Леонид Бутяков - Меч Владигора

• Название: Меч Владигора
• Автор: Леонид Бутяков
• Издательство: «Азбука» — «Терра»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1996
• ISBN: 5-7684-0225-X

Продолжение фантастических приключений бесстрашного Хранителя Времени, воспитанника чародея, языческого князя Владигора.

Роман «Меч Владигора» — это хорошо закрученная интрига, страстные чувства героев, магия любви и ненависти и, разумеется, совершенно неожиданная концовка.

---

Верховный жрец с поразительной резвостью кинулся на нежданного противника, рассчитывая столкнуть его в пропасть, Владигор, не дрогнув, встретил его грудью. Их руки сплелись в жестком захвате.

Синегорец, заламывая кисть соперника, ощутил невыразимый холод — и все силы своего человеческого естества направил на противостояние этому смертоносному хладу. Его отчаянная попытка удалась: ледяные оковы треснули и тысячами мелких кристаллов осыпались к ногам.

В тот же миг из чародейского перстня к небу скользнул яркий золотистый луч и схлестнулся с бледно-серебряным лучом, ударившим из Браслета Власти. Над головами людей, словно подражая битве волшебных лучей, засверкали огненные молнии. Соперник Владигора пошатнулся, но устоял. На его искривленных губах выступила пена, а в пылающих глазах мелькнуло нескрываемое злорадство. Владигор с опозданием понял, что оно означает…

Из клочков колдовского тумана за спиной синегорца возникла быстро вращающаяся воронка, которая с огромной силой потянула его в свое чрево. Однако Владигор по-прежнему крепко удерживал врага — и через мгновение оба они были поглощены ею!

Времени и Пространства не существовало. Жуткое место, в котором очутился Владигор (через миг или через год?), смутно напоминало некий полупрозрачный лабиринт, в котором не было ни верха, ни низа, один шаг мог равняться тысячи, а расстояние в сто верст легко преодолевалось мановением руки.

Его окружали туманные стены, неестественно изломанные лестницы и змееподобные переходы, то и дело сплетающиеся в замысловатые узоры.

Каким-то чудом Владигор не утратил способности мыслить, но вдруг перестал ощущать собственную плоть. Теперь его единственным оружием был человеческий разум, не желавший сдаваться врагу. А враг между тем вновь изменил свой облик: вокруг замелькали звероподобные рожи, клыки, железные когти и отточенные рога фантастических обитателей лабиринта.

Сперва он увертывался от них, а затем стал отвечать ударом на удар. Он ударял мыслью, представляя себе, что сжимает в деснице старинный кинжал гусляра Яреца. И эти удары разили чудовищ без промаха.

Владигор не чувствовал физической усталости, но огромное душевное и умственное напряжение почти сводило его с ума. Мозг рвали тысячи иголок, глаза слезились, грозя вывалиться из глазниц. Хотелось кричать, кусаться, бить врагов кулаками и ногами, а пуще всего — крепко зажмуриться, чтобы не видеть лезущих отовсюду злобных тварей, и приказать себе проснуться, избавиться от бесконечного кошмарного сна.

Неожиданное осознание противоречивости собственных желаний — зажмуриться и проснуться — заставило Владигора сосредоточиться на ускользающей догадке. Ведь он сейчас бесплотен, значит, в колдовском лабиринте бьется не тело его, а разум! Ледяные оковы раскололись, не одолев человеческой плоти, но разум, попавший в ловушку, продолжает сражение с чуждой, злой волей.

Лабиринт оттого полупрозрачен и поддается разящим ударам мысли, что сам он — вымысел, исчадие пособников Злыдня. Следовательно, выбираться из него нужно силой светлого разума, поддержанного живыми, человеческими чувствами!

Едва Владигор сумел понять это, как где-то в глубинах его измученного сознания пробудилась, зазвенела тонкой стрункой песенная строчка: «Манмазейка Малмалека, трандыхаться не ходи в те краюхи, где Грозека крандыётся на пути…», одновременно являя ему образ веселой и язвительной скоморошки.

Ее золотистые глаза возникли так близко, что заслонили собой все прочее — извивы лестниц, туманные клочки стен, оскалы чудовищных морд. Взгляд Ольги был наполнен тревогой и состраданием, ожиданием и… любовью.

Не позволяя себе задумываться над тем, из каких глубин подсознания и по какой причине явился вдруг именно этот взгляд, он всей душой устремился ему навстречу. Янтарно-золотое сияние повело его за собой, указывая выход из лабиринта.

Мерзкие создания, почуяв, что добыча ускользает, разъярились еще больше, но они были уже не в состоянии удержать Владигора. Его разум обрел новые силы, и с каждым ударом кинжальной мысли вражеские полчища редели, а стены и лестницы беззвучно распадались, уступая пространство живому солнечному свету.

И наконец, последние останки колдовского лабиринта развалились, растеклись мутными вонючими лужами, которые тут же, как прогорклое масло на раскаленной жаровне, исчезли с противным и бессильным шипением.

Владигор увидел под собой — далеко внизу! — окруженный перелесками широкий зеленый луг, березовую рощицу на его краю и дорогу за ней. Успел заметить два десятка сцепленных меж собою телег, а внутри круга — людей, готовых, судя по их настороженно-воинственным позам, к отражению неприятеля. Правда, никаких других отрядов поблизости не наблюдалось, поэтому было непонятно, с кем они собираются сразиться. Может, с двуликим колдуном из Волчьего Братства, который пытался погубить Владигора в своем лабиринте?

«Так ведь я одолел его! — хотел крикнуть Владигор людям. — Лабиринт разрушен, мы победили! Разве вы этого не видели?»

Неожиданно легкий, прозрачный воздух подернулся мелкой рябью. Весь необъятный простор, открытый его взору, исказили странные судороги — словно пред Владигором лежало огромное, доброе, но тяжело раненное существо, из последних сил цепляющееся за жизнь. А затем небо рассекла чудовищная трещина. Взгляд Владигора помимо воли устремился в ее бездонную глубину.

И в следующий миг потрясенное сознание его померкло.

Вновь не было ни Пространства, ни Времени. Ужас охватил Владигора. «Значит, я ошибался, — пульсировало в мозгу. — Победа обернулась поражением. Браслет!.. Он остался у врага! Поэтому я не смог вырваться».

«Что с ним происходит? — возник из бесцветной и бесконечной пустоты едва различимый вопрос. — Почему он не дает нам приблизиться? И как у него это вообще получается? Может, ты учил его ставить заслоны?»

«Это не заслон, по-моему. Что-то иное… Будто свернулся в клубок, из которого не хочет выходить».

«Ты права, Зарема. Я, конечно, немного научил его заслонять свой разум от чуждого проникновения, однако сейчас он не в состоянии это сделать. Здесь другое…»

Голоса стали отчетливей. Они обступили Владигора, как волчья стая, готовая броситься на загнанного оленя. Они были повсюду — вопрошающие, нетерпеливые, усталые, настойчивые, совсем разные и, как ни странно, почти узнаваемые.

Владигор постарался пересилить свой страх и сосредоточиться. Самый яркий голос (может быть, подобравшийся к нему ближе всех?) объяснял остальным:

«Вероятно, он полностью утратил ориентацию, что повлекло за собой попытку спрятаться в защитный кокон, уйти из сферы влияния не только магии, но и реальности».

«Собрат, ты опять излишне мудрствуешь, употребляя понятия, нам неведомые! Растолкуй, будь любезен, простым языком».

«Проще говоря, его сознание не выдержало нескольких потрясений сразу. Не забывайте, что он всего лишь человек, хотя и посвящен в Хранители Времени. Впрочем, на его месте любой другой смертный сошел бы с ума, утратив даже внутренние взаимосвязи с миром. Его разум, хвала богам, избежал сей участи. Он принял удар как подобает воину: меч в меч. А когда враг был повержен и победа казалась решенной, он вдруг понял, что находится над пропастью — над разломом меж магическим и реальным. Это потрясение, извините за напоминание, не каждый из вас, собратья, выдержал без потерь. Каково же ему?»

«Хранитель Времени должен быть готов к подобному».

«А ты, Гвидор, узнав о существовании разлома, сколько дней приходил в чувство?»

«Я не Хранитель…»

«Ты чародей, ты всякое видел. Ему гораздо труднее. И больнее. Он Хранитель и Страж, верно. Но пока он живет лишь в первой своей ипостаси, и разум его не закален еще в должной мере».

«Разлом продолжает увеличиваться?»

«Да. К счастью, гораздо медленнее, чем мы опасались».

«Почему же сейчас наш магический круг не в силах встретиться с Владигором? Прежде такого никогда не было».

«У него весьма крепкий защитный кокон. Только не прекращайте давление, не размыкайте круг! Понимаю, что тяжело, что истощаю вас, но мы уже совсем рядом. Я чувствую его».

«Я тоже…»

«И я, кажется».

«Отлично. Теперь, Белун, лучше бы тебе взять наши посылы и постараться проникнуть в него по усиленному лучу. Так будет вернее».

«Согласен. Беру на себя…»

Владигор не понимал ни единого слова, хотя был уверен — вокруг него идет оживленная беседа, причем на его родном языке. Смысл речей скользил мимо сознания. Он напрягал слух, надеясь распознать хотя бы крошечное словечко, но старания оказались тщетными. Наконец его озарила догадка: нет никаких слов, никаких звуков! Он слышит не голоса, а мысли! Учитель, помнится, называл это «прямым магическим общением». Учитель… так значит, здесь не враги?