Елена Домогалова - Регина

• Название: Регина
• Автор: Елена Домогалова
• Жанр: Исторические любовные романы

Исторический роман о любви. Франция, 16 век. На фоне вечного противостояния правящей династии Валуа и семейства Гизов разворачивается трагическая история любви и ненависти младшей сестры знаменитого Луи де Бюсси — Регины де Ренель.

---

Враги, испуганные его яростным сопротивлением, почти сломленные его мастерством и отвагой, теперь рубили и кромсали его тело. Алая кровь брызгами летела на их искажённые лица, тонким ручьём просачивалась в двери, словно сам Бюсси всё ещё не желал сдаваться, упрямо решив хотя бы так — каплей крови — выбраться на свободу.

Обезображенные, окровавленные тела графа де Бюсси и его юного пажа бросили в Луару в нескольких лье ниже по течению. Белые, невесомые лепестки яблоневого цвета, невесть откуда взявшиеся посреди осени, закружились над рекой, качаясь, поплыли в розовых от крови волнах, напугав убийц своей сияющей белизной…

ГЛАВА XVII. Оплаченные счета

"Всё имеет свою цену: за счастье — горе, за любовь — роды, за рождение — смерть".

М. Шишкин "Венерин волос"

В одном из последних писем к Екатерине-Марии Регина не выдержала и сообщила ей, что ждёт ребёнка от Филиппа и потому не может больше участвовать ни в каких интригах и вообще вряд ли когда-нибудь ещё вернётся в Париж. Любовь Луи и ребёнок Филиппа были для неё отныне важнее всего.

От такой новости герцогиня едва не хлопнулась в обморок. Странные изменения, творившиеся с её лицом, не укрылись от глаз случившегося рядом кардинала Лотарингского.

— Что с тобой? Опять письмо от твоей задушевной подруги?

— Да, — вздохнула Екатерина-Мария, — от неё. Так меня "радовать" может только она.

— Я так понимаю, возвращаться в Париж и исправлять свои ошибки она не собирается?

— И захотела бы, да поздно ей теперь что-либо исправлять. Граф де Лорж напоследок преподнёс ей подарочек. С Луи она уехала вдвоём. Беременная то есть. От Филиппа, если верить её словам.

— Насколько мне известно, — усмехнулся кардинал, — кандидатур там было предостаточно, в том числе и наш дорогой брат.

— Ну, раз Регина говорит, что ребёнок от Филиппа, значит, так оно и есть. Дьявол бы её побрал!

— Сестра, ну ты бы хоть в присутствии духовного лица не богохульствовала.

Екатерина-Мария вперила в него мрачные чёрные глаза и выругалась, перебрав имена чуть не всех святых в календаре. Кардинал расхохотался от всей души.

— И что смешного в том, что я зла? Все планы коту под хвост!

— Дорогая Катрин, они приняли это направление с того самого дня, когда ты втянула в наши дела графиню де Ренель. Всей Франции известно давным-давно, что Клермоны — семейство отчаянное, дерзкое и сильное, но чрезвычайно легкомысленное и увлекающееся. Пока они видят цель, они готовы — и ведь могут! — горы свернуть. Но стоит замаячить на горизонте более привлекательной наживке, как они сломя голову мчатся туда. Вспомни, сколько глупостей в своей жизни наделал Бюсси из-за юбки! Не свяжись он по глупости с Марго, был бы сейчас первым человеком в государстве и король слушал бы его, а не свою матушку. А если бы Регина была не из той же породы, что и он, то не пряталась бы сейчас в Сомюре, а была бы, по меньшей мере, герцогиней Анжуйской. Или королевой Наваррской. А то и могущественной фавориткой Генриха III. Так ведь нет же — побежала, как блудливая кошка, за своим братом, не думая, чьи головы вместе со своей подставляет. Она хоть раз подумала, что было бы, не перехвати мои люди Этьена Виара?

— Что ты всё заладил "если бы, что было бы"! Никакого "бы" нет, есть только настоящее время и этой категорией надо оперировать. Ну что с того, что Регина всё сорвала? Нам не впервой танцевать на лезвии ножа. Не так уж давно мы все разминулись сначала с ножами мятежников, потом с королевским судом. Кто тогда был виноват? Этой старухе Медичи и её щенкам сам чёрт ворожит.

— Нет, всё-таки прав был наш брат Генрих. Он сразу сказал, что из этой затеи с фанатичным священником и взбалмошной графиней ничего не выйдет. У нас только один шанс — Лига!

— Ага, вот только Валуа и там обошёл вас. Обоих. И где сейчас ваша Лига? Так мы скоро и с гугенотами вечный мир заключим, да ещё и попрём против Испании. Генрих подомнёт под себя всё дворянство и будем мы его верными слугами. Никто в его присутствии тогда головы поднять не посмеет.

— И всё же ваша затея с отравленным письмом была чистой воды авантюрой. Сам не понимаю, как ты умудрилась и меня в неё втянуть. Безумцы.

— Чем выше ставки, тем выше риск, ты прекрасно это знаешь. И хватит уже об этом. Всё кончилось. Не так, как мы хотели, но ведь и не так плохо, как могло случиться при таком неудачном раскладе.

Через несколько дней Екатерина-Мария не утерпела и написала письмо Филиппу, в котором с головой выдала свою подругу. "Езжай в Сомюр и забирай её оттуда. Если она ни о чём не думает, то ты должен позаботиться о своём ребёнке, пока Регина окончательно всех не погубила. Вытащи её из Анжу хоть за волосы, даже если надо будет перешагнуть через труп Бюсси. Когда родится дитя, Регина опомнится и сама тебе благодарна будет. Послушай меня, послушай своё сердце и поезжай за ней!" — писала герцогиня, снедаемая дурным предчувствием. Ну не верила она, что вся эта история с бурным романом между братом и сестрой не закончится катастрофой. Слишком яркими и буйными были эти Клермоны, слишком многим встали поперёк горла в последнее время. До Гизов докатились слухи, что у короля появились подозрения по поводу того, а не готовится ли в Анжу заговор? Уж больно зачастил туда губернатор и странно затихли две главные смутьянки графиня де Ренель и герцогиня Монпасье. А подозрения короля, как было хорошо известно герцогине, обычно ничем хорошим не заканчивались. Бюсси слишком легкомысленно обошёлся с Маргаритой, а кому как не Екатерине-Марии было знать, на что способна оскорблённая женщина. Но ей было мало дела до безопасности Луи, другое дело, что Регина, будучи рядом с ним, могла тоже пострадать. И вообще эта история всё отчётливее начинала пахнуть тюремной гнилью и костром инквизиции, а Гизам эти запахи не нравились. Она уже поняла, что ни кардинал, ни Генрих Гиз пальцем о палец не ударят для спасения другого человека, а если запахнет жареным, то первые же и отдадут Регину на растерзание короля, лишь бы самим откупиться. При других обстоятельствах она бы и сама так поступила, но графиня де Ренель умудрилась даже разделить Гизов на два лагеря, где Екатерина-Мария и Шарль оказались на её стороне и теперь ломали голову над тем, как же ей помочь. О беременности Регины она, правда, не сказала Шарлю. Не нужно ему было этого знать до поры до времени, не то вообразит ещё себя возможным отцом и наломает сгоряча дров.

А вот Филипп, по твёрдому убеждению Екатерины-Марии, имел право всё знать.

Но письмо герцогини не застало Филиппа — он в этот день как раз уехал в Кале, встретить корабль. А по дороге к замку его встретил перепуганный, запыхавшийся слуга. Он передал графу несколько писем, которые успел схватить с его стола, и предупредил, что в замке графа ждут люди короля. Филипп подозревался в сговоре с графом де Бюсси против короля Франции и должен был быть доставлен в Париж под арестом.

— Обыск уже был? — стремительно бледнея, спросил он слугу, понимая, что если в руках короля окажется его переписка с герцогом Майенном, мало не покажется никому, а самое главное, под удар сразу попадала Регина.

— Да, но ваш оруженосец успел спрятать ларец с письмами на мельнице.

— Где? А что он там-то делал?

— Так у мельника же дочка красавица, вот господин Арель туда дорожку и протоптал. Он первый солдат заметил, сразу сообразил, что дела плохи, бумаги все, которые нашёл, сгрёб и на мельницу. А эти письма недавно пришли, уже без вас, он велел их вам передать, вдруг что важное.

— Наверняка должно быть. Иначе с чего бы королю посылать за мной солдат. Что ж, Николя, возвращайся назад. Ты меня не встречал и где я могу быть, не знаешь.

Филипп щедро отсыпал верному слуге горсть золотых монет, понимая, что другого случая отблагодарить его может и не появиться. Торопливо перебрал пачку писем, остановился, увидев на одном из них решительный почерк герцогини де Монпасье и предчувствие того, что это письмо связано с появлением солдат, холодком прокатилось по сердцу. Филипп сорвал печать, начал тревожно вчитываться в строчки, меняясь в лице. Сопровождающие его заметили, как он побледнел, покачнулся в седле, закрыв глаза, и обескровленные губы его зашевелились, словно в тишайшей молитве. Один из оруженосцев поспешил на помощь, но Филипп мягко отстранил его:

— Всё в порядке, со мной ничего не случилось, — но в глазах его билась, перехлёстывая через края, непонятная смесь боли и радости, искрящегося счастья и горького страдания.

— Что с вами, ваше сиятельство? — всё же спросил оруженосец.

Филипп качнул головой, снова вернулся к письму и, дочитав его, развернул коня:

— Я еду в Анжу. Вы возвращайтесь в замок, скажете, что сопровождали меня и графиню де Ренель в порт, откуда мы на её каравелле "Stella Mare" отплыли в морское путешествие, а вам я приказал вернуться. Анри, Жан, Франсуа, вас я освобождаю от службы. Можете возвращаться домой или ехать в Париж, я не хочу, чтобы вы отвечали за мои поступки перед кем бы то ни было. Прощайте. И — молитесь за меня.