Игорь Шумейко - Вторая мировая. Перезагрузка

• Название: Вторая мировая. Перезагрузка
• Автор: Игорь Шумейко
• Издательство: Вече
• Жанр: Политика
• Год: 2007
• ISBN: 5-9533-1797-2 978-5-9533-1797-9

Совершенно неполиткорректные рассуждения о Европарламенте и контурах Объединенной Гитлером Европы; о том, как «нейтралы» и невинно-побежденные работали на Третий рейх; о правах, которые рождены Большой Войной, и о ее зачинщиках, а также о пользе резунов, буковских и свиней, разыскивающих трюфеля.

Книга рекомендована как руководство для PR-отдела корпорации «Российская Федерация».

---

В войну «Шкода» выпускала немецкий легкий танк Pz Kpfw-35.

Все специальные энциклопедии называют лучшим, среди легких и средних танков вермахта другую модель — Pz Kpfw-38, изготовитель — концерн ВММ. Этот ВММ — бывший (до 1939 г.) другой знаменитый завод «ЧКД-Прага». А танк Pz Kpfw-38 x (действительно очень удачная модель) — это чешский танк TNHP-S, экспортировавшийся в Иран, Швецию, Швейцарию, Румынию. Сразу же после присоединения Чехии последовал заказ вермахта на 350 машин, а всего их было изготовлено 1411 штук (по другим данным — 1300).

И кратко об истории и потенциале самого завода «ЧКД». Полное его название — «Чешско-моравская Колбен Данек», появился он в 1927 году в результате слияния фирм «Первая чешско-моравская машиностроительная фабрика», «Колбен и компаньоны», «Данек и компаньоны».

«Первая чешско-моравская машиностроительная фабрика» основана в 1870-х годах Оборудование для пищеварительных и химических цехов и конструкций из стали, паровозы, вагоны. В 1907 году создает вместе с фирмой «Рингхоффер» фирму «ПРАГА» по производство легковых и грузовых автомобилей.

Фирма «Колбен и компаньоны» основана в 1896 году Эмилем Колбеном, сотрудником самого Эдисона, главным инженером фирмы «Edison GE Co.». Производит гидротурбины, оборудование для гидроэлектростанций.

При образовании «ЧКД» штат— 12 000 чел. В 1930-е годы постоянно растет выпуск военной продукции. Во время оккупации была большая часть производства переведена для поставок немецкой армии. Вследствие воздушного нападения союзников в марте 1945 года повреждено около 70 % зданий и 50 % машинного оборудования.

Все вышеперечисленное — лишь малая часть и только бронетанкового чешско-моравского реестра. Копнуть далее и никуда не деться от упоминания удивительного чешского танка LT-38, на базе которого инженеры МВБ (бывшие заводы «Прага») и «Шкоды» разработали самоходное орудие «Мердер», и, как признается, лучшую противотанковую самоходку той войны «Хертцер». Ее тираж 2584 штук — «превосходный результат» для этого жанра.

Что еще важно сказать о характере отношений в той «Объединенной Европе» 1938–1945 годов? Уровень гитлеровского насилия — возможно, еще будет масса попыток его даже преувеличить, чтобы спрятаться за ним, спрятать долю, дольку вполне рыночных отношений. Это в Освенциме и Майданеке звенели кандалы, а в «Объединенной Европе» звенели и монеты. В Данию, Норвегию, Чехию, Францию шли не только приказы, но и заказы. А перспективу, «Великий План», Гитлер так обрисовывает своим ближайшим единомышленникам:

«Застольные беседы фюрера. 13 октября 1941 г.: Те страны, которые мы пригласим к участию в нашей экономической системе, будут иметь свою долю природных богатств российских регионов. На экономическом уровне Америка никогда не станет партнером европейских стран. Дунай — река будущего. Мы соединим его с Днепром и Доном. Европа, а не Америка станет страной неограниченных возможностей… А украинский марганец важен и для Америки».

То есть фюрер, говоря по-современному, все же «был рыночником». Даже самым ничтожным своим контрагентам он показывал не только кнут, но и пряник.

Косвенные свидетельства, да еще взятые из каких-нибудь неожиданных сфер, тем и хороши, что принципиально нефальсифицируемы. Они как бы ненароком дают картину, точнее, самый краешек картины, но привычный глаз дорисует и остальное.

Примерно то же имеет в виду и Плутарх в своих бессмертных «Сравнительных жизнеописаниях», во вступлении к «Александру Македонскому»:

«…и не всегда в самых славных деяниях бывает видна добродетель или порочность, но часто какой-нибудь ничтожный поступок, слово или шутка лучше обнаружат характер человека, чем битвы, где гибнут десятки тысяч…»

Как я понимаю то, что насилие было не Абсолютное, но условное, осторожно нащупывающее допустимые уровни?

Фюрер выпустил серию антиеврейских законов, инструкций, требующих, в частности, убрать в рейхе все памятники евреям. В Лейпциге стоял памятник композитору Мендельсону — и бургомистр Гердерлео запретил его убирать. Он, бургомистр, пользовался в городе огромным уважением, так что нацисты уволить его не решались. И памятник стоял. Но однажды Гердерлео ушел в отпуск и ненадолго покинул Лейпциг. А его заместитель тут же приказал убрать Мендельсона.

Вернувшись, бургомистр приказал вновь установить памятник. И вот тогда уже последовало: смещение Гердерлео с поста, отправка его в концлагерь, а потом и казнь. (Ну а памятник, разумеется, вновь сбросили в первый же день.) Вот они, разные степени насилия. Насилия пробно определяющего, ищущего свои границы: бургомистр, поддержанный всем совокупным авторитетом города Лейпцига, мог не убирать памятник еврею. Но воздвигать уже не мог.

Второй пример — о немецкой вежливости. Конкретнее, о приветствии, гитлеровском салюте.

Если кто заглянет в «Директиву о гитлеровском приветствии», то узнает, что, оказывается, было два разных «Хайля!»

«При встрече лиц, относящихся к одной и той же общественной группе, рекомендуется поднять вытянутую правую руку под таким углом, чтобы лицо было видно из-под ладони. Этот жест должен сопровождаться словами «Хайль Гитлер!» или по крайней мере «хайль!». Если кто-то приветствует знакомого с большего расстояния, достаточно поднять руку описываемым образом.

Если встречается лицо, стоящее с общественной или иной точки зрения ниже, следует поднять правую руку вертикально на уровне глаз и одновременно сказать: «Хайль Гитлер!»»

Вот это «стоящее с общественной или иной точки зрения ниже» очень интересно. Иной, не общественной — это имеется в виду с расовой «точки зрения ниже». То есть была предусмотрена и отдельная форма отдания приветствий французам, голландцам и т. д.

И это тоже косвенное свидетельство о наличии modus vivendi в Третьем рейхе.

Глава 11 Главные «Мюнхены» чешской истории

Всякий, разглядывавший европейские карты разных эпох, помнит большую страну в самом центре Европы, очертаниями походившую на распяленную шкуру некоего животного. Заштриховывалась она обычно в серых тонах, иногда зеленым. Хотя очертания и названия менялись: Священная Римская империя германской нации, Австро-Венгерская империя, знаменитая «лоскутная империя Габсбургов». Чехия, главный экономический мотор империи, в название, в «титул» не попадала никогда.

Если двигаться по этому сложному историческому пунктиру: советские танки в Праге-1968 — чешские танки в России—1941/44 — «Позор Мюнхена» — Первая Чехословакия… и стараться при этом постигнуть некоторые закономерности чешской истории, все равно неизбежно упрешься в империю Габсбургов и, далее, в Священную Римскую империю.

Итак, Карл Великий первым воспроизвел Древнеримскую (Западную) империю приблизительно в старых границах, но в христианском уже мире. К 924 году империя фактически самораспалась, саксонский герцог Оттон возродил ее в 962 году. Чехо-Моравия — непременный и все более и более мощный член этого пестрого сообщества. Сменились династии императоров: Саксонская, Салическая, Гогенштауфены… Династический принцип успешно сочетался с выборностью императора. Коллегия этих выборщиков, Курфюрстов, включала пять-семь крупнейших князей империи. Габсбурги в это время — скажем так: мелкие-мелкие помещики. И не в Юго-Восточном (где Австрия) углу империи, а в Юго-Западном (где Эльзас). Построенный в верховьях Рейна примерно в 1020–1040 годах «Ястребиный замок» (Habichtburg, Хабихтсбург — перешедшее позже в Габсбург) не входил и в «первую сотню» княжеских замков империи. Когда скончался последний из Гогенштауфенов, наиболее вероятным кандидатом был чешский король Пшемысл Отокар Второй. «Король железный и золотой», называемый так за военную мощь и богатство, владел также частью Венгрии, Хорватии и Словении. Присоединив в 1250 году еще и Австрию, Пшемысл Отокар Второй стал самым могущественным монархом, безусловным «лидером» империи, а его личные владения удивительным образом напоминали очертания той страны, с какой Габсбурги останутся под конец своей истории, в 1918 году.

Но вот вам еще более уникальное совпадение. История Чехии у нас разбита и разложена на столь разные полочки, что вот о таком сопоставлении речь еще не заходила никогда.

«Двойной Мюнхен» Пшемыслу Отокару Второму!

Немножко смахивает на выкрик в баре… «Двойной Мюнхен! — Двойной Манхэттэн!» — но оригинальность сего подзаголовка никак не заслоняет верности сей исторической параллели. «Мюнхен» — понятно, с 1938 года — синоним грязного предательства. Но «Двойной»? Пшемысла Отокара Второго предали дважды. Сначала в 1273 году коллеги-курфюрсты не избрали его императором. Многие обещали, но… в конечном счете испугались именно мощи чеха. Выбрали, наоборот, слабейшего из кандидатов, Рудольфа Габсбурга Первого. Все называли тот вариант промежуточным. Нечто подобное бывает на выборах римских пап, когда кардиналы заходят в тупик и выбирают самого старенького из кандидатов, чтобы вскоре «вернуться к вопросу».