Айвен Сандерсон - Твари

• Название: Твари
• Автор: Айвен Сандерсон
• Издательство: Общество по изучению тайн и загадок земли
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1991
• ISBN: 5-86422-073-6

В книге известного американского исследователя неведомого Айвена Сандерсона рассказывается о самых различных проявлениях неизвестной нам реальности, не нашедшей пока объяснения в науке. Неведомые чудовища морей и океанов гигантские угри, человекоподобные существа джунглей и северных лесов, великаны и карлики — это лишь часть персонажей, волнующих Сандерсона-зоолога. Кроме того он исследует загадочные светящиеся круги в океане, случаи проявления НЛО, вопросы телепортации, другие аспекты парапсихологии.

---

Первые три стоят прямо, у Люцифера маленький хвостик, растительность на лице, волосы только на бедрах, а в правой руке он держит прямую палку (похоже, это также рисунок Геснера). Большие пальцы ног оттопырены. Сатир коротконогий, пузатый, с большой головой, нелепый, весь покрыт шерстью, а ступни у него — обезьяньи. Пигмей сидит на стуле, в правой руке держит прямую палку, тело его целиком покрыто шерстью, обезьянье лицо, длинные пальцы сложены почти в замкнутые окружности (часть пальцев изогнута внутрь, к ладоням, часть наружу), и, если сравнивать с приматами, его ступни напоминают конечности лангура (Langur). Однако троглодит (предположительно женщина) несомненно, человек, хотя и несколько тучный. Он (или она) гладко выбрит, на голове короткие курчавые волосы, у него (нее) человеческие руки и маленькие ступни.

На этой иллюстрации мы обнаружили свидетельство соединения анатомических деталей обезьян и мартышек, а также человека и обезьян. Люцифер и пигмей держат палки; однако и в остальном все, кроме троглодита, в той или иной мере наделены человеческими качествами, но все они по пропорциям и позам явно не люди. Здесь лишь троглодит, или же "пещерный человек", выступает как истинный дикий человек. И эта фигура, и иллюстрация Бонтиуса, несомненно, представляют собой изображения вудеваса, хотя и перенесенного на другие места действия и значительно более очеловеченного, чем на картинах раннего периода.

К XVI веку воспоминания об исходном вудеваса отчасти стерлись, а в сознании художников и натуралистов произошел настоящий переворот, поскольку из Африки и с Востока (и даже из тропической Америки) начался массовый ввоз различных приматов — на все эти события наслаивались легенды и мифы прошлого в сочетании с растущим скептицизмом и жесткими нормами, требовавшими безоговорочного следования библейской версии создания мира и человека. Однако до XV века волосатых гоминидов продолжали считать самыми первыми жителями Европы, что подтверждает чудная картина в Британском музее, изображающая сценку, которая в псалтыре королевы Марии именуется просто "проказой": поросший шерстью, дикий человек убегает от собаки, а навстречу ему мчатся еще два пса.

Из этих и других примеров совершенно ясно, что, хотя обезьян и мартышек вначале знали не очень хорошо и не всегда изображали в реалистической манере, распознавать их начали с самого начала, тогда как класс совершенно иных существ — дикие, поросшие шерстью гоминоиды, или гоминиды, всегда считали либо продолжающим существовать (по крайней мере в центральной Европе), либо существовавшим раньше в западной части этого континента — то есть Европы. Вера в сатиров, троллей, фавнов и их маленьких товарищей фей, эльфов и гномов живет и сегодня, главным образом в горных районах Европы.

В Скандинавии сельские жители районов Крайнего Севера; примыкающих к горным лесам, верят, что вудеваса еще существуют, а Академия наук СССР информирует об аналогичных сообщениях с Кавказа — на поиски каптаров, или китеров, как их там называют, отправилось несколько научных экспедиций. Однако в средневековом искусстве в изображении поросших шерстью людей есть и не вполне понятные моменты. Это почти неизменное присутствие на полотнах людей, одетых в меховые одежды, которые изображают вудеваса на карнавалах, ярмарках и других празднествах. Мы считаем, что фигура из книги английских средневековых сказок о животных, которая описывалась в начале этой главы, представляет собой подобный персонаж. Эти фигуры являются базисом исследований Бернхеймера, и любопытно отметить, что в то время как Дженсон придерживается тезиса: большинство, если не все, таких изображений — обезьяны, этот автор предполагает, что все те, кто точно не обезьяны и мартышки, — люди в маскарадных костюмах. Третий вариант, что часть из них совершенно иные существа (вудеваса) или что маскарадные костюмы имитируют не обезьяну или человека, а именно этих существ, почтенным ученым, видимо, даже не пришел в голову.

Костюмированные представления говорят нам очень много о взглядах того времени на природу исходных "диких людей". Бернхеймер приводит картину, которую сопровождает подписью "Карнавальная фигура из книги Шембарта" (Государственная библиотека Нюрнберга, XVI век). На ней изображен высокий мужчина, бородатый, в облегающей меховой одежде, с короной и венком из листьев; на правом плече он несет маленькое дерево, к которому привязан либо некрупный мужчина, либо мальчик. На ногах гиганта надеты носки или какие-то шлепанцы, однако руки голые. Автор картины утверждает, что это участник карнавала, но работа производит впечатление скорее аллегорической, а не реалистической. Более того, в ней присутствуют определенные скрытые намеки.

Необходимо заметить, что в сообщениях о крупных или гигантских "снежных людях" не часто говорится о похищении людей, но в одном или двух таких сообщениях речь идет о молодых, мужчинах, и достаточно часто "снежный человек" похищал зрелых мужчин. Известны случаи, когда "снежный человек" нес мужчину на плече, один раз даже в спальном мешке. Также во многих сообщениях говорится, что крупный "снежный человек" вырывает с корнем небольшие деревья. Некоторые очевидцы рассказывают, что видели у "снежных людей" бороды — это были существа с большими мужскими руками, но пальцы всегда производили впечатление скрюченных, как на данной картине. И, наконец на первый взгляд их следы ничем не отличались от человеческих, но в некоторых местах было видно, что на ногах почти отсутствуют пальцы.

Бернхеймер приводит две другие картины с изображенными на них людьми в карнавальных костюмах, и обе эти картины представляют интерес. На одной изображен святой, которого по ошибке приняли за "дикого человека" и схватили (гравюра на дереве из издания Файнера "Жития святых", 1481 год). Святой вылезает на четвереньках из-под береговой скалы, а рядом трубит в рог охотник и беснуются две собаки. У святого длинные волосы, развевающаяся борода, на теле также повсюду видны волосы, однако на руках и ногах волос нет, хотя, форму их определить невозможно. Эта фигура очень напоминает описание алмаса, или алмасти, из южной Монголии, которое дает Ринчен (см. буклеты Академии наук СССР). В прошлые века монахи Монголии канонизировали этих существ.

Другая иллюстрация, изображающая спектакль, называется "Смерть дикого человека". Эта гравюра на дереве Питера Брейгеля старшего. Здесь актер, загримированный как дикий человек, держит обычную дубинку вудеваса. Единственной наиболее характерной отличительной особенностью истинного дикого человека, или вудеваса, является форма его ступни; кроме этого, имеют значение величина стопы и положение большого пальца относительно других. Сейчас почти все понимают, что единственной неизменной и важнейшей характеристикой, по которой различают гоминидов и понгидов, является первый палец: у гоминидов он прижат, у понгидов — оттопырен. Все другие детали и характеристики, которые предлагали для проведения различий между этими двумя группами, со временем отпали — и анатомические, такие, как надбровные дуги, объем мозга, величина и форма зубов, — и культурологические, такие, как использование орудий труда, вокабулярный аппарат и его интерпретация и так далее. Волосатость тоже не критерий, хотя на сегодняшний день мы не знаем ни одной расы гоминидов, представители которой были бы полностью поросшими шерстью.

Таким образом, однако, самые ранние изображения вудеваса — какими бы зверьми по некоторым параметрам ни казались эти существа — становятся еще более убедительными, поскольку человеческий тип ступни и прилегающий первый палец провозглашают их гоминидами (а не понгидами), что также делает честь писавшим их художникам.

На основании этих открытий и подробного исследования средневековых полотен, а также учитывая анализ еще более ранних изображений на гончарных изделиях и иллюстраций в старых книгах по естественной истории, мы вынуждены сделать вывод, что самые первые художники были, осведомлены о типе — или типах первобытных, полностью поросших шерстью или мехом человеческих существ с длинными руками, выступающими надбровными дугами, темной кожей и знавших только деревянные орудия труда и оружие. Более того, об этом вплоть до XIV века знали во всей Центральной и Северной Европе, хотя, возможно, воспоминания об этих существах начали стираться в средние века.

С одной стороны, это — полностью совпадает с большинством западноевропейских легенд и фольклором, а с другой — не противоречит научному анализу данного предмета. Долгие годы утверждалось, что неандертальцы исчезли из Европы в конце последнего ледникового периода — подразумевается, что это дело рук современного человека, имевшего тогда форму (и вид) кроманьонца (Cro-Magnon Man). Однако кроманьонец появился в общем-то внезапно, в самой западной части континента, и, видимо, другие люди позднего палеолита и начала мезолита также проникли в Средиземноморье с запада и исчезли с появлением иберов.