Генри Каттнер - Одержимость

• Название: Одержимость
• Автор: Генри Каттнер
• Жанр: Научная Фантастика

Шестьсот лет прошло с момента гибели Земли. Наука смогла создать искусственную среду на дне океана Венеры. В башнях живут бессмертные, исчисляющие свои года столетиями. Они мудры, поэтому они могут принимать ответственные решения, управлять жизнью короткоживущих. Но раса, живущая в комфорте и не развивающаяся, обречена рано или поздно на загнивание и гибель.

И вот среди бессмертных родился человек, способный двигать мир вперед. Если бы Сэм знал, что век его долог, он бы не торопился так яростно жить…

fantlab.ru © Sashenka

---

— М-да… — Логист наморщил свой длинный нос, — А что помешает Семьям вытворять все те же фокусы, которыми они задушили эту колонию?

Хейл зябко поежился, но сказал:

— Поживем — увидим.

Самолет возвращался в Купол Делавер. Сэм сжимал подлокотники кресла и глядел во мрак, стремительно сгущающийся над морем. Выросшего под водой человека наступление ночи над поверхностью завораживало. В коварной, изменчивой атмосфере Венеры самолеты летали лишь при крайней необходимости и только на короткие расстояния. Но вот сквозь толщу воды стало пробиваться успокаивающее сияние Купола. Там безопасно, удобно. Там звучали музыка и смех. Позади осталась колония, где все дышало опасностью и поражением.

Сэм отбросил тяжелые мысли. Лучше думать о чем-то приятном. Там борьба, там жизнь, впереди у колонистов Святой Грааль, Золотой Город.

Нужен кориум, нужны добровольцы и не просто согласие, но активная поддержка Харкеров. Ни того, ни другого, ни третьего пока нет, а действовать нужно быстро. Вот-вот нагрянет частная полиция и вытащит из небытия Сэма Рида. Тайное станет явным. А мощной поддержки у него еще нет. Нет денег, нет друзей. Один старик, да и тот в любой момент может помереть от старости и наркотиков. И его дружбу приходится покупать.

Сэм негромко засмеялся. Он верил в успех. Он чувствовал небывалый прилив сил, способный сокрушить все.

— В первую очередь, — растолковывал он Слайдеру, — я должен явиться пред публикой. Надо успеть, пока Семьи не схватили меня. Если я исчезну потом, то всем сразу станет понятно, чьих рук это дело.

В ответ Слайдер только покряхтывал. Они сидели в надежном убежище — маленькой грязной комнатенке старика. Сэм надеялся отсидеться здесь, а заодно хорошенько обдумать дальнейшие планы.

— Я выпить хочу, — в который раз прохрипел Слайдер.

— Две тысячи кредиток у меня, — рассуждал Сэм, протягивая бутылку. — Я думаю, у Хейла найдется еще пара. Для начала неплохо. На хорошего семантика и кое-какое телевизионное время хватит. Слышишь Слайдер? Не сомневайся, деньги потекут рекой, когда мы развернем дело. Но на этот раз я их прятать не буду. Хватит крысиных нор! Я вложу их туда, где они принесут максимальный доход!

— Это куда же?

— Скажем, во флот, — разоткровенничался Сэм. — Новая колония будет островной и корабли там здорово пригодятся. Тут тебе и сражения с морскими чудовищами, и транспорт. Острова нужно укреплять, обустраивать. Здесь-то и пригодятся мои денежки.

Слайдер ничего не ответил — он присосался к бутылке.

Для осторожности не было ни времени, ни денег. Безусловно, от нескольких роликов о героике жизни на поверхности, пары баллад и модной книжки польза оказалась бы немалая. Но ждать, пока пропагандистская машина развернется, было опасно. При желании Семьи могли реагировать быстро. И Сэм начал действовать сразу.

Робин Хейл заявил по телевидению о создании новой колонии и о том, что воплощение плана находится в прямой зависимости от Джоэля Рида и его патента на землю.

Джоэлю пришлось покаяться с экрана в отцовских грехах.

— Я не скрываю своего имени, — говорил он зрителям Куполов. — Многие из вас только из-за него не доверяют мне. Но я не знал своего отца и за его аферу отвечать не могу. Но я смею заверить вас, что не позволю саботировать новую колонизацию и положу на это все свои силы. Я верю в успех дела. Я не посмел бы явиться перед вами под именем, покрытым бесчестьем, если бы не верил. Поймите меня. Мое имя Рид, и я не позволю, чтобы второй раз человек с эти именем провалил дело, поражение которого будет означать и мое личное поражение. Но я уверен в успехе. На этот раз штурм побережья будет успешным. Да здравствует колония!

Голос, проникнутый убежденностью и энтузиазмом, завораживал телезрителей. Он назвал свое имя, это подкупило их, и они поверили ему.

Но многие и без того понимали необходимость колонизации. Купола изолировали людей от внешнего мира, но вечная тяга человека к познанию призывала разрушить стены добровольной тюрьмы. И призыв этот обеспечил достаточные средства для начала дела. Сэм нажимал, стараясь убедить тех, кто предпочитал выжидать.

Но Харкеры выжидать не стали. Переборов изумление, они зашевелились. Но, потеряв время, они упустили свое главное преимущество. Открыто выступать против колонизации стало невозможно, так же как взять на себя ответственность за крах колонии. Им пришлось ограничиться контрпропагандой, да и то исподволь.

Тут были и слухи о мутировавшей вирусной чуме, свирепствующей на поверхности, и рухнувший в море самолет, и истерические вопли о невозможности жизни в колонии.

Но Сэм, не испугавшись риска, едва не впрямую обвинил Харкеров в провале первой кампании.

— Существуют могущественные силы, желающие уничтожить наше общее дело. Их можно понять, и я вам объясню, почему. Представьте себя влиятельным в Куполах человеком. Если судить по власти и роскоши, вы почти Бог. Зачем вам что-то менять? А вдруг перемены лишат вас исключительного положения? Естественно, что вы любыми способами будете мешать любому новшеству. А в данном случае сделаете все, чтобы лишить энтузиастов колонизации малейших шансов на успех.

Его могли отключить в любой момент. Но то ли операторы растерялись, то ли Харкеры не решились на открытый выпад, но Сэму закончить позволили.

— Я верю в успех, — продолжал он. — Честно признаюсь, что работаю и на себя. Да-да, именно! Но не только на себя, но и на всех вас. На всех, кто не правит, на простых людей. И я не отступлю! Но если однажды вы не услышите моего сообщения о делах на побережье, то вы сами поймете, кого в этом винить…

Когда Сэм, закончив выступление, исчез с экрана, на улицах и в домах Купола Делавер поднялся ропот. Люди, впервые за многие годы, столпились у общественных экранов. И впервые в истории человечества, нашедшего приют на чужой враждебной планете, с верхних ярусов Дорог послышался мощный голос толпы.

Скорее удивленный, чем угрожающий, он внушал благоговейный страх. Во все времена этот голос звучал предупреждением.

И Харкеры затаились. Они все слышали и все поняли. Но время позволяло им ждать.

Таким образом Сэм на какой-то срок мог чувствовать себя в безопасности. Пока. Он понимал это и спешно укреплял свои позиции. Общественному мнению свойственно меняться, и против Харкеров он искал поддержку понадежнее. Вспомнил он и о Сари. Наполовину из Харкеров, она явно была ненормальной. Но почему? Она была, возможно, единственным ключом к Семьям, и ответ на этот вопрос мог оказаться весьма полезным. В архивах бессмертных хранились только статистические данные, имена и краткие биографии. Тут ловить было нечего. Образ жизни бессмертных позволял им избегать стрессов, вызывающих неврозы у короткоживущих. А что, если сама длительность жизни провоцирует стрессы, невозможные у простого человека?

Сэм неустанно искал и думал. Он исследовал множество версий, но безрезультатно. Наконец, он наткнулся на некий многообещающий факт.

Репродуктивный цикл бессмертных выглядел нетривиально. Периоды деторождения прерывались интервалами от пятидесяти до семидесяти лет. От бессмертных всегда рождался бессмертный. Но эти дети, если вообще выживали, были крайне слабы и первые месяцы их выхаживали под стеклянным колпаком.

С удивлением Сэм обнаружил, что одновременно с рождением Сари Уолтон в семье Харкеров родился мальчик. В тот период они оказались единственными выжившими потомками бессмертных Купола Делавер.

Но сам мальчик и его отец Блейз Харкер бесследно исчезли.

Заинтригованный, Сэм продолжал копаться в записях, пытаясь разыскать следы этого потомка бессмертных. Дата смерти отсутствовала. Записи о мальчике обрывались семьдесят лет назад.

Сэм это запомнил.

— Еще один. Он нам вполне сгодится, — сказал свободный солдат и на шаг отступил от прибора. — Взгляните.

Сэм неуверенно прошел по качающейся палубе и прильнул к окуляру. Необычная атмосфера корабля, идущего по волнам, волновала его. Как и всякого жителя Куполов, его тревожило бесконечное открытое пространство, беспокоил влажный ветерок. Все казалось необычным, все вызывало тревогу.

Небо, молочно-белое, отражалось в море, и море тоже становилось молочно-белым. Громада разрушенной Крепости на берегу почти скрывалась под штурмующими ее джунглями. Постоянный гул доносился оттуда. Различались крики, визг и рев пожирающих друг друга животных. О борт корабля настойчиво било море. В ушах Сэма посвистывал ветер. Для рожденного в Куполах поверхность Венеры выглядела враждебной.

Но Сэм, забыв обо всем, смотрел в окуляр.

Мир мерцающего света и призрачных раскачивающихся водорослей открывался его взору. Мелькали смутные силуэты подводных тварей: глупыми глазами смотрели рыбы с сияющими хвостами, мельтешили похожие на снежинки сифонофоры, медузы раскачивались в каком-то только им ведомом ритме. Лениво сжимались в яркие полосатые кулачки анемоны. Мирно колыхался раскидистый радужный веер губки.