Джон Толкиен - Хоббит, или Туда и обратно

• Название: Хоббит, или Туда и обратно
• Автор: Джон Толкиен
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1999
• ISBN: 5-7684-0762-6

Повесть — сказка Дж. Р. Р. Толкина «Хоббит» является своего рода вступлением к трилогии «Властелин Колец». Смешная и увлекательная, первоначально адресованная детям, она тем не менее вводит нас в сложный и многообразный толкиновский мир, подробно описанный на страницах трилогии. Предлагаемый читателю перевод выполнен с максимальным учетом связей между повестью и трилогией. Перевод снабжен подробными комментариями, раскрывающими лингвистические, мифологические и философские аспекты мира Толкина.

---

Вдруг ноги Бильбо неожиданно, без всякого предупреждения, зашлепали по воде. Бр-р! Ледяная! Хоббит вмиг забыл про усталость и весь подобрался. Кто знает, что это такое — просто лужа, подземный ручей, а может, целое пещерное озеро? Меч почти не светился. Бильбо замер и прислушался. «Кап-кап-кап!» — капала вода откуда-то сверху, из темноты. И больше как будто ничего.

«Значит, никакая это не река и не ручей, а лужа или озеро», — заключил хоббит.

И все-таки в такой темноте идти вброд он не отваживался. Плавать Бильбо не умел, и, кроме того, ему подумалось о шныряющих в подземной воде противных скользких тварях со слепо выпученными глазами. В самом деле, довольно странные существа водятся в подземных озерах и лужах, находящихся глубоко под горами, к примеру рыбы, прародители которых заплыли сюда в незапамятные времена да так и не выплыли. Пытаясь хоть что-нибудь разглядеть в кромешном мраке, они таращили и таращили глаза — и глаза у них становились все больше, больше и больше. Впрочем, помимо рыб, попадаются в подземных озерах и твари куда более скользкие. Даже в туннелях и пещерах, которые гоблины прорыли для себя сами, встречаются неизвестные хозяевам существа, прокравшиеся туда извне и таящиеся во мраке. Но и пещеры, где хозяйничают гоблины, не все пробиты ими самими — некоторые существовали задолго до их прихода. Гоблины только расширили подземные переходы и соединили пещеры новыми туннелями; однако прежние хозяева не ушли — они затаились в укромных уголках и, по временам выбираясь оттуда, рыскали по темным коридорам.

Здесь, глубоко под землей, у черного подземного озера, жил старый Голлум[49] — тварь невеликая, но довольно противная. Откуда он там взялся — не знаю; не знаю я и того, кто он был такой и что он был такое. Голлум — и все тут! Голлум, черный, как сама чернота, черный с головы до ног — не считая двух больших и круглых, как плошки, белесых глаз на костистом лице. У Голлума был челнок, в котором он совершенно бесшумно разъезжал по всему озеру (а это было именно озеро — большое, глубокое и ледяное). Свесив ноги за борт, он загребал большими плоскими ступнями, причем без единого всплеска. Не таков был Голлум, чтобы шуметь попусту! Своими круглыми глазами он высматривал слепую рыбешку и с быстротой молнии выхватывал ее из воды длинными цепкими пальцами. Мясо он тоже любил и при случае не прочь был полакомиться гоблином, но прикладывал все старания, чтобы эти самые гоблины о нем не прознали. Обычно он нападал на них сзади и душил — если только гоблину случалось забрести на берег озера, где промышлял Голлум. Случалось это, правда, крайне редко: гоблины чувствовали, что здесь, у озера, под самыми корнями гор, их не ожидает ровным счетом ничего хорошего. Наткнулись они на это подземное озеро давно, еще в те времена, когда пробивали свои туннели, но перебраться на ту сторону не смогли, поэтому дорога здесь и обрывалась — так что ходить сюда было, в общем-то, незачем, разве что Большой Гоблин пошлет. Время от времени у него возникало желание отведать озерной рыбки. Правда, время от времени в итоге получалось, что он оставался и без рыбки, и без рыбака…

Если говорить точнее, Голлум жил на осклизлом островке посреди озера. Его белесые глаза, зоркие, как подзорная труба, издалека высмотрели хоббита и теперь следили за ним. Бильбо Голлума, конечно, не видел, а тот, сообразив, что перед ним вовсе не гоблин, пришел в некоторое замешательство и решил не торопиться.

Он сел в челнок и отчалил от острова, а Бильбо тем временем, оказавшись в тупике в прямом и переносном смысле слова, сидел на берегу в полном отупении — удача и способность соображать покинули его одновременно и окончательно. И тут к берегу подплыл Голлум и свистящим шепотом произнес:

— Какое яс-ство, с-сокровище мое![50] С-славно, с-славно! Ссладкий кус-сочек с-сам идет нам в ручки, голлм, голлм!

Словечко «голлм» он сопровождал отвратительным сглатывающим звуком, за что и получил свое имя — Голлум, хотя сам называл себя не иначе как «сокровище мое».

Когда шипение Голлума достигло ушей хоббита, последний от удивления чуть не выскочил из собственной кожи — и в следующий миг увидел перед собой два бледных глаза, уставившихся прямо на него.

— Ты кто такой? — выдавил из себя Бильбо, выставив меч.

— Ш-што с-сие такое, с-сокровище мое, а? — прошепелявил Голлум (он привык обращаться к самому себе, так как больше было не к кому). Дело в том, что Голлум еще не успел достаточно проголодаться и явился на берег из чистого любопытства; в противном случае он сперва свернул бы хоббиту шею, а зашепелявил бы уже потом.

— Я — Бильбо Бэггинс. Я потерял гномов, потерял волшебника и вообще не знаю, где я. Да и знать не хочу — лишь бы выбраться отсюда!

— А ш-што это за гадость у него в ручках? — прошипел Голлум, глядя на меч, который ему не очень-то нравился.

— Как что? Меч из Гондолина!

— С-с-с-с! — засвистел Голлум и стал заметно вежливее. — Может, присядем, с-сокровище мое, побеседуем? Может, оно загадки уважает? Загадки?

Он изо всех сил старался изобразить дружелюбие — до поры до времени, конечно. Просто ему надо было пообстоятельнее разобраться с этим мечом, а особенно с этим хоббитом: правда ли он тут один, и съедобный ли он, и стоит ли с ним возиться — к тому времени Голлум еще не успел проголодаться как следует. Ну, а кроме загадок, он ничего придумать не смог[51]. Загадывать загадки, а иногда и отгадывать, было единственной игрой, в которую ему доводилось играть когда-то с некими забавными созданиями, жившими, как и он, в норах; только было это очень давно, еще до того, как он потерял всех своих друзей, стал изгнанником и, оставшись один, заполз глубоко-глубоко под горы, в самую темень.

— Хорошо! — согласился Бильбо, решив не особенно перечить — до поры до времени, конечно, пока не разберется с этой тварью пообстоятельнее: одна ли она здесь, не слишком ли злобная, не голодна ли и не в союзе ли с гоблинами.

— Чур, ты первый! — выпалил хоббит, так как еще не успел придумать подходящую загадку. И Голлум прошипел:

Подош-шва ес-сть, а не с-сапог —
Под небеса вздымаяс-сь,
Вс-се поднимается она,
Ничуть не поднимаяс-сь.

— Это просто! — сразу сообразил Бильбо. — Гора, конечно!

— Прос-сто ему? Тогда пус-сть у нас будет состязание, с-сокровище мое! Ес-сли мы с-спросим, а оно не ответит, мы с-съедим его, да, да, сокровище мое! А ес-сли оно нас-с с-спросит, а мы не ответим, тогда мы сделаем то, о чем оно прос-сит. Мы покажем ему дорогу, да, да, сокровище мое, договорились?

— Договорились! — ответил Бильбо, не смея отказаться. Он лихорадочно вспоминал все известные ему загадки: теперь только они могли спасти его от зубов Голлума!

Тридцать белых жеребцов
На пригорке алом,
Закусивши удила,
Мчат галопом шалым.

Табунком они летят
И топочут вместе,
А присмотришься — стоят
Все на том же месте![52]

Ничего лучшего хоббиту придумать не удалось, все его мысли вертелись вокруг еды — ведь он сам теперь мог в нее превратиться! Загадка была, как вы понимаете, «с бородой», так что Голлум, разумеется, знал ответ не хуже вашего.

— С-старье! — просвистел Голлум. — Зубсы! Зубсы, сокровище мое! Но у нас их только ш-шес-сть! И Голлум задал вторую загадку:

Без крыльев летает,
Без пас-сти кусает, Б
ез пальцев он с-свищет
И по с-свету рыщет.

— Минуточку! — воскликнул Бильбо. Он все еще не мог отделаться от мысли, что его вот-вот съедят. На его счастье, что-то похожее он уже слышал раньше; хоббит напряг свою память и сразу же вспомнил: — Ветер! Конечно, ветер!

Бильбо был так доволен собой, что тут же сочинил новую загадку («Пусть помучается эта подземная каракатица!» — подумал он со злорадством):

Сокрушался как-то раз
Глаз на синем поле,
Увидав в низине глаз
На зеленом поле:
«Мы друзья, да вот беда —
Не спуститься мне туда!»

— С-с-с-с! — зашипел Голлум.

Он жил под землей безвылазно уже много, много лет и почти забыл о подобных вещах, то есть в буквальном смысле забыл обо всем на свете. Но когда Бильбо уже начал надеяться, что это чучело так и не догадается, о чём речь, Голлум вспомнил, как много, много веков назад жил со своей бабушкой в норе на берегу речки, и…

— С-с-с-с, с-сокровище мое! — прервал он наконец молчание. — С-солнце и подс-солнух! Вот ш-што!

Как бы ни были заурядны эти «наземные» загадки, Голлума они порядком утомили. Кроме того, они напомнили ему о тех далеких днях, когда он был еще не так одинок, не так подл и гадок, и тем самым испортили ему настроение, хуже того — пробудили в нем голод. На этот раз он придумал загадку потрудней и пострашней: