Екатерина Полтева - Стажировка по обмену

• Название: Стажировка по обмену
• Автор: Екатерина Полтева
• Жанр: Фэнтези

Однажды вечером в скайпе встретились соавторы, еще не подозревая о том, что они — соавторы. Она предложила взять и свести двух героев — одного из ее Конторы, другого — из его Корпуса Стражи. Он попросил тайм-аут до утра: ему хотелось переспать с этой идеей. Наутро он решил, что идея была хороша И понеслось… (аннотация Сергея)

Жили-были два демиурга. И было им скучно. И развлеклись… Как следует потоптавшись по всем современным штампам…(аннотация Екатерины)

---

Атас!

Еле успели убраться из-под падающей бандуры.

Потом ещё пара балок — и всё.

Смотрим в три пары детских глаз.

Зелёные, голубые и красные.

Заинтересованный сразу мимо нас в помещение просочился, лук за спину закинув.

Красный, казалось, ни на что не реагировал, вытирая кровь с меча об одежду лежащего неподалёку угандошенного.

И только Главенствующий поздоровался сразу со всеми, пожав руки мне с Котейкой и манипуляторы Ноту с Заинькой. А что, четыре руки, можно себе позволить.

— Ну чшшто, мы вам помогли, дальшше вы ссами? — с акцентом спросил Малыш-Гэ (хотя я точно знал, что он лишь играет, ведь он не урождённый серпенхомо). — Или мне ещщё сс вами побыть?..

Свен дузЛамеаборо

добрый бог порядка мира Ламеаборо, главный кладовщик базы корпуса Стражи

Ай, славный внучек у старого глупого дурака растет… сразу три дела делает, магов-шмагов как паршивых шакалов мало-мало на кусочки рвет, дувалы каменные как барханы в песок рассыпает, себя не жалеет, и не из удали, а все для того, чтобы друзьям помочь, однако.

А старый глупый Свен пока кошму расстелет, костерок мало-мало запалит, чаек заварит… вдруг батыр наш захотят чайку попить, да? И дружочки его, в каменном зиндане томившиеся, колдовством-молдовством кровавым пропитанном, усталость чайком моим смоют маленько и обратно с легким сердцем отправятся, молодого эльфа радовать, приветы от старого Свена передавать…

Заинька

Малыыыш!

Малыш, я с вас троих вся облезла!

Как вы их… ты такой по стенам бряк!.. а они — хрясь!.. а ты этим — рраз!.. а они такие — хлюп!

Ой, Малыыыш… а какие вы красивые…

А ты ведь не уйдете сразу, да?

Ты ведь расскажете, как вы там?

Вон мы к дедушке твоему пойдем, сядем такие рядышком, а ты нам все-все-все расскажете?

Ой, Малыш, а можно, я с собачками поиграю?

А они что умеют?

А они за палочкой бегают?

А они сильно кусаются?

А они только чужих рвут, да?

А ты знаешь, что у Ноти теперь ребеночек есть?

А давай…

Котейка

Святыни милосердные, хорошо-то как!

Вот вроде бы выходишь за двери — на месте цитадели помойка-помойкой: обломки, осколки, обрывки, уголь и пепел… и для полноты картины бомжами щемятся по углам три-четыре фигуры в рваных плащах, не смеющие глаз из-под капюшонов поднять.

А радует глаз эта помойка.

И душу греет.

Потому как самый сладкий запах — это вонь от горящего трупа твоего врага…

Тьфу, дура…

О чем это я?

Точно, дочкой Когтя становлюсь.

Не, дружочки-подружаечки, самый сладкий запах — это запах пота твоего любимого… того самого пота, который твой ненаглядный проливал, тебя защищая.

А вонь горящего трупа — это так… вроде капельки приправы на пиру.

Интересно, по какому такому принципу Малыш воплощения себе выбирал?

И ведь не спросишь — Заинька вокруг него вьется, как муха вокруг… хм… блюдца с вареньем. И фиг эту трещотку кто перетрындит.

А мяса-то, мяса навалено!

Неслабый тут ковен был: одних трансформеров я штук с десяток насчитала. И такие они, я вам скажу… я таких даже в определителях не видела. Похоже, и вправду рождение Черного бога готовилось.

На всякий случай сканирую руины на четырех доступных уровнях — мало ли, какая гнида ускользнула от разъяренных воплощений Малыша и своры их ангелов гнева…

Нет, похоже, зачистка проведена тщательная, и те робкие фигурки, что безуспешно прикидываются ветошью — младшие помощники временно исполняющего обязанности ученика местного дворника…

Подымаю глаза и вздрагиваю.

Изумрудный дракон свернулся неподалеку на пестром ковре, незримый на первых трех уровнях. Тот самый дракон, что мелькал над лунной дорожкой. Тот, что усыновил… ведь "увнучил" не говорят, да?.. нашего Малыша.

Не выдержал.

Тревожится.

Следом полетел.

Но — невидимкой.

Чтобы не обидеть.

И чайничек у него, как обычно, кипит.

И костерок к себе манит.

И я обнимаю Контру за плечи и увлекаю его туда, где фыркает чайничек, пляшет веселое мирное пламя и алеет не свежая кровь из перерубленных артерий, а мягкий ворс пушистого ковра.

Есть время собирать камни, сказал мудрец, и строить из них стены твердынь, и есть время разносить эти стены вдребезги. Есть время скалить зубы — и время их выбивать. Есть время сражаться — и есть время пить чай. И если есть время для войны… должно же быть время для любви?

"Есть", — ехидный смешок над ухом. — "Можешь, кстати, поздравить чернокрылого — папой вот-вот станет".

Что?!

Нотя, визжу я, Нотя, твою мать! Ты чего творишь, железяка позорная?! Она же совсем еще крошка! А ты… ты…

Контра отпрыгивает от меня как ошпаренный.

Я задыхаюсь — воздуху не хватает.

И ноги не держат.

Опускаюсь на обломки.

Они разъезжаются под задницей.

Меня трясет.

Заинька моя…

Да что же, твою мать, творится-то…

Практикант

Вышли мы на свежий воздух, Котейка меня под руку держит, Заинька вокруг Малыша вьётся — то на голову змеелюда сядет, то демона за хвост манипулятором дёрнет, то над головой альтмера пролетит, взметнув ветерком антигравов чёрные волосы, Нотя у меня на плече сидит, тихо сидит, только по каналу связи отголоски его беседы с…

Как же всё-таки это непривычно — осознавать, что у твоего магноута ребёнок есть… правда, пока без тела… Вот вернусь со стажировки этой — выбью у нацайники пустой корпус для магиноутбука… Не вечно же моему магноуту беременным ходить.

И вдруг, ни с того ни с сего…

— Нотя! Нотя, твою мать! Ты чего творишь, железяка позорная?! Она же совсем ещё крошка! А ты… ты…

Я аж отпрыгнул в сторону — а ну как по ней какое из недоубранных заклинаний шарахнуло, вот и свихнулась суккубочка…

"Напарник! Она… Она… Она подумала, что мы с Заинькой по методу органических…" — сдавленный хрюк-всхлип-стон и словно ржач через подушку.

Так… надо её быстро разуверить, пока она, ревнительница дочерней чести, тебя не оприходовала…

— Да не было у нас ничего! — вопит Нот, срываясь с плеча и поднимаясь выше. — Не было!

Возмущение Котейки поменяло вектор на "а с кем это тогда, если не с моей дочушкой?! А казался честным магноутом…"

Пока она не успела это озвучить, я поспешно заговорил:

— Глупенькая… Мамой-то как раз Нот станет… и Папой в одном лице!..

Пока Котейка замерла как соляная статуя, закрепляю эффект.

— Помнишь, Нотя сознание суперкомпа из той лаборатории вынес? Вот это он и есть. Недавно себя осознал по-новой. Так что Заинька тут ни при чём, Нот ещё до её рождения беременным ходил… тьфу ты — летал…

Заинька

…а тут мы такие в портал — нырь! Мамочка такая по полу кувырком и в перевороте тра-та-та-та! А они такие — плюх! А я такая мамочку страхую и чуть-чуть прицел ей подправляю, чтобы ни одного…

Ой, Малыш, чего это они?

Кто у меня мамочку обидел?!

А ну, ферфлюхтер катценшайзе, какой шлимазл тут захотел би факин ин хис асс?!

…

Чего?!.

Ма…

Мамочка…

Да как ты могла… да как ты такая только подумать могла?!

…

Да я…

Да мы даже и не думали!

Мы такие даже и не говорили!

Ты меня за кого принимаешь?!

Чтобы я…

Да никогда…

А если и будет — ты первой узнаешь!

После меня…

…

Ма…

Ну ты чего такая…

Ты не плачь, лан?

Ну чего ты плачешь, ничего же не было, да?

Ну что вы стоите, как два кошачьих хвоста?

У меня мамочка плачет, из-за них плачет, а они такие стоят…

Котейка

Реву в три ручья.

В четыре.

Два из глаз и два из носа.

Я вообще когда-нибудь стану нормальной, обычной дурой? Простой, среднестатистической дурой, а не истеричной клинической идиоткой, которая сначала верещит, а потом думает… если вообще думает.

Вот прямо сейчас я думать точно не могу.

Пусто у меня между ушами.

И в пустоте этой колоколом: дура… дура… дура…

Вот для полного шиздеца еще не хватало, чтобы я ствол вздернула и — от бедра…

Идиотка безмозглая…

А ведь чесались, чесались они, ручонки шаловливые…

Святыни милосердные!

Сдохнуть бы мне сейчас, а?

А еще лучше — до того, как пасть свою поганую разевать.

Ведь всех, чмо позорное, любезным словом и нежной лаской вознаградила!

И Нотю, которому и без меня хреново.

И Контру моего ненаглядного, только-только оттаявшего.

И Заиньку мою…

Дочушку…

Безвинное дитя…

Мордой в помои…

Нет в жизни справедливости.

Спокойно ведь могли меня и в резидентуре шлепнуть, и в заклинательном покое угандошить.