостике статуэтку девы Марии, а в каюте на стене у него висело распятие. Перед выходом в море Маккендрик всегда молился за успешное плавание, а по возвращении не забывал поблагодарить бога за благополучное возвращение.

Местный лоцман уверенно провёл «Графиню Ричмондскую» между коварными отмелями и доставил к причалу Кота-Кинабалу, бывшего колониального порта Джесселтон, где британские торговцы во времена до изобретения холодильников наливали сливочное масло на хлеб из маленьких кувшинов.

Капитан Маккендрик ещё раз вытер лицо и шею клетчатым платком и поблагодарил лоцмана. Теперь он мог наконец закрыть все двери и иллюминаторы, включить кондиционер и насладиться прохладой. А для полного удовольствия выпить холодного пива. Капитан Маккендрик планировал, как утром избавится от балласта и займётся погрузкой. Если повезёт с погрузочной командой, то уже к вечеру следующего дня «Графиня Ричмондская» сможет выйти в море.

Два британца-аквалангиста после пересадки в Куала-Лумпуре оказались на борту лайнера «Бритиш эйруэйз», следующего в Лондон, а так как рейс этот не является «сухим», то вскоре они, поглотив изрядное количество пива, погрузились в глубокий сон. Полет продлится двенадцать часов, но семь самолёт нагонит на разнице во времени, а потому в Хитроу он приземлится на рассвете. И всё это время рюкзаки со снаряжением пролежат на полке у них над головами.

В рюкзаках лежали маски, костюмы, ласты, регуляторы, шапочки и прочее, за исключением ножей, которые пришлось сдать в багаж. А ещё в кармашке одного рюкзака лежала посадочная карта.

Работая при свете прожектора, установленного на висящей над кормой платформе, опытный маляр выводил последнюю букву названия пришвартованного к деревянному причалу корабля. На его мачте безжизненно болтался флаг британского торгового флота — красное полотнище с изображением государственного флага Великобритании в верхней левой четверти.

По обе стороны от носа и на корме белели слова «Графиня Ричмондская». На корме их дополняло ещё одно, выведенное ниже — «Ливерпуль». Закончив, маляр спустился на землю. Прожекторы мигнули и погасли. Трансформация завершилась.

На рассвете замаскированное под рыболовецкий сейнер судно медленно вошло в узкий залив. На нём прибыли два последних члена нового экипажа бывшей «Звезды Явы». Экипажа, которому предстояло вести её в последнее плавание.

Погрузка началась на рассвете, пока воздух ещё хранил ночную прохладу. Через три часа солнце снова разогрело его до температуры, которая более привычна для сауны. Краны в доке давно отслужили своё, но грузчики дело знали, и перевязанные цепями бревна исправно опускались в трюм, где их принимала обливающаяся потом команда.

В полдень жара стала невыносимой, и даже местным пришлось взять перерыв. На четыре часа порт притих, погрузившись в спячку. До весеннего муссона оставался ещё месяц, но влажность, редко опускавшаяся здесь ниже девяноста процентов, уже доходила до сотни.

Капитан Маккендрик чувствовал бы себя спокойнее в открытом море, но погрузку закончили только на закате, а лоцман должен был появиться не раньше утра. Это означало ещё одну ночь в парной, и Маккендрик, вздохнув, спустился в каюту и включил кондиционер.

Местный агент поднялся на борт вместе с лоцманом в шесть утра, чтобы подписать последние бумаги. Отшвартовавшись, «Графиня Ричмондская» вышла в Южно-Китайское море.

Как и «Звезда Явы», она повернула на северо-восток, чтобы, обогнув мыс, взять курс на юг, к архипелагу Сулу и далее к острову Ява, где, как полагал шкипер, в порту Сурабаи его ждали шесть контейнеров с восточными шелками. Он не знал, что никакого шелка в Сурабае нет и никогда не было.

Трое пассажиров сошли с теплохода на шаткую пристань. Мистер Лампонг отвёл их в длинный барак на сваях, служивший для готовящейся к плаванию команды спальным помещением и столовой. Жили здесь и те, кто никуда не собирался, но чьи старания подготовили «Звезду Явы» к выходу в море. Все они были либо индонезийцами из «Джемаа-Ислами» — группировки, ответственной за взрывы на острове Бали, либо филиппинцами из движения Абу Сайяфа. Постепенно Мартин познакомился с членами команды и узнал специализацию каждого.

Инженер, штурман и радиооператор были индонезийцами. Сулейман признался, что занимается фотографией. Его задача состояла в том, чтобы, перед тем как умереть мучеником, заснять кульминационный момент миссии цифровой камерой и передать видеоинформацию через переносной компьютер и спутниковый телефон на сайт телекомпании «Аль-Джазира».

Ещё был парнишка, по виду пакистанец, к которому Лампонг почему-то обратился на английском. Из ответа следовало, что он родился и вырос в Англии, куда его родители переехали из Пакистана. В чём заключались обязанности мальчишки, Мартин не мог и представить. Разве что повара?

Остались ещё трое: сам Мартин, присутствие которого объяснялось личной милостью Усамы бен Ладена, инженер-химик, он же, вероятно, специалист по взрывчатке, и командир. Его здесь не было, и с ним им всем предстояло познакомиться позднее.

Утром Лампонг сделал звонок по спутниковому телефону. Разговор занял меньше минуты, но для обмена информацией хватило и этого. «Графиня Ричмондская» вышла из Кота-Кинабалу и по графику должна была прибыть в район между Тавитави и островами Джоло к закату. У экипажей двух катеров оставалось в запасе четыре часа. Сулейман и Мартин сняли костюмы и облачились в рабочие брюки, пёстрые рубашки и сандалии. Перед молитвой и обедом, состоявшим из риса и жареной рыбы, им позволили спуститься к воде и умыться.

Мартину ничего не оставалось, как только наблюдать, мало что понимая, и ждать.

Двум возвращавшимся домой аквалангистам повезло. Большинство других пассажиров рейса из Куала-Лумпура были малайцами, и они выстроились в длинную очередь к стойке паспортного контроля для неграждан Соединённого Королевства. Очередь тех, кто имел британские паспорта, оказалась намного короче. Первыми получив сданные в багаж сумки, приятели направились к турникету.