Эдна Фербер - Три Шарлотты

• Название: Три Шарлотты
• Автор: Эдна Фербер
• Издательство: Северо-Запад
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-8352-0420-5

Эдна Фербер – известная американская писательница. Ее роман «Вот тако-о-ой» в 1925 году был удостоен премии Пулитцера. Героиня этого романа Селина де Ионг, как и персонажи романа «Три Шарлотты» («девицы трех поколений», называет их писательница), характеры очень разные и в то же время родственные: это женщины самоотверженные и сильные, способные и на безрассудные поступки, и на тяжелый труд ради любви.

---

Но Бен и сам немножко испугался того, что сказал. Ведь дело с мужскими часами находилось еще в довольно неопределенном положении.

– Ну, знаете, я не такой человек, чтобы льстить. Я только хотел сказать, что мы, старшее поколение, совсем не так уж плохи. Я ни в чем не завидую этим юнцам. Пожалуй, я немного чудак. Не такой, как все.

– Вы думаете? – заметила Лотти, прилежно провязывая петлю за петлей.

«Ты такой же, как миллионы других – тысячи миллионов тебе подобных!» – подумала она.

– Да, мне так кажется. Я видел свет, многое пережил, был и на коне, и под конем. Можно сказать, знаю мир от погреба до чердака и никому ни в чем не завидую.

Лотти слабо улыбнулась, взглянула на него: какой он весь прилизанный, слащавый и банальный! Что может скрываться за его мирными, напыщенными, скучными речами? Приключения, дерзания? Нет, какое там! И все же этот добродушный, пузатенький холостяк был знаком с некоторыми сторонами жизни, которых она никогда не касалась.

– Что вы хотите сказать, говоря, что многое пережили?

– Ну мало ли что приходится переживать!.. Вы меня понимаете. Мужчины… гм… такая милая барышня, как вы, не может понять нас… но я… гм… пережил те же искушения, что и все мужчины… Теперь я знаю, что в них нет ничего стоящего. Дайте мне уютное местечко, собственное хозяйство, маленький мотор, чтобы мотаться на нем по белу свету, и я не поменялся бы местами ни с королем, ни… с поэтом. Да! Пожалуй, я немного чудак. Не такой, как другие. Вот именно, не такой!..

Как ни мал был опыт общения Лотти с мужчинами, она, как каждая женщина, знала, что известные слова вызывают строго определенную реакцию. В разговоре со средним мужчиной известная фраза немедленно вызывает соответствующую реакцию, и это подобно уженью рыбы в кишащей форелью реке. Например, этот диалог она, да и любая женщина на ее месте, могла бы записать слово в слово заранее. Она так ясно представляла себе ход мыслей Бена. «Он хочет сделать мне предложение, – думала Лотти, – но осторожность велит ему подождать. Он еще не уверен в своем часовом деле. Конечно, он предпочел бы более молодую жену, но убедил себя, что это было бы безрассудством. Ему пора обзавестись семьей, позаботиться о домашнем уюте. Он находит, что я недурна собой. Он совсем не без ума от меня, но полагает, что может довести себя до состояния достаточного восхищения. Захоти я только, я могла бы сейчас же заставить его забыть осторожность и попросить моей руки». Он продолжал разговор:

– Я мало говорю о том деле, в которое я вхожу. Я не из тех, кто много болтает. Делай свое дело, говорю я себе, и тогда тебе не придется болтать. Твое дело само скажет за тебя.

Лотти смотрела на него – на его мясистые руки, на мешки под глазами, на редеющие волосы, зачесанные длинными прядями через макушку и никого не вводящие в заблуждение, – и думала: «Он хороший человек. Работящий, добрый, скромный. Он на пути к почти верному успеху в делах. Будет тем, что называется хорошим мужем. А что ты такое, Лотти? Ты – засидевшаяся девица не особенно выигрышной наружности. Почему же ты воротишь нос от него? Право, это страшно глупо с твоей стороны…»

– И мне нет никакого дела до того, что обо мне думают или говорят другие, – ораторствовал Бен Гарц. – Мне это до лампочки! Я делаю, что нахожу правильным, вот и все.

Лотти быстро поднялась, почти вскочила, так что вязанье полетело к его ногам и заставило его вздрогнуть.

– Я пойду за детьми, – поспешно бросила она. – Нам пора в обратный путь.

Он не успел и глаз поднять, как она уже исчезла. Широко раскинув руки, сбежала она по мягкой зелени холма и пустилась через поле. Крепкие ноги быстро мелькали из-под короткой юбки. Она издали позвала Джесси и Чарли. Те поднялись с места. Ее настроение как-то передалось им. Смеясь, помчались они к ней навстречу, смеясь, столкнулись с ней, схватились за руки и завертелись втроем, как сумасшедшие, пока не упали, едва переводя дух, на землю.

Лотти первая, все еще тяжело дыша, поднялась на ноги.

– Мне пришлось удрать, – объяснила она, – иначе я могла бы лопнуть!

– Лотти, – сказала Чарли, – на обратном пути я сяду впереди. Ты и Джесси можете секретничать сзади.

– О нет…

Но когда усаживались в автомобиль, каким-то образом вышло так, как хотела Чарли. Чарли во всем добивалась своего.

– Мистер Гарц, пожалуйста, разрешите мне править часть дороги!

Бен озабоченно покачал головой:

– Конечно, я бы с удовольствием, мисс Чарли, но боюсь, вы плохо знаете мой маленький мотор. Боюсь, он будет нервничать в чужих руках. Позвольте уж лучше мне…

Но в конце концов рулевое колесо очутилось в тонких, сильных руках Чарли. Бен Гарц напряженно следил за ней, каждый раз порываясь схватиться за тормоз. Под опытными руками Чарли мотор взлетал на холмы, как сокол, и мчался стрелой, вздрагивая и ворча.

– Вы бы сбавили немножко ходу, а, – время от времени советовал Бен.

Затем, взглянув искоса на изящный профиль своей молодой оживленной спутницы, он сказал как будто нехотя:

– А вы здорово ведете машину, мисс Чарли!

Лотти была очарована Джесси Диком. Ей казалось, будто она знакома с ним давным-давно. Говорил он мало: сначала с необычайным заражающим жаром высказывался о каком-либо предмете и затем погружался в молчание. Он сидел в небрежной позе и редко взглядывал на Чарли. Его глаза ласково смотрели на Лотти. Лотти заметила, что, беседуя с ним, она говорит остроумно и немного иронично. «Вот этот, – подумала она, – действительно не такой, как все. Я и понятия не имею, какие мысли бродят в этой красивой голове. Я не знаю о нем ни ши…» – Она слегка фыркнула, и Джесси был так чуток, что даже не спросил, над чем она смеется.

В августе Лотти вместе с матерью и тетей Шарлоттой отправились на один из летних курортов на берегу Мичигана, где они проводили каждое лето. Пейсоны снимали небольшую дачу в три комнаты неподалеку от отеля, с верандой, обвитой диким виноградом, и крошечным садиком. Днем Лотти чувствовала себя еще сносно. Миссис Пейсон часто уходила на партию бриджа. Тетя Шарлотта покачивалась в кресле с вязаньем в руках и провожала глазами молодых девушек в ярких легких свитерах, белых туфлях без каблуков и шуршащих юбках. Иногда Лотти даже играла в гольф, когда мать и тетя Шарлотта дремали или благодушествовали на веранде дачи или отеля. На неделе мужчин было мало, но по пятницам пароходы и поезда привозили толпу мужей и женихов на субботу и воскресенье. По субботам устраивались танцевальные вечера. Лотти, сидя на веранде дачи, слушала доносившуюся до нее музыку. Мать и тетя Шарлотта укладывались спать самое позднее в половине одиннадцатого, а частенько и на час раньше. И эти вечера бывали неописуемо ужасны. В долгие, черные, бархатные ночи Лотти сидела одна на веранде, охраняя сон двух спящих старух и вперив взгляд в темноту. Громко стрекотали кузнечики. Со стороны отеля доносился молодой девичий смех. Порой раздавался низкий мужской голос – какая-то парочка проходила мимо. Мотылек бился головой о стеклянную дверь. Группа спешащей из отеля домой прислуги нарушала тишину. Вечера были неописуемо ужасны.

Глава тринадцатая

Лотти Пейсон последний раз так проводила август. В августе же следующего года она, сидя уже в мастерской Красного Креста на Мичиган-авеню, резала марлю, свертывала бинты, простегивала теплые куртки и размышляла о том, что беседы женщин, работающих за длинными столами и склонившихся над швейными машинами, поразительно напоминают болтовню в светлой памяти «Кружке для чтения». Впрочем, этот кружок был здесь представлен почти в полном составе. Лица его членов, в рамках белых наколок сестер милосердия, казались странно просветленными. Одна Бекки Шефер носила свой чепец с несколько залихватским видом. Она была «капитаном отряда», и ей по должности была присвоена алая наколка. Бекки походила на Кармен, забредшую в женский монастырь. Лотти работала в мастерской три раза в неделю. Миссис Пейсон занялась продажей облигаций займа Свободы с уверенностью и сноровкой профессионала. Что касается тети Шарлотты, то ее руки, которые так бойко шили, кроили и стегали в шестидесятые годы и даже создали знаменитое одеяло в семидесятые, не потеряли своей ловкости и поныне. Она вязала с поистине фантастической быстротой и совершенством, заканчивая свитер в три дня, пару носков – в два часа. Сверх того она складывала и свертывала перевязочные материалы, записавшись в мастерскую Красного Креста, открытую в гостиной ближайшего отеля. Даже Жаннета была заражена общим энтузиазмом. Как стенографистка она получала неслыханное для этого времени жалованье, и хоть и не в силах была отказаться от шелковых чулок, дорогих блузок и перчаток и поговаривала даже о меховом пальто на зиму (каждая уважающая себя стенографистка непременно должна обзавестись таковым к декабрю), денег тем не менее у нее оставалось достаточно, чтобы делать щедрые пожертвования во всевозможные фонды, ассоциации и комитеты помощи жертвам войны, растущие, как грибы после дождя. Она давно уже выплатила сто долларов своему брату Отто, ушедшему на войну с первым набором. Даже Гульда сменила свои многомильные кружева на клубок шерсти. Генри Кемп работал по вечерам в окружной вербовочной комиссии. Чарли танцевала в благотворительных спектаклях и записалась на воскресные дни на амплуа запасного шофера. Из всего семейства одна Белла оставалась в стороне. Правда, время от времени она лениво садилась за вязанье, но от шитья в мастерских, говорила она, у нее болит голова, а царящая там сумятица неблагоприятно отражается на ее пищеварении. Она была против войны, против принудительного набора, против Вильсона.