Аглая Оболенская - Исполни волю мою

• Название: Исполни волю мою
• Автор: Аглая Оболенская
• Жанр: Современные любовные романы

Продолжение предыдущей книги, написанное задолго до нее. Аня Гаранина (кстати, одноклассница сына Инны) встречает во сне женщину, которая просит спасти ее сына. Это становится для девушки чуть ли не смыслом жизни, найти его и спасти.

---

— Давай по маленькой?

— Ты же знаешь, я не пью.

— А я выпью, — Лилечка остановила выбор на початой бутылке финской клюквенной водки. — Сто лет не занималась такими грязными делами, а сегодня потянуло!

Она сначала обмочила губы, смешно почмокала, затем залпом опрокинула в себя алкоголь и задохнулась.

— Сто лет не прикасалась, и ещё столько же не буду пить эту гадость!

Марк сочувственно погладил её ладонь.

— Кстати, Марик. Ты что молчишь про свою девушку? Я её у порога встретила. Идеальная кожа! А фигурка… — для наглядности она поцеловала сложенные в щепоть пальчики.

— Кто про что, а танцор про зеркало! Согласен, девушка красивая. Но не моя.

— Чья же тогда?

— Откуда я знаю? Приходила поговорить о своей подруге.

Лилечка проворно расшелушила шоколадную конфетку и откусила маленький кусочек.

— А кто её подруга?

— Моя девушка. Была, по крайней мере, до недавнего времени…

— Так-так, — маленькая женщина вся подалась вперёд, — с этого места поподробней, пожалуйста. Чувствую, давно ты мне не поверял сердечные тайны. Расскажи, какая она?

— Она славная. Да ты её видела, работает в отделении Романа.

— Ирочка? То-то мне чудилось — она к тебе неровно дышит!

— Вынужден огорчить: не Ирочка. Аня.

— Аня… Постой, но там только одна Аня — Ромкина!

— Может быть. Если честно, я и сам не знаю — чья.

Нетвёрдой рукой Лилечка вновь наполнила рюмку.

— Извини, я не понимаю. Прийдётся добавить, а то без ста граммов точно не разберёшься! — выпила, отправила в рот оставшуюся часть конфеты и звонко стукнула хрусталём по журнальному столику. — Давай-ка по порядку.

Медленно, стараясь ничего не упустить, Марк нарисовал картину своего знакомства с Аней, тактично обойдя тему волшебной ночи, лишившей Аню девственности и приправил всё это злополучными кошмарами. По мере рассказа он замечал, как впиваются в подлокотники кресла её тонкие пальцы. Лилечка всегда отличалась девичьей впечатлительностью, но сейчас, на последнем — "кладбищенском" фрагменте — костяшки ее рук буквально разрывали кожу белыми пятнами.

— Что с тобой? Не принимай так близко к сердцу эту чушь. Вы все с ума посходили что ли?

Но мать его не слышала. Усилием воли сведя скулы воедино и заставив подбородок перестать трястись, она спросила:

— А как звали ту женщину?

— Я не помню. И оставим эту тему. Давай закончим сборы поскорей, тебе необходимо отдохнуть. Мама?..

Ночь рассыпала по небу яркие звёзды, они складывались в ребусы, разгадать которые под силу лишь обострённой фантазии. Одна из запятых в ребусе подозрительно мигала — может и не звезда вовсе — спутник. Земной плевок технического прогресса в небо. А если не спутник, то что? Чья-то заблудшая душа в поисках новой оболочки? Мерцает там в полном одиночестве. Ромке не спалось. Тишина впивалась в уши, раздражала, как раньше раздражал по ночам звук тикающего будильника и шаркающих шагов. Освобожденный от вещей бокс выглядел жалким каркасом себя былого, некогда конкурировавшего с человеческим жильём.

Прозрачный сон пришел под утро. Час забытья и в семь подъём — контрольные проверки. Первой, кого увидел возле себя, оказалась Лилечка. Теплая ладонь на лоб и чик, легонько пальцем по носу: так обращается с ним только мама.

— Привет!

— Ты поднялась такую рань!

— Я не спала…

На семейном совете они решили, что сопровождать братьев поедет отец, а она присоединится к ним позже, когда получит недостающую часть денег за свой кабинет — его пришлось продать.

— Как ты себя чувствуешь?

— Великолепно!

— Готов к бою?

— Как никогда!

К машине Ромку вывезли на каталке. Он не выпускал руку матери из своей, втайне боясь с ней надолго расстаться. Внизу, около лифта, их ждал Марк. Отец делал указания шофёру. В фойе на включенный во всю громкость телевизор глазела очередь больных с закатанными рукавами. Привычное для гематологии зрелище. А на экране надрываясь, сотрясала воздух молодящаяся мексиканская звезда Вероника Кастро. "Дорогу!" — попытался перекричать её санитар, управляющий каталкой. Марк поспешил к ним, мельком бросив взгляд на телевизор: "Давайте к тому выходу, мы там с отцом поставили машину!"

Они разместили Ромкины носилки в утробе фургончика и попрощались с Лилечкой. Эдуард Петрович чмокнул жену в висок и уселся рядом с водителем. Марк ещё раз проверил удобства брата, наличие сумок и обнял мать. Прежде чем закрыть дверь изнутри, сказал скороговоркой: "Вряд ли это важно, но я вспомнил имя той женщины — Вероника. Всё, пока! Мы тебя ждём в Питере!" Пассажиры свернувшей за угол машины не увидели, как надломилась крестившая их рука и прижалась к сердцу.

— Значит Воржецкий сделал тебе предложение?

— Прямо нет. Разве что опосредованно.

— Это как? Намекнул что ли?

Лена сладко потянулась. За окном заканчивалось утро, день наступал ему на пятки, аргументируя ярким солнцем и рёвом уносившихся к горизонту машин. Каникулы близились к финалу, нужно было перелопатить гору литературы, чтобы подвести базу под новый учебный семестр.

— Нет, он просто сказал — когда ты станешь моей женой, или… если я на тебе женюсь, что-то в этом роде.

— А, то есть женитьба на Вас, мадам, входит в его планы. Сами Вы чего хотите?

— Ничего! Анька, отстань. Поставь лучше чайник.

Аня нехотя сползла с дивана и поплелась на кухню, по ходу одёргивая маечку, едва прикрывавшую попку. Кремниевая зажигалка как на зло искру не высекала. Спички в дом покупались последний раз в прошлом году.

— Скоро ты? — торопил хрипловатый заспанный голос из комнаты.

— Сейчас! Чем я тебе его включу? Сяду сверху и согрею. Говорила же — дружить надо с соседями! Нет…

Её бормотание прервала трель "соловья" в коридоре.

— Аня, открой! Я пока оденусь.

В дверь позвонили вновь, затем коротко постучали по металлической ручке. Завязав на поясе передник и споткнувшись в спешке о Дусин хвост, девушка помчалась открывать.

— Здравствуйте! — на пороге стояла невысокая женщина в серебристой муслиновой тунике. Не сразу Аня узнала в гостье маму Марка и Романа. Хотела поприветствовать, но закашлялась и пригласила войти жестом.

— Извините за мой наряд, — сказала несколько запоздало, стараясь не повернуться к женщине спиной, — мы только встали… Подруга сейчас разберёт постель, то есть постели. Вы проходите на кухню.

Аня кинула на стол никчемную зажигалку и боком попятилась в комнату. Ей не понравился Лилечкин внешний вид. Точней, вид у неё был на должном уровне, вот выражение лица "хромало на правую ногу".

Из ванной на смену Ане вышла свежая, пахнущая детским мылом и мятной пастой Елена. Не напрягаясь, она зажгла конфорку "испорченной" зажигалкой, наполнила чайник свежей отстоявшейся водой из кувшина, и сев напротив Лилечки, принялась резать сыр и фрукты.

— Какие милые! — лицо женщины просветлело при виде голодных мурок. — Сколько ж их у вас?

— Пятеро. Самую мелкую Анне подарил ваш сын.

— Марк? — на всякий случай уточнила мать.

— Да. Обнаружил сходство между этими двумя особями женского пола.

— Забавно, — Лилечка прислушалась к Аниной возне в комнате и шепотом спросила:

— Леночка! Как вы думаете, ваша подруга знает об отношении к себе моего младшего сына?

— Разве что догадывается интуитивно. Мне кажется, любая женщина чувствует подобные вещи. Можете считать меня заумной, но, по-моему, в Аниной душе перемешались чувства обоих ваших сыновей. Трудно что-либо разобрать в этой сумятице.

Маленькая женщина кивнула, соглашаясь:

— Я только что проводила их в дорогу… Главное, чтобы операция закончилась благополучно. А жизнь — она рассудит.

— Да, жизнь расставит всё по своим местам. Да и Аньке нужно побыть одной какое-то время…

Аня вклинилась в разговор неожиданно для собеседниц:

— Чую, здесь выносится приговор и на плахе — моя голова.

— Не говори пафосные глупости, садись-ка лучше пить чай!

Свободным оставалось место посередине, между Леной и Лилечкой, там уже ждала Аню чашка свежезаваренного чая и бутерброд с сыром.

— Каждое утро просыпаюсь с мыслью о божественном кофе, но давлюсь травяными отварами! — обратилась она к Лилечке.

— Не слушайте её, Лилия Гемановна! О чьём я здоровье пекусь, спрашивается? — Елена вскипела. — Забыла про гастрит свой запущенный? В восьмом классе сознание теряла от боли! Неблагодарная.

— И правда, Анечка! У вас замечательный цвет лица — нежно-палевый, как у Рафаэлевой Мадонны. Вы не находите, Леночка?

Подруга кивнула, словно заговорщица. Аня же уставилась на неё в ожидании писательских комментариев.

— Мы тебе нагло льстим. И не смотри на меня так. Это цвет слоновой кости с добавлением розоватого оттенка, — она улыбнулась гостье: — Я не только завариваю чай, Лилия Германовна. Иногда ещё выступаю в роли информбюро.