Олег Верещагин - Если в лесу сидеть тихо-тихо, или Секрет двойного дуба

• Название: Если в лесу сидеть тихо-тихо, или Секрет двойного дуба
• Автор: Олег Верещагин
• Жанр: Научная Фантастика

Эту повесть я написал шесть лет назад. Просто потому, что мне захотелось её написать - после того, как я побывал у развалин школы в полузаброшенном селе, где когда-то жила и училась моя мама. Больно и обидно было на это смотреть… Тогда я ещё не знал, что повесть послужит "точкой отсчёта" для целой серии книг, где фигурируют город Фирсанов (почти реальный), юные обитатели этого города и его окрестностей (совершенно реальные), а так же - Дорога (спросите Владислава Петровича Крапивина - ему виднее…). Но так получилось, что начал очень быстро меняться к худшему окружающий нас мир (или кто-то правда думает, что он изменился К ЛУЧШЕМУ благодаря мудрой заботе ВВП?) И я как-то сразу, резко, понял - не может быть, чтобы та посыпанная долларами и героином параша, которую нам предлагают, как "светлое будущее", была единственно возможным вариантом, а наше прошлое (прошлое моей мамы и моего деда) - есть "проклятое тоталитарное наследие". Поэтому для меня самого повесть приобрела новое звучание. Ну а для вас она прозвучит впервые. P.S. Кстати. Её главный герой уже встречался вам на страницах "Про тех, кто в пути". Мельком, правда. Зато примерно через месяц он появится - опять как главный герой и в некотором роде даже Герой - в моей книге "Прямо до самого утра или Секрет неприметного тупичка", которую я сейчас дописываю. Будь готов, мой читатель. А мои герои - всегда готовы. И в этом корни надежды, источник верного знанья, Что Билли Гейтс не канает супротив Че Гевары, Что скоро новых мальчишек разбудят новые песни, Поднимут новые крылья, алые крылья… Медведев Олег. Алые Крылья

---

ти голосом сказал сын председателя. Хотя ничего подобного лично Олегу он не говорил. - И тебе… - он добавил неприличное слово, - го-ворил не бегать за этим городским!

- А ну прекрати ругаться, Марька, дубина! - возмутилась Валенти-

на, вставая в лодке. - Иди отсюда! Ругаться он ещё при мне будет!

- Он пойдёт, - процедил Олег, - только сначала извинится. Ему одно-

го раза мало, он по пояс деревянный…

В руке Марлена оказался обрез.

Настоящий - потемневший от времени "ошкамёлок"- Князь гово-рил так о чём-то коротком, несерьёзном - трёхлинейной винтовки, без приклада и большей части ствола, который удобно прятать под одеж-дой. Русское национальное оружие 20-х годов… И этот обрез смотрел Олегу в грудь - снизу, от бедра. С расстояния в три нешироких шага.

Олег быстро оглянулся - Валентина, закусив губу, смотрела на мальчишек потемневшими глазами. Так… А у Марлена глаза были, как у страдающего без дозняка торчка - это Олег определил со знанием дела. Люди с такими глазами поглощены одной идеей. Торчок - достать ширево.

"А Марлен, кажется, хочет нас убить."

Олег подумал это спокойно-спокойно, понимая чутьём, что это так - Марлен пришёл сюда не играть с обрезом, не пугать, а просто застрелить и его, Олега, и Валентину. Его - как соперника, удачливо-го соперника. Её - за измену. И ему плевать, что Валентине он и не был нужен. Можно мстить не только за настоящие, но и за выдуман-ные обиды. И не менее жестоко, чем за настоящие…

Интересно, что напишут в местной газете? И появятся ли из-менения в "архиве" Князя?

В американских боевиках показывают специалистов "по убалты-ванию террористов". " - Хэй, парень, ты ведь не хочешь лишних проб-лем? Мы выполним все твои условия, нужно только время, а пока - по-

69.

чему бы тебе не отпустить эту женщину в знак добрых намерений?!" Чушь собачья. Он всё равно выстрелит, этот козёл.

- Справиться не смог - пришёл с пушкой, трусло? - презрительно

спросил Олег. - Стреляй! Быстро - стреляй, пока я тебе башку не оторвал! - и с этими словами Олег шагнул вперёд.

Он рассчитал верно. Марлен просто не смог хладнокровно выст-релить в человека в упор, ему понадобились две секунды, чтобы реши-ться окончательно… а Олегу - те же две секунды, даже чуть меньше, чтобы перехватить обрез, рвануть его вверх и одновременно беспо-щадно ударить Марлена коленом между ног. Следующим движением Олег зашвырнул так и не выстреливший обрез на середину речки.

И остался стоять, тупо глядя, как мальчишка немногим постар-ше его возится в траве, постанывает, мотает головой - очень боль-но, конечно, Олег получал такие удары… Потом Марлен сел. Взглянул на Олега снизу вверх ничего не выражающим взглядом, тяжело подня-лся и побрёл вдоль берега, натыкаясь на деревья и спотыкаясь о корни. Олег проводил его бездумными глазами, повернулся к лодке и куда-то упал - долго, глубоко и темно…

…Очнулся он от того, что кто-то растирал ему руки - ложбин-ки между большим и указательным пальцем. Над Олегом склонялось лицо Валентины, и оно, это лицо, сказало:

- Очнулся, наконец-то! - с таким облегчением, что Олег улыбнулся.

- Что со мной было? - спросил он.

- Сознание потерял, - объяснила Валентина и плюхнулась рядом на

траву. - Я так испугалась… ещё больше, чем раньше, мне почему-то вдруг показалось, что он успел тебя ранить… правда! - она вдруг шмы-гнула носом и потёрла глаза. - Но как ты… его! Как в кино!

Олег чётко вспомнил происходящее - и ощутил тошноту. Точно, как в кино, а могло-то и по-другому быть. Но что ещё оставалось де-лать? Упасть на колени - и надеяться, что Марлен не выстрелит?

- Да, у вас не скучно, - Олег сел, потёр голые плечи - его зазнобило,

рот наполнился кислой слюной запоздалого страха. - Три раза тут был - из них дважды если не убить, то избить пытались.

Последние слова он выговорил еле-еле - челюсть так и прыгала, язык заплетался. Было стыдно перед Валентиной - и за обморок, и за это запоздалую реакцию…

- Вот тебе и человек из будущего, - пробормотал Олег, - ловкий, си-

льный и ничего не боится…

- Если бы ты боялся - ты бы не бросился на обрез, - негромко, но

уверенно ответила Валентина. - Знаешь, Олег, ты самый смелый мальчишка, которого я видела. Да и из взрослых…

- Давай никому не будем ничего говорить, - попросил Олег. - Вообще

не будем… Ну я и перепугался… Раньше я в обмороки не падал. Фиго-вое ощущение.

- Фиговое - это плохое? - уточнила Валентина. - Раньше в тебя и из

обреза, наверное, не целились… А говорить мы никому не будем, коне-чно.

- Пункт пятый выполнен, - подытожил Олег, поднимаясь на ноги и

70.

прислушиваясь к своим ощущениям. Ноги всё ещё неприятно подраги-вали, но в целом слушались… - Сейчас лодку отгоним - что будем де-лать?

- Мне вообще-то на огород пора, - озабоченно сказала Валентина,

посмотрев на небо, - картошку окучивать…

- Давай помогу, - предложил Олег. Валентина удивилась:

- А ты умеешь?

- Ещё бы, - гордо ответил Олег. - Я трижды ударник по башке пред-

седателя колхоза и дважды передовик всех курей на тракторе. Что мне картошка? Давай залезай, поплыли…

…На пришкольном участке помимо всего прочего росла какая-то чудовищных размеров кукуруза - верхушками вровень с крышей школы! Как объяснила мимоходом Валентина - это плод усилий сколько-то-ле-тней давности, когда кукурузу заставляли сажать всех и везде.

- Царица полей, - вспомнил Олег. И уважительно посмотрел на эти

экземпляры - они в самом деле тянули на царицу. Но Валентина помор-щилась:

- Из-за неё хлеба не добрали тогда. Пошли поедим и пойдём вкалы-

вать, если не передумал.

- Твоя мама хоть дома бывает? - поинтересовался Олег, когда они

вошли в пустую квартиру. Валентина помотала головой:

- Не-а, почти нет. Выберут её председателем - я вообще в сироту

превращусь. При живом родителе. Или живой? И родительнице?

- Мать - учительница русского языка, а как говорить - не знаешь, -

подколол Олег. И услышал в ответ:

- Знаю. Слово "учитель" по родам не изменяется, понял?

…После еды, пока Валентина готовила инвентарь, Олег ещё раз прошёлся по школе, заглядывая в гулкие солнечные классы и комнаты. Чучела птиц и зверей, портреты учёных и исторических личностей взирали на него со стен и из шкафов. В кабинете математики на доске ещё сохранилась надпись: "Последний день, учиться лень!" В небольшом спортивном зале почему-то покачивался свисавший с потолка канат - словно по нему только что лазили. "А ведь я мог бы тут учиться, - по-думал Олег, берясь за толстые, плотно скрученные волокна. - Интере-сно, как выглядела бы эта школа в наши дни?" Он вспомнил унылое, опустевшее здание с выбитыми и заколоченными окнами и вздохнул. - Вот если бы получилось и тут всё поменять! Ну это вряд ли."

- Вода, вода - кругом вода… - напевала Валентина в коридоре. - Олег,

ты где?!

- Тут! - откликнулся он. Валентина заглянула внутрь, уверенно по-

дошла к канату, ловко, в несколько движений поднялась до верха, сос-кользнула вниз и показала язык:

- Э!

- А так умеешь? - Олег сделал быстрый кувырок назад, стойку на

руках, из неё опустился в упор лёжа, сделал несколько махов ногами, сел на шпагат, лёг на спину, свёл ноги и прыжком поднялся.

- Зекенско, - оценила Валентина. - Научишь? Я те приёмы на маль-

чишках повторяла, а ты теперь ещё это покажи!

- Если время будет… Пошли картошку полоть.

71.

- Ты потом писать будешь? - спросила девчонка, первой выходя в

коридор и не оборачиваясь. - И на будущий год… приедешь?

- Обязательно, - ответил Олег, проглатывая мерзкий вкус вранья.

Бывают такие моменты, когда враньё имеет мерзкий вкус - это ког-да врёшь тому, кому врать не хочешь.

- Ничего, - утешил себя Олег, - главное, чтобы она жива осталась.

А там пусть меня обзывает, как хочет, т вспоминает, чем желает!"

…"Отчалил" Олег от Валентины во втором часу, в самую жару. Но в своё время вернулся не сразу - завернул сперва на уже знакомый полевой стан.

У рабочих был обед. Но довольно легко мальчишка узнал, что Бу-ров Николай (Колька!) полчаса назад уехал в Кирсанов, отпросившись по личным делам - и вернётся только утром пятнадцатого, через день.

Всё сходилось. Ещё Олег очень охотно поговорил бы с участко-вым или с Верой Борисовной о бумагах на Моржика - но не знал, с какой стороны тут подойти и решил, что, раз версия с терроризмом пред-седателя отпала, то и хлопотать из-за этого нечего. Разберутся без него. Он даже слегка пожалел об этом - не раз уже Олег успел попред-ставлять, как он с ружьём в руках лично задерживает злокозненного председателя… возможно даже после перестрелки, когда Моржик бу-дет уходить от него огородами, отстреливаясь из маленького плос-кого пистолета, как в фильмах про войну. Задержав - доставляет уча-стковому и таинственно исчезает, навсегда оставаясь неизвестным героем. Потом Олег себя одёргивал, напоминая, что это всё лажа, что ему не десять лет - но через какое-то время мечты возвращались снова.