Юрий Усыченко - Белые паруса. По путям кораблей

• Название: Белые паруса. По путям кораблей
• Автор: Юрий Усыченко
• Издательство: Издательство «Маяк»
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1964

Введите сюда краткую аннотацию

---

Звезды одна за другой прощально мигнули. Мигнули весело, предвкушая покой после бессонной ночи, сочувствуя Косте, который не мог последовать их примеру.

Горизонт впереди посветлел. Солнце, еще невидимое, давало знать о своем приближении тусклым рассеянным светом. И сразу, будто отблеск солнечных лучей разбудил спящий мир, заторопил его, все вокруг изменилось. Ободрились, зашумели унылые серые волны, свистнул лихой ветер. Пролетела чайка, гортанно крича, и крыло ее было розовым. Розовый свет с каждой секундой становился ярче, но его заглушил багряный — край сияющего диска вынырнул из моря. Торжественно зазвенели пурпурный, золотой, зеленый, возвещая появление солнца. Море, ветер, облака приветствовали светило.

Костя тоже снял капитанку, подставил лицо ласковым лучам.

Раскрыв глаза и глядя на Костю, Нина тихо сказала: «Здравствуй»: Он ответил — больше взглядом, чем губами. Свежая, румяная, она была, как ясный морской рассвет.

Поняла его мысли. Скрывая смущение, сказала другое:

— Что смотришь — я растрепанная, да?

— Нет.

— А что?

— Ты знаешь.

Смутилась еще больше, отвернулась.

Солнце начало свой путь к вершине хрустальной чаши. Блестела синева. И в этой синеве ярко выделялись паруса яхт — почти все держали ночью одинаковый курс, близкие и невидимые друг другу. Лидером оказался «Тайфун», невдалеке шла «Комета» под командой дяди Павы, за нею — остальные.

Ветер засвежел, достиг семи баллов. Окутанные парусами так, что почти не виден низкий, заливаемый волнами корпус, похожие на белые облака, мчатся они, гонимые попутным штормом. Когда судно настигнет волну, взрывая ее носом, стена брызг встает до парусов и кажется, будто яхта плывет сквозь радугу.

Они идут столбовой морской дорогой. Пассажирский лайнер — величественный и надменный — легко расшибает волны могучей грудью. С многоэтажного борта опасливо поглядывают сотни глаз. Добрый путь вам, пассажиры морского экспресса, обитатели кают, где в умывальниках есть холодная и горячая вода, посетители салонов и ресторанов! Никогда не сменит спортсмен свое утлое суденышко — игрушку ветра и волн, на вашу безопасность, комфорт, роскошь. Добрый путь вам, езжайте своей дорогой, мы поплывем своей!

А вот трудяга-танкер приветствует яхты басистым гудком. Здравствуй, океанский скиталец, неутомимый путник!

Что за белоснежная гора там, на горизонте? Может, Эльбрусу надоело миллионами лет стоять на месте и решил он совершить морскую прогулку?! Нет, это навстречу яхтам идет старший друг — учебный барк «Дунай». На десятки метров взлетели над морем стройные мачты, только одним парусом его можно накрыть целый дом, бушприт устремлен к солнцу. «Счастливого плавания» — взвились флаги под фок-реем, команда барка выстроилась на вантах, приветствуя спортсменов. Счастливого плавания и вам!

Эх, морские дороги, морские дороги! Нет вам ни конца ни края, исхожены вы и бесследны, знакомы и никогда не повторяетесь вновь. Сколько отважных сердец посвятило вам себя без остатка, скольких маните вы, обещая борьбу и радость и всегда выполняя обещанное! Море зовет смелых, смелые слышат его зов.

С каждым часом управлять яхтой становилось труднее. Костя совершил промах, последствия которого теперь сказывались. Он полагал, что к полудню ветер «убьется», как говорят моряки, — стихнет. Тогда на вахту станет кто-то из матросов, капитан поспит.

Расчет не оправдался, «убиваться» ветер и не думал, вдобавок, стал шквалистым, дул порывами, требуя от рулевого постоянного внимания. Будь дело не на гонках, зарифили бы паруса, яхта пошла медленнее, зато спокойнее. Сейчас терять скорость нельзя. Об этом напоминает «Комета», которая упорно держится рядом с «Тайфуном», не отставая ни на милю.

При форсированной парусности и попутном ветре судно «рыскает». Держать его в правильном положении нелегко, а ошибка приведет к аварии — поломке рангоута, сорванным парусам. Костя провел ночь, не смыкая глаз, не ослабляя напряжения чувств, и это не прошло даром. Матросы видели его состояние, понимали, что рулевому давно пора отдохнуть. До поры сказать об этом не решались — должен сам знать, как поступить.

А Костя не верил в своего матроса. Не просто изменить раз сложившееся мнение о человеке. Для Кости Михаил остался «Семихаткой», неуклюжим увальнем, который едва не утонул во время шквала, перевернувшего швертбот, не однажды становился посмешищем яхт-клуба, когда учился плавать, проиграл гонки в Корабельске. Доверить ему судьбу «Тайфуна» Костя не хотел.

Что касается Нины, так она вообще в счет не шла — девичьими силами не укротишь яхту, которая несет полную парусность при крепком ветре.

И Костя продолжал бессменно вести «Тайфун» — час, другой, третий. В обед Нина по его просьбе заварила крепкий чай. Залпом выпил кружку горькой ароматной жидкости. В голове посветлело, приободрился.

Когда почувствовал он себя поспокойнее, нагрянула беда.

Неожиданный шквал ударил по парусам. «Тайфун» метнулся под ветер. Костя налег на румпель, сдерживая судно. Опоздал всего на секунду. Раздался треск, оглушительное хлопанье паруса.

Одного взгляда было достаточно, чтобы определить, в чем дело. Сломался спинакер гик, рея, которая удерживает огромный брюхатый парус-спинакер.

— Нина, на руль, — скомандовал Костя.

— Есть!

Девушка обеими руками вцепилась в румпель, еле удерживая норовистое судно.

Спинакер яростно колотился о мачту, извивался, пробовал спрыгнуть за борт сам и увлечь за собой людей. Михаил и Костя спустили его, связали, как непокорное животное, унесли в кокпит — лежи и не буянь. Костя посмотрел на Нину. Девушка тяжело дышала, лицо ее покрыли бисеринки пота — управлять яхтой нелегко. Костя подавил вздох усталости.

— Хватит, пусти меня.

— Ничего, я еще. И Михаил может. Ты отдохни, — несмело сказала Нина.

— Нет, давай я.

— Ты думаешь — убьется ветер! Ничего не убьется!

— Сказано, дай руль!

Нине ничего не оставалось, как повиноваться.

Сорванный парус сразу повлиял на скорость. «Комета» начала догонять лидера. Поравнялась с «Тайфуном», увереннее «поджимала» соперника. Экипаж «Тайфуна» видел ее мокрую от брызг носовую палубу, уходящий в воду борт. За рулем сидел дядя Пава, двое матросов о чем-то переговаривались. Один встал, вышел на корму — увы! уже с «Тайфуна» глядели «Комете» в корму, — принялся сигналить флажками.

— Что случилось? Почему убрал спинакер? — прочел Михаил.

— Ответь, — распорядился Костя.

Матрос вынул из ящичка флажки, встал на борт:

«Сломан спинакер гик».

«Нужна ли помощь?» — не успокаивалась «Комета».

— Ответь: «Нет».

—. Дядя Пава всегда такой, не может, чтобы за других не переживать, — сказала Нина.

— Сам летит и «полундру» кричит, — поддержал Михаил старой морской поговоркой о человеке, который о других беспокоится больше, чем о себе.

— Слушай, Семихатка, — спросил Костя. — Починить спинакер гик сможешь? Иначе дрянь дело, Другие нас тоже обойдут.

— Попробую.

К счастью, коварная рея сломалась только в одном месте. Использовав все нашедшиеся на яхте подручные материалы, Михаил наложил на перелом нечто вроде лубка, стянул прочнейшим нейлоновым шкертиком-шнурком.

— А вдруг? — недоверчиво сказал Костя, когда Михаил кончил мастерить. — Может, вдруг и выдержит?

Когда опять поставили дополнительный парус, яхта рванулась вперед. Спинакер-гик держал нормально. Расстояние между «Тайфуном» и задними яхтами сокращаться перестало, однако «Комета» была недосягаема. Правило — лидерство легче сохранить, чем завоевать снова, — подтверждалось. В последующие несколько часов «Тайфун» смог приблизиться к своему главному сопернику не больше, чем на полмили. Дядя Пава уверенно возглавил гонку.

По облакам — большим, округлой формы, бегущим наперегонки с яхтой — Костя знал, что направление и скорость ветра не изменятся долго. А близко поворотный буй, и надо ложиться на обратный курс, идти в лавировку, которая требует от рулевого еще большего искусства, чем плавание с попутным ветром.

Вторые сутки у руля не выдержать. Отдохнуть пора, несколько часов поспать. Когда? Сейчас не успею, поворот скоро, Семихатка напутает, ударится о буй, как там, на гонках в Корабельске, посажу на руль его после поворота… Или Нину?..

Поворотный буй был круглый, с башенкой на макушке. Вделанный в башенку красный глаз многозначительно подмигивал: раз, два, три, затухал и снова, будто спохватившись, начинал — раз, два…

Первой достигла знака «Комета». Дядя Пава и его матросы не теряли времени даром. Оправдывая свое название, «Комета» промчалась мимо буя, круто обогнув его. Будто сам собой, упал «срубленный» спинакер, и вот яхта лавирует против ветра, туго подтянув паруса, выпуклой грудью разбивая волны. Нижняя часть грота и стакселя сразу потемнела от брызг.