Виктория Холт - Битва королев

• Название: Битва королев
• Автор: Виктория Холт
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-04-001336-1

Красота, околдовывающая мужские сердца, была для Изабеллы, королевы Англии, и средством для достижения своих целей, и ее проклятием. Изабеллу любили многие, но она никого не любила – ни детей своих, ни мужей, ни любовников. Единственным сильным чувством, согревающим ее ледяную душу, была ненависть к другой королеве – Бланш Французской.

Две женщины оставались соперницами долгие годы, и кто из них победил – рассудила история.

---

– Ты легко влюбляешься, Ричард. Теперь я поняла это. Жаль, что не тогда… Позаботься о маленьком Генри.

– Обещаю, что буду любить его как никого на свете.

– Хорошо, Ричард, я тебе верю, – сказала Изабелла, помолчала и добавила: – Мне кажется, время послать за священником.

Святой отец явился и пробыл с ней рядом до самой ее кончины. Ричард тоже наблюдал, как она умирала. Потом он немного поплакал, но слезы его быстро высохли. Их сменило скрытое ликование. Ему уже не требовалось папское разрешение на развод.

Он был свободен… Свободен!

В большом зале Вестминстерского дворца Генрих созвал всех баронов на совет. Ричард тоже присутствовал там и занял место на возвышении под балдахином рядом с королем.

Генрих обратился к собранию:

– Я получил послание от моего отчима графа Лузиньяна де ла Марш. Он обещает, что, если мы переправим нашу армию через Пролив, он выступит вместе с нами против короля Франции. Милорды! Такого случая мы долго ждали. У нас есть шанс вернуть утерянные земли. Дворяне Пуатье, Гаскони, король Наварры и граф Тулузский поддерживают графа Лузиньяна. Ссора этих вельмож с Людовиком все разрастается, они готовы пойти на него войной.

Среди собравшихся пробежал ропот. Если все это правда, то вожделенный миг настал. Но можно ли верить графу Лузиньяну?

Генрих предупредил возможные возражения:

– Граф Лузиньян де ла Марш, обвенчавшись с моей матерью, стал моим отчимом. Кровные узы скрепляют наш союз. Я верю, что в нужный момент он будет с нами.

Довод короля выглядел разумно. У присутствующих баронов алчно заблестели глаза при мысли о возвращении когда-то утерянных земель и замков. Генрих почувствовал благожелательный настрой зала.

– Я рад, милорды, что мы едины в своих помыслах. А раз так, мы начинаем готовиться к войне с Францией.

Франция, 1238–1246 годы

ШПИОН ИЗ РОШЕЛИ

Изабелла Ангулемская графиня де ла Марш и де Лузиньян мало изменилась с годами, хотя была уже матерью многочисленного потомства. Почти каждый год ее замужества с Хьюго знаменовался рождением очередного ребенка.

Поговаривали, что она обладает особой жизненной силой, дарованной ей, как многие верили, самим дьяволом. Ведь, несмотря на возраст и неоднократные роды, она сохранила красоту, а наступившая зрелость нисколько не умерила ее темперамента.

Она была самонадеянна, надменна, требовательна к окружающим и злопамятна. Муж и дети взирали на нее с трепетом и все же были преданы ей всей душой. Несмотря на ее подчас дурные манеры и частые проявления мелкой мстительности, они все были во власти ее колдовского обаяния.

Они отдавали себе отчет, что она привыкла к всеобщему преклонению перед ее чарами с раннего детства, и делали для нее с готовностью все, что было в их силах.

Хьюго, ее старший сын, очень похожий на своего отца, был ее верным рабом. Когда-нибудь он станет графом де Лузиньяном. Ги, второй сын, получит графство де Коньяк. Уильяму отдадут во владение Валланс. Джеффри станет виконтом де Шантоне, а младший отпрыск Аймер, как это было положено в те времена, пойдет по церковной линии.

Еще были девочки – Изабелла, Маргарет и Алисия. Их тоже надо было куда-то пристраивать.

Долгие годы, с того давнего времени, как они с Хьюго только что поженились, Изабелла питала ненависть к одной женщине, и эта непреходящая ненависть была, вероятно, самым сильным чувством, какое испытывала в жизни эта эгоистичная красавица. Ненависть разогревала в ней кровь, поддерживала волю к жизни. Побуждала к действию.

Не проходило и дня, чтобы Изабелла не вспомнила о Бланш, матери короля Франции, и не задавалась вопросом, что еще можно сделать, чтобы ей побольше навредить и превратить жизнь ненавистной ей женщины в сущий ад.

По многим причинам она ненавидела Бланш, и знала, что Бланш ненавидит ее. Изабеллу забавляли размышления о том, как Бланш пытается угадать, что делает в данный момент Изабелла, точно так же, как Изабелла гадает, чем занимается Бланш. И еще забавнее было думать, что мать нынешнего короля Франции и добродетельная женщина готова в любое время подсыпать яд в вино Изабеллы, как бы это сделала без малейших колебаний, будь у нее такая возможность, многодетная графиня Лузиньян.

Взаимная антипатия ощущалась ими обеими на любом расстоянии и была почти материальна, словно между ними была протянута какая-то нить.

Изабелла радовалась затруднениям, которые испытывала французская королева-мать. А их было превеликое множество. И огорчений немало выпало на ее долю. Такой сильной, волевой женщине, как Бланш, тяжело было расставаться с властью, опускаться до вторых ролей.

Она была регентшей королевства, пока Людовик не достиг возраста, когда мог править самостоятельно. Очаровательный в недавнем прошлом ангелочек, он, став мужчиной, сразу и недвусмысленно показал всем, в том числе матери, что намерен стать и настоящим королем.

Он женился на Маргарите Прованской – прелестном создании, которое он боготворил, к великой досаде Бланш, надеявшейся сохранить свое влияние на сына. Возникшая ситуация очень пришлась по душе Изабелле, так как хотя поначалу маленькая королева безумно боялась свекрови, но со временем, по слухам, обрела уверенность в поддержке супруга и начала мстить королеве-матери за свои прежние страхи.

Изабелла усиленно раздувала скандал вокруг связи ее противницы с Тибо Шампанским. Многие верили, что Бланш и Тибо были любовниками. Нашлись и такие доброхоты, что разнесли по стране слух, будто Тибо умертвил Людовика, чтобы иметь возможность больше проводить времени в обществе королевы.

Конечно, это был сущий бред. Даже такой неуемный романтик, как Тибо, не докатился бы до подобного преступления, иначе он бы выставил себя не только полным идиотом, но еще и мерзким негодяем.

Изабелла вынуждена была отмести столь заманчивую для нее, но заведомо нелепую версию. Бланш была женщиной холодной и свято блюла королевское достоинство. Она никогда не завела бы любовника, а уж тем более не подпустила бы к себе толстенького коротышку-трубадура, который хоть и был силен в поэзии, что все признавали, но в остальном походил на мыльный пузырь.

Изабелла от всей души смеялась, когда ей рассказали историю о том, как Тибо Шампанский явился ко двору, разодетый в пух и прах, с помпой направился по парадной лестнице на прием к королеве и был облит с ног до головы скисшим молоком, выплеснутым на него с балкона озорником Робертом де Артуа. Младший брат Людовика, зная о злых сплетнях по поводу его матери и глупого человечка, решил таким образом посмеяться над трубадуром.

Королева-мать разгневалась, увидев своего обожателя в таком виде, и, возможно, состоялось бы тщательное расследование инцидента с применением пыток, если бы ее четырнадцатилетний сын сразу же не признался, что он виновник переполоха. Ему сделали внушение, затем простили, но это событие подтвердило, что скандал уже перерос допустимые рамки и даже принцы королевской крови в курсе дела.

Все, за что бралась Изабелла, делалось основательно. Сейчас мысли ее унеслись в прошлое, в тот день, когда подписывался договор Хьюго и Бланш и принимались взаимные обязательства. Тогда решено было выдать замуж дочь Лузиньянов Изабеллу за сына Бланш Альфонса, а Хьюго, старшего сына и наследника Лузиньянов, женить на дочери Бланш, тоже Изабелле. В таком случае семьи соединились бы. Бланш стала бы тещей сына Изабеллы Ангулемской и свекровью ее дочери. Точно такую же степень родства с королевской фамилией приобрела бы чета Лузиньянов.

Идея эта, давно возникшая, не давала Изабелле покоя на протяжении многих лет. И вот теперь вроде бы представилась возможность осуществить ее.

Ради этого она настояла, чтобы Хьюго вступил в союз с королем Франции, что казалось противоестественным, так как ее собственный сын был английским королем и вечным противником соседнего государства.

В разговоре с мужем Изабелла привела свои доводы:

– Генрих сам виноват, что мать его перекинулась на сторону врага. Ему следовало бы вести себя как хорошему сыну и не отказывать мне в выдаче приданого, которое я когда-то у него выпрашивала.

С другой стороны, вдовствующая королева Франции, отдав Лузиньянам в родственники своих детей, сделала бы для них больше, чем Генрих, сидящий сиднем у себя на острове за морем. Англия далеко, а Франция под боком. Генрих не протянул им даже милостыню через разделяющий их Пролив. Пренебрегая матерью, он заслужил свою потерю.

Изабелле нравилось повторять это к месту и не к месту.

Тем временем она все ждала обещанных свадеб своих детей с королевскими отпрысками, заранее предвкушая свое торжество, уверенная, что приобретет после этого невиданное влияние во Франции.

– Наш Хьюго уже почти взрослый, самое время ему жениться, – изводила она мужа разговорами на эту тему. – Да и его нареченная тоже, слава Богу, уже не ребенок.