Юлия Фирсанова - Рыжее братство. Начало

• Название: Рыжее братство. Начало
• Автор: Юлия Фирсанова
• Жанр: Фэнтези

Типичная ситуация в стиле фэнтези: ГГ (женского пола) был перемещен насильственным путем в иной мир. Вот только для чего, объяснить ей не удосужились, оставили Ксюшу на полянке и смылись по более срочным делам на неопределенный срок. А девушке придется приспосабливаться к новому миру, искать друзей. Враги же и сами найдутся. Особенно если ты любопытна, как кошка, и тебе "больше всех надо", прямо как Бэтмену.

---

— Какого? — уточнил парень.

Я внезапно тоже заинтересовалась не на шутку местной религиозной системой или отсутствием таковой:

— У вас тут что, ни в кого не верят, не поклоняются?

— Почему ни в кого? — искренне удивился Лакс. — Богов много, каждый выбирает себе покровителя по душе и призванию, ему и возносит молитвы в случае нужды, если совсем припрет, в храм сходит. Вот я и спрашиваю, кого ты священником именовала: жреца богов, Творца или Сил?

— Стоп, приехали, — я невольно даже чуть придержала и так не несущегося галопом коня. — Проясните как мне теперь, какова, по-вашему, разница между этими тремя объектами!

Фаль и Лакс с недоверием уставились на меня в четыре глаза, на уме у обоих одно: Чего за шутки магева шутит? Что за ревизии знаний устраивает?

— Пожалуйста, — серьезно попросила я, и Лакс, поверив, что какого-то хрена мне действительно нужен элементарный ответ на элементарный вопрос известный даже младенцу, коротенько рассказал:

— Творец — это все сущее, создатель душ и миров в первооснове своей, могущество его неизмеримо, Силы — бестелесные сущности, служащие ему, надзирающие за порядком в мирах, очень редко вмешивающиеся напрямую. А боги, ну боги тоже обладают силой немалой, только им и страсти и желания присущи, как людям, сильнее конечно, чем нам, но зато и равнодушными они к мольбам человеческим не остаются, помогают или карают, это уж как получится.

— Спасибо за ликбез, принцип управления Вселенной ясен, — кивнула я, пытаясь уложить в голове местную мифологическую систему и почему-то отчетливо чувствуя, что она создана, не просто на основе суеверных попыток объяснить природные явления, как упорно долдонили учителя-атеисты в бытность мою школьницей, а я столь же упрямо читала мифы Древней Греции. Слова Лакса опирались на что-то куда более реальное, чем передающиеся из уст в уста сказки. Вор говорил не так, как будто верил, он вещал, словно твердо знал то, о чем говорит, ну вот как я знаю, что квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов или сколько букв в алфавите. И Фаль, создание магическое, по определению воспитанное совсем в иных условиях, чем рыжий парень, кивал, подписываясь под каждым его словом. Да что сильф, я ведь тоже ощущала в словах Лакса изрядную долю истины, не того, что он не врет, за фиг ему мне лапшу на уши вешать, а то, что за его словами стоит нечто по-настоящему значимое. Над этим обязательно стоило подумать, но не сейчас, позже, пусть информацию отстоится в запасниках мозга.

— Значит, мы едем в Патер, — резюмировала я, закрывая религиозный диспут. — Что это за место?

— Город, небольшой, — машинально ответил Лакс и все-таки, не убоявшись магевского недовольства (неужто я такая безобидная с виду?) спросил о другом, том, что действительно хотел знать после моего странного вопроса:

— Откуда ты, Оса?

— Издалека, Лакс, хотела бы объяснить точнее, но сама не знаю как. Там, где я жила, верят в Творца, пусть и называют его разными именами, Силами зовут одни из прислуживающих ему созданий, а богов мелких у нас вообще нет, остались только воспоминания, сказки, легенды. То ли вымерли все, то ли просто ушли, не смогли жить рядом с людьми, почти переставшими верить, слишком занятыми своими делами, чтобы обращать внимание на то, что видно только глазами души.

— Странное место, — передернул плечами вор, ему явно было неуютно. — Как в таком вообще жить можно?

— Мы привыкли, — задумчиво отозвалась я, сама не зная ответа на его вопрос, да что там не зная, даже никогда не задумываясь над ним, потому что слишком привычно, поточу что иначе не получается.

— Теперь понятно, откуда у тебя такая сила, — важно прозвенел Фаль, круто заходя на посадку, — чтобы в таком ужасе выжить, надо быть магевой из магев.

— Не знаю, я ваших не видела, сравнить не с чем, — задумчиво хмыкнула я.

— У тех, о ком я слышал, силы поскромнее, — повернулся ко мне Лакс, — истину узнать, подлечить, защиту поставить, это могут, но вот как ты в один миг и кровь унять и рану затворить — нет… Есть, правда, те, которые знания и могущество в себе преумножают, так они на людях и не показываются. А на что темные способны, нам не узнать, после великого очищения они, если и остались, открыто о себе не заявят, суда да смерти остерегутся.

— Ладно, о колдунах и богах потом как-нибудь покалякаем. Вы мне про Патер дальше рассказывайте, — почти потребовала я. Однако намотала на гипотетический ус (не грузинская красавица, не растут) очередную порцию данных на сей раз о разновидностях магах (бродячие, открытые миру, скрытные исследователи и чернокнижники) и историческом процессе их развития. За всеми этими рассуждениями я успела позабыть, что еду на Белке и в очередной раз начала медленно сползать на правую сторону. Пришлось торопливо выправиться. — Я в здешних местах впервые, каждая мелочь интересна. Фаль мне что-то про Лиомастрию жужжал вчера.

— Лиомастрия — эльфийское княжество, земли Дивных, Оса, те, что с людским королевством Хавалом граничит. Патер один из его городов, небольшой, но значения не последнего. Торговля с эльфами через него идет, не с селами же и хуторками им торговать…, - принялся рассказывать Лакс, я слушала молча, не перебивала, Фаль тоже помалкивал, но, кажется, задремал у меня на плече совершенно не интересуясь геополитической обстановкой в регионе. Дорога ровно ложилась под копыта коней, засеянные поля сменились разнотравными лугами, умопомрачительно щедрыми на буйство зелени всех оттенков, пестроты цветов и соцветий. Я словно в заповедник попала, дышалось, не смотря на все наливающийся зноем летний денек, легко, глаз радовался, а голову и язык занимала болтовня со словоохотливыми спутниками. Впрочем, я приметила кое-что еще, обо всем на свете Лакс был готом щедро поведать мне и Фалю, но когда речь сворачивала на что-то касающееся его лично, особенно прошлого, весьма успешно поворачивал беседу в другую сторону. Уважая его тайны, я и не думала ничего выпытывать. Оно мне надо? Если захочет, сам расскажет, а нет, так пусть в молчанку играет.

— Все, — поняв, что попа моя уже напоминает отбитое филе, и даже веселая болтовня больше от этой живоболящей проблемы не отвлекает, я, наплевав на гордость, решительно слезла с Белки. Получилось не более изящно, чем забиралась, и, взяв лошадь под уздцы пошла, держа ее в поводу поначалу медленно, а потом своим обычным шагом, который частенько заставлял парней бежать за мной вприпрыжку, не в том смысле, что очарованны были, а просто своим шагом догнать не могли.

— Что случилось, Оса? — понаблюдав за мной, чуть обеспокоился Лакс, склонив рыжую голову пониже.

— Это самое место, — я небрежно хлопнула себя свободной рукой по ягодицам, — отбила напрочь и, наверное, кое-что натерла, но пока не фатально, поэтому, не доводя до беды, я лучше немного пройдусь, ноги разомну.

— Ты нездорова? — недоуменно сдвинул брови парень, для которого вся наша примерно трехчасовая поездка была не более чем легкой прогулочкой.

— Лакс, до этого дня я садилась на лошадь три раза. Один раз, чтобы… — я задумалась, как объяснить приятелю, что такое фотоснимок, — быстрый портрет нарисовали, второй раз лошадь подо мной вел за собой человек и только в третий я минут десять каталась сама, причем большую часть времени тратила на то, чтобы отмахиваться от слепней и оводов, которые жрали бедную конягу. Так что, имей некоторое снисхождение к моей неопытности.

Лакс недоуменно моргал, какие-то контакты в его голове никак не хотели замыкаться или наоборот что-то замкнуло накрепко, аж дым из ушей повалил.

— Чего ты такой удивленный, как снеговик летом? — малость стыдясь своего покаяния, сварливо спросила я.

— Никак понять не могу, — прищелкнул пальцами вор, — если ты рода знатного настолько, что с тебя портреты пишут, то почему на лошади ездить не обучена, или, — парня осенило, он даже хлопнул себя по лбу, — тьфу, болван, дамское седло нужно? Только, — рыжий нахмурился, шла быстрая работа мысли, — где ж его тут сыскать?

— Нет, нет, — помотала я головой, — род у меня самый обычный, если судить на ваш манер, мать счетоводом служит, отец из стражников. Только у нас вообще на лошадях мало кто ездит, они скорее для развлечения, как птицы из экзотических стран или маленькие собачки.

— Странное место, — повторился Лакс, похоже, с каждой минутой ему все меньше и меньше нравился мир, из которого я явилась.

— Опа! — я резко прервала разговор и затормозила, вылупившись на ставшие видными при очередном повороте дороги, проложенной если не пьяным трактористом, то явно по той же методике, груды белых камней. С некоторой натяжкой, обладая толикой фантазии их можно было назвать развалинами. Но меня волновало сейчас не это. Развалины были точно такими же или чертовски похожими на те, какие вчера вечером явились предо мной в процессе гадания для Полунки.