Леонид Млечин - Мир приключений 1985. Сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов

• Название: Мир приключений 1985. Сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов
• Автор: Леонид Млечин
• Издательство: «Детская литература»
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1985

Мир приключений: Сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов./Сост. Е. И. Парнов; Рис. В. Лыкова. — М.: Дет. лит., 1985. — 591 с.

В пер.: 1 р. 60 к.

Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов.

---

Звездный городок я тогда посетил впервые, но с советскими космонавтами уже посчастливилось встречаться во Франции. Это замечательные люди космоса: Юрий Гагарин, Владимир Комаров и генерал-лейтенант Береговой.

Мое знакомство с Гагариным произошло вскоре после его полета, когда мэр города Сен-Дени (рабочее предместье Парижа) вручал ему золотую медаль. Узнав, что я — из полка «Нормандия — Неман», да еще говорю по-русски, Юрий забросал меня вопросами. Потом, в следующий его приезд, у нас произошла встреча у подножия Эйфелевой башни. Мы узнали друг друга, обнялись — кто-то сфотографировал нас на память, и теперь эта фотография всегда висит в моем доме.

Я очень уважал Владимира Комарова, дружил с ним и, как многие другие, считаю, что это был один из самых замечательных, мужественных и простых людей, талантливейший космонавт. Трижды он бывал во Франции на съездах по космонавтике, и каждый раз я был его переводчиком. Часто он приглашал меня в свой номер, угощал колбасой, черным хлебом, — в общем, это были такие товарищеские ужины, — и мы подолгу разговаривали с ним, и всегда он очень интересовался «Нормандией — Неман».

В августе 1983 года, почти сорок лет спустя после моего прибытия на советско-германский фронт, я был в Москве на торжественном заседании в Центральном доме Советской Армии, посвященном сорокалетию разгрома немецко-фашистских войск на Курской дуге.

Вспомнились еще раз сороковые годы. Мне дали слово, и я приветствовал ветеранов — братьев по оружию:

— «Это безумие! Вы сумасшедшие, чокнутые — в 1942 году лететь сражаться в СССР, в такой ад! Никто из вас не вернется оттуда живым…» — так говорили нам в Лондоне, когда мы добровольцами записывались на русский фронт. Как будто бы они сами вступали в ряды Свободных Сражающихся сил Франции для того, чтобы играть в крикет.

Ведь опасность и риск были одинаковыми для всех, но условия, интенсивность боев, количество сил, стянутых фашистами на русском фронте, расстояние, климат, техника, питание, язык — все это сильно отличалось от того, что мы знали раньше.

Первые французские летчики прибыли в Москву еще до победы в Сталинграде, 28 ноября 1942 года. Советский Союз принял их гостеприимно и вручил карающий меч — самолет Як-1.

Ведь у нас, французских авиаторов, больше не было взлетных площадок, боевых самолетов, семейных очагов: Франция предана, оккупирована. В гитлеровской армии действовал специальный приказ: пленных «Нормандии» считать партизанами и расстреливать на месте.

Но мы были спокойны и убеждены в собственной правоте продолжать борьбу за освобождение родины, за восстановление мира во всем мире.

Братство по оружию связывало нас тогда не только с бойцами Красной Армии, но и с гражданским населением вашей огромной страны, девиз которой был: «Все — для фронта, все — для победы!»

Фашизм, как оказалось, можно одолеть только вместе, сообща. Это — урок истории. И забывать о нем нельзя.

Александр Барков, Геннадий Цыферов А БУДЕТ ЛИ УДАЧА? (Повесть о жизни Самуэля Готлиба Гмелина, о его путешествии в далекую Персию, о приключениях и происшествиях, кои с ним произошли за время долгих скитаний и странствий)

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

В низовьях великой русской реки Волги есть большое селение Гмелино. Оно названо в честь академика Императорской Академии наук Самуэля Готлиба Гмелина. Ученый возглавил экспедицию, побывавшую в тех местах во второй половине XVIII века, собрал богатейший географический и этнографический материал и навеки вписал свое имя в историю отечественной науки.

Имя академика Императорской Академии наук Самуэля Готлиба Гмелина, к сожалению, теперь оказалось почти забытым. Между тем это был один из тех подлинных мучеников науки, которые своими трудами прославили Россию, ставшую для них второй родиной. Его имя можно поставить в один ряд с С. П. Крашенинниковым, составившим описание земли Камчатки, и Афанасием Никитиным, совершившим легендарное путешествие в Индию. Гмелин совершил тяжелое и опасное путешествие на Кавказ и в Персию и трагически погиб в 1774 году. Погибли и многие его спутники и друзья по экспедиции, схваченные озлобленным на Россию, мстительным персидским ханом эмиром Гамзой. Но уцелели научные записки и дневники Гмелина, содержащие интереснейшие и ценнейшие для отечественной науки результаты его трагически оборвавшихся поисков. Сам путешественник так говорил о своей миссии: «Намерение мое состояло в том, чтобы описать те страны, по которым я ехал, исследовать со вниманием все попадающиеся особливые предметы… также примечать за домостроительством, узнавать нравы и обыкновения народов».

В основу повести Александра Баркова и Геннадия Цыферова положены подлинные события. Сквозь седые туманы ушедшей эпохи перед нами воскресает Персия с ее дикими, первобытными нравами — та Персия, в которой позднее мученически погиб русский посланник Александр Сергеевич Грибоедов.

Местами повесть носит приключенческий характер, но это те здоровые «приключенческие» поиски, которыми богаты и в наше время значительные научные открытия.

Трудная, героическая, полная риска жизнь академика Гмелина может служить вдохновляющим примером для наших современников.

А. Гессен Глава I. ВЫСОЧАЙШЕЕ СОИЗВОЛЕНИЕ

Профессор Императорской Академии наук Самуэль Георг Готлиб Гмелин проснулся, по обыкновению, рано.

Чуть брезжил за окном рассвет, тлели и мигали бледные фонари на улицах, а профессор уже сидел за бюро, перебирал и просматривал бумаги, письма, книги: «Атлас Российский», «Описание земли Камчатки» академика С. П. Крашенинникова, «Оренбургскую топографию» П. И. Рычкова, труд шведского естествоиспытателя Карла Линнея «Виды растений»…

Письма, бумаги, книги — это судьбы людей. А вот и его судьба, его планы и надежды. Здесь тщательно описан маршрут будущей экспедиции: Петербург, Новгород, Валдай, Тверь, Москва, а затем Дон, Волга. И, наконец, Астрахань, Каспий… Персия.

Однажды, когда Гмелина спросили о Персии, он полушутя, полусерьезно ответил:

— Хочу въявь увидеть восточную сказку!

Слушатели переглянулись.

Говорил и писал ученый сухо и вдруг — сказка.

А почему, впрочем, и не помечтать!

Гмелин встает, потирает озябшие руки. Подходит к окну. Какой-то мальчик, задрав нос кверху, рассматривает, как хмурый фонарщик гасит последний фонарь.

Неожиданно профессор улыбнулся: в сущности он такой же любопытный мальчишка, Персия для него — волшебный фонарь. Вот если бы сказать почтенным мужам из Академии такое:

«Господа! Персия — это волшебный фонарь. Если у фонаря открыть хрустальную дверцу и зажечь его, вы увидите чудеса».

Однако надо говорить по-иному:

— Я полагаю, среди всех областей, изученных и исследованных нами, Астрахань, Каспий, Персия, по моему суждению, не токмо изучены менее прочих, но даже до сего времени по-настоящему не обследованы никем. Государь наш Петр Великий немало сил и труда затратил, дабы прославить науку. Великая северная экспедиция 1734–1743 годов составила опись морей и берегов северных государства нашего. Имена Беринга, Лаптевых, Челюскина на века сохранятся в памяти благодарных потомков. Думаю, и мы должны быть достойны их памяти.

«Достойны их памяти…» — ученый задумчиво смотрит на стопку книг на столе.

Там-там — выстукивает он мотив старой немецкой песни:

Капля серебра дарит хрусталю цвет и звук…
Толика славы дает жизни блеск и радость…

Там-там-там… «Блеск и радость…»

А много ли радости было у него?

Труд, постоянный, неустанный труд. Один философ писал, что труд радость, однако вдыхать аромат цветов, слушать музыку, пение птиц — тоже радость. Но такой радости у него было мало.

Не раз его друзья говорили:

— Ты, безусловно, преуспел, Самуэль. Так молод — и уже профессор!

Ох уж эти благожелатели! Знали бы они, чего ему это стоило! Гмелин постоянно от всего отказывался: от дружеских пирушек, от прогулок за город, от свиданий. А когда весной цвели акации и на вечерних балах, шурша крахмальными юбками, танцевали барышни, он до поздней ночи засиживался над книгами.

Там-там-там… толика славы. Он хотел, он мечтал стать знаменитым. И что же? Гмелин на мгновение насупил брови и вдруг озорно подмигнул своему отражению.

«И все-таки печалиться пока не стоит. Сын бедного тюбингенского лекаря стал в двадцать два года профессором университета. Тебя пригласили в Петербургскую Академию наук. А в скором времени ты собираешься в Персию изучать животный и растительный мир и «обращать внимание на все, что примечания достойно». Сегодня тебя примет императрица, чтобы лично дать высочайшее соизволение. Пройдет семь — десять лет, и ты будешь знаменит. «Смотрите, неужели это тот Гмелин? — станут говорить в гостиных. — Исследователь Персии. Примечательнейшая личность!».