Августо Кури - Продавец грез

• Название: Продавец грез
• Автор: Августо Кури
• Издательство: Издательство КЛУБ СЕМЕЙНОГО ДОСУГА
• Жанр: Философия
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9910-0999-7

Современная философская притча от феноменально популярного бразильского писателя, ученого, психотерапевта Августо Кури.

Загадочный персонаж появляется на вашем жизненном пути и заявляет, что все мы живем в огромном сумасшедшем доме, где нормальные люли считаются больными и наоборот. Каждый хочет, чтобы его жизнь была полна необыкновенных чувств, но где их найти в условиях современного общества? Некоторые заплатят за свою мечту слишком дорого, возможно собственной жизнью…

---

Атмосфера была такой волнующей, что мы устроили первый импровизированный праздник, первый из многих, которые затем последовали. На этих праздниках богатые и бедные, интеллектуалы и безграмотные, христиане, мусульмане, иудеи, буддисты и аскеты ели, танцевали и без каких-либо предрассудков перемешивали свои миры. Правило заключалось в том, чтобы каждый участник привнес в праздник частичку себя.

Робеспьер даже в философическом бреду представить себе не мог, что три принципа Французской революции — свобода, равенство и братство — будут однажды воплощены с таким клокочущим весельем самыми разными людьми. Учитель, заметив наше оживление, сказал:

— Мы никогда не будем равными по сути в том, что составляет неотъемлемую часть нашей индивидуальности, в наших мыслях, в наших реакциях, в нашей оценке явлений жизни. Мечта о равенстве возникает лишь на почве уважения различий.

Однако не всем парам повезло. Мой друг Эдсон столкнулся с серьезным затруднением. У него под обоими глазами были синяки. То ли он два раза упал, то ли два раза получил по физиономии. Всем было интересно узнать, что случилось. Эдсон рассказал, что после того, как он успешно поделился с двумя людьми своим альтруизмом и дружелюбием, некто оскорбил его при всем честном народе.

— Один мужчина лет пятидесяти, — рассказывал он, — спросил, знаю ли я Нагорную проповедь. Я ответил, что знаю. — Эдсон сделал паузу. Ему было немного стыдно. Я попытался утешить его и спросил:

— Чего же в этом плохого?

— Ничего, но проблема в том, что он попросил меня процитировать несколько отрывков из этой проповеди,

что я с удовольствием и сделал, так как знал проповедь наизусть. — Он снова умолк и начал краснеть. Его молчание побудило Димаса задать еще один вопрос:

— Но разве это не прекрасно?

— Да, но когда я дошел до того места, где говорится о том, что ударившему тебя по одной щеке следует подставить другую щеку, он спросил меня, верю ли я в это. Я не моргнув глазом ответил, что верю. — Эдсон сделал очередную паузу. Ему явно было неудобно.

Учитель внимательно его слушал, а Моника, воспользовавшись тем, что он молчал, спросила:

— Но не чудесно ли это, Эдсон?

Эдсон изменил голос:

— Да, точнее, нет. В этот момент мужчина ладонью правой руки ударил меня по левой щеке. Я никогда раньше не чувствовал такой боли, никогда не был так зол. У меня дрожали губы, мне хотелось тут же придушить этого типа. Но я стерпел.

Учитель оценил его героизм.

— Мои поздравления, — сказала профессор Журема. — Это настоящее чудо. Это чудо естественности. Но наш друг в рваной одежде, а лицо исцарапано.

— А почему и под вторым глазом синяк? — поинтересовался Соломон.

И тогда Эдсон объяснил уже все.

— Потом этот тип попросил меня подставить ему правую щеку. Подставлять правую щеку мне не хотелось, но не успел я как следует поразмышлять над этим, как он нанес мне новый удар. Мне хотелось схватить его за шиворот, но я вспомнил о том, что мы пережили вместе. Я вспомнил о смиренном учителе из Назарета, о проекте продажи грез и стерпел. Не знаю, как, но стерпел, а он смеялся надо мной. Он слышал о нашем проекте и называл меня продавцом глупостей.

Люди одобрили его поведение аплодисментами. Но Эдсон попросил внимания и сказал, что допустил оплошностъ. Как это случилось? Эдсон объяснил:

— Потом он снова попросил меня подставить правую щеку. Я задыхался от ярости. Я знал, что Иисус предлагал подставлять другую щеку, но никогда не предлагал делать это два раза. Тогда я поглядел на небо, попросил прощения и врезал ему как следует. Поскольку я был слабее его, то и мне досталось.

Момент был такой, что смеяться вроде и не над чем. Но было невозможно без смеха смотреть на лицо нашего друга. Учитель сдержанно улыбался. Он не оправдывал жестокости, но сразу же после рассказа Эдсона он прочитал нам незабываемую лекцию.

— Быть человеческим существом — не значит быть простодушным и без нужды подвергать себя опасности. Помните, что я позвал вас не для того, чтобы вы стали героями. Не провоцируйте и тем более не конфликтуйте с обидчиками. Подставлять другую щеку — это синоним не слабости, но силы. Это не синоним глупости, но ясности ума.

Затем он сделал паузу, чтобы мы могли понять его мысль, и продолжал:

— Подставить другую щеку — это символ зрелости и внутренней силы. Речь идет о щеке не в физическом смысле слова, а в духовном. Подставить другую щеку — это означает попытаться ответить добром тем, кто обманывает наши ожидания, и проявить своего рода элегантность, похвалив того, кто нас поносит, проявить альтруистическое благородство по отношению к тому, кто доставляет нам неприятности. А также молча и без шума уйти из-под удара тех, кто нам угрожает. Подставить другую щеку — значит предотвратить убийство, не допустить появления травм и ненужных шрамов. Слабые мстят, сильные защищаются.

Эдсон впитал в себя эти идеи, словно сухая земля, впитывающая влагу. После этого эпизода он совершил своего рода эмоциональный скачок, отшлифовал свои знания, расширил возможности своего ума и многое сделал для нашего движения. Слова учителя про никли в наши души, как проникает луч, прогоняющий мрак. Мы начали про являть такое нетерпение, что подвигли двух правоверных иудеев на то, что те обнялись с присутствующими мусульманами. Я искал глазами своего друга Марко Антонио. Вспомнилось, как я сильно досаждал своим коллегам в университете. Я и не знал, что те, которые подставляют другую щеку, значительно счастливее, спокойнее и гораздо лучше спят.

Журема шептала мне на ухо:

— Я вела занятия более тридцати лет. Но должна признаться, что выпустила много студентов, отличавшихся агрессивностью, раздражительностью, мстительностью, не ведающих о солидарности и совершенно незащищенных.

Я же подумал: «А я еще больше. В учреждениях, в которых мы меньше всего сомневались, мы подготовили настоящих диктаторов. Единственное, чего им не хватало, так это власти».

Пока я размышлял над этим, возникла суматоха. Появились Бартоломеу и Барнабе. Оба были навеселе. Бартоломеу был так рад встрече с другом, что потерял бдительность. Он хватил лишнего в ознаменование встречи и снова напился.

Оба шли в обнимку. У них заплетались ноги, и, чтобы не упасть, они поддерживали друг друга. Явились они, напевая песню Нельсона Гонсалвеса:

— Богемия, я вернулся и умоляю снова занести меня в список. Я вернулся, чтобы снова увидеть друзей, которых однажды оставил, а теперь вернулся, чтобы увидеть их плачущими от радости.

Пьяный Бартоломеу взволнованно произнес свою самую любимую фразу:

— Ах! Как же мне нравится эта жизнь!

— Закрой рот, Бартоломеу! — прокричали мы в один голос и разразились хохотом.

Но он не стал закрывать рот. Едва держась на ногах, он посмел критиковать проект учителя. Он оглядел приглашенных, покраснел и сказал, что это движение — не новость для него.

— Дело вот в чем, шеф. Насчет того, чтобы быть человечным без границ. Это старо. Очень старо, а вы не знали? — проговорил Бартоломеу и попытался показать, насколько старо это дело, на пальцах. — Алкоголики были такими с давних пор. Ни один пропойца не главнее другого. Все целуются, все обнимаются друг с другом. Нет у нас никаких границ. Понимаете?

Я внимательно посмотрел на продавца идей. Он потратил на наше обучение свое время. Был с нами крайне терпелив, и теперь, когда его мечта была ближе всего к воплошению, произошло такое вот крушение надежд. Учитель подошел к двум друзьям, обнял их и шутливым тоном сказал:

— Кое-кто может жить вне кокона всю свою жизнь, другим периодически нужно возвращаться в свой дом.

И, не показывая своего разочарования, подтвердил правоту Краснобая, что было просто невероятно!

— Алкоголики по сути дела являются человеческими существами без границ, в особенности если они не агрессивны. Почему? Потому что в определенных случаях алкоголь блокирует в голове те архивы памяти, которые содержат предвзятость, предрассудки, барьеры социального, национального и культурного порядка. Но лучше, если это достигается в трезвом виде с опорой на нелегкое искусство думать и выбирать.

После этого учитель, не выказав никакой скованности, пустился в пляс прямо среди собравшихся. Он был в полном восторге. Он знал, что никто и никого не может изменить, кроме себя самого, разумеется. Ему было лучше, чем кому-либо из нас, известно, что вне кокона мы непременно столкнемся с непредвиденными обстоятельствами.

Наблюдая за братским отношением учителя к ученикам, поведение которых никак не соответствовало хотя бы посредственной оценке, я убедился в том, что величие любого учителя поверяется на тех, кто взбунтовался или имеет затруднения с усвоением материала, а не на первых учениках в классе. Сколько же преступлений я совершил! Ведь я ни разу не обнял бунтаря и ни разу не сделал ставку на отстающего.