Андрей Бугаев - День «N». Неправда Виктора Суворова

• Название: День «N». Неправда Виктора Суворова
• Автор: Андрей Бугаев
• Издательство: Яуза, Эксмо
• Жанр: История

Что есть истина, а что — ложь? Прав или не прав Виктор Суворов? Собирался ли Советский Союз в 1941 году нанести превентивный удар по гитлеровской Германии — или это послевоенные измышления нечистоплотных псевдоисториков?

Новая книга Андрея Бугаева дает убедительный ответ на все эти вопросы.

Эта книга блестяще написана.

Это исследование, при всей его основательности и исторической достоверности, читается как увлекательный роман.

Это — жесткая критика Виктора Суворова, нелицеприятный разбор сочинений самого популярного и одиозного историка Второй мировой войны.

Если вы читали бестселлер «Правда Виктора Суворова» — вы имеете право ознакомиться и с противоположной точкой зрения.

Это нужно знать каждому!

---

Там, где войсками управляли волевые, инициативные командиры, вермахт получал надлежащий отпор. Вот только командиров таких не много оставалось в строю к середине 1941 года. И без них необстрелянные, зачастую и необученные красноармейцы оказывались беспомощными против грозного, уверенного в себе противника.

Убежден, одна из главных, если не главная, причин неудач приграничного сражения, да и всего первого периода войны, - в сталинских репрессиях второй половины 30-х, нанесших РККА едва ли не смертельную рану.

Вот что говорит об этом тот же А. В. Горбатов: «Считалось, что противник продвигается столь быстро из- за внезапности его нападения и потому, что Германия поставила себе на службу промышленность чуть ли не всей Европы. Конечно, .это было так. Но меня до пота прошибли мои прежние опасения, как же мы будем воевать, лишившись стольких опытных командиров еще до войны? Это, несомненно, была, по меньшей мере, одна из главных причин наших неудач, хотя о ней не говорили или представляли дело так, будто 1937—1938 годы, очистив армию от «изменников», увеличили ее мощь»18.

Говорили об «увеличении мощи» лишь до начала весны 1953 года19, позднее подобную версию, насколько я знаю, отстаивал лишь маршал Конев. Вот его слова: «Из уничтоженных командиров: Тухачевский, Егоров, Якир, Корк, Уборевич, Блюхер, Дыбенко... Современными военачальниками можно считать только Тухачевского и Уборевича. Большинство были под стать Ворошилову и Буденному. Это герои Гражданской войны, конармейцы, жившие прошлым. Блюхер провалил Хасанскую операцию20, Ворошилов провалил финскую войну. Если бы они (репрессированные маршалы и комкоры, надо полагать, а не Ворошилов, который формально во главе армии и находился. - А.Б.) находились во главе армии, война сложилась бы по-другому»21.

Даже В. Суворов, отнюдь не ставя под сомнение яко­бы позитивные результаты избиения командных кадров22, не рискует высказываться столь прямо. Вот что он пишет: «...документально подтвержден прием, используемый чекистами в Киеве во времена красного террора. Не отвечающего на вопросы чекисты без лишних слов клали в гроб и зарывали в землю. А потом откапывали и продолжали допрос.

В принципе «в предвоенный период» Сталин делает то же самое: в годы великой чистки тысячи командиров23 попали в ГУЛАГ, некоторые из них имеют смертные приговоры, другие имеют длительные сроки и отбывают их на Колыме... жизнь тут совсем не лучший вариант в сравнении с расстрелом. И вот людей, уже простившихся х жизнью, везут в мягких вагонах, откармливают в номенклатурных санаториях, дают в руки былую власть и возможность «искупить вину»... Можем ли мы представить себе, как все эти комбриги и комдивы рвутся в дело? В настоящее дело!24

Попробуйте невинного приговорить к смерти, а по­том дайте ему работу, за выполнение которой последует прощение и восстановление на былой высоте. Как вы думаете, постарается он выполнить работу?»25

А вот о разведчиках. Впрочем, нижеизложенное автор относит и к армии.

«Постоянная, волна за волной, кровавая чистка советской военной разведки не ослабляла ее мощи. Наоборот, на смену одному поколению приходило новое, более агрессивное. Смена поколений - вроде как смена зубов у акулы. Новые зубы появляются целыми рядами, вытесняя предшествующий ряд, а за ним виднеются новые и новые ряды. Чем больше становится мерзкая тварь, тем больше зубов в ее отвратительной пасти, тем чаще они меняются, тем длиннее и острее они становятся...

Сталин устраивал ночи длинных ножей... против генералов, маршалов, конструкторов, разведчиков. Сталин считал, что получать от своей разведки портфели, набитые секретами, — очень важно, но еще важнее — не получить от своей разведки портфеля с бомбой. Сталину никто в критической ситуации под стол не сунул бомбу, и это не случайность26. Постоянным целенаправленным террором против ГРУ Сталин не только добился очень высокого качества добываемой секретной информации, но и гарантировал высшее руководство от «всяких неожиданностей в моменты кризисов»27.

Если допустить на минуту, что ценой избиения армии, последовавших вскоре страшных поражений, ценой жизни двадцати семи миллионов советских людей он и вправду гарантировал свою и «высшего руководства» безопасность, то не велика ли этой безопасности цена?

Мне скажут, без Сталина мы войну бы не выиграли. Верно. Она бы просто не началась. Фашисты бы не рискнули. Учитывая территорию, традиции, наш военный и промышленный потенциал.

А после кровавых событий конца тридцатых годов, после своих на удивление легких побед на Западе, германский генералитет не сомневался, что и кампания против СССР будет столь же скоротечной и легкой. Уж немецкие генералы прекрасно понимали, что бывает с армией, потерявшей больше половины своих командиров.

Чтобы читатель представил себе масштабы организованной Сталиным и его подручными катастрофы, при­веду следующие цифры28:

Глава 5

Война,которая была.Конфликт с Финляндией

Война с Финляндией — тот барьер, взять который Сталин не смог. Рубикон, к которому вождь подошел, замочил ноги, постоял в раздумье на теплом мелководье и вернулся на берег. И дело не только в весьма ощутимых даже для Советского Союза с его неистощимыми людскими ресурсами потерях. Сталин неожиданно для себя открыл, что проводить политику аннексии чужих территорий дело непростое, а главное, весьма и весьма рискованное. Гитлер идет напролом. Что ж? Это его дело. Он, Сталин, рисковать всем не станет.

Бытует мнение, что Гитлер и Сталин, СССР и фашистская Германия — одно и то же. Думается, это не совсем так. Гитлер был фанатиком, он искренне верил в бредовые, человеконенавистнические идеи о превосходстве арийской расы. Верил настолько самозабвенно и искренне, что сумел одурманить униженную Версалем и потому готовую откликнуться на его призыв Германию1. В том, что вермахт в течение двух-трех лет завоюет всю Европу, фюрер даже и не сомневался. И те действия Гитлера, которые принято называть авантюрами, с его точки зрения были единственно правильными, дающими быстрый и ошеломляющий результат.

Да, политическая обстановка, упорное нежелание англо-французов одернуть агрессора способствовали его

усилению. Да, он сумел увлечь за собой верхушку жаждавшего реванша генералитета, целую плеяду блестящих военных, создавших сильнейшую армию, разработавших и применивших в бою единственно для Германии приемлемую стратегию молниеносных сокрушительных ударов. Но одной из главных причин успехов, на мой взгляд, является дьявольское чутье Гитлера и его способность к риску Блефовал он, иного слова не подберешь, вступая в демилитаризованную зону, когда «Франция без помощи своих прежних союзников могла бы вторгнуться в Германию и снова оккупировать ее почти без серьезных боев»2. Рисковал, когда входил в Австрию. Все еще был куда слабее англо-французов, шантажируя Чехословакию. Но... все получалось. Каждый новый захват лишь увеличивал мощь Германии. Версальские победители, напротив, на глазах теряли авторитет, союзников и подавляющее по­началу военное превосходство.

«До середины 1936 года агрессивная политика Гитлера и нарушение им договора3 опирались-не на силу Германии, а на разобщенность и робость Франции и Англии... Каждый из его предварительных шагов был рис­кованной игрой, и он знал, что в этой игре он не сможет преодолеть серьезного противодействия. Захват Рейнской области и ее последующее укрепление были самым рискованным ходом. Он увенчался блестящим успехом. Противники Гитлера были слишком нерешительными и не могли дать ему отпор... Когда правительства Франции и Англии поняли, какие ужасные изменения произошли, было уже слишком поздно»4. Они наконец-то заявили о своей решимости отстоять мир силой оружия. Но Гитлера подобные, безнадежно запоздавшие, предупреждения остановить уже не могли, вермахт перешел польскую границу на всем ее протяжении.

И Сталин не мог не подумать: а чем он, «гений всех времен и народов», хуже? Рисковать он, конечно же, не собирался, не тот это был человек. Но если Гитлер, имея лишь создающуюся армию, без борьбы занял Центральную Европу, то Сталин в любой момент мог выставить не один миллион хорошо вооруженных бойцов. Если Гитлеру удалось в две недели раздавить польское государство и англо-французы, несмотря на все их заверения, не тронулись с места, что могло помешать Сталину «помочь финскому пролетариату взять власть в свои руки»?5 Если Польша, имевшая куда более многочисленную, нежели финская, армию, куда больший потенциал и могущественных союзников, не устояла против вермахта, РККА должна была бы, как представлялось, подавить сопротивление финнов едва ли не в несколько дней. Так думал Сталин, в это хотелось ему верить, и никто, конечно, не возражал.