Ольга Хрипина-Головня - Колыбельная для эльфа

• Название: Колыбельная для эльфа
• Автор: Ольга Хрипина-Головня
• Жанр: Фэнтези

Историю творят герои. Память о героях хранят легенды. Говорят, что в час, когда начнут сгущаться сумерки, древний род вспомнит о своем предназначении. И Мессия протянет ладонь, чтобы принести миру прощение и искупление… Одна- Целительница, выше всего чтящая жизнь. Ей нужно убить, чтобы вспомнить о своем предназначении. Второй — изгнанник, проклятый своим родом. Ему придется дойти до конца пути, который заранее обречен. Третья — дева-воин. Ей предстоит выяснить, готова ли она защищать врага ради своего друга. Четвертый- предатель, перешедший на сторону проигравших. У каждого свое прошлое, свои мотивы и одно будущее. Но кто на самом деле готов погибнуть, чтобы Мессия проснулся и распахнул крылья над миром? И что окажется сильнее: дружба, долг, страх, неожиданная любовь или жажда жизни? Все начнется и закончится колыбельной. Колыбельной для эльфа

---

Амарисуна промолчала. "Мы" прозвучало так, что девушка поняла, что бесполезно рассказывать Мориану о всех этих "за спиной", "впереди". Теперь все иначе.

Даже если она чувствует себя преданной.

Мориан поправил обруч, девушка заметила, что его лоб покрылся испариной.

— Я рискнул спросить у тиа Роэль, не встречалось ли ему упоминание о силеле, — голос эльфа дрогнул.

— Ты в порядке? — прикоснулась к его плечу Суна. — Может быть, присядешь?

Эльф перевел взгляд на ее ноги.

— Лучше ты забирайся-ка на кровать, мне не хватало еще, чтобы ты заболела, — ответил он

— Беспокоишься о том, что Хранительница не дотянет до земли Милари? — зло спросила Амарисуна.

Мориан пожал плечами.

— Хоть бы притворился, что беспокоишься обо мне, — процедила Амарисуна.

— Суна, война грядет, — тихо ответил эльф, и Суна увидела, что от злости у него побелели скулы. — И ты теперь не Целитель, не воин Клана. Ты Хранительница и твой долг — дойти со мной до остальных Хранителей. Не хочу показывать тебе, что чувствует Хранитель, когда тиа приказывает следовать за ним.

— Что ж ты о долге не вспомнил, когда полез к Канхе?! — не выдержала Амарисуна, чувствуя, что струна хрупкого равновесия между ней и Морианом натягивается до предела.

— Я сглупил, — отрезал Мориан. — И теперь понимаю, что никогда больше не допущу такого риска. И это твоя задача — прикрыть меня, чтобы я успел дойти до земли Милари.

Повисла тишина.

— Я тебя ненавижу, — сказала Амарисуна. И в этот момент это была чистейшая правда.

У Мориана дернулась рука.

— Я это переживу, — сказал он, глядя куда-то мимо Суны. — Но ни твои, ни мои чувства больше не играют никакой роли. Я тиа. Ты — Хранитель. Наша цель — остановить Амарга, даже если делать это придется посреди начавшейся войны. Тьма не должна вернуться. Не будь глупой девчонкой. Здесь не о чем говорить.

У Суны перехватило дыхание и потемнело в глазах.

"Пошел вон!", — захотелось закричать ей, но она поняла, что не может произнести ни слова. То, что было сущностью Хранительницы, признало и правоту тиа, и его безграничное право требовать от нее помощи и защиты.

— Веками мы охраняли тиа, — шепнули голоса. — Если он не дойдет до земли Милари, то ничто уже не спасет эти земли. Вот почему ты пошла за ним. Ты знала это. Знала всегда.

Суна будто раздвоилась.

— Что ты говорил о силеле? — бесцветным голосом спросила она. Мориан еле слышно выдохнул.

— Тиа Роэль действительно читал о силеле, в хранилищах летописей, в Миарронте. Давно, в какой-то старой истории из списка первых лет после окончания войны Предэпохи. Говорит, футляр был совсем потрепанный.

— И что же?

— Это меч, — просто ответил Мориан.

— Что?

— Это меч, которым владела тиа Милари. Тиа Роэль не вчитывался — он искал другую вещь.

— И ты ничего о нем не знал? — Амарисуна взволновано подалась вперед.

— Нет. Это ты первая спросила меня о нем.

— Но мне самой это слово во сне приснилось, — ответила Суна.

Мориан покачал головой.

— Это не сон, это называется память рода, одна из маленьких тайн Хранителей. Говорят, они были способны передавать образы и знания своим детям, будто рассказали обо всем в долгой истории, — Мориан нервно сжал и разжал пальцы.

— Видимо, Хранители знали, какую роль играет силель, я — нет! Я думал, это эльф, это имя, да хоть название растения, в конце концов, но меч…

Какой, проклятье, меч? Какая сила может быть в оружии?! — Эльф в раздражении топнул ногой.

Амарисуна прижала палец ко лбу.

— Разве у тиа Милари не могло быть любимого оружия? И это просто зафиксировали в летописях.

— "Стоило ей взять силель в руки — и мир вокруг наполнялся невиданной силой, волновались воды озера, и деревья гнули свои кроны", — процитировал Мориан по памяти слова тиа Роэль. — Что, если именно этот силель нужен для того, чтобы моя миссия оказалась успешной? Он, а не Хранители?!

— Мы можем съездить в Миарронт и прочесть, — предложила Суна. Эльф замер

— Да, мы можем попробовать найти свиток, — медленно, раздумывая, ответил он. — Возможно, так станет ясно, где искать меч.

— Вот и хорошо, — ответила Суна, понимая, что слышит свой голос откуда-то издалека.

Все было неправильно. Все было не так.

Мориан поднялся и подошел к двери.

"Скажи мне хоть что-то, не касающееся Хранителей", — подумала Амарисуна. Эта мысль была тяжелой, глухо ворочалась в голове, и Суне показалось, что все ее тело стало ватным.

Мориан взялся за ручку двери.

— Суна.

— Да?

— Я написал Аяре, что приехал. Она ждет меня и нашего обряда, — глухо сказал Мориан.

— Я не поздравляю? — спросила Суна, переведя дыхание. Сердце в груди ухнуло куда-то вниз и забилось в учащенном ритме.

— Не поздравляешь. Мне нужен хотя бы день, чтобы подлечить руку. Использую его для обряда. Она хочет, чтобы он был красивым.

— Ты расскажешь ей о том, кто ты на самом деле?

Мориан так и не повернулся.

— Возможно. Она все равно скоро все узнает сама. Я хочу, чтобы ты и Аллард поехалаи со мной. Оттуда мы сразу отправимся в дальнейший путь. И разберись с Аэль. Она рвется с тобой, и если ты ей доверяешь — пусть она узнает всю правду сейчас.

— Я не позволю тебе впутать в это еще и Аэль! — рявкнула Амарисуна.

Эльф все-таки повернулся. Лицо его было непроницаемо.

— Она так и так поедет, насколько я успел ее узнать. Пусть лучше знает, куда именно. Впрочем, можешь попытаться ее отговорить.

Мориан открыл дверь и в комнату ворвался шум ссоры, на который, занятые разговором эльфы, до сих пор не обращали внимания.

Аллард и Аэль ругались совсем рядом, возле лестницы, на ступнях которой собралось уже несколько любопытствующих. Ругались здорово, эмъен в запале то дело взмахивал крыльями, обдувая стоящих рядом зрителей ветерком, а щеки Аэль покраснели — не от стыда, как прекрасно знала Амарисуна, а от злости. Подругу всегда было легко разозлить так, что в пылу спора она забывала и о правде, и о приличиях, вообще обо всем. Ссора, похоже, зашла в разбор событий войны Предэпохи, вот только непонятно было, с чего все началось. Хотя, взращенной на семейной ненависти к эмъенам, Аэль не нужен был повод.

— Мы проливали свою кровь и свои слезы за то, чтобы твоя жаждущая крови раса не смела мою расу, не подмяла нас под свой порядок, основанный на скором пришествии Тьмы! Вы придумали отличный предлог — обвинить нас в нападении, чтобы забрать наши земли! Вы никогда не получите их, никогда!

— Да подавитесь вы своими землями! — Аллард не выдержал и отшвырнул девушку к стене, получив взамен хорошую оплеуху. — Вы прикрываетесь — всегда прикрывались — словами о чести, о благородстве, о своем миролюбии, что не мешало вам выигрывать самые кровавые сражения! И вам нравилась ваша удаль, проклятые лицемеры, нравилась, как нравится и сейчас!

— Лицемеры?! — задохнулась Аэль. — Да вы первые же начали войну!

— Но я тогда даже еще не родился, — яростно выкрикнул Аэль в лицо потерявший самообладание Аллард. — Я хочу вам помочь — так почему же ты равняешь меня с теми?!

— Да кому нужна помощь от того, кто предаст в любой момент! Ты даже не Правитель им, ты и их предал, верный сын!

Аллард схватил Аэль за плечи и прижал к стене. Лицо его было мертвенно бледно, зато голос — до ужаса спокоен и ровен.

— Вы поделили нас на черное и белое, те, кто принимает участие в войне, и те, кто не знает о ней, или не хочет нарушать устоявшийся порядок мира. Поделили еще тогда. А на самом деле, есть еще и красное. Красное как наши крылья, как наши крылья в тех сражения, что вы устроили…

— Прекрати! — зажмурилась Аэль.

— … когда против вас вышли те, кто не знал, что происходит. Убежденные, что сражаются за мир и порядок. Против эльфов, которые поставили своей целью уничтожить всю расу эмъенов, как им сказали! Или ты думаешь — никто уже не помнит подробностей той войны? Вы выжгли и вырезали целую землю, даже не спросив, почему вам кричали: "Предатели". Вы даже не подумали, вы, защитники порядка и добра. Вы перебили почти всех — мы ли после этого жаждущие крови ублюдки, как нас называли на протяжении этой сотни лет?

— Мы защищали свою землю! От тех, кто убивал детей, выжигал все дотла! — выкрикнула Аэль эмъену в лицо.

— Но вы же такие мудрые, — с убийственной холодностью ответил Аллард. — Что стоило вам понять, кто виноват, а кого можно спасти? Что стоило поверить, что есть те, кто не хочет драться? Вы убивали без разбору.

— Неправда! Мы никогда не трогали детей! Мы не трогали безоружных! Мы не сжигали их дома!

— Но вы даже не подумали, почему многие не выходит вам навстречу, драться, а остаются защищать свои дома. От вас. Думая, что вы напали первыми. Есть еще и красное, моя дорогая, я сам такое же сплюнутое на пол пятно крови, которое не знало, что славный род, к которому я принадлежу — это славные убийцы