Айзек Азимов - Установление и Империя

• Название: Установление и Империя
• Автор: Айзек Азимов
• Жанр: Научная Фантастика

Галактическая Империя приближалась к краху. Психоисторик Хэри Сэлдон предвидел это и заранее создал два Установления – два особых научных центра, собрав в них самых лучших, молодых и сильных людей, чтобы эти центры росли, развивались и крепли. Миры, где они расположены, Сэлдон выбрал с учетом времени и окружения. В будущем, согласно точным математическим вычислениям, оба Установления изолируются от галактической цивилизации и разовьются в зачатки Второй Галактической Империи. Имперский генерал Бель Риоз, узнав об этом, решает захватить Первое Установление

---

Галактике немногие могут сравниться со мной в уродстве. Я явился доказательством подлинности

всех остальных.

– И поэтому он нас опять оставил?

– Но что мы знаем о его миссии и его секретах? Он выяснил, что мы не враги, а после этого он

мог подумать: мудро ли рисковать своим планом, увеличив число знающих о нем?

Бейта медленно выговорила:

– Не будь упрямцем, Тори. Это действительно объясняет ход дела.

– Может быть, – согласился Мис.

Торан не мог противостоять объединенному сопротивлению. Что-то в многословных

объяснениях клоуна беспокоило его. Что-то было не так. И все же он был сбит с толку, и гнев его

постепенно утих сам собой.

– А я-то надеялся, – прошептал он, – что мы изничтожим хотя бы один из кораблей Мула.

Глаза его были темны от боли, вызванной потерей Хэйвена.

Остальные поняли его.

22. Смерть на Неотранторе

НЕОТРАНТОР – Небольшая планета Деликасс, переименованная после Великого Грабежа, в

течение почти ста лет была местопребыванием последней династии Первой Империи. То была тень

мира и тень Империи, и ее существование имеет значение исключительно с точки зрения

законности. При первом монархе неотранторианской династии…

ENCYCLOPEDIA GALACTICA

Название: Неотрантор! Новый Трантор! Кроме названия у нового Трантора, по правде говоря,

не было ничего общего с великим оригиналом. В двух парсеках отсюда все еще сияло солнце Старого

Трантора, и имперская столица Галактики прошлого века все еще мчалась сквозь космос по своей

орбите в безмолвной и вечной круговерти.

На Старом Транторе все еще жили люди: миллионов около ста против сорока миллиардов,

кишевших там еще сравнительно недавно, лет пятьдесят назад. Огромный металлический мир

рассыпался на зазубренные осколки. Вздымавшиеся над единым, опоясавшим планету основанием

громады неисчислимых башен были ободраны и зияли пустотой, все еще неся на себе следы пожара и

взрывов – остатки Великого Грабежа сорокалетней давности.

Казалось странным, что мир, на протяжении двух тысяч лет являвшийся центром Галактики,

который контролировал безграничные пространства и был обителью для законодателей и

властителей, прихоти которых давали о себе знать на расстоянии многих парсеков, мог погибнуть в

течение месяца. Казалось странным, что мир, не затронутый тысячелетними завоевательными

приливами и отливами, равно как и гражданскими войнами и дворцовыми переворотами еще одного

тысячелетия, вдруг погрузился в мертвенный покой. Казалось странным, что Слава Галактики

сделалась гниющим трупом.

Происшедшее потрясало сознание!

Должны были пройти века, чтобы могучие деяния пятидесяти поколений разрушились

окончательно. Но силы людей угасли, и поэтому все их творения лежали бесполезным хламом.

Миллионы, оставшиеся после гибели миллиардов, сорвали блестящий металлический

фундамент планеты и обнажили почву, тысячи лет не знавшую прикосновения солнечных лучей.

Окруженные техническим совершенством созданий человеческого гения, индустриальными

чудесами освобожденного от тирании окружающей среды человечества, они вернулись к земле. На

огромных дорогах росла пшеница. В тени башен паслись овцы.

Но существовал Неотрантор – некогда незаметное селение на планете, утонувшей в тени

могучего Трантора; именно она послужила последним убежищем для царствующей семьи, которая

нашла там спасение от огня и пламени Великого Грабежа – и с трудом удержалась, пока не схлынула

рокочущая волна мятежа. Отсюда, в призрачном величии, она управляла мертвенными останками

Империи.

Каких-нибудь двадцать аграрных миров составляли ныне Галактическую Империю!

Дагоберт IX, правитель двадцати миров, населенных твердолобыми сквайрами-

землевладельцами и молчаливыми крестьянами, был Императором Галактики, Повелителем

Вселенной.

В тот кровавый день, когда Дагоберт IX со своим отцом прибыл на Неотрантор, ему было

двадцать пять лет. В его глазах и сознании все еще стояло величие и могущество былой Империи. Но

его сын, который мог когда-нибудь стать Дагобертом X, родился уже на Неотранторе.

И все его познания ограничивались этими двадцатью мирами.

…Открытый аэромобиль Джорда Коммасона был самым роскошным экипажем подобного рода

на всем Неотранторе – что, в конце концов, соответствовало его положению. Коммасон был не просто

крупнейшим землевладельцем Неотрантора; в свое время он являлся сотоварищем и злым гением

молодого кронпринца, который всячески стремился вырваться из-под властной длани императора -

тогда еще бывшего в расцвете сил. Коммасон продолжал оставаться сотоварищем и злым гением

кронпринца, – но теперь уже сам кронпринц был в расцвете сил и ненавидел дряхлеющего

императора.

Итак, Джорд Коммасон, в своем аэромобиле с перламутровой отделкой и инкрустацией из

золота и люметрона – поистине хозяина такого экипажа можно было распознать без всякого герба, -

обозревал свое достояние: земли, моря колышущейся пшеницы, огромные молотилки и жатки,

арендаторов и механизаторов – и неспешно обдумывал свои дела.

Подле него сидел сгорбленный, постаревший шофер; мягко лавируя среди ветров, он чему-то

улыбался.

Джорд Коммасон обратился к ветру, воздуху и небу:

– Ты помнишь, что я говорил тебе, Инчни?

Редкие седые волосы Инчни слегка колыхались на ветру. Его щербатая, тонкогубая улыбка

стала шире, а продольные морщины на щеках углубились, словно он сам от себя скрывал некий

вечный секрет. Свистящим полушепотом он произнес сквозь зубы:

– Я помню, господин, и я раздумывал над этим.

– И что же ты придумал, Инчни? – в вопросе слышалось раздражение.

Инчни вспомнил, что на Старом Транторе он был молод, красив и имел титул Лорда. Инчни

вспомнил, что на Неотранторе он сделался уродливым старцем, обязанным своей жизнью милости

Сквайра Джорда Коммасона и платившим за эту милость услугами своего изощренного ума. Он очень

тихо вздохнул и прошептал снова:

– Гости с Установления, господин – это дело неплохое. Особенно, господин, если они явились

только на одном корабле и имеют только одного мужчину, способного сражаться. Могут ли они нам

пригодиться?

– Пригодиться? – угрюмо сказал Коммасон. – Может быть. Но эти люди – волшебники, и они

могут быть могущественны.

– Фью, – прошелестел Инчни, – туман расстояния скрывает истину. Установление – обычный

мир. Его граждане – обычные люди. Если в них выстрелить из бластера, они умрут.

Инчни вел аппарат по маршруту. Река внизу казалась искрящейся извилистой лентой. Он

произнес:

– И разве не появился человек, о котором сейчас говорят все, который взволновал всю

Периферию?

Коммасон проявил внезапную подозрительность:

– А ты что знаешь об этом человеке?

Лицо шофера больше не улыбалось.

– Ничего, господин. Это был лишь пустой вопрос.

Сквайр колебался недолго. Он сказал с грубой прямотой:

– Ты ничего не спрашиваешь впустую, и твой метод приобретения знаний еще доведет твою

костлявую шею до тисков. На, получай! Этот человек зовется Мулом, и его подданный был здесь

несколько месяцев назад… по делу. Теперь я жду другого… для завершения дела.

– А эти новоприбывшие? Не их ли вы ждете?

– Они не имеют необходимых признаков, по которым их можно было бы распознать.

– Сообщалось, что Установление захвачено…

– Я тебе этого не говорил.

– Так сообщалось, – хладнокровно продолжал Инчни, – и если это правда, то люди, о которых

идет речь, могут оказаться беженцами, и их следовало бы задержать до прибытия человека от Мула -

как знак искренней дружбы.

– Да? – Коммасон колебался.

– И, господин, поскольку хорошо известно, что друг завоевателя является лишь последней его

жертвой, наши действия были бы лишь честной самообороной. Существуют же такие вещи, как

психозонды, а здесь у нас четыре мозга Установления. Как об Установлении, так и о Муле полезно

было бы накопить кое-какие знания. И тогда дружелюбие Мула стало бы чуть менее

обременительным.

В тиши воздушных высей Коммасон, вздрогнув, вернулся к своим прежним мыслям.

– Но что если Установление не пало? Подумай! Если оно не пало… Мул надавал мне

обещаний, это так… – он понял, что зашел слишком далеко и прикусил язык. – То есть он хвастался.

Но хвастовство – это ветер; прочны лишь дела.

Инчни бесшумно рассмеялся.

– Дела поистине прочны, пока не начаты. Едва ли можно найти более отдаленный повод для

опасений, чем Установление на краю Галактики.

– Но есть еще принц, – пробормотал Коммасон почти про себя.

– Значит, он тоже вступил в контакты с Мулом, господин?