Дениженко Светлана - Мой Бюсси

• Название: Мой Бюсси
• Автор: Дениженко Светлана
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Хотелось ли вам хоть один раз в жизни побывать на страницах любимых книг? Вернее, окунуться в мир ваших любимых героев, о чьих судьбах с упоением читаете и за кого переживаете всем сердцем? Хотели бы побродить по тем же улицам, испытать на себе все тяготы или, наоборот, прелести выдуманного писателем мира? Что если эта мечта вдруг осуществится самым неожиданным образом? Готовы ли вы быть выброшенным на незнакомую улицу, не имея за душой даже ломаного гроша? Как выжить среди жестокого мира, от которого невозможно проснуться? Катя Шнуркова, менеджер аналитического отдела крупной компании, самая обычная москвичка, для которой личная жизнь пока не стоит на первом месте, в один прекрасный (или несчастный) вечер оказывается в совершенно реальном мире давно ушедшего 16 века. Да не где-нибудь, а во Франции! Что ждет её на страницах собственного романа? РОМАН ПОЛНОСТЬЮ ЗАВЕРШЕН. Все совпадения с реальными событиями — случайны. Этот роман — вольная фантазия автора на тему: "А что могло бы быть, если бы случилось вот так".

---

Шико.

Я заглянула и под стол, и в шкаф, и под кровать, а зверик оказался за ширмой, приставленной к камину. Когда его обнаружила, чуть не взвыла сама, и было от чего: малыш всеми лапами запутался в моем парике.

Вот зачем он ему понадобился?! Хотел примерить?

— Роки, ну и глупыш ты у меня! — вздохнула я, всплеснув руками, и кинулась в поиске ножниц. Нашла их в верхнем ящике стола и осторожно освободила дружка, выстригая его из цепкого капкана волос.

Беда миновала нашу небольшую семейку. Я поцеловала проказника, смахивая слезы. Парик теперь носить без шляпы вряд ли рискну. И так имел неказистый вид, а теперь…

— Вот что ты за неугомонное создание?! — обрушилась упреками на крыса, хотя сама была счастлива, что все обошлось благополучно. Роки тоже отошел от страха, беззаботно вгрызаясь в выуженный из кармана моего камзола сухарь.

Знает, что для него!

В дверь предупредительно постучали. Слуга известил о том, что меня разыскивает мэтр. Пришлось срочно собираться и идти выполнять очередное поручение.

Затолкнула крысенка вместе с сухарем в мешок (не рисковала оставлять его после происшествия с париком без присмотра) и поторопилась выйти из комнаты, зная, что господин де Шико, очень не любит ждать.

Новое распоряжение от него я получила почти налету, на этот раз меня срочно посылали в Анжу.

Глава 20

Путь предстоял не столь далекий, но все же — хорошо, что у меня уже имелся приличный опыт за плечами. По моему распоряжению слуга собрал все необходимое в дорогу на несколько дней. Ночью я предпочитала спать где-нибудь на постоялом дворе, а с восходом солнца продолжать путешествие, которое, на этот раз, сопровождалось плохим самочувствием.

Весна. Я ненавидела это время года из-за бурного цветения растительности разных видов. Каждый раз этот период времени у меня сопровождался сильнейшей аллергией на цветение каштанов, одуванчиков, яблонь и всего остального, чем любят восторгаться не болеющие этой заразой поэты.

Единственное, чему радовалась после затяжной зимы — это грозе! Как у Тютчева: "Люблю грозу в начале мая…" Вместе с грозой приходит свежесть и запахи цветения пусть ненадолго, но оставляют в покое. Если в Москве мне помогали справиться с недугом лекарства, то здесь пока не имелось средств от данного вида болезни.

За два дня в дороге, измученная почти непрерывающимся чихом, я с красными, как у вампира глазами, добралась-таки до крепости. Надпись 'Angers' на указателе близ ворот, подсказала о завершении путешествия, по крайней мере, в одну сторону. Массивное серо-розовое (в лучах заката) изваяние с мощными коренастыми башнями и высокими укреплениями вокруг, явно предназначалось не только для господской жизни, но и для обороны от всех возможных и невозможных врагов.

Неприветливое обращение с посыльным короля, не удивило. Я знала, что иду в логово Франсуа, брата Генриха Валуа и, что тот больше всего на свете мечтает зайти на трон, а мой господин пытался (особенно в последнее время) этому воспротивиться изо всех сил. Любопытным было то, что у Шико везде имелись преданные люди, а стало быть — глаза и уши. Поэтому он знал обо всем происходящем в стране, задолго до того, как об этом станет известно Его Величеству.

Я не переставала восторгаться шутом. Казалось, он состоит только из достоинств, если не считать того, что Жан-Антуан громко храпит во время сна.

Правда я очень не завидовала той женщине, что станет его женой еще по одной причине. Этот господин — слишком, на мой взгляд, самоуверен и упрям. Жизнь с таким, точно — не сахар.

Но для любящего сердца нет преград, есть только возможности. Об этом тоже знала не понаслышке. Мои родители являлись самым большим примером в том, как надо любить и заботиться друг о друге. При этом они были слишком разными людьми и отличались во всем, вплоть до того, как сбивали подушку перед сном и с какой стороны надрезали арбуз. Папа всегда резал вдоль, мама поперек. Но это не мешало им стоять горой друг за друга и быть опорой в жизни. На многие семейные мелочи они закрывали глаза, принимая "свою половинку" такой, как есть: со всеми достоинствами и недостатками, коих, думается, было не мало. Как же я по ним скучала! Не было и дня, чтобы не вспомнила о родителях.

Но путь домой по-прежнему оставался закрыт.

Мне в образе юноши с одной стороны жилось гораздо спокойнее, чем раньше. Больше не велось намеков о замужестве, и я могла не беспокоиться о том, на что теперь жить. С другой же стороны, имелись некоторые неудобства, но на них старалась не обращать внимание. Человек привыкает если не ко всему, то очень ко многому. И моя кочевая жизнь со временем устоялась. Даже стали нравится путешествия. Ведь я могла рассмотреть мир 16 века во всей красе. Бывала там, где раньше и не могла подумать, что когда-либо окажусь.

Ла-Рошель, Бордо, Лион, Марсель… — далеко не полный перечень тех мест, где довелось побывать за три месяца службы у господина Шико. Надеюсь, что моя работа хоть как-то облегчила его труд на благо отечества, его любимой Франции.

На этот раз везла депешу для Бюсси. И кто бы мог подумать, что благодаря Шико снова смогу увидеться с тем, кому более чем — не хотелось попадаться на глаза. Закралась крамольная мысль: "Что я стану делать, если Луи де Клермон меня узнает?" Но не гадать же, на ромашке? Поэтому, постаралась взять себя в руки и, превозмогая страх, с замиранием сердца, спросила у первого встречного, где можно найти графа.

Мне повезло, поскольку юноша оказался не кем иным, как пажом Его Сиятельства, он любезно согласился проводить меня к своему господину. Прежде, чем впустить к сеньору д'Амбуазу, паж первым прошмыгнул в дверь, чтобы предупредить графа о нежелательном визитере в моем лице.

Еще на въезде в крепость я встретилась с хмурым стражем, который окинул таким взглядом, что лучше не вспоминать. Да, Его Величество тут явно не жаловали.

— Входите, — позвал паж, показывая жестом, что меня уже ждут.

Вошла, и от порога низко склонила голову, передала послание тому, на кого боялась поднять глаза.

Взглянув на конверт, Бюсси усмехнулся:

— Никак послание от мэтра Шико? Странно. Не находишь, Реми?

— Возможно, вы правы сударь, а быть может, и нет, — ответил ле Одуэн, вставая из-за стола. Господа, видимо, ужинали и вели дружескую беседу на отвлеченные темы. Я была тоже очень даже не против, что-нибудь поесть, прежде, чем меня отправят обратно.

— Снова говоришь загадками, дорогой мой эскулап? Ну, что же, сейчас узнаем, зачем я понадобился господину де Шико, — сказал Бюсси, вскрывая конверт. Реми поднес ему свечу, чтобы тот мог лучше ознакомиться с посланием. Не взглянув на меня, граф велел:

— Сударь, подождите за дверью. Я должен обдумать свой ответ.

Вышла, возблагодарив судьбу за то, что не пришлось открывать рта. Так как очень боялась оказаться узнанной.

То, что господин д'Амбуаз не удостоил посыльного даже взглядом, немножко покоробило, но лучше пусть так, чем иначе. Я хоть и дворянин, но не столь знатного происхождения, а стало быть — второго сорта, да еще в услужении у шута. Классовые градации всегда имели место в мире людей. Даже в двадцать первом веке они никуда не делись, сих пор встречают по одежке и стилю жизни, а не по уму. А уж тут, в мире темноты и не просвещенности (как считается на страницах истории) все обстоит еще хуже.

"Ладно, мы не гордые, к трудностям привычные, место свое знаем", — рассуждала я сама с собой, ожидая ответ на письмо. Желудок призывно урчал, побуждая меня сильно нервничать, оттого ожидание становилось почти невыносимым.

С посланием вышел Реми, чего и следовало, собственно, ждать. Не станет же Бюсси сам утруждать себя таким "не графским" делом.

Я взяла конверт и хотела уже уходить, как мой аллергический чих возобновился.

— О, сударь! Да у вас не простуда! Постойте секундочку, у меня есть чудеснейшее средство. Клянусь честью, оно вам непременно поможет, — сказал Реми, тем самым вынуждая меня остаться.

Я бы сейчас все отдала, за то, чтобы избавиться от ненавистного недуга. Ле Одуэн вернулся довольно быстро, зажимая в руке какой-то пузырек.

— Вот, сударь, нужно понюхать это снадобье и помазать под носом, вам станет легче.

Я последовала его совету. Неприятный запах пробрался, казалось, до мозгов, чем-то напомнил аромат хрена. Мама часто закручивала на зиму кушанье, которое у нас называлось "хренодерка" — иначе и не назовешь — смесь из чеснока, хрена и помидор, перекрученная через мясорубку и смешанная между собой с добавлением соли. Убойная вещь, особенно зимой, когда хворь, в виде простуды и гриппа, так и норовит поймать за нос. С пельмешками, да на хлебушек! Ммм… вкуснота! На мои мысли тут же отреагировал желудок. Голод — не тетка, пора было уходить. Вылетела за дверь и остановилась в нерешительности, осматриваясь по сторонам. Стемнело. В свете фонарной свечи, сложно было выбрать направление.