Мариэтта Шагинян - Путешествие по Советской Армении

• Название: Путешествие по Советской Армении
• Автор: Мариэтта Шагинян
• Издательство: Государственное Издательство Художественной Литературы
• Жанр: Публицистика
• Год: 1957

Первый свой очерк об Армении — «История одного канала» — М. Шагинян опубликовала в «Правде» 18 ноября 1922 года. В 1923 году ею была выпущена книга «Советская Армения» с приложением протоколов Первого сельскохозяйственного съезда, которые писательница вела собственноручно. В 1926 году в результате новой поездки в Армению и Азербайджан Шагинян создает еще ряд очерков («Зангезурская медь», «Нагорный Карабах», «Выстрел у Волчьих ворот», «Ночь в Джульфе» и другие), впоследствии собранных в одну книгу «Советское Закавказье».

Очерки М. Шагинян об Армении 20-х годов послужили своего рода этюдами для книги «Путешествие по Советской Армении», собравшей весь многолетний опыт поездок писательницы по различным районам Армении. Впервые отдельным изданием книга «Путешествие по Советской Армении» вышла в 1950 году в издательстве «Молодая гвардия». Удостоена Сталинской премии третьей степени за 1950 год.

---

В пяти километрах от него, к юго-западу, лежит богатое селение Ошакана, в кудрявых садах, с таким же красивым и старым мостом и арычками, бегущими вдоль улиц. Не доезжая до него, у края шоссе, — «колонна Морика» (Маврикия), VII века, на высоком постаменте. Тут же в Ошакане находится и гробница погребенного в 440 году создателя армянского алфавита, крестьянского сына, ставшего одним из ученейших людей своего времени, Месропа Маштоца. До V века армяне пользовались разными письменами — греческими, сирийскими, персидскими. В начале V века сирийский священник Авель привез в Армению от сирийского епископа Даниила составленный им для армян алфавит; но когда попробовали обучать ему, то оказалось, что много армянских звуков не нашли себе в этом алфавите места, и живая армянская речь не уложилась в него. Тогда поехал в Сирию армянский епископ Месроп, побывал в других местах, в Греции, и по возвращении составил алфавит, живущий и до сих пор [145].

В очертаниях армянских букв, если глядеть на них непредубежденным взглядом художника, а не лингвиста, есть что-то до странности, до совпадения отдельных букв схожее с коптским алфавитом. А корни его уходят в большую глубину веков — к иероглифам.

Дальше, к югу от Ошакана, — древнейший город Эчмиадзин с его известным на весь мир памятником древней архитектуры: знаменитым круглым храмом Звартноц (в переводе «Храм бдящих сил»), построенным в 640–660 годах, от которого, как и от дворца рядом с ним, остались один фундамент и осколки плит. Звартноц был раскопан впервые в 1902 году, а предположительно воссоздан в рисунках и моделях, в его трехъярусной, почти вавилонской, симметрии покойным архитектором Тораманяном. Развалины и музей при них — далеко за городом: в самом же городе — красавицы церкви VII века, Рипсимэ и Гаяне, и более поздняя, Шохакат. Церкви отлично сохранились, их содержат в музейном порядке, и стройные пропорции их, удивительно компактные в своем почти инженерном (ничего лишнего!) изяществе, так сроднились с местным окружением, что жители уже вряд ли их и замечают. А жители Эчмиадзина — это колхозники богатейшего и знатного колхоза «Анаствац», в переводе «Безбожник». Расположились они — полями, домами, колхозными пристройками — лицом к лицу с высоким и суровым монастырем Эчмиадзина, в прошлые века бывшим центром национального и религиозного единства армян-грегорианцев; высшее духовное лицо церковной иерархии, католикос, обычно жил в Эчмиадзине. Монахи были привилегированным сословием, С монашеским духовным чином «вардапет» (означающим «архимандрит», но часто понимаемым, как ученое звание), по большей части с высшим образованием, защитившие докторскую диссертацию, обладатели научных трудов, они жили в кельях, работали в прохладных, просторных, удобных залах библиотеки и музея, чувствуя себя хозяевами и ни в чем не нуждаясь. Они кропотливо десятки лет собирали, изучали, классифицировали, описывали древние памятники, миниатюры, изделия кустарей. Своя монастырская типография печатала их труды. Так был создан Месропом двенадцатитомный каталог армянских рукописей, а Гарегином — исследование об армянских миниатюрах. Темный силуэт монастыря встает за высокой стеной; вокруг него — сад, искусственный пруд, чинные, монастырские «службы». Эчмиадзин, — как пишут в книгах и как обычно думают туристы, — очень древен; собор был впервые построен в IV веке. Но от этого первого собора осталось только несколько камней в стене после новой капитальной постройки VII века. А в последующие века собор перестраивался не один раз, купол его — уже нового времени, колокольня поставлена в 1658 году, так что общий подтянутый, нарядный вид Эчмиадзина, каким мы его знаем, — все это уже XVII век.

В Эчмиадзинском районе произошли большие экономические перемены, быть может, более глубокие, чем в других районах Армении. До Великой Октябрьской социалистической революции эчмиадзинские крестьяне были батраками на монастырской земле, потому что здешняя земля принадлежала монастырю. Они трудились и урожай собирали для монахов, живших сытой и выхоленной жизнью господ. Сейчас Эчмиадзинский район — один из крупнейших товарных районов в Армении. Только под хлопком у него тысячи гектаров. И урожайность хлопка в этом районе исключительно высока. Здешние колхозы дают много зерна и винограда государству, а колхозники славятся своей зажиточностью и культурой труда. Значительная часть награжденных орденами Ленина по сельскому хозяйству Армении — эчмиадзинцы.

В Эчмиадзине расположен большой совхоз с высокой техникой, с огромным разнообразием продуктов. Эчмиадзинцы ввели интересные новшества. Заглянув, например, в совхоз № 3, видишь между виноградными лозами бесчисленными рядами поставленные белые колонки с протянутой проволокой. Сперва они кажутся деревянными, но это не дерево, а бетон. Совхоз впервые начал отливать вместо деревянных колышков столбики из бетона, причем делает это тут же у себя; они заменяют деревянные, служат дольше, выделываются легче, стоят дешевле. Вообще тут уже сами крестьяне начали широко пользоваться местными стройматериалами и вводить их в свой быт.

Приехавшему в Эчмиадзин надо обязательно объездить интересные места, лежащие неподалеку. Займет это несколько часов и по разнообразию впечатлений, сменяющих одно другое, не даст утомиться.

Вот в углублении между холмами — очень красивое озеро Айгер-лич, небольшое, окруженное зеленью. У самого озера и на горе над ним — одно из прелестнейших сооружений в Армении, маленькая гидростанция. В ней всего два генератора (в 150 и 450 лошадиных сил) и пять насосов. Но работа ее очень остроумна: взяв по проводам энергию у вод Севана и Раздан, она этой полученной электроэнергией сама берет воду из Айгер-лича, перебрасывает ее снизу вверх — сперва на первый ярус, где проведен «нижний канал», потом еще выше, на второй ярус, где растекается «верхний канал». Так маленькое озерко, загнанное между горами в яму, питающееся подземными водами Арагаца, выбрасывает свои воды наверх, чтоб напоить лежащую выше него землю. Вкус его воды отдает солью, но в озере очень много жирной и крупной рыбы, на дне растут всякие мхи, рыба объедает их и нагуливает жир.

Подойдя к насосам, видишь, как уходят эти насосы прямо в зеленоватую прозрачную воду и сосут ее; в зеленом фосфорическом сиянии воды пляшут десятка два мелких рыбешек, и забавно видеть их рядом с великолепной техникой в машинном зале. Поднявшись на третий ярус, видишь этих рыб-путешественниц, втянутых насосом; они весело плавают взад и вперед в каменном коридоре канала, где ждет их неминуемая гибель, — ведь стены и дно здесь лишены всякой питательной растительности. Станция содержится в чистоте и холе, как часть пейзажа. Садовник поливает цветочные гряды, убирает осенью цветы в оранжерею, стрижет деревья, метет дорожки.

Дальше мчится машина, к Октемберяну, и тут в древний холмистый пейзаж врывается новое видение: несколько зданий, разбросанных на горе. Длинный открытый корпус, похожий на внутренность большой машины, с которой сняли покрышку. Все его части обнажены, стоят прозрачным силуэтом без стен, есть только крыша над ними. Это гераниевый завод, построенный в 1937 году. Производство его опасно, — опасно от сильного аромата герани, который в своем сконцентрированном виде может отравить, одурманить рабочего. Вот почему весь завод — на открытом воздухе. Гераниевое масло — одна из необходимых эссенций при выработке парфюмерии, духов. Ряды змеевиков с холодильниками, перегонная труба, — ее загружают 350 килограммами зелени герани, закрывают, пускают в нее 75 литров пара в минуту, выпаривают эфиры и масло, которые идут наверх и охлаждаются при помощи холодильников. Особый аппарат, носящий поэтическое название «флорентийского сосуда», отделяет масло от воды. Из «флорентийского сосуда» оно идет в лабораторию на обработку. На гераниевых плантациях режут сырье: самая «жирная» резка в сентябре, потом вторая, через две недели. Гераниевое масло — дорогой продукт. В лаборатории, если хотите, дадут вам понюхать эту драгоценность, — и вы отшатнетесь, заткнув нос: фу, какая гадость! Но мастер, улыбаясь, подведет вас к молчаливым, не работающим в этот поздний месяц осени, машинам. Он отвернет какую-то трубку, через которую выливалась два месяца назад вода, простая вода, не масло, и даст вам понюхать эту трубку. Нежный, сладкий, томный аромат душистого цветка приятно охватит вас, и вам захочется дышать и дышать им. «Во всем мера нужна, и для нашего ограниченного обоняния тоже есть своя мера вещей», — философски скажет молоденькая армянка-лаборантка.

Возвращаясь в Эчмиадзин, вспомним людей, родившихся и выросших тут или связавших с этими местами важный период своей жизни.

В 1864 году здесь, в семье пекаря, родился Ованнес Иоаннисян[146] — старый армянский поэт и переводчик, культурный деятель, проложивший путь классическому поэту Армении Ованнесу Туманяну. Здесь всего несколько лет назад умер старый ашуг Ширин, доживший до девяноста лет. Отсюда родом замечательный большевик Г. А. Атарбеков [147], погибший при аварии самолета вместе с А. Ф. Мясниковым[148]. Это о нем чудесно сказал старый Акоп Акопян в 1925 году: