Александр Голубев - Полдень, XXI век. Журнал Бориса Стругацкого. 2010. № 7

• Название: Полдень, XXI век. Журнал Бориса Стругацкого. 2010. № 7
• Автор: Александр Голубев
• Издательство: OOO «Издательство "ВОКРУГ СВЕТА"»
• Жанр: Современная проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-98652-298-2

СОДЕРЖАНИЕ

Колонка дежурного по номеру. Самуил Лурье.

ИСТОРИИ, ОБРАЗЫ, ФАНТАЗИИ

Евгений Акуленко «Соль земли». Повесть

Александр Голубев «Пока звучат в голове барабаны». Рассказ

Майк Гелприн «Валенок». Рассказ

Мария Познякова «Избранница богов». Рассказ

Дмитрий Тихонов «Сквозь занавес». Рассказ

Эльдар Сафин «Раритетный человек Тэнгри». Рассказ

Алексей Мун «Узник». Рассказ

ЛИЧНОСТИ, ИДЕИ, МЫСЛИ

Марианна Алферова, Борис Стругацкий «Невеселые разговоры о невозможном»

ИНФОРМАТОРИЙ

«Интерпресскон» – 2010

«Аэлита» – 2010

Наши авторы

---

— Дом сам ездил? — глаза Танки широко распахнулись.

— А то, девочка… Как тебя, Настя, что ли?

— Танка.

— Ага, Танка… Священника дочка, значит… Или вот еще, в Городе Богов, дом такой стоит… заходишь туда, там вонища внутри и темно… И по стене картины живые бегают, и разговаривают. Что смеешься, не веришь? Да я и сам не верю, мне люди рассказывали, я туда пошел, меня выгнали…

— Почему… выгнали?

— Так это же храм, девочка! Как тебя… Инна… А в храм простым смертным дорога заказана…

— Туда, говорят, люди после смерти попадают…

— Ну, поживем, увидим, куда они там попадают…

— Разве боги об этом не говорят?

— Да что говорят… не любят нас боги… Боятся нас…

— Боятся?

— Боятся, конечно, что мы придем со своих земель и отберем у них все…

— Разве можно у богов отбирать?

— А ты думала, нельзя? Думала, весь век тут жить будем? Говорят же, — он наклонился к Танке совсем близко, — говорят же, что сами мы богами были и в Городе Богов жили. А потом сюда ушли, а вот почему ушли, я не знаю. Согрешили, говоришь, нас и изгнали из рая? Это сказочки папы твоего из Новейшего Завета… Война, что ли, какая-то была, или просто… Выжили кого-то из Города Богов, для кого работы не нашлось… Так что, девочка, мы такие же боги, как они, я это понял, когда в Город пришел: мне рожу помыть да одеяния бога надеть, меня и не отличить будет. И Город этот — наш. Как папаня твой говорит, Рай На Земле… этот рай ждет нас…

Больше Танка не могла слушать. Она сидела и не верила, что может быть так — чужой человек разливал по белым стаканам чай, кормил ее леденцами, пищей богов, и говорил, что мы должны вернуться в рай, откуда нас изгнали боги. Вернуться просто так, единой толпой, не спрашивая у богов, можно или нельзя…

Танка вскочила и бросилась к выходу, едва не роняя щиты, и леденцы больно жгли щеки, — кажется, это была кара богов, что Танка ела их еду. На крыльце она столкнулась с Марком, не узнала его, отскочила, подбирая длинный подол залатанной юбки, споткнулась, кутаясь в платок…

— Танка! Ты? Ты что такая… что, случилось что-то?

Он наклонился над ней — сильный, необыкновенно рослый, коротко остриженный, и Танка подумала, что Марк может быть сыном богов. Он будет продолжать дело отца, он будет носить стекло, великий дар, к стенам Города Богов и будет приносить пищу богов и красивые ткани…

— Вот, Марк, невеста твоя пришла, — отец Марка вышел из дома, — припугнул я ее малость крамольными речами, да ничего, они все сначала пугаются. Ты, Наташа, не бойся, заходи как-нибудь… Ты не смотри, что мать ворчит, она все хочет Марка на сыне подруги женить, а я думаю, надо же по любви, верно ведь?

— Верно, — Танка заставила себя улыбнуться.

— Ну что ты, отец, Танку-то пугаешь, — поморщился Марк, — она же…

И тут из соседнего квартала кто-то отчаянно закричал во весь голос, надрывая глотку:

— Бо-о-о-ги!

— Бежим, — Марк подхватил клетчатую сумку, сжал руку Танки, и они помчались по улицам во весь дух, скользя на каких-то обрывках и огрызках. Из-под ног с писком разбегались серые зверьки, чумазые детишки прятались по дворам, подгоняемые криками матерей, молодые парни и девчонки бежали на площадь к богам, к богам, спрашивая себя, что принесут они на этот раз — богатые дары, Год Изобилия, или злую кару. Танка мчалась, вспоминая свои грехи: а ведь она дерзила отцу, да и соседке тоже, да и с отцом Марка можно было быть почтительнее, да и ребенком Танка любила мучить крыс, а ведь божьи твари, а ведь нельзя…

— А, Танка явилась! — старшая сестра хлопнула в ладоши, подзывая к себе младших сестер, чумазых, совсем крохотных, как куклы, — отец-то заждался!

— Танка-поганка! — выкрикнула младшая сестренка, чумазая, как чертик.

— Приоделась? — отец критично посмотрел на Танку и Марка, — эх, молодежь, ну о чем думаете-то, тут боги едут, а у них что на уме?

Он хотел сказать еще что-то, но не успел, все снова кинулись на запад, на запад, — и тут Танка увидела колесницы богов. Две огромные оранжевые колесницы, рыжие, знойные, как солнце, они выехали с большого холма, развернулись, открылись — и перед кричащей толпой хлынули на землю бесчисленные дары — пустые банки, коробки, ящики, доски, пакеты, набитые чем-то непонятным, манящим, что уже раскрывали девчонки, вытаскивая бутылки и фантики…

— Это дар богов? — Танка ошалело сжимала треснувшее зеркальце и розовый флакон, пахнущий цветами, — это — дар богов?

— Боги сжалились над нами, они дали нам еще один Год Изобилия, — сказал отец, глядя, как молодые парни разбирают железо и шелка, картон и пластиковые бутылки.

— Значит, не так и много мы согрешили? — тут же спросила Танка.

— Как не много, еще как много! — вскинулся отец. — Да за наши грехи нас вообще надо с лица земли смести! А вот, прощают… милосердные боги, но всякому милосердию есть предел…

Рыжие колесницы богов остановились: две огромные рыжие колесницы с буквами — «Горэкоцентр», и из одной вышел бог, и Танка сама не поняла, как упала на колени, и как вся страна склонилась перед божеством. Бог был рослый, в оранжевом комбинезоне, в маске, он вышел с огромной лопатой и начал вытряхивать из кузова то, что еще не выпало — ткани и бумажки, металлические банки и осколки стекла, и уже визжали где-то дети, видя остатки старых, отживших свое кукол. Бог кончил свою работу, повернулся к Танке, прищелкнул пальцами. Девушка еще не верила себе — ноги сами несли ее к богу, она шла, как по воздуху, не чуя под собой землю, мир качался под ногами. Бог вытащил из кармана что-то ароматное, в шуршащей обертке, положил на чумазую ладошку Танки, и Танка даже удивилась, какой он белый и чистый, этот бог, — розовый, как новорожденный крысенок.

Танка надкусила — было вкусно, так вкусно бывает, когда ешь рождественский ужин, только там нет такой свежести и силы, такого вкуса, будто он только что… только что… от бога…

Бог протянул руку, будто хотел погладить блестящие волосы Танки, передумал, кивнул, пошел к своей колеснице, вокруг которой уже собрались люди, боясь приблизиться к самой колеснице. Бог вскочил в карету, где уже ждал его другой бог, и обе колесницы зарычали, извергая дым, и повернулись, и медленно покатились назад, назад, в царство богов, в мир, о котором никто ничего не знал…

— Теперь ты избранница богов, — сказал отец, завороженно глядя вслед колесницам, — теперь ты обязательно поступишь… И Марк на тебе женится, уж теперь-то он точно женится…

— А красивая девка была… если бы не такая чумазая.

— Да они там все такие, не видел, что ли? Ты думал, там салон красоты, на свалке?

— А она к тебе всей душой… Что ж ты ее, испугался, что ли?

— Еще бы не испугался, к ним прикоснуться, боже сохрани… Их-то там ни холера, ни чума не берет, а у меня так один напарник поездил — и нате вам, туберкулез…

— А что же с собой не взял, девку-то?

— Куда ее с собой, у меня жена дома. Да и вообще, дикие они… Я даже удивился, что она у меня шоколад взяла, они обычно и подходить боятся. Наши одного парня так со свалки увели, так он три дня назад рвался, сбежал все-таки… От машин шарахался, от людей… Телевизор для него вообще исчадье ада…

— Выл по ночам?

— Что ты… они не воют, они только плачут…

— Что же они телевизора-то не знают?

— Откуда? Они же здесь сколько лет живут, уже десятое поколение, не меньше… Слышал, как они нас зовут? Боги! Мы для них — Боги Изобилия, они перед нами тут на колени падают…

— Говорят, свалку-то ликвидировать будут… Взрывать бомбой какой-то, ну, не атомной, а что-то там… сжигает дотла, а радиации никакой нету…

— Ну, говорят, они уже пятый год про это говорят, депутаты наши все уши прожужжали…

— А с людьми что там будет?

— А ничего. Ты их, что ли, отсюда повезешь? И куда?

— Да как же… Это же люди, это же… криминал…

— Какой там криминал! Эти люди что, в милиции где-то записаны? У них что, паспорта есть? Их как бы и нет… совсем нет. Призрачные люди, призрачная страна…

Два мусоровоза вырулили со свалки, закачались на повороте — взревели моторы, машины медленно поползли по трассе за горизонт, где мерцал разноцветными огнями большой и красивый город.

Дмитрий Тихонов Сквозь занавес

Рассказ

На последней неделе августа Серегу Хвощева, среди сверстников известного как Хвощ, привезли обратно в детдом.

Стояли теплые, полные ласкового солнца дни, и большинство воспитанников, вернувшихся из загородных лагерей и предоставленных самим себе, проводили все свободное время на улице.

Горб, Рыжик и Муха играли в футбол во дворе и прекрасно видели, как у ворот остановилась машина и из нее вышел Хвощ с какой-то незнакомой женщиной.

— Хрена… — пробормотал Рыжик, беря мяч в руки. — По ходу, его назад прислали.