Роберт Сойер - Вспомни, что будет

• Название: Вспомни, что будет
• Автор: Роберт Сойер
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-42433-7

Две минуты, изменившие судьбу всех людей, живущих на планете Земля.

Две минуты, когда сознание всего человечества было перенесено в будущее.

Две минуты, поставившие вопросы, которые нельзя оставить без ответа. Что послужило причиной катастрофы?

Неудачный эксперимент безответственных специалистов, запустивших Большой адронный коллайдер для того, чтобы удовлетворить непомерные научные амбиции?

Вспышка сверхновой эпидемии?

Как дальше жить людям, которые хотят изменить будущее или предотвратить его?

Как дальше жить людям, вспомнившим, что будет?

---

Ллойд непонимающе поднял брови.

— Обрушение моста Такома-Нэрроуз,[29] — пояснил Беранже.

Ллойд кивнул.

Рано утром 7 ноября 1940 года асфальт на подвесном мосту Такома-Нэрроуз вдруг стал трескаться. Вскоре весь мост начал со страшным скрежетом раскачиваться вверх-вниз и в результате рухнул. Любой ученик старших классов видел этот эпизод, заснятый на кинопленку. На протяжении десятков лет выдвигались самые разные объяснения этого явления, причем каждое из них было самым лучшим. Ну, например, ветер вызвал естественный резонанс.

«Конечно, строители моста должны были предусмотреть такое», — говорили люди. В конце концов, резонанс — хорошо известное явление. Вспомнить хотя бы камертон. Но гипотеза резонанса оказалась неверной. Резонанс требует невероятно высокой точности совпадения по фазе и частоте, иначе любой певец мог бы разбить голосом винные бокалы. И уж конечно, беспорядочные порывы ветра не могли вызвать резонанс. В 1990 году было доказано, что мост Такома-Нэрроуз рухнул из-за фундаментальной нелинейности подвесных мостов. Это частный случай теории хаоса — отрасли науки, которой попросту не существовало в то время, когда строился этот мост. И здесь не было вины проектировщиков: при том уровне знаний попросту невозможно было предугадать и предотвратить обрушение моста.

— Если бы все дело было только в видениях, — грустно улыбнулся Беранже, — нам не пришлось бы спасать свою шкуру. Наверное, многие даже поблагодарили бы вас. Но сколько машин разбито, сколько людей упало с лестниц и так далее. Вы готовы принять эти обвинения? Потому что удар придется принять не мне и не ЦЕРНу. Потому что когда дойдет до дела — сколько бы мы тут с вами ни проводили параллелей с историей моста Такома-Нэрроуз и ни рассуждали о непредвиденных последствиях, — люди все равно захотят получить конкретного козла отпущения, и вы должны понимать, что этим козлом отпущения будете вы, Ллойд. Это был ваш эксперимент.

Генеральный директор умолк. Ллойд немного подумал и сказал:

— Я справлюсь.

Беранже коротко кивнул.

— Bien. Мы устроим пресс-конференцию. — Он посмотрел за окно. — Думаю, пора поставить точки над «i».

КНИГА II ВЕСНА 2009

Свобода воли — иллюзия. Она синоним неполноты восприятия.

Уолтер Кубилиус

12

День пятый. Суббота, 25 апреля 2009 года

В административном корпусе ЦЕРНа было много аудиторий для семинаров и собраний. Но для пресс-конференции выбрали лекционный зал на двести мест, и сейчас все места были заняты. Сотрудникам отдела по связям с общественностью достаточно было сообщить средствам массовой информации, что ЦЕРН собирается сделать важное заявление о причине временного сдвига, как тут же собрались репортеры из всех европейских стран, а также один спецкор из Японии, один из Канады и шесть из США.

Беранже сдержал слово: главную роль он отвел Ллойду. Если кому и предстояло стать козлом отпущения, так это ему. Ллойд подошел к кафедре и откашлялся.

— Здравствуйте, — начал он. — Меня зовут Ллойд Симкоу. — Кто-то из отдела по связям с общественностью объяснил ему, что имя и фамилию нужно произнести по буквам, что он и сделал: — Моя фамилия пишется «эс-и-эм-ка-о-у», а имя — Ллойд — с двумя буквами «эль».

После окончания пресс-конференции все репортеры должны были получить DVD-диск с записью выступления Ллойда и его краткой биографией, но многие, не имея возможности навести справки в Интернете, уже сейчас собирали основную информацию.

— Моя специальность — исследование кварк-глюонной плазмы, — продолжил Ллойд. — Я гражданин Канады, но много лет проработал в США, в Национальной ускорительной лаборатории имени Ферми. Последние два года работаю в ЦЕРНе и занимаюсь разработкой основного эксперимента на Большом адронном коллайдере. — Решив потянуть время и немного успокоиться, Ллойд сделал паузу. Нет, он не боялся публичных выступлений, ведь за его плечами были годы преподавания в университете. Но он не знал, какая реакция будет на его заявление. — Это мой помощник, доктор Теодосиос Прокопидес, — сказал Ллойд.

Тео, сидевший рядом с кафедрой, привстал.

— Тео, — сдержанно улыбнулся он журналистам. — Можете называть меня Тео.

«Ну просто одна большая счастливая семья», — подумал Ллойд. Он произнес имя и фамилию Тео медленно, по буквам, сделал глубокий вдох и продолжил:

— Двадцать первого апреля ровно в шестнадцать часов по Гринвичскому времени мы проводили здесь эксперимент.

Ллойд снова сделал паузу и пробежался взглядом по лицам журналистов.

Похоже, те сразу все поняли и тут же принялись выкрикивать вопросы, Ллойда ослепили фотовспышки. Он поднял руки, показывая, что сдается, и стал ждать, когда аудитория успокоится.

— Да, — наконец произнес он. — Да, по всей видимости, вы правы. У нас есть причина предполагать, что временной сдвиг как-то связан с нашим экспериментом на Большом адронном коллайдере.

— Как такое может быть? — поинтересовался Кли, спецкор Си-эн-эн.

— Вы уверены? — выкрикнул Джонас, корреспондент Би-би-си.

— Почему вы до сих пор молчали?! — возмутился репортер из агентства «Рейтер».

— Начну с последнего вопроса, — сказал Ллойд. — Точнее, попрошу ответить доктора Прокопидеса.

— Благодарю, — отозвался Тео и подошел к микрофону. — Гм… Причина, по которой мы раньше не выступили с заявлением, состоит в том, что мы не располагали теоретической моделью объяснения случившегося. — И, немного помедлив, заявил: — Честно говоря, у нас до сих пор нет такой модели. В конце концов, со времени Флэшфорварда прошло всего четыре дня. Но факт в том, что мы произвели столкновение элементарных частиц с самыми высокими энергиями в истории нашей планеты, и это столкновение произошло как раз в тот момент — с точностью до секунды, — когда произошел Флэшфорвард. Мы не можем игнорировать возможность причинно-следственной связи.

— Насколько вы уверены в том, что эти два события связаны между собой? — поинтересовалась женщина из «Трибюн де Женев».

— По идее, — пожал плечами Тео, — наш эксперимент не должен был вызвать Флэшфорвард. Но и никакой другой причины этого явления, кроме нашего эксперимента, мы пока не видим. Судя по всему, наша работа — самый вероятный кандидат на звание причины Флэшфорварда.

Ллойд украдкой посмотрел на Беранже. Выразительное лицо генерального директора на сей раз было абсолютно бесстрастным. Когда они репетировали пресс-конференцию, Тео сначала предложил другой вариант этой фразы: «Самый вероятный кандидат на звание главного обвиняемого». Беранже обещал стереть его в порошок, если он употребит слово «обвиняемый». Но оказалось, что разницы никакой.

— Значит, вы берете на себя ответственность за все потерянные человеческие жизни? — спросил Кли.

У Ллойда противно засосало под ложечкой. Он заметил, что Беранже нахмурился. Вид у генерального директора был такой, словно он готов вмешаться и занять место ведущего пресс-конференции.

— Мы признаем, что наш эксперимент представляется нам наиболее вероятной причиной, — ответил Ллойд, встав рядом с Тео. — Но мы ответственно заявляем, что спрогнозировать даже отдаленные последствия нашего эксперимента не представлялось возможным. Явление оказалось совершенно непредсказуемым. Это было то, что страховщики называют волей Божьей.

— Но столько людей погибло… — выкрикнул кто-то из репортеров.

— Какой материальный ущерб причинен… — подхватил другой.

Ллойд снова поднял руки, прося тишины:

— Да, мы все знаем. Поверьте, мы всем сердцем сочувствуем каждому человеку, получившему травму и потерявшему близких. Так, под колесами потерявшего управление автомобиля погибла маленькая девочка, которая была мне очень дорога. Я все на свете отдал бы, чтобы ее вернуть. Но это невозможно было предотвратить…

— Ну уж нет! — оборвал его Джонас. — Очень даже возможно! Если бы вы не проводили свой эксперимент, ничего этого не случилось бы!

— Со всем уважением, сэр, но это иррационально, — отозвался Ллойд. — Ученые постоянно проводят эксперименты. А мы предпринимаем все разумные меры предосторожности. ЦЕРН, как вы знаете, имеет завидную историю безопасных экспериментов. И люди просто не могут взять и все бросить. Наука не может прекратить движение вперед. Мы не знали, что такое может случиться, мы и не могли этого знать. Но мы говорим миру правду. Я понимаю: люди боятся, что это может повториться, что в любой момент наше сознание может снова перенестись в будущее. Но этого не произойдет. Мы запустили это явление и мы же ответственно заверяем: никакой опасности повторения Флэшфорварда не существует.

Пресса, естественно, разразилась возмущенными воплями. В передовицах клеймили ученых, которые лезут в такие вещи, о которых людям вообще знать не положено. Но как бы ни старались журналисты, даже самым въедливым таблоидам не удалось заручиться мнением авторитетного физика, который мог бы опровергнуть заявление экспериментаторов из ЦЕРНа о невозможности предвидеть перемещение сознания во времени. Естественно, это породило различные инсинуации на тему, что физики сговорились и покрывают друг друга. Но довольно скоро, устав от обвинений в адрес ученых из ЦЕРНа, газетчики переключились на развитие идеи о том, что произошло нечто действительно непредсказуемое и принципиально новое.