Татьяна Туринская - Сюрприз в бантиках

• Название: Сюрприз в бантиках
• Автор: Татьяна Туринская
• Жанр: Современные любовные романы

---

Мечты о скором будущем скрасили ожидание. Однако удобную скамейку пришлось покинуть — она стояла на самом ветру. Даже теплая мамина шуба не спасала от холода. Часы показывали уже без двух шесть, а потому Юля без особого сожаления поменяла место дислокации на более удобное: за углом не так дуло, к тому же все выходящие из офисного центра были видны, как на ладони. А ждать, судя по всему, осталось совсем немножко.

Кажется, Бахарев еще никогда не ждал окончания рабочего дня с таким нетерпением. Он вообще старался успевать выполнить все намеченные дела до шести, чтобы не задерживаться лишний раз, а в этот вечер и вовсе спешил поскорее покинуть такой неуютный офис, где каждый друг другу волк, где в любой момент можно было столкнуться с Чуликовой, или просто нарваться на чей-то неласковый взгляд.

Выскочив на свежий воздух, вздохнул с облегчением: слава Богу, все прошло благополучно, как будто ничего не произошло. И то дело — за давностью можно было и забыть о мелких неприятностях. Видимо, Чуликова и сама тогда перебрала, а теперь точно так же жалеет о происшедшем. А может, вообще забыла — она ведь тоже здорово была навеселе. Вот и славненько, пусть ничего не помнит. И Вадим все забудет. Уже забыл.

Он почти подошел к дороге, когда его негромко окликнули:

— Вадим Алексеич!

От этого голоса его бросило в дрожь. Помяни черта, он тут как тут.

Наталья Петровна догнала его, взяла под руку:

— Доведите даму до машины, здесь так скользко.

Дорожка была расчищена от снега и на всякий случай даже посыпана песком. Однако Бахареву ничего не оставалось делать.

Машина, серо-голубой Фольксваген, стояла метрах в пяти от дорожки, заехав передними колесами за бровку. Чуликова остановилась, повернулась к провожатому:

— Ты домой? А может, ко мне?

Вадим обалдел от внезапного перехода на "ты", не успел ничего ответить.

— Влад, ты извини, что я тогда…

— Вообще-то я Вадим.

— Да, я знаю, извини. Я просто не ожидала — согласись, такую фишку нечасто встретишь.

Ласково погладив рукав его дубленки, добавила, мило улыбнувшись:

— Поехали ко мне, не пожалеешь. Сегодня все будет по-другому, обещаю. Ты будешь приятно удивлен — я специально для тебя купила новое белье. Правда, малинового не нашла, зато все в бантиках. Ты будешь в восторге!

Бахарев застыл от ужаса и ее откровенности: она ничего не забыла! Больше того, она требует продолжения банкета. Язык не повиновался, а потому он просто покачал головой. Не слишком уверенно, вернее, испуганно.

— Не волнуйся, это не надолго. А потом я в целости и невредимости верну тебя жене. Дома нам никто не помешает. Только ты, я, и твои трусы. И мои, тоже все в бантиках.

Внезапно что-то привлекло ее внимание. Наталья Петровна нахмурилась, вновь превратившись в строгую начальницу, которую кто-то посмел оторвать от важного разговора:

— Девушка, вам что-то нужно? До чего народ наглый пошел. Идите себе, нечего тут уши развешивать!

Инстинктивно оглянувшись, Вадим увидел расширенные от ужаса Юлькины глаза. В них плескалась такая боль, такое отчаяние… Столкнувшись с ним взглядом, она резко повернулась и бросилась прочь.

— Юль!

Бахарев бросился за нею, на ходу объясняя:

— Юль, ты все не так поняла. Юлька, да постой же ты!

Та послушно остановилась. Оглянулась, прошипела:

— А как еще это можно понять? Что еще у тебя есть малиновое в бантиках? Не трогай меня. И домой не спеши — нечего тебе там делать, пока я вещи буду собирать. Понял?

— Постой, не дури. Какие вещи? Юлька, давай без глупостей. Я все тебе объясню…

— Спасибо, мне твоя мымра уже объяснила! — она зыркнула куда-то за спину Бахарева.

Тот не успел оглянуться, как услышал насмешливый голос начальницы:

— Позвольте не согласиться, милая. Это не я мымра — вы на себя посмотрите, голубушка. Такой мужчина, как Вадим, заслуживает лучшей женщины. Идем, Влад. Оставь ты ее в покое. Все что ни делается, все к лучшему — я рада, что все разрешилось так скоро.

— Да вы…

Он резко оглянулся и чуть не оттолкнул Чуликову со всей силы. В последний момент сообразил, что та может не устоять на шпильках. Брезгливо оторвал от себя ее руку:

— Шли бы вы, Наталья Петровна! Юлька, ничего не было!

Чуликова задорно рассмеялась:

— Было, девушка, было. Вы идите домой, собирайте вещички. Впрочем, Влад, ты можешь остаться у меня. А вы, Юлия, не переживайте — мы не оставим вас без материальной поддержки. Скажем, сто долларов в месяц вас устроит?

Наткнувшись на возмущенный взгляд Бахарева, тут же поправилась:

— Ну ладно, ладно. Пусть будет сто пятьдесят.

Юлька снова развернулась и пошагала в сторону остановки. Вадим бросился за нею, обогнал, схватил за руку. Та со всего маху хлестанула его по щеке. Рука ее была в перчатке, к тому же в объемной маминой шубе у нее не получилось размахнуться как следует, а потому удар вышел совсем слабым. Однако и его хватило, чтобы охладить пыл Бахарева. Он застыл, схватившись рукой за щеку, и молча наблюдал, как Юлька садиться в подошедший автобус.

Понимая, что нужно немедленно ехать домой и спасать положение, Вадим тем не менее не мог себя перебороть. Часа два бродил по улицам, обдумывая, как теперь быть.

По всему выходило, что с работой придется распрощаться. И чего он, дурак, сразу не уволился, как только в голову закрались самые первые подозрения насчет Чуликовой? Зарплата высокая? Да гори она пропадом, такая зарплата! Такой ценой!..

Чуликову он ненавидел до смерти. Вместо того чтобы мчаться к Юльке и молить о прощении, он мрачно представлял, как выстрелит негодяйке прямо в лоб. Или нет — где он возьмет пистолет? Нож. Правильно, с ножом проблем не будет. У них есть отличный хозяйственный нож, большой и острый. Вот завтра он придет на работу, посмотрит прямо в глаза Чуликовой и скажет: "Получай, что заслужила!" Наталья Петровна театрально вскрикнет, схватится руками за нож, посмотрит растерянно на убийцу и медленно сползет по стенке на пол. А Вадим аккуратно, чтоб не запачкаться, вытащит нож, завернет его в газетку и пойдет домой. Там ножик тщательно отмоет и положит обратно в ящичек стола — жалко выбрасывать, там металл отличный, почти не тупится.

Или нет. Лучше он ее задушит. Как Отелло Дездемону. "Молилась ли ты на ночь…" Вернее, с утра пораньше. С каким удовольствием он сомкнет пальцы на ее хрупкой шейке! За все, что она с ним сотворила. За то, что солгала Юльке. За ее наглое "Было, было!" За ее белье в бантиках…

Стоп, бантики. Это что же, она и в самом деле рассчитывала на продолжение? Ее не настолько уж поразили его идиотские трусы? Больше того — она и себе прикупила чего-то там в бантиках?!

Господи, и как же его угораздило так упиться-то? Поистине: водка — страшная штука. Такого натворишь, что потом сам себя понять не сможешь. Как, ну как он мог столь бурно отреагировать на ее прикосновения? Ну подумаешь, танцевали. Ну шепнула что-то на ушко. Чего он завелся-то?! Она ж ему никогда не нравилась. Старая несчастная баба, немножко истеричная, как все старые девы. И скулы эти отвратительные… Зато грудь!

Ничего подобного, грудь как грудь. Просто у водки глаза велики. Нажрался как свинья, вот и привиделось то, чего желалось. А желалось знамо чего — нормального женского тела. Юльке нельзя, а что ему делать? Ох, дурак… Ну что он, потерпеть не мог? Ну не лопнул же он в конце концов, не получив желаемого. Так что не хотение его виновато, а башка нетрезвая. Сколько себя ни оправдывай, сколько ни обвиняй Чуликову, а виноват во всем только он один. Чуликова, возможно, дала толчок, но остальное-то — его рук дело. И водка — не оправдание. Кто ж его заставлял пить? Да еще и практически не закусывая. Так что если и нужно кого-то убивать, то только самого себя. Он мог ненавидеть Чуликову сколько угодно, однако прекрасно отдавал себе отчет — она его насильно в кабинет не тянула. Сам шел. Не соображая, правда, но это опять же его вина.

Выходит, сам, собственными руками разрушил счастье. Бедная Юлька, как же ей сейчас больно! Она ему доверяла, отпустила… Вообще-то не так уж сильно и доверяла, раз заставила надеть эти дурацкие трусы. Ну да, а если б не заставила? Тогда-то уж он точно ей изменил бы. С Чуликовой или без нее — какая разница? Получается, что не наделать глупостей ему помогло "противоугонное устройство". Вернее, глупостей он таки успел натворить, но той, самой главной, все-таки не случилось. И благодарить за это Вадим должен любимую тещу. Ай да теща, ай да Татьяна Владимировна! Памятник ей за это положен. Прижизненный. Жаль только, устройство это срабатывает только в самый последний момент, когда уже глупостей наделано немало. И как их теперь исправить?

К его возвращению домой Юльки уже и след простыл. Вещи, правда, остались — то ли не в состоянии была их собирать, то ли планировала вернуться. Бахареву очень хотелось надеяться на второе. Наверняка она решила его проучить: наказать как следует, чтобы наука была на всю оставшуюся жизнь. А потом вернется, куда денется.