Михаил Черненок - Фартовые бабочки

• Название: Фартовые бабочки
• Автор: Михаил Черненок
• Издательство: Фирма «Тимур»
• Жанр: Детектив
• ISBN: 5-85513-030-4

«...Тонированное стекло водительской дверцы наполовину было опущено. За рулем, откинувшись на спинку сиденья и запрокинув голову, полулежал спортивного вида молодой красивый мужчина... На новеньком стального цвета пиджаке с левой стороны, у сердца, чернело не очень большое отверстие с густыми, похоже, пороховыми вкраплениями по краям...».

Не убавляется забот у районного прокурора Антона Бирюкова. И преступления, в которых приходится ему разбираться, становятся все изощреннее.

---

— Семья, Игнатьич, у Кухнина большая. Четырех пацанов настрогал, один другого меньше. Жена, понятно, с таким выводком, сидит дома. Зарплата участкового — сам знаешь. Вот Анатолий и завел штук двадцать кроликов. А кролы жрут круглые сутки. Вообще-то по службе Кухнин не на последнем месте. Многие из наших участковых вообще в фермеров превратились. Коров, поросят, кур завели, — Слава огорченно махнул рукой. — Эх, Игнатьич, даже говорить неохота. Пойду знакомиться с Настей, авось что-нибудь расскажет…

Перейдя асфальтированную улицу, Голубев прошел по утоптанной гравийной дорожке через узкую калиточку и поднялся на невысокое чистое крыльцо. Дверь дома была на крючке. Пришлось настойчиво стучать, прежде чем за дверью раздался настороженный девичий голос:

— Кто там?..

— Почтальон Печкин, — шутливо ответил Голубев.

— Без шуток, кто?..

— Уголовный розыск.

— Чо случилось?

— Распространять государственную тайну через дверь нам запрещено.

— Серьезно спрашиваю…

— А я серьезно отвечаю. Открывайте, Настенька, честное слово, не обижу.

После продолжительной паузы щелкнул крючок. Дверь приоткрылась. У порога стояла пухленькая смуглянка, как показалось Славе, с испуганными черными глазами и феноменально могучим для ее небольшого роста бюстом. В белой с отложным воротом мужской сорочке, доходившей почти до колен, плотно обтянутых фиолетовыми лосинами, она походила на рано повзрослевшую школьницу.

— Если не ошибаюсь, Настя Веснина?.. — спросил Слава.

— Ну. А чо такое?..

— Душевный разговор есть. Войти можно?

— Входите, если надо, — вроде с неохотой ответила Настя и, прихрамывая на правую ногу с забинтованным большим пальцем, провела Славу в комнату-кухню.

Первое, что бросилось Славе в глаза, был прикнопленный к стене большущий цветной лист календаря с обнаженной японкой, мягко говоря, в не совсем приличной позе. В простенке между окон с горшочками цветущей герани — такого же размера рекламный плакат АвтоВАЗа, изображающий утомленную бездельем блондинку, вальяжно прислонившуюся к роскошной «Ладе». Все остальное в комнате было привычным. Кирпичная печь-плита, обеденный стол, старый буфет с посудой, небольшой диванчик с лежавшей на нем книгой «Анжелика и король» в яркой целофанированной обложке.

Голубев без приглашения уселся на стул:

— Как живется, Настенька?

— Плохо, — Веснина дернула ногой с забинтованным пальцем. — Вчера по-дурацки вот раскровянила.

— Не печалься, детка, до свадьбы заживет.

— Я особо и не печалюсь, — с натянутой усмешкой ответила Настя. — Лежу на диванчике да «Анжелику» почитываю.

— Во где житуха была, да?! — с наигранной завистью воскликнул Слава, хотя сам не читал про Анжелику ни единой строчки.

— А чо бы им не жить… Бездельничали, наряды меняли да сексом занимались. Не то, что мы, придурки, кувыркаемся.

— Насчет секса, Настенька, у нас теперь тоже есть не дураки. И картинок на эту тему хватает, — Голубев глянул на календарь. — Вон как японочка соблазнительно подставляется…

Веснина осторожно присела на диван:

— Вы насчет этого пришли со мной договариваться?

— Нет, лапушка, не на этот счет я пришел, — Слава посерьезнел. — В обеденный перерыв в «Марианне» сейф зачистили и Майю Шелковникову на тот свет отправили.

— С ума сошли?! — ужаснулась Веснина и уставилась на Голубева широко раскрытыми испуганными глазами под тонкими дужками выщипанных бровей.

— Лично у меня с головой все в порядке, а у налетчиков, видимо, не все дома.

— Ну, а зачем мне это сказали? Я в магазине не обедала, ничего не видела. Чо я вам, свидетельница, что ли?..

— Может, раньше что-то подозрительное видели…

— Абсолютно ничего. И вообще… торговля и сейф — не мое дело. Я только товары из подсобки к прилавку подношу да в магазине прибираю.

— Ключ от сейфа между делом не прибрали? — быстро спросил Слава.

Испуг на лице Весниной сменился возмущением:

— Вы что, идиоткой меня считаете?!

Голубев улыбнулся:

— Нет, Настенька, не считаю, но я могу и ошибаться.

Веснина не уловила иронии:

— Ничо себе ошибочка! Так, чего доброго, заодно с грабителями вы и меня под уголовную статью подведете…

Почти полчаса пришлось Славе крутиться вокруг да около, пока Настя пришла в себя и нехотя разговорилась. Собственно, конкретного в этом разговоре почти ничего не было. Веснина, по ее словам, любопытством не страдает и в чужие дела никогда нос не сует. Подозрительные типы, по мнению Насти, ни разу в «Марианну» не заглядывали, а если когда и приезжали «деловые мужики», так Жанна сразу уводила их к себе на второй этаж в квартиру, и о чем они там «калякали» даже продавщицы не знали, не говоря уже о подсобнице. Внешности «деловых мужиков» Настя не запомнила.

— Настенька, лапушка, ну хоть одного вспомните, — умоляющим тоном попросил Голубев.

Веснина поджала пухлые губки:

— Ну, честное-благородное, не помню. Так себе, замухрышки, а не мужики. Я таких не люблю, поэтому даже не разглядывала их.

— А каких ты любишь?

— Высоких, здоровых, чтоб на руках меня могли носить.

— Как Паша Таловский?

Веснина вроде бы насторожилась, но тут же скривила губы в усмешке:

— Пашу мне и даром не надо.

— Почему?

— У него одна забота: кого бы подмять под себя. Бычара колхозный, а не мужик.

— Зато силы — на сто пудов.

— Это правда. Если б рэкетиры при Паше сунулись в магазин, Таловский вышвырнул бы их, как слепых котят.

— Было такое, когда вышвыривал?

— Не было. «Крутые» от одного Пашиного взгляда выметаются из магазина.

— Серьезно?

— Куда уж серьезней. На прошлой неделе какой-то широкоплечий красавчик с усиками попросил меня Жанну пригласить. Она из подсобки втихаря глянула на него и шепотком Паше: «Угони». Паша танком вырулил в торговый зал — красавчика и след простыл.

— На машине подкатывал? — мигом ухватился Слава.

— Само собой не пешим прихилял.

— Какая машина?

— Красная.

— А модель?..

— Как мой сосед обычно говорит, «дразнилка из-за бугра», то есть заграничная, конечно, но какая, сказать не могу. Я в машинах не разбираюсь.

— Сосед — это Пимен Карпович Купчик?

— Кто ж еще.

— Номер той «дразнилки» не помнишь?

— У меня привычки нет цифры запоминать.

— А что за «красавчик» был, не поинтересовалась у Жанны?

— Ритка с Майкой интересовались. Жанна вместо ответа шутливо пропела: «Ой, было, девки, было, я славно с ним чудила, поверила ему», — потом погрозила пальцем: «Но все же вы, девчонки, не верьте никому».

— Больше тот «чудила» не появлялся в «Марианне»?

— Не видела, не знаю. — Веснина, опустив глаза, уставилась на забинтованный палец. — Неужели правда, что Майки Шелковниковой нет в живых?..

— Правда, Настенька, к сожалению, правда.

— Не пойму, как же она сплоховала?.. Жанна постоянно наказывала: «Если, не дай Бог, нагрянут рэкетиры, когда Паши нет, не сопротивляйтесь, девки. Отдавайте выручку без слов. Деньги мы заработаем, а жизнь дается только раз»… — Настя, нахохлившись, помолчала. — Кошмар! Не ушиби я вчера ногу, сегодня наверняка бы вместе с Шелковниковой трупом была. Судьба, что ли, меня уберегла?..

— Конечно, судьба, — согласился Голубев. — Кому суждено быть повешенным, тот не утонет.

— Не ворожите… — кукольное круглое личико Весниной побледнело. — Разве я виновата, что не погибла?

— Пословица такая, — успокоил Слава и сразу спросил: — А сотрудники милиции часто в «Марианне» бывают?

— Из ментов один участковый Толик Кухнин у нас постоянно пасется. То жвачку для своих грызунов выпросит, то шоколадку или пригоршню конфет.

— С кем он больше всего контачит?

— Со всеми одинаково. Даже со мной заигрывает, а я там пятое колесо в телеге.

— Не обижает?

— Как сказать… Для понта иногда построжится, мол, покупатели жалуются, что обсчитываете. Девчонки прикинутся овечками, глазки ему построят, Кухнин и расплывется от уха до уха. Жанна над ним подтрунивает: «Толик, зачем ты нищету плодишь? Ради чего столько гавриков наковал?» А он, жеребец, ржет: «Жанночка, мне очень нравится кузнечная работа. Это мое хобби. Хочешь, я и тебе сынулю задарма откую?» Жанна в ответ: «Для меня кузнецы — не тот уровень. Предпочитаю иметь дело с интеллигентами».

— Много у нее этих, «интеллигентов»?

— Не знаю. Может, в Новосибирске и есть, а тут Жанна строго себя ведет. И нам постоянно наказывает, чтобы не увлекались. Мол, пойдут о вас разговорчики, а это может отразиться на престиже «Марианны». Для нее престиж магазина — превыше всего.

— Значит, монахинями живете?

Веснина кокетливо повела глазами: