Ева Модиньяни - Женщины его жизни

• Название: Женщины его жизни
• Автор: Ева Модиньяни
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-009394-2

Жизнь героев романа представляется блестящим праздником только на первый взгляд. Интриги и тайны окружают загадочную фигуру Бруно Брайана и вовлекают в свой круговорот и людей, связанных с ним, – женщин, которых он любит, его близких…

---

Вот теперь Бруно слышал голос своего советника: слова Кало вселяли в него спокойную уверенность.

– Это был тяжелый удар, – перед глазами у него вновь всплыло прекрасное лицо принцессы на залитой кровью траве под баобабом.

– Знаю. – На этом Кало посчитал разговор оконченным. Он понимал, какую боль испытывает Бруно, но понимал и то, чего Барон пока не мог осознать: его жизнь на этом не кончается, его еще ждут новые чудесные мгновения.

Двое сопровождающих сидели неподвижно, как восковые куклы. Казалось, они не дышат. И уж, конечно, они были глухи и немы.

– Три дня дул сирокко, – принялся рассказывать Кало. – Куры перестали нестись.

Бруно вспомнил свое детство, вспомнил, как закрывались все ставни, двери и окна палаццо, как все домочадцы собирались в «комнате сирокко» в самом центре дворца баронов Сайева, как они, сгрудившись в кучу, испуганно жались друг к другу, пережидая, пока не утихнет пышущее жаром дыхание земли.

– А как наши гости? – спросил он, чтобы переменить тему.

– Все тут, – с готовностью ответил Кало, – ждут только тебя.

– И Бранкати тоже? – Барон погасил окурок в пепельнице.

– И Бранкати, – начал перечислять Кало, – и мистер Хашетт, и тот адвокат из Вашингтона.

– А Карин? – воспоминание о ее синих глазах и огненно-рыжей гриве волос молнией вспыхнуло у него в голове.

– Она ждет тебя, – ответил Кало, слегка повернув к нему лицо. Но Бруно ничем себя не выдал.

– А эта… эта девушка, – продолжал он, – жертва выродка?

– Розалия? – улыбнулся Кало. – Она тоже здесь. Славная малышка. С ходу поняла, что к чему. И здорово привязалась к Карин, водой не разольешь.

– А он где? – Барону пришлось напрячь всю силу воли, чтобы не выдать своих чувств.

Кало сразу же понял, что Бруно спрашивает об Омаре Акмале.

– На Капри, – ответил он с отвращением. – Закатывает приемы и раздаривает драгоценности на борту своей яхты. Визитеры приезжают к нему с поклоном на катере, он сам так и не сошел на землю. – Кало умолчал о женщинах, сменявших друг друга на яхте «Сорейя» для удовлетворения желаний арабского отщепенца.

Машина неслась со скоростью сто шестьдесят километров в час по безлюдной в этот час автостраде среди пожелтевших от зноя холмов. Деревья, казалось, взывали к огнедышащему небу с мольбой о дожде.

На губах Бруно появилась жестокая улыбка, хорошо знакомая Кало.

– Пусть Омар Акмаль пока развлекается, – спокойно сказал Барон, словно разговор шел о погоде. – Это его право. Ведь он, считай, уже мертв.

Вот теперь Кало видел его прежним.

* * *

Под величественным небосводом показалась Пьяцца-Армерина, и он, радуясь и печалясь, вспомнил все светлые и темные события своего прошлого.

На этих землях бароны Монреале властвовали на протяжении столетий, и он, американец с Сицилии, мог бы с закрытыми глазами пройти по имению, разрезанному надвое ложем реки Дизуэри и простиравшемуся вплоть до долины Джелы. Много веков скудные урожаи злаков, маслин и фруктов, вырванные у пересохшей земли кровавым крестьянским потом, были единственными местными ресурсами. Затем к источникам дохода баронов Монреале прибавились залежи серы, богатейшие на Сицилии, а в последние годы – и эвкалиптовые рощи.

Бронированный автомобиль промчался по главной улице, пустынной в это время дня, повернул направо и въехал в усыпанную галькой аллею, ведущую к дворцовому парку, окруженному высокой стеной. К зданию палаццо можно было подъехать через гигантские ворота кованого железа на высоких колоннах, увенчанных огромными каменными вазами в форме чаш, в которых благодаря усердию садовников рос пышный трилистник, тот самый, что венчал фамильный герб.

В стрекоте цикад и жужжании насекомых под беспощадным солнцем дворец казался покинутым людьми, однако прибытие Барона было замечено, теперь уже сотня глаз следила за его благополучием. Бруно вновь увидел агавы, олеандры, миртовые изгороди и барочный фонтан, вода в котором била множеством мелких струек, веками напевавших одну и ту же нежную песенку. Он вдохнул исходившие из чащи сада приглушенные, едва определимые ароматы и почувствовал себя в безопасности. Когда тяжелые кованые ворота закрылись за его спиной, он с облегчением перевел дух.

* * *

Война началась. Палаццо баронов Сайева стало штаб-квартирой, откуда Бруно должен был перейти в контратаку. Он вышел из машины и упругим уверенным шагом поднялся по шести каменным ступеням в большой вестибюль, откуда через дубовые двери можно было попасть в салоны первого этажа и на лестницу, ведущую наверх. Кало понимающе улыбнулся ему, словно говоря: «Вот видишь, я доставил тебя домой!» Прикосновение к родным корням вселяло силу в них обоих.

– Предупреди наших гостей, что я жду их через полчаса в кабинете дедушки, – сказал Барон, оглядываясь по сторонам. Оба телохранителя исчезли. Он поднялся в спальню, когда-то принадлежавшую деду.

Закрыв за собой массивную дверь, Бруно прислонился спиной к ее старинному дереву, закрыл глаза и всей грудью вдохнул приятный и свежий запах громадной спальни, словно созданной, чтобы вместить бурные страсти и высокие мысли.

У противоположной стены помещалось грандиозное ложе: темное, массивное, с четырьмя витыми колоннами, поддерживающими тяжелый балдахин.

Стены и потолок были богато украшены золоченой лепниной с элегантными завитками, типичными для стиля барокко. Время окрасило их в красный цвет.

Бруно пересек спальню, направляясь к внутренней двери, обитой темной парчой и почти сливавшейся со стеной, нажал скрытую пружину, и дверь открылась. Он вошел в ванную, переделанную дедом в 1920 году и с тех пор не менявшуюся. Ванну из светло-зеленого оникса поддерживали два белых эмалевых лебедя с позолоченными клювами. Раковина тоже была выточена из оникса, краны в форме маленьких лебедей выпускали воду из клювов. Стены и пол были украшены мозаичным орнаментом из озерных водорослей и цветов лотоса. В цветовой гамме господствовал золотой тон.

Это была самая великолепная ванная комната, какую Бруно когда-либо приходилось видеть, он был уверен, что в мире просто не существует более прекрасной, не столько из-за ее роскоши, сколько благодаря проявленному старым бароном изысканному вкусу.

Он разделся, бросив на полу одежду, которой не снимал с момента отъезда из Умпоте. Кто-то уже позаботился наполнить ванну чуть теплой водой с ароматной пеной. Он погрузился в воду, наслаждаясь разливающимся по телу ощущением довольства, закрыл глаза, чтобы полнее ощутить благотворное воздействие бодрящей ванны, и вновь подумал, что всего лишь десять дней назад прибыл в Сен-Тропез с намерением приятно отдохнуть.

* * *

Это короткое время вместило в себя все: от гибели Маари до тайного отъезда из Бурхваны, продолжавшегося два дня и две ночи. Карин доверила ему свою любовь, и теперь, когда прекрасная принцесса с янтарными глазами покинула его навсегда, он испытывал мучительное чувство вины.

Кто-то хочет завладеть золотыми и алмазными рудниками Асквинды. И для достижения этой цели кто-то охотится за его головой. Бруно не спал сорок восемь часов, а теперь от него требовалось в самый короткий срок разработать действенную стратегию.

Он вышел из ванны освеженным и бодрым, в гардеробной его уже ждала чистая, выглаженная одежда. Вернувшись в спальню, он закурил сигарету, сел в кресло, снял телефонную трубку и набрал номер коммутатора международной связи.

– Международная, – отозвался чей-то металлический голос.

– Я ищу Альдо Паолетти, – властно сказал Бруно.

– Передаю трубку, – интонации робота на другом конце провода сменились заинтересованностью, почти любезностью.

– Паолетти слушает, – вмешался новый голос, говоривший с неподражаемым сицилийским акцентом, лишь чуть смягченным благодаря профессиональным навыкам.

– Говорит Бруно Брайан. – Он нашел нужного человека с первой попытки и подумал, что ему везет.

– К вашим услугам, – ответил Паолетти, служащий «Италкейбл», которого Барон хорошо знал. Его деловые качества были выше всяких похвал.

– Мне нужно немедленно переговорить с Абу-Даби.

– Кого попросить к телефону?

– Шейха Адмада бен Юсефа.

– Если его не будет на месте?

– Передайте ему, что Бруно Брайан должен с ним связаться. Это очень срочно.

– Можете на меня рассчитывать.

Бруно повесил трубку. Он знал, что через десять минут будет говорить со своим старым товарищем по университету Беркли.

АДМАД БЕН ЮСЕФ

Старик с длинной бородой, такой же белоснежной, как и его широкий «дисдаш», вошел в княжеский шатер, где шестеро мужчин сидели по-турецки на толстом ковре с изящным орнаментом и вели мирную беседу. Все они были в традиционных белых одеждах и отличались друг от друга только разноцветными «кефи», повязанными на голове. Все пили жасминовый чай, и никто не обратил особого внимания на вошедшего.