Дим Край - Идеaльный мир

• Название: Идеaльный мир
• Автор: Дим Край
• Жанр: Научная Фантастика

---

'Ну, конечно же он, не заинтересован в тебе, Лена, — убеждала она себя. — Ему-то умному, начитанному и мускулистому красавцу, подавай никак модель-очаровашку, прямо с разворота журнала Плейбой. А то и вообще — Джессику Альбу давай, на меньшее не согласиться'…

Лене было тяжело на сердце. Успокоиться почему-то выходило не просто. Хотя в конце своих размышлений она пришла к единственному мнению и фактически высказала его вслух, но только тихонько, чтобы никто не услышал:

'Высокомерный, чопорный болван! Не хочешь моего поцелуя — не будет тебе поцелуя! Не очень-то и хотелось… И ведь потом будешь просить моей руки… На коленях приползёшь. А вот… хрен тебе! Был у тебя шанс, больше я тебе его не дам. — Лене даже удалось разозлиться. — Можно сказать девушка твоего уровня, твоего интеллекта, живёт по соседству, в пяти метрах от тебя — а ты, идиот несчастный, даже не пытаешься её соблазнить… Ну и щипа́й там своих Марусь и Наташ. А я через дней двенадцать уеду отсюда в большой город, и бывай! Чао-какао!'

Но отлегло от сердца немного. Хотя, если честно, стало получше. Лена успокоилась и под конец дня решилась-таки выйти из комнаты.

Следующий день складывался как-то неудачно.

Погладить коров и овечек оказалось делом не простым. Казалось бы в родном хлеву нет ничего проще подойти к корове и погладить её по жёсткой шёрстке. Вот она вышла в хлев — и тут на неё как-то недобро взглянуло рыжее парнокопытное с белыми пятнами на боках, вытащив морду из ведра с кормом. Сразу вытаращила вперёд рога и пронзительно громко промычала. Из-зо рта обильным ручейком стекала вода. Желание притронуться к ней у Лены сразу исчезло. А овечки вели себя крайне пугливо. Блеяли, жались по углам и разбегались по загону. Только Лена протянет руку к мерно стоящим шерстяным животным — как все овцы как по команде 'всё, тикаем, братцы!' несутся в другой угол, поднимая с перепугу сенную пыль. И ещё эта вонь сортирная в хлеву! Хоть нос зажимай…

Нет. Такой быт Лена не способна осилить. И пошла к подруге, Наташе, позвать ту на речку.

Наташа рекомендовала не ходить на речку, так как вода уже 'цветёт' и, стало быть, купаться поздно.

'Да, как поздно?! Нет. Пойдём! — потребовала она. — Я должна искупаться. А то я зря ехала сюда что ли?!' Наташа не стала упрямиться и прихватив с собой Сашеньку они двинулись на речку.

Всю дорогу Сашенька плакал и капризничал. Его укусил жирный овод и идти 'к водичке' ему воспротивилось. Лене пришлось наобещать сладких конфет, и он, размазав сопли по щекам, уломался всё-таки сходить.

И наконец, она, Река — широкая Ока, заболотистые берега, мерно текущая в своём русле. Они протопали среди камышей и болотной вони — вышли на неширокий пляж и Лена сразу устремилась к воде. Благо, людей не было. Только пара рыбаков — на дальнем берегу. А жара была что надо. Облака как-никак прикрывали солнце. Позади приятно шелестел камыш и еле-слышно квакали лягушки.

По пляжу были разбросаны окурки, рваные пакеты, бумага, остатки костров — выжженная чернь. На это Лена не обращала внимание. Грязь — она везде. Быстро нашла место почище — расстелила покрывало, разделась до купальника, побросила туда вещи. Наташа хотела ей что-то сказать вслед, о чём-то предупредить, но Лена со всей дури разбежалась и кинулась в воду. Через секунду с ужасным воплем она вылетела оттуда, не от воды холодящей, хотя это тоже было неприятно, а от дикой боли — в ногу что-то впилось острое. Вся мокрая, ещё упала плашмя животом на горячий песок, она тяжело выкарабкалась из воды, хватаясь за раненную ногу и стала звать на помощь.

К ней сразу подбежала Наташа, но Сашенька, перепуганный криком и оставшись один в отдалении, пуще заревел. Поэтому Наташа не знала к кому бежать и кому стоит помочь первому. Наконец она сообразила, вернулась за Сашенькой, подхватила его под мышку и направилась к воде, к кричащей и умирающей Лене.

Лена с ужасом обнаружила, что вся ступня правой ноги в крови, кровь бесконечно струится и капает на песок, посреди натоптышей торчит что-то чёрное, грязное, непонятное. Почему-то Лена подумала, что это пиявка. И ухватив пальцами, вытащила её из ноги и пугливо отбросила в сторону. 'Пиявка' оказалась твёрдой, совершенно не похожей на пиявку. Она с паникой в глазах выкрикнула: 'Что это?!', когда подошла Наташа на помощь.

Наташа популярно объяснила ей, что предупреждала про осколки разбитых бутылок, разбросанных по пляжу; ей рассказала, что купаться здесь изначально не рекомендовала и по этой причине — берег очень загрязнён и захламлён отбросами бурной вечерней жизнедеятельности местных обителей.

Жутко ныла нога. Лена волновалась за неё и нотации Наташи вперемешку с рёвом Сашеньки почти не слушала. Она беспокоилась, как бы не потерять ногу, и отчего-то стала думать, что теперь вернётся в Москву с перебинтованной ногой и на костылях — 'Замечательно отдохнула, Лена!' — все скажут. Возмножно придётся звонить родителям и просить их помочь. А как им позвонить, если тут связь кое-как берёт?! Она зажимала рану, а кровь всё продолжала 'хлестать' — по мнению Лены, из ноги. Поэтому Лена не переставала ныть и надрывно кричать, пока на её крики не сбежались любопытствующие бабки и начали в общем оре причитать и поносить молодое поколение. Что вот, мол, сами виноваты. Кто вечерами собирается на берегу с бутылками, разжигая костры? Кто берег 'гадит' всякими окурками, ошмётками, пакетами, дрянью всякой и разбивает бутылки о камни, что не пройтись без острожки?.. Лена же пыталась оправдаться, что она неместная, приезжая, что не она разбила и раскидала эти бутылки по берегу, что она тут не причём, хотела просто покупаться и, вообще, позовите врачей, не видите — человек умирает, кровью истекает, чего стоите и смотрите?!.. А они как будто её не слышали, продолжали о своём — вот, некультурные, невоспитанные, дурные девки пошли, управы на них нет… Гадят и гадят, гадят и гадят, а потом сами и жалуются, мол, почему так загадили…

Лена слёзно просила их помочь — все ладони в крови и песке. Тут откуда-то взялась бабушка Нюра (кто-то ей, видимо, успел сообщить) с бинтом, перекисью и йодом в руках, охая и причитая, она подбежала к бедной Леночке.

— А-а!!! Как больно! — страдала Лена, когда Нюра ей ступню мазала йодом.

— Терпи, терпи, лапонька, терпи, внученька…

Лена честно терпела эту жуткую, невыносимую боль, но слёзы сами текли по щекам. Как она переживала за свою ногу! О, как её беспокоило будущее:

— Что же будет?.. — плакала она и представляла себе разные варианты мрачного будущего, вплоть до того, что стоят Танька и Валька понуро склонив головы возле могилы с гвоздиками… и ещё пуще захлёбывалась в плаче.

С трудом добралась она до избы и ревела весь остаток дня в своей комнате. Потом, стала замечать, что ходить она может, по крайне мере, до туалета. Да и вообще боль утихла. А на ступню хоть и болезненно неприятно, но ступать можно. Значит — всё будет нормально. Она кое-как успокоилась. И перестала реветь.

Следующий день был не лучше. Жар на улице спал. Повысилась облачность. Временами становилось прохладно. Поэтому Лена ёжилась в лёгкой футболке на лавке во дворе и гладила пса Бориса. Борис оказался весьма игривым и послушным псом, что Ленке захотелось отвязать его — пусть бегает по всему двору, а то ведь действительно скучает.

Сквозь огородные заросли проглядывалась фигурка человека — это несомненно Женька. Но подходить к нему, да и вообще выходить в огород Лена наотрез не желала. Она искренне считала, что Женька должен сам прийти и извиниться за своё поведение. И, вообще, почему его не оказалось рядом, когда она так страдала на том грязном берегу? Когда по всем законам этики и джентльменства — он был обязан там появиться?.. 'Как?!' — спросил бы он. 'Да меня не волнует! Если бы ты не был таким упрямым, мы вдвоём бы шли вчера на побережье, держась за руки, или бы ты меня отговорил туда идти' — общалась она с мыслимым образом Женьки.

Днём она ещё сходила в магазин за товаром: сладостями для Сашеньки, которые она наобещала ему, и продуктами для бабушки-спасительницы. Идти пришлось долго — через всю деревню, поле, какие-то заброшенные угрюмые сарайчики и амбары — почти в другую, соседнюю деревню. А магазинчик, совдеповкий, особо-то и не порадовал обилием товаров. Во-первых, очередь откуда-то набралась в магазинчике, ещё до входных дверей стоял народ, покуривал. Пришлось занимать очередь и покорно ждать. В основном алкаши да пьяницы, которые не преминули возможностью глазами поразевать Ленку и подышать в лицо жутким перегаром. Они паршиво перемигивались и делали противно-пошлые жесты, явно адресованные в её сторону. Во-вторых, в магазине товар был залежалым, кое-где срок годности истекал или уже истёк (Лена собиралась жаловаться, да затевать ссору не хотелось). Ну, в-третьих, мороженное, которое она несла, на обратном пути всё растаяло, подпортило хлеб и остальные продукты. Откуда ей знать, что до магазина — аж целый километр окажется! А ей, с хромой ногой — это на час ходьбы…