Марк Фрост - Список семи

• Название: Список семи
• Автор: Марк Фрост
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-13095-0

Главным героем романа является никто иной, как Конан Дойл, создатель великого сыщика Шерлока Холмса. После того, как писатель отдает в издательство роман „Темное Братство“, ему начинает казаться, что за ним кто-то следит. Все объясняет новый друг Конан Доила Джек Спаркс. Оказывается, писатель многое угадал в своем романе – Темное Братство действительно существует и вынашивает кровавые планы всемирной бойни и воцарения Зла на Земле. Во главе Братства стоит родной брат Джека Александр, продавший душу Князю Тьмы…

---

Дойл беспрерывно шмыгал носом, кутаясь в простыню.

– А как насчет Барри? – уступая Спарксу, спросил он.

– Насчет Барри даже не беспокойтесь, сэр, – вступил Ларри, макая печенье в чай. – Барри приходилось выпутываться из заварушек похлеще этой. Еще не построили такой тюряги, в которой братец Барри задержался бы сли-и-иш-ком долго.

– Ваш брат не очень-то разговорчив, – сказал Дойл с сожалением.

– Барри считает, что лучше помалкивать и играть под дурачка, чем сболтнуть лишнее, – добродушно пояснил Ларри.

Мурлыча под нос какую-то мелодию, Спаркс готовился снять веревочку в очередную замысловатую фигуру.

– И все-таки мы нашли Боджера Наггинса, – обиженно произнес Дойл. – И вытянули из него кое-что. Похвалите хотя бы за это.

– Да-а, – в раздумье проговорил Спаркс. – Только хвалить уже поздновато.

– Но вы же не будете винить меня в его смерти.

– Нет, конечно, за это мы должны благодарить других. Жаль. Боджер мог бы, наверное, сказать, почему заключенных перевозили в Йоркшир.

Дойл оглушительно чихнул.

– Будьте здоровы, – пожелали Спаркс и Ларри.

– Спасибо. Слушайте, Джек, – с беспокойством начал Дойл. – Когда я в последний раз видел Боджера Наггинса, его скрутили полицейские. А часом позже его труп вылавливают из Темзы. Уж не думаете ли вы, что в этом виновата полиция?

– А как по-вашему? Я же просил вас не откровенничать с ними, – сказал Спаркс.

– Но из этого следует, что в руках вашего брата не только преступный мир Лондона, но и Скотленд-Ярд.

– Полицейские, как и другие смертные, тоже попали под влияние Александра, – пожал плечами Спаркс.

– И что прикажете мне делать? Верить в то, что Лэнсдоун Дилкс, полицейские, сбежавшие заключенные, генерал Драммонд, леди Николсон и ее брат, поместье ее мужа, ваш брат, "серые капюшоны" и Темное братство – все это звенья одной цепи?

– Осмелюсь сказать, я никогда и не сомневался в этом, – ответил Спаркс, колдуя над новой фигурой из веревочки.

– А кровь прирезанной свиньи на Чешир-стрит? О чем это говорит?

– А вот это действительно что-то странное. Ларри, пожалуйста, покажите доктору Дойлу фотографию.

– Как скажете, сэр.

Ларри вытащил из кармана фотографию и протянул ее Дойлу. Фотография запечатлела женщину, выходящую из какого-то здания и, по-видимому, направляющуюся к черному экипажу. Женщина была высокого роста, с резкими чертами лица, жгучая брюнетка. На вид тридцать, решил Дойл, не красавица в традиционном смысле, однако что-то в ней есть притягательное. Лицо на фотографии было размыто, но почему-то казалось, что женщина чем-то взволнована.

– Узнаете, Дойл? – спросил Спаркс.

Дойл снова внимательно посмотрел на снимок.

– Она чем-то похожа на леди Николсон, но эта женщина… как будто крупнее и выше. Нет, это не леди Николсон.

– Логично, – сказал Спаркс.

– Откуда у вас эта фотография?

– Мы сделали снимок сегодня утром.

– Каким образом?

– Для этого требуется хорошее зрение и ловкость рук, – сказал Ларри, протягивая Дойлу коробочку, которую он видел у Спаркса ранним утром.

– Фотоаппарат. Великолепное изобретение, – заметил Дойл и хотел рассмотреть аппарат получше, но руки его были связаны веревочкой.

– Да, необычайно полезная вещь, – согласился Спаркс, заканчивая игру. – Нам удалось незаметно сфотографировать ее на улице Рассел, недалеко от издательства, принадлежащего семье Николсон.

– Кто же она?

– Это еще предстоит выяснить.

Чайник снова закипел. Спаркс встал, чтобы снять его с плиты.

– Но что все это значит? – спросил Дойл, распутывая веревочку.

– Это значит, что вы должны отвести нас к самому известному медиуму в Лондоне, Дойл, и сделать это немедленно. Как вы себя чувствуете?

– Совершенно разбитым.

– Так исцеляйтесь побыстрее, доктор! – проговорил Спаркс, подливая кипяток в тазик.

* * *

Закутанный в махровую простыню, Дойл проспал весь день. Проснувшись, Дойл увидел Ларри, который сидел подле его кровати с блокнотом эскизов в руках. Спаркс куда-то ушел, приказав Ларри поточнее расспросить Дойла о женщине-медиуме, которая была на Чешир-стрит в день убийства, и со слов доктора набросать ее портрет. Они трудились около часа – Ларри рисовал, а Дойл подсказывал, где и что подправить. Наконец получился более или менее удовлетворительный портрет омерзительной женщины.

– От одного вида этой мерзавки можно дух испустить, – задумчиво заметил Ларри, разглядывая свою работу.

– Я никогда не забуду ее жуткого лица, – проговорил Дойл.

– Не огорчайтесь, док. Поднимайтесь, и мы им зададим жару, – сказал Ларри, пряча портрет в карман. – Поглядим, не толчется ли эта красотка где-нибудь среди живых людей?

Дойл с трудом встал с постели, переменил белье, надел выглаженный костюм и пальто на подкладке, которое принес Ларри. Бог знает, где он все это достал, подумал Дойл. Последние лучи зимнего солнца упали на мостовую, когда они вышли из отеля и направились на поиски таинственной женщины-медиума.

– Як вашим услугам, сэр, – сказал Ларри, влезая на козлы. – Только вы знаете, где обитают эти типы.

– А вы как думаете, с чего нам лучше начать?

– Поездим туда-сюда, покажем портретик. Может, кто эту красотку и узнает, разнюхаем что к чему.

– Послушайте, Ларри, в Лондоне десятки медиумов, и, чтобы всех их посетить, уйдет уйма времени, – нехотя проговорил Дойл. У него болела спина, и он мечтал лишь о том, чтобы снова забраться под теплое одеяло.

– Работать детективом – это вам не пивко потягивать. Тут держи ухо востро, да и башмаков не одну пару сносишь, скажу я вам.

– Ужасно.

– А все же лучше, сэр, чем затрещины получать. Куда прикажете, сэр? – вежливо спросил Ларри, настраиваясь на деловой лад.

Дойл назвал первый пришедший в голову адрес – с чего-то же нужно было начинать. Ларри согласно кивнул, щелкнул кнутом, и экипаж застучал колесами по мостовой.

Лондонские медиумы имели обыкновение заниматься своими опытами в сумерках, предпочитая лунную ночь и свечи солнечному дню. Дойл не раз встречался с этими странными людьми, он знал, что медиумы по большей части избегают случайных знакомств, отгораживаясь от реального мира своим даром проникать в область Великого Недоступного. Но тот же дар – каким бы подозрительным он ни казался – лишал их способности чувствовать себя нормальными в этой жизни. Поэтому многие медиумы влачили поистине жалкое существование, отказываясь участвовать в борьбе за выживание. У многих людей медиумы вызывали страх, равно как и неприязнь, словно они прокаженные. На самом же деле большинство из них могли напугать не больше, чем ветряные мельницы. Дойл считал их людьми жалкими и безобидными.

Мнение его изменилось после того, как он увидел настоящую ведьму на Чешир-стрит, 13. От нее веяло ужасом и тленом, чем-то отвратительным и гадким. И если все же предположить, что это был мастерски выполненный трюк, появление реального зла в той жуткой комнате отрицать было невозможно. Женщина-медиум не просто позволила духу воплотиться в ее теле, она его действительно вызвала, обладая сверхъестественной силой – антитезой всего святого.

Первые несколько визитов разочаровали Дойла.

"Нет, эту женщину никогда не видели. Нет, это лицо мне не знакомо. Ничего о новом медиуме не слышали". Конкуренция на рынке медиумов и гадалок была очень острой, и новичков замечали сразу.

"Будем приглядываться. Да, готовы помочь. Сделаем все возможное". Правда, кое-кто обмолвился, что доходили слухи о каких-то призраках, разгуливающих по ночам и внушавших людям безотчетный ужас. Призраки исчезали, прежде чем их можно было разглядеть. Некоторые из опрошенных неохотно сообщали о жутких видениях. Их описания совпадали во множестве деталей, и Дойл пришел к выводу, что медиумы знают больше, чем говорят ему.

Мистер Спайви Квинс был шестым по счету медиумом, которого они посетили в тот вечер. Дойл давно знал его, но не был уверен, является ли Спайви ясновидцем или обычным мошенником. Они познакомились с Дойлом, когда Спайви обратился к доктору за помощью. Законченный ипохондрик, Спайви сохранял редкую остроту ума, обретенную им во многом благодаря чтению книг и свежих газет. В противоположность большинству своих "коллег", находившихся, как правило, под пятой у жены и с трудом добывавших хлеб насущный, Спайви был независим. Он был одинок и жил в прекрасном особняке на Мэйфэр, куда мальчишки-посыльные доставляли ему провизию, одежду и все необходимое. Спайви одевался у лучших портных Лондона и знал назубок меню самых дорогих ресторанов, но не бывал в них. И хотя Спайви практически все время сидел дома, он пользовался репутацией одного из самых информированных людей Лондона.

Спайви никогда не рекламировал свою деятельность, и, судя по всему, у него не было постоянной клиентуры, но слухи о невероятных способностях Спайви с каждым годом обрастали все более таинственными подробностями. Каково же было удивление Дойла, когда он увидел, как Спайви выходит из ворот ипподрома с туго набитым мешком. Это было на другой день после скачек Большого Дерби; видно, выигрыш был солидный. Посетив Спайви, который все чаще жаловался на плохой сон, Дойл обратил внимание, что среди газет, уложенных стопками вдоль стены, были две кипы старых номеров "Скачек года". Источник доходов Спайви наконец-то стал известен…