Сергей Артюхин - 80 лет форы

• Название: 80 лет форы
• Автор: Сергей Артюхин
• Жанр: Альтернативная история

А что, если целая армия, готовящаяся к нанесению визита в соседнее государство, попадет аккурат в 21 июня 1941 года?

---

– Я, когда его из под обвалившейся стенки вытаскивал, думал, что Федор все, не жилец. Весь в крови, мозгами обрызганный. Я не сразу понял, что это по большей части не его. Вижу, дышит с трудом, ну, думаю, надо его успокоить что ли. И приговаривал что-то вроде "Все хорошо будет. До Берлина дойдешь, за брата отомстишь". Сам не понимал, что несу, – Васильев снял с пояса фляжку и, отпив содержимого, продолжил:

– А тот, когда очнулся и в себя пришел, решил, что только со мной до Берлина дойдет. И как с цепи сорвался. Немцев стал косить как в тире. Так что не пойдет он, Терентий к тебе. И я не отдам.

– Да ладно, это я так. Думал, может…- начавшего объясняться Шимазина прервал прозвучавший на опушке взрыв. Немцам потребовалось всего несколько минут, что бы понять, откуда прозвучал выстрел.

Появившийся спустя еще полминуты Охлопков, смущенно улыбаясь, доложил:

– Товарищ майор, я какого-то фрица, высунувшегося из танка, застрелил, как вы и приказывали. А потом решил, что раз уж начал, то можно еще по пехоте на броне пострелять. Человек пять снял.

– Молодец, Федор. Я так понимаю, у нас сейчас гости будут, так что держи РПГ, – Васильев протянул якуту трубу гранатомета. Тот закинув винтовку за спину, аккуратно принял подарок для немцев.

– Вот, еще пару снарядов держи, и дуй на позицию. И это. Бить танки в борт. В лоб может и не взять.

– Так точно, товарищ майор.

Посмотрев вслед убежавшему якуту, Васильев повернулся к Шимазину и, горько усмехнувшись, произнес:

– А до отпуска всего ничего оставалось, а?

– Не боись, Леня, прорвемся. Тебе еще звезду Голливуда в жены надо найти. Так что помирать нам еще рано.

Васильев улыбнулся и, поудобнее перехватив свой ППС, приготовил свисток.

Иван Васильев, пилотирующий новехонький Су-8, получил новое целеуказание буквально через пять минут после вылета. На логичный вопрос, чего происходит, командир эскадрильи в несколько грубой форме посоветовал не задавать глупых вопросов. Потом, правда, добавил, что там полк пехоты погибает и им срочно нужна помощь. Про то, что спасать Иван будет своего однофамильца, комэск ничего не сказал.

Восемь самолетов после этого сообщения вдруг стали казаться какими-то медленными. Выжимая из них все что можно, летчики спешили к месту сражения.

Леонид тем временем расстрелял последний магазин своего автомата, и даже не надеялся на выживание. Новые танки немцев оказались удивительно хороши. Противотанковые орудия смогли подбить только несколько, да и то только потому, что были хорошо замаскированы и дождались, когда фашисты подъедут поближе.

РПГ справлялись неплохо – на их счету было еще несколько танков – но их было чертовски мало.

Три СУ-76 смогли подбить только один танк, и то не до конца – его явно можно было отремонтировать.

Появление авиации было воспринято майором без особого энтузиазма – эрэсов он на самолетах не увидел, а что могут пушки – разве что еще пару-другую танков сожгут. Ну и пехоты чуток положат.

Увидев на фоне восходящего Солнца заходящий на цель самолет, Леонид вдруг сообразил, что тот какой-то незнакомый. Не "горбатый" точно. И не Пе-2 тоже…

Иван вывел самолет на цель просто идеально. "Ну, счас вы у меня отхватите, уроды", – злорадная мысль, промелькнувшая в сознании, никоим образом не нарушила концентрацию.

Четыре сорокапятимиллиметровые пушки заработали с такой силой, что самолет неслабо дернулся. Хотя, вполне возможно, это было не из-за пушек, а из-за двух крупнокалиберных пулеметов необычной четырехствольной конструкции…

Летящий необычный самолет вдруг окутался пламенем – и танк-цель взорвался, а пехота, прячущаяся за броней, разом полегла. Остальные самолеты также на секунду-другую окутывались пламенем, уничтожая пехоту и калеча танки.

– У них там что, по двадцать пулеметов, что ли, стоит? – пробормотал один из сержантов.

Неожиданно с очередного заходящего на цель самолета сорвалось несколько молний эрэсов – судя по всему, Васильев в темноте их попросту не заметил…

21 мая 1942 года

Москва, Кремль.

– Таким образом, контрудар Малиновского имел успех. Немецкие войска дезорганизованы и начинают сдаваться. Идея с десантом в тыл оказалась удачной, – закончил доклад Шапошников. Внимательно слушавший Сталин поднялся из кресла и подойдя к карте, спросил:

– У вас все, Борис Михайлович?

Тот кивнул и отправился к своему стулу. Слова попросил Василевский.

– Товарищ Сталин, следует особо отметить дивизию генерала Родимцева. Именно благодаря тому, что его бойцы устояли перед немецким контрударом, Малиновский сумел перегруппировать силы и нанести удар во фланг наступающим. Потери дивизии Родимцева в личном составе превысили шестьдесят процентов. Сам генерал…сам генерал ранен, – Василевский выпалил все это на одном дыхании, сбившись уже под конец.

Вождь помолчал. Затем, после нескольких выпущенных колец дыма, произнес:

– Товарищ Сталин про подвиги совэтских бойцов знаэт. В том числе, и про дивизию товарища Родимцева. Один из его полков фактически больше не существует, да?

– Да. Личного состава на две роты не наберется.

– И это именно они захватили новые немецкиэ танки, да?

– Один танк. Генералом к Герою представлено сразу трое – два майора, командиры батальонов Шимазин и Васильев, а также старший сержант Охлопков. И еще несколько человек к Красному Знамени и Красной Звезде.

– Посмотрим, товарищи. Но звучит так, что эти награды бойцы заслужили…

22 мая 1942 года.

Москва, Кремль.

– Здравствуйте, товарищ Кравченко, – поднявшись навстречу вошедшему в кабинет ученому из будущего, лидер СССР протянул руку.

– Добрый вечер, товарищ Сталин. Для меня огромная честь встретиться с Вами, – длинный и худой, как каланча, Илья Петрович пожал протянутую руку вождя. Глаза молодого человека просто светились от счастья.

– Как ви прекрасно понимаэте, у товарища Сталина много дел. И он очень хотел бы знать, для чего вам потребовалась такая срочная встреча? – вождь сел обратно в кресло и показал ученому на стул, приглашая того присоединиться.

– Понимаете, товарищ Сталин, то, что я обнаружил в имеющемся архиве специальных материалов, – вождь понимающе кивнул, – не просто важно. Это архиважно! – от волнения ученый даже вскочил и, схватив портфель, вытащил из него листок. После чего, размахивая им, словно знаменем, выпалил:

– По сравнению с этим – даже атомная бомба не выглядит такой уж серьезной штукой.

Взгляд главы СССР мгновенно изменился, став из расслаблено-изучающего предельно серьезным и сосредоточенным.

– И что же это такое, Илья Петрович?

– Целая серия материалов по нанотехнологиям. И особенно – по созданию атомно-силового микроскопа!!!

Вождь взглянул на сидевшего неподалеку Берию. Тот пожал плечами. Видя некоторое недопонимание, Кравченко добавил:

– А атомно-силовой микроскоп – прямой путь к нанотехнологиям. Со всеми вытекающими. До нахождения этих материалов создание АСМ состоялось бы в лучшем случае году в семидесятом. Теперь мы сможем сделать его лет на десять-пятнадцать раньше. А то и на все двадцать.

– И насколько эта отрасль техники важна? – негромкий вопрос Берии прервал поток слов ученого. Тот кивнул и снова полез в глубины портфеля.

– Вот, я тут принес статью от девятнадцатого года…две тысячи девятнадцатого. Это обзор того, что удалось сделать в этой отрасли за тридцать три года с открытия АСМ, – Илья Петрович протянул Сталину бумаги.

Тот, быстренько пробежавшись глазами по статье, замедлился лишь на страницах "Нано и ВПК" и "Наномедицина". После чего поднял голову и улыбнулся взлохмаченному ученому.

– Ви большой молодец, товарищ Кравченко, – вождь поднялся и отдал обзор Берии. Тот углубился в чтение. Хозяин кабинета тем временем продолжил:

– Я полагаю, что о наличии этих материалов не знает никто, кроме нас?

– Да, товарищ Сталин, только я, Вы и товарищ Берия.

– Вот пусть это пока так и останэтся. А когда наша наука закончит с покорэниэм ядэрных сил, то ми обратим особоэ вниманиэ на нанотехнологии, – вождь ободряюще кивнул Кравченко.

Еще некоторое время поговорив с ученым, Сталин отпустил того отдыхать. После чего повернулся к закончившему чтение главе НКВД и спросил:

– Лаврентий, расскажи-ка мне поподробнее про товарища ученого.

– Молод. На момент попадания сюда ему было тридцать четыре года. Сейчас, соответственно тридцать пять. Умен – не зря в тридцать четыре возглавлял на одном из предприятий ВПК целое направление. Из важных особенностей – был вашим ярым…эээ…поклонником, несмотря на то, что, как вы уже знаете, тогдашнее правительство не особо вас жаловало.

– Ярым поклонником? – Сталин насмешливо наклонил голову.

– Начиная еще с учебы в университете. Может, и со школы, но про это у нас данных нет. Один из его коллег оттуда, – Берия показал пальцев вверх, – заявил, цитирую: Кравченко – сталинист. Почти фанатик". Так что он у нас надежный товарищ.