Борис Михайлов - Предательство любви не прощается

• Название: Предательство любви не прощается
• Автор: Борис Михайлов
• Жанр: Современные любовные романы

Женский роман о любви и предательстве. В нелегкие для героини дни умирает мама и перед смертью признается, что у неё есть сестра — близняшка. Родив их в семнадцать лет, оказалась не в состоянии поднять двоих, и вынуждена была продать вторую дочь — поменять на квартиру. Героиня ставит целью жизни найти сестру. Поиски превращаются в детектив. Один за другим гибнут частные сыщики, нанятые героиней. Сама она из бедной провинциальной семьи, ослепленная блеском богатства мира новых хозяев жизни, куда ей довелось заглянуть, предала своего любимого и вышла замуж за состоятельного бизнесмена. Получила всё и сразу, как мечтают тысячи ее сверстниц, черпающих знание жизни из глянцевых журналов.

---

— В Сочи сейчас много московских знаменитостей. В столице, где полно светских мероприятий, они вряд ли пришли бы к Алмаз, а здесь все тусуются в "Жемчужине".

Едва мы вошли, к нам подошел мужчина в плаще с капюшоном из белой шерстяной материи, и поздоровался за руку с моим спутником. Михаил представил меня, как московскую знакомую.

— Зиновий Вейцман, — назвался он. Я представилась и спросила, не жарко ли ему в плаще, и что за наряд на нем. Зися, как попросил называть себя новый знакомый, пояснил, это не плащ, а бурнус — обычная одежда кочевых арабов. Удивился, почему мы без маскарадных костюмов.

Михаила ответил, что Алмаз еще в Ницце пригласила на презентацию, и ничего не сказала о маскарадных костюмах.

Устроители вечеринки обставили ее в восточном стиле. Виновница торжества в коротком черном платье и серебристых высоких сапогах была так затянута в корсет, что груди вылезали из глубокого декольте. С головы до пола спускалась накинутая сверху черная полупрозрачная ткань, имитирующую чадру, которую каждую секунду она раскрывала, демонстрируя народу мощный бюст и стройные ноги.

Большинство гостей смотрелись комично — мужчины в чалмах, женщины в платочках, изображающих хиджаб. Многие ничего экзотического восточного не нашли и поверх обычного костюма облачились в среднеазиатские пестрые халаты, на голове тюбетейка. За соседним с нашим столом сидела явно светская дама с глубоко открытой грудью и дорогим ожерельем на шее, укутанная в паранджу. Ее подруга, тоже в декольте, завернулась в длинную шелковую черную накидку, изображавшую чадру, на голове соорудила подобие тюрбана.

Главной фишкой вечеринки, оказалось, был не диск, еще не раскрученной певички, а звездные гости. Федя Киров, в полосатом арабском халате и в чалме, белокурая красавица Полина, молодеющая с каждым годом, со своей нынешней подругой Оксаной Турчак; неудавшаяся участница "Евровидения" с мужем, вездесущий Отари Кобелидзе, певица Красная Роза. Из серьезных представителей шоу — биза — Гарри Алиханов, менеджеры из "МузТВ", депутаты Государственной Думы, люди из Администрации Президента, по долгу службы обязанные находиться недалеко от него.

Из постоянных тусовщиков, которых можно встретить где угодно, бизнесмены средней руки, юные старлетки, мечтающие подцепить на вечеринке богатого поклонника.

Алмаз представила свою группу музыкантов, произнесла обязательные слова в адрес спонсора и запела. Звучный грудной голос плавно полился над залом, обволакивая мелодией слушателей. Смолкли разговоры, взоры присутствующих обратились на певицу. Я впервые ее слушала, и голос понравился. Способствовала и приятная мелодия, написанная, очевидно, профессиональным композитором. Оценили ее и остальные, аплодисменты долго не смолкали. Следующие две песни были типичной попсой и меня не тронули, Михаил тоже остался равнодушным.

— На вечеринке в Антибе публика собралась немолодая, воспитанная на советских песнях, и Алмаз пела хорошо известные старые песни, — рассказывал Михаил. — Естественно, встречали с восторгом. Мне тогда ее пение понравилось.

— Надеялся, и сегодня будет исполнять советские песни? Сразу видно, не бываешь на презентациях современных идолов, — заметила я. — Она представляет песни из альбома. Недалеко от меня живет известная попсовичка Вероника, с которой часто общаюсь, так она зарабатывает исключительно выступлениями на корпоративных вечеринках, где поет старую советскую эстраду. А молодежь знает ее по МузТВ, как звезду попсы.

Когда Алмаз запела танцевальные хиты, подвыпившие гости скинули халаты и бурнусы, размотали чалму, и пустились в пляс. Мы продолжали сидеть за мартини, я рассказывала Михаилу о приключениях в Самаре. Беседу прервала громкоголосая Оксана, заметившая меня. Пришлось встать, мы обнялись, поцеловались. Михаила она знала, представлять не пришлось. Он поцеловал ей руку. Будущая дипломат не стала расспрашивать, как мы тут оказались. Пояснила, что летом не успела снять часть планов своего фильма о Полине, сейчас у певицы выдалось окно, и они прилетели в Сочи на съемки. На презентацию неизвестной певицы попали случайно.

Тем временем на сцену поднялся Федя Киров приветствовать восходящий талант, взоры всех обратились на него. Оксана оставила нас и побежала к Полине оценить событие.

Мы еще посидели, без удовольствия станцевали несколько медленных танцев, один — под повторяющийся глупый рефрен "Он меня не любит, а я заставлю, заставлю полюбить" и стали собираться. Михаил позвонил шоферу, что мы выходим.

***

Два дня с любовником в красивом южном городе на море пролетели как один миг. Мы успели искупаться в море, позагорать на солнце, посмотреть американскую мелодраму на широком экране. В ночь с воскресенья на понедельник я вернулась в родную Самару. Михаил улетел в Москву. Саша без меня, не дозвонившись по оставшимся телефонам, съездил по адресам. В одной квартире никого не застал, соседи не могли объяснить, кто живет там, хозяева других квартир никакого отношения к роддому не имели.

На девичнике Катя сообщила, что мой последний отчим Владимир Петрович выбился во власть и сейчас один из заместителей мэра. Когда-то он хорошо относился ко мне, а что с мамой расстались, я не виновата. Не виделись мы давно. Прежде чем отправляться в госархив, решила заручиться его поддержкой и позвонила. Владимир Петрович, выслушав мою историю, близко принял ее к сердцу и пообещал содействие. Я правильно сделала, что обратилась к нему. В первую минуту в архиве со мной не захотели разговаривать.

— У нас работают аспиранты по рекомендации их ВУЗа, журналисты, направленные из СМИ, — неприветливо пояснила встретившая меня сотрудница. — С улицы людей не принимаем, справки выдаем по запросам организаций.

Объяснила, что за меня звонили из Администрации. Объяснение не произвело впечатления. С трудом пробилась к директору, и только она приказала заняться мною.

Сотрудница, которой меня поручили, недовольная блатной клиенткой, услышав, что нужны документы из районного Загса за семьдесят пятый год, безнадежно покрутила головой, вздохнула.

— Не уверена, что сохранились. Давайте я запишу, и через недельку заходите. Если найду — сделаю копию.

Я протянула зеленую сотенку.

— Копия справки из роддома для получения Свидетельства о рождении нужна в ближайший час — два.

Девушка задумалась, помолчала, взяла сотенку, положила в карман халата и сказала заехать через два часа.

Объяснила Саше, что снова придется сюда приезжать, а пока поедем по оставшимся адресам.

— Не спеши! Дождемся справки из Загса. Если узнаем, кто выписал, не понадобится зря беспокоить людей.

Я согласилась, и мы отправились скоротать время в кафе. Два часа спустя, я снова переступила порог госархива. Повезло. Документы Загса нашлись. Из них следовало, что мое Свидетельство о рождении выписано на основании Справки из роддома выданной 24 апреля. Вместо фамилии в подписи стояла длинная закорючка, прочитать фамилию, кто заполнял справку, не представлялось возможным. Теперь я знала день выписки мамы из роддома, оставалось узнать самое главное, — кто из персонала работал 24 апреля.

Достала вторую зеленую сотку, протянула сотруднице архива. Поблагодарила за копию важной для меня справки, и попросила поискать документы роддома за апрель, может, найдется книга дежурств или выписки новорожденных, какие-то другие документы, позволяющие выйти на фамилию выдавшей справку. Архивариус Аня, вдохновленная второй сотней баксов, обещала, но попросила время. После нескольких переездов не все архивные материалы описаны и ей придется перевернуть гору документов, — объяснила она. Я дала свою визитку с телефонами и попросила звонить в любое время, пообещала хорошо отблагодарить, если сможет помочь.

Запел мобильник и высветился номер Софьи Михайловны. Свекровь сообщила, что простыл Игорек, у него температура, капризничает и требует меня. Что было делать? Ждать справку и в случае положительного ответа еще неизвестно как долго заниматься поисками? Я позвонила в аэропорт и заказала два билета на вечер, осталась проблема, где оставить машину. Рассчитывала на Владимира Петровича, но он разочаровал. В гараже Администрации не нашлось места. Пришлось обратиться к Сергею Александровичу.

В "Трех вязах" мы оставили номера за собой и поехали в аэропорт.

12

В восемь вечера в Домодедово нас встретил Илья — охранник и водитель Софьи Михайловны. Мужа моего, конечно, до сих пор не было в Москве. "Дела" держали во Франкфурте.

Не удовлетворив любопытство Комаровских, я первым делом направилась в детскую. Игорек не спал, и, увидев меня, выскочил из кроватки, бросился ко мне со слезами.

— Почему оставила меня! Я домой хочу. Не уезжай больше! — хныкал он. Я целовала, прижимала к себе кусочек моей плоти, теплое родное тельце сына.