Игорь Акимушкин - КУДА? и КАК?

• Название: КУДА? и КАК?
• Автор: Игорь Акимушкин
• Издательство: Мысль
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1965

Эта книга о непоседливых животных, о вечных странниках, четвероногих, крылатых, морских, о том, откуда и куда они бредут, летят, плывут и как находят дорогу. Давно уже волнует людей необъяснимая «интуиция» животных, их «сверхъестественное» (так многим казалось) чутьё — «шестое чувство», помогающее безошибочно ориентироваться в окружающем их мире, умение видеть невидимое, слышать неслышимое.

Многие из этих секретов разгаданы наукой. В природе открыты удивительные «шестые чувства»: эхолоты и радары, поляроиды и физиологические хронометры, солнечные компасы и замысловатые «хореографические» методы передачи информации, открытые у пчёл.

До недавнего времени одно лишь предположение о том, что такое возможно, посчитали бы пустой фантастикой. А между тем такое действительно возможно, оно существует. Оно доказано.

---

Вернемся к вопросу о судьбе иммигрантов. Что ждет их на новом месте? Правило или исключение победные марши филлоксеры, колорадского жука и китайского краба? Оказывается, в известной мере исключение!

Крупнейший английский зоолог Ч. Элтон так характеризует это положение: «Какого рода экологическая среда ожидает вид, вторгшийся в новое место обитания? Если он проникает в склад, полный пищевых продуктов, он уже найдет там небольшую компанию других животных; если он попадет на земли, занятые сельскохозяйственными культурами, то это будет несколько более разнообразное сообщество; если эти земли окружены сетью придорожных полос, живых изгородей и лесных участков, он встретит гораздо более богатый комплекс растений и животных, а в естественном лесу найдет исключительно сложный мир живых организмов». Иными словами, иммигрант должен будет найти себе место, пробить себе путь в исторически сложившейся очень напряженной естественной системе взаимоотношений организмов, где все «должности» давным-давно заняты, а средства к существованию распределены. Иммигранты ищут места для размножения и обнаруживают, что эти места заняты, они ищут пищу, которой уже питаются другие виды, и убежища, в которых уже скрываются другие животные, ломятся в эти убежища, врываются в них — и их часто отбрасывают назад.

Число «путешествующих» растений и животных огромно, но не случайно, что из тысячи видов животных и растений, завезенных за последние годы в Северную Америку, только четыреста смогли там прижиться и лишь единицы заняли ведущее положение в естественных сообществах. Например, из завезенных в США птиц только четыре вида — домовый воробей, скворец, серая куропатка и фазан — оказались преуспевающими колонистами. Остальные или сразу потерпели полную неудачу (таковы дрозды, различные вьюрковые, синицы, соловей, лесной жаворонок, зарянка, оляпка, коростель, глухарь, лебедь-шипун), или сначала, казалось, прижились, а затем фактически вымерли (щегол и полевой жаворонок).

Успех иммигранта возможен только тогда, когда он либо в силу тех или иных причин находит не используемые Другими животными условия существования — будь то пища, убежища или места размножения (как говорят зоологи, свободную экологическую нишу), либо одерживает победу в конкуренции с аборигенами. Сказанное выше убеждает нас в том, что вероятность этого достаточно мала. Однако в этой малой вероятности таится особая опасность, опасность, порождаемая чувством самоуспокоения. Страшные экономические катастрофы, которыми человечество расплачивалось за легкомысленное отношение к возможности вторжений, еще не самое худшее. Известны ведь и такие случаи.

В 1929 году на одном из небольших аэродромов в северо-восточной части Бразилии приземлился французский истребитель из Дакара. Случайно в машине оказалось несколько комаров. Посадив самолет, экипаж направился в бар. Комары же предпочли прибрежное болото, где они основали небольшую колонию. Вначале на них не обратили особого внимания, и в последующие несколько лет насекомые спокойно распространялись вдоль прибрежной полосы, пока наконец примерно в 320 километрах от исходного пункта не вспыхнула эпидемия малярии. Эта эпидемия продолжалась до 1938–1939 годов, причём из сотен тысяч заболевших бразильцев около двенадцати тысяч умерло. При- чины этого бедствия просты: в стране всегда существовали малярийные комары, но не было таких, которые бы подобно африканскому виду регулярно залетали в жилища и могли жить вне леса, на открытых пространствах. После ликвидации эпидемии, стоившей колоссальных затрат труда и средств, был введен карантинный осмотр самолетов. И вскоре на одном из самолетов обнаружили муху цеце — переносчика сонной болезни!

Я позволил себе это небольшое отступление и для того, чтобы показать, с какими трудностями связан другой вид расселения. Речь идет о намеренном завозе животных человеком, о так называемой акклиматизации. Побудительные причины и объекты ее могут быть весьма различны. В одних случаях завозятся охотничьи и промысловые животные, в других — кормовые объекты, в третьих — паразиты или хищники для борьбы с вредителями. Очень широко поставлены опыты по акклиматизации рыб, часто переселенцы-эмигранты брали на новые места животных, которые напоминали им родину. Число перемещенных таким образом видов измеряется, вероятно, многими тысячами. И однако, едва ли сотни из них оказываются в состоянии пробить «биологический заслон» и отстоять себе место в конкуренции с аборигенами. Поэтому в целом роль намеренного завоза в расселении животных по земному шару оказывается весьма ограниченной. Именно поэтому сравнительно мало примеров удачной акклиматизации и так много случаев, когда затраченные на акклиматизационные работы деньги оказывались выброшенными на ветер. Иногда же дело оказывается еще более плачевным, как, например, это было после «успешной» акклиматизации енотовидной собаки. Заселив в течение двух десятков лет огромную территорию, она не только оказалась причиной уменьшения дичи (особенно уток), но стала одним из основных носителей бешенства в природе.

Но неверно думать, что расселение животных сейчас связано исключительно с человеком. Изменение области распространения многих видов происходит и естественным путем, хотя и здесь косвенное влияние деятельности человека подчас сказывается весьма ощутимо. Если бы мы попытались лет пятнадцать — двадцать назад встретить в Прикаспии или Казахстане сайгу, то вряд ли достигли бы успеха. Теперь же трудно себе представить эти места без многотысячных стад сайги, которая стала одним из важнейших промысловых животных. Сказались законы об охране, благодаря которым численность этой антилопы достигла высокого уровня, что в свою очередь повлекло за собой расширение ареала. Наблюдающееся сейчас стремительное продвижение лося на север объясняется тем, что в многоснежных районах раньше он промышлялся особенно хищнически (в глубоком снегу лось не может далеко и быстро бежать и легко становится добычей охотника) и был полностью истреблен, в настоящее же время взят под охрану. Таким образом, мы, собственно говоря, имеем здесь дело не с расселением в чистом виде, а с восстановлением области былого распространения, сократившейся в XVIII–XIX веках.

Аналогичная картина наблюдается в отношении соболя и многих других животных. Как причина, так и следствие носят в этом случае в известной мере искусственный характер. Иногда, однако, причины могут быть только естественными, как это мы видим, например, при периодических колебаниях уровня воды в озерах Северного Казахстана, когда при их наполнении граница распространения многих цапель, куликов, уток, чаек и пеликанов может резко передвигаться к северу, а затем по мере усыхания озёр снова постепенно отодвигаться на юг. Такой тип расселения, когда область распространения животных под влиянием тех или иных причин то сокращается, то снова восстанавливается, называется пульсацией ареала, причем обычно эти сдвиги границы происходят в относительно сжатые сроки, измеряемые от нескольких лет до двух-трёх десятилетий.

Иные причины и иной механизм лежат в основе длительного и непрерывного увеличения области распространения, то есть именно расселения в прямом смысле слова. За последнюю четверть века многочисленными исследователями собран большой и хорошо документированный материал, позволяющий при сопоставлении с архивными данными и старыми работами в ряде случаев достаточно четко проследить различные формы и направления этого процесса. Выяснилось, что очень многие виды энергично расселяются и сейчас, год от года захватывая все новые и новые рубежи.

Например, один из вреднейших грызунов, малый суслик, уже по крайней мере в течение целого столетия, несмотря на проводимую с ним борьбу, неуклонно расширяет свой ареал в Сальских и Ставропольских степях, в Поволжье и на Дону. По имеющимся подсчетам, в степях по Дону и в Ставрополье этот суслик ежегодно «захватывает» около семидесяти тысяч гектаров, а граница его распространения продвигается на юг и запад со скоростью 1,2–2,7 километра в год. Причины этого расселения кроются в неумеренном выпасе скота и вызванном этим опустынивании ряда ландшафтов.

Число расселяющихся видов очень велико. Одни из них движутся на север (серая куропатка, балобан, степной лунь, чернолобый сорокопут, полевой и хохлатый жаворонки, садовая овсянка, удод, заяц-русак, большой тушканчик, черный и светлый хорьки), другие — на запад (дубровник, зеленая пеночка, пеночка-таловка, овсянка-ремез, синехвостка). Обычно расселение происходит равномерно, но иногда наблюдается и скачкообразное расширение ареала, как это было с полевым лунем в Финляндии и Юго-Восточной Швеции в 1952 году. Причиной скачка оказалась необычно теплая весна.

В целом же современное расселение связано с двумя факторами: с деятельностью человека (вырубка лесов, распашка, обводнение и т. д.) и с изменениями климата. Иногда, однако, связать расселение с видимыми изменениями ландшафта или климата не удается. Так, желчная овсянка, типичная птица некоторых районов Средней Азии и Казахстана, за последние пятьдесят лет продвинулась на запад до Урала и Нижнего и Среднего Поволжья. Небольшой красивый голубь, кольчатая горлица, в Европе до 1932 года гнездился только на Балканском полуострове, в 1932 году он пересек Дунай и появился в Северо-Восточной Венгрии, в 1944 году впервые был встречен в Ужгороде, а в 1955 году загнездился в Киеве, где сейчас уже довольно обычен. Таким образом, менее чем за двадцать пять лет кольчатая горлица расширила свой ареал на тысячу километров по прямой. В качестве третьего примера нужно привести индийского скворца — майну, одну из наиболее популярных в Средней Азии комнатных птиц. В 1907 году она гнездилась только в Камар-Сарае, в 1912 — в Термезе, к 1925 году вдоль долины реки Аму-Дарьи достигла города Керки, в 1940 году появилась в Чарджоу, а к 1952–1957 годам уже не была редкостью в Репетеке, Гогорчнили, Ташкепри, Тахта-Базаре и Самарканде. Сейчас она довольно обычна и в окрестностях Ташкента. Скорость расселения майны, как и кольчатой горлицы, очень велика: за полстолетия она продвинулась на шестьсот — семьсот километров. И кольчатая горлица, и майна гнездятся исключительно в населенных пунктах, поэтому искать причины их расселения в изменении ландшафта нет оснований. Нет здесь прямой связи и с изменениями климата. Поэтому остается сказать одно: причины расселения пока не известны!