Юрий Усыченко - Белые паруса. По путям кораблей

• Название: Белые паруса. По путям кораблей
• Автор: Юрий Усыченко
• Издательство: Издательство «Маяк»
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1964

Введите сюда краткую аннотацию

---

Через пролив непрерывно курсируют десятки лодок, катеров, паромов, перевозя пассажиров из Европы в Азию и обратно. Пестрота необычайная. Рядом с каюком, чьи формы не меняются лет, этак, пятьсот, глиссирует быстроходная моторка, кажется, вот-вот оторвется от воды, взлетит.

Прямо к набережной пришвартованы стройные яхты. Тут же не торопясь плывет скуластая двухмачтовая шхунка, похожая на «дубки», которые когда-то возили арбузы «с Херсона» в Одессу. Их гавань и. поныне называется Арбузной.

Стамбул-Константинополь вызывает в памяти сравнительно недавний эпизод нашей современной истории. Сюда на иностранных и уведенных из портов русских судах после окончательного разгрома докатилась белогвардейская врангелевская армия, вместе с вовлеченными в ее орбиту эмигрантами. Не надо всепрощения! — очень и очень много было в армии этой лютых врагов Родины и народа, мечтавших залить страну кровью свободных рабочих и крестьян. Они составляли ядро, костяк врангелевских войск. Впрочем, в Стамбуле не задержались. Быстро нашли новых хозяев и расползлись по свету от Бизерты до Шанхая, верой и правдой служили всем, кто нуждался в карателях и палачах.

Были среди беженцев и другие — кто не понял революции, испугался ее. Паниковал, подчас даже не соображая, как следует, чего бояться, куда и зачем бежать, если нет за тобой вины. Люди эти сами выбрали свою судьбу и ужасна была их доля. Преданные своими генералами, проданные своими вождями, очутились в чужом беспощадном городе без всяких средств и возможностей к существованию, без малейших надежд на будущее. Никто не сосчитает теперь, сколько русских погибло в Константинополе, и кому придет на ум считать! Нельзя забыть, однако, что в гибели их повинны не только врангелевские вояки и белогвардейские «идеологи». За трагедии тысяч человеческих судеб не в меньшей, если не в большей, степени ответственны политики империалистических стран, которые делали все, чтобы навредить народу, сбросившему вековые оковы. Президенты, министры, депутаты умышленно раздували огонь гражданской войны, поддерживали и врангелей, и колчаков, и семеновых, кого угодно, лишь бы жег, убивал, грабил. Октябрьская революция — одна из самых бескровных в истории. Не будь иностранных интриганов, народ наш сам бы разобрался в своих делах, не понес столько жертв, сколько дала гражданская война, эмиграция, послевоенные заговоры и диверсии.

С тех пор минуло около полувека. Годы прошли, политика осталась. Различные господа раздувают смуту, неурядицы в странах, обретших независимость или стремящихся обрести ее. Недаром Чомбе сравнивают с Петлюрой — те же хозяева, та же метода…

Солнце идет к закату. Сейчас мы сдадим лоцмана на лоцманский бот и будем продолжать свой путь.

— Что вы предпочитаете — чай, кофе, чтобы подкрепиться на прощание? — спрашивает капитан.

— Нет, нет, — с чуть виноватой улыбкой отвечает лоцман. — Нельзя, рамазан.

Вспоминаем, как завистливо поглядывал он на курящих моряков. Праздник рамазан длится месяц. Впрочем, праздником назвать его можно очень относительно. В дни рамазана мусульманская религия запрещает есть, пить, курить от утренней до вечерней звезды. В некоторых странах чужеземец, уговаривающий мусульманина нарушить рамазан, рискует попасть в тюрьму. Зато праздничные ночи полностью посвящены чревоугодию и веселью… если, конечно, у вас есть деньги на угощения и забавы.

— Что ж, — пожимает плечами капитан в ответ на отказ лоцмана. — Не смею настаивать.

— Потом, ночью, я бы с удовольствием попробовал черной икры.

Сквалыжничество не в характере нашего народа. Буфетчица Мария Георгиевна приносит баночку икры. Лоцман благодарит, прячет презент в карман.

Короткий гудок. Бот — черный, с бело-красным знаком на трубе и нарисованным на борту желтым якорем — отчалил. В машину дана команда: «Самый полный». Дальше мы идем без лоцмана.

Опустились мягкие сумерки. Милях в пяти от нас видны Принцевы острова. Занимательны они случаем, пожалуй, единственным в своем роде. Когда-то Константинополь буквально бедствовал от засилья бродячих собак. Султанское правительство применяло к ним принцип мирного сосуществования, и оголтелые псы стаями носились по городу, угрожая людям. Одним из мероприятий нового государства, после свержения султана, была борьба против «бесхозных» собак. Убивать не хотели — то ли не поднималась рука, то ли запрещали какие-то соображения высшего порядка. Выход был найден оригинальный. Несколько десятков тысяч собак изловили и отвезли на Принцевы острова. Вряд ли когда-либо где-либо скоплялось в одном месте столько песьего поголовья. Ничего для поддержки жизни на островах нет, ссыльные животные скончались от голода и жажды.

На маяках зажглись огни, после тихого дня пришла ясная безветренная ночь. Волны не было, мы двигались спокойно, как по реке.

Прозвучала традиционная шутливая команда: «Вахта — на вахту, подвахта — спать», — известна она еще со времен Станюковича. Сейчас около двадцати одного часа, вахта «прощай молодость». Называется она так потому, что в это время — от двадцати до ноля, проходят все спектакли театров, вечерние сеансы кино, передачи телевизоров: ничего этого не посмотришь, вечерком на берегу не погуляешь, совсем стариком заделаешься. Знает еще морской фольклор «собачью вахту» — самую трудную, от ноля до четырех, и «королевскую» — от четырех до восьми, когда время бежит незаметно.

Где-то в утробе судна рокочет машина, из кают-компании доносятся голоса спорщиков. Обычные судовые будни полностью вступили в свои права.

Теперь можно окончательно считать, что «Горизонт» отправился «на выход».

Впереди Триполи, до которого несколько суток пути.

II. Прозрачный ветер

Легенды имеют над человеческим сердцем неизъяснимую власть. На экране локатора неровными штриховыми линиями вспыхивают очертания берегов острова Лемнос, в бинокль я вижу его бурые, по-зимнему неприветливые горы. Сейчас двадцатый век, вторая половина, у меня в руках приборы, созданные на основании последних достижений науки и техники… И все же, посмеиваясь сам над собой, думаешь: а вдруг выплывет навстречу сказочный корабль аргонавтов — ведь сюда, на Лемнос, был, по преданию, занесен с товарищами своими Ясон. Древний край Гомера, Овидия, Вергилия, отчизна седых и вечно юных легенд. Здесь была Троя, на горе Иде вершил суд свой Парис, сделав выбор между тремя богинями — величественной Афиной-Палладой, прелестной Афродитой и белорукой Герой. Ида отлично видна с «Горизонта». На острове Лемнос кузнец Гефест ковал стрелы для громовержца Зевса, на Лесбосе родилась поэтесса Сафо, нашедшая смерть от любви. Отсюда, с островов Греческого архипелага, отправлялись в страны варваров искатели сокровищ и приключений, ценнейших, чем сокровища, — воины и ученые, желавшие видеть мир. Ветер наполнял паруса, весело погружались в белопенную волну тяжелые весла, неведомое звало. Утлые корабли погибали, застигнутые врасплох коварным шквалом, другие сменяли их, двигаясь все дальше и дальше на Восток, через Понт Евксинский в Пантикапей, Кафу, Истрион, устье Борисфена. К пустынным берегам приставала трирема, погонщик спускался с «корреа», продольного мостика, на землю. А через годы в безлюдной дотоле бухточке вырастала новая гавань.

Легенды принадлежат прошлому, а сегодняшний день властно напоминает о себе. Скалистый остров Скиро, мимо которого проходит «Горизонт», воспет Гомером. Здесь, рассказывает Гомер, жил Ахиллес, здесь был убит Тесей. В бинокль я вижу под островными скалами хищный силуэт миноносца. Кого подстерегает военный корабль? На кого хочет напасть?

Наивные сказки о Парисе с его яблоком, легенды о корабле Арго, остаются легендами. Нет, не появится корабль Ясона навстречу «Горизонту», прошлое перечеркнуто и ничто не может возвратить его.

И не пение сладкоголосых дев услышал «Горизонт», лавируя между островами Греческого архипелага. Наш начальник рации Саша Дроздов, пришедший к морю из лесного белорусского села, принял радиограмму испанского парохода: за борт упал человек, просят впередсмотрящих всех судов, идущих за испанцем, быть внимательнее. По содержанию радиограммы получалось, что самого капитана, потерявшего одного из членов экипажа, судьба злосчастного моряка не трогала — поискал немного и двинулся дальше своим курсом. Невольно вспомнился случай, происшедший на антарктической китобойной флотилии «Слава». С промыслового судна волной смыло кочегара. Хватились его не сразу, дело было ночью. Хотя шансы на спасение моряка были ничтожны, вся флотилия — добрых полтора десятка судов — повернула обратно. Включили прожекторы, выбрасывали осветительные ракеты. Поиски продолжались долго, до тех пор, пока китобои нашли и спасли своего товарища.

Судьба испанца, о котором просил «позаботиться» его капитан, мне неизвестна. Скорее всего, погиб. Хоть и юг здесь, зимняя вода холодна, долго в ней не продержишься.