Кейт О'Мара - Негодяйка

• Название: Негодяйка
• Автор: Кейт О'Мара
• Издательство: АО "Издательство «Новости»"
• Жанр: Триллер
• Год: 1995
• ISBN: 5-7020-0916-9

Девятнадцатилетняя красавица Аманда Уиллоуби, воспитывавшаяся в скромной английской семье, внезапно узнает, что ее настоящими родителями являются знаменитая голливудская звезда и видный политический деятель Великобритании. Потрясенная, девушка решает отомстить бросившим ее отцу и матери, а заодно и добиться финансового благополучия, чтобы осуществить свою мечту – стать киноактрисой.

---

"Пока о Симоне ни слова", – подумала Элизабет.

"Пока потрясенная Менди отказывается назвать имя своего отца".

У Элизабет забилось сердце. "Пока", – намекала газета. Усилием воли Элизабет взяла себя в руки.

– Алло, Чарльз, вы еще здесь?

– Да. Элизабет, с вами все в порядке?

– Да. – Она попыталась придать голосу оттенок спокойствия. – Со мной все в порядке.

– Вы видели статью?

– Да.

– Мне страшно неловко, что я вас побеспокоил, Элизабет, но я подумал, что вам следует знать об этом.

– Да, вы поступили правильно.

– Элизабет, – Чарльз выдержал паузу, – я думаю, Симона она обязательно втянет в этот скандал, это вопрос времени.

– Я знаю. – Элизабет отчаянно пыталась собраться с мыслями. – Мне кажется, я слышу его шаги. – Ей нужен был тайм-аут, чтобы прийти в себя и трезво оценить ситуацию. – Я попрошу Симона перезвонить вам. До свидания, Чарльз. И спасибо. – Не дожидаясь ответа, она положила трубку.

Элизабет так и осталась стоять у телефона, не в силах двинуться с места. Итак, это произошло. Чарльз был прав – рано или поздно откроется все. Аманда явно держала в запасе свой главный козырь, намереваясь выложить его в удобный для нее момент. Маленькая сучка! В эту минуту Элизабет, казалось, отдала бы все, лишь бы оказаться сейчас супругой Чарльза Пендльбери и, уютно устроившись в его квартирке в Олбани, наслаждаться мирным воскресным завтраком.

Она схватила газету и направилась в столовую. Стол уже был накрыт к завтраку; в лучах раннего солнца, струившихся сквозь кристально чистые стекла окон, сверкало старинное серебро приборов. Невидящим взглядом Элизабет смотрела вдаль – на зеленую гладь равнины; где-то под окнами звучала заливистая трель дрозда. День выдался чудесный – сколько Элизабет помнила, именно в такие дни ее настигали плохие известия. В такой же вот день умерла ее горячо любимая мать; слезы подступили к глазам, когда Элизабет подумала о ней, о том, как ее не хватает – гораздо больше, чем она смела признаться. Боже, как нужна ей сейчас мама. Уж она бы знала, как отвести надвигающуюся беду.

Время словно остановилось, когда Элизабет с ужасом подумала, как быстро может рухнуть их выстроенное с годами благополучие. Карьеру Симона ожидает крах, а вместе с ней погибнет все, ради чего жила Элизабет. И дети – они тоже пострадают. Благо, что они сейчас в школе, и, возможно, скандал обойдет их стороной. Нет, с тяжелым сердцем подумала она, не надо себя обманывать. На детей тоже ляжет тень позора. Мучительный стон вырвался из ее груди. Пытаясь сдержать его, Элизабет зажала рот рукой.

– Могу я предложить вам кофе, мадам?

Элизабет вздрогнула. Джанет, экономка, стояла в дверях; лицо ее выражало обеспокоенность. Взгляды их встретились, и они какое-то время молча смотрели друг на друга. Все было понятно без слов.

– Спасибо, Джанет, выпью с удовольствием. Хотя нет, пожалуй, лучше чашку крепкого китайского чая. – Элизабет улыбнулась.

Джанет с сожалением подумала о том, что этикет не позволяет ей обнять и успокоить несчастную женщину.

– Хорошо, мадам, – вот все, что она могла сказать.

Очень редко Элизабет позволяла себе открыто проявлять свои эмоции. На похоронах матери она оставалась спокойной, выплакав боль потом, в уединении своей маленькой гостиной, где единственным свидетелем ее слабости был кот Мэлкин. Удивленное животное смотрело на нее немигающим взглядом, словно сопереживая ее горе. Она прижала к себе пушистое тельце, и нот не воспротивился объятиям, лишь деловито умылся потом. Точно так же, когда узнала от "доброжелателя" об очередной измене Симона, Элизабет внешне не проявила волнения, а потом долго плакала, укрывшись от посторонних глаз.

Вот и сейчас Элизабет призвала на помощь всю свою волю и выдержку, настроившись мужественно противостоять худшему. С лестницы доносились шаги. В столовую спускался Симон. Элизабет спешно продумала свои действия.

Симон выглядел усталым и каким-то взъерошенным.

– Доброе утро, дорогой, – нарочито бодро сказала она. – Сейчас принесут чай. Что тебе предложить на завтрак?

Он шумно зевнул.

– О Боже, только тосты или что-нибудь в этом роде – я провел ужасную ночь. – Он коснулся ее щеки дежурным поцелуем и плюхнулся на стул, заняв свое место во главе стола. – Где газеты? – спросил он.

Элизабет спрятала за спиной "Глоуб".

– Они в гостиной. Ты разве их еще не просматривал?

– Нет. У меня была кошмарная ночь. – Он явно был в плохом настроении.

– Я принесу. – Она повернулась, но так, чтобы он не заметил газеты в ее руках, и быстро вышла из комнаты. В гостиной она взяла номер "Мейл он санди" и вложила туда злополучный "Глоуб".

Когда Элизабет вернулась в столовую, Симон сидел, развалясь на стуле, все еще мрачный. Отложив для себя номер "Мейл", лежавший сверху, она отдала Симону остальные газеты. Он молча кивнул в знак признательности. Элизабет дождалась, пока он выпьет чаю, съест тост с мармеладом и просмотрит основные заголовки.

– Дорогой… – начала она.

– Какая жуткая фотография жены премьера, – весело заметил Симон, все еще погруженный в газеты.

– Да, в самом деле, – ответила Элизабет. Фотографию она даже не видела. – Дорогой… – вновь попыталась она начать разговор, на этот раз уже более уверенным тоном. Что-то в ее интонациях заставило Симона оторвать взгляд от газеты.

– Что? В чем дело? – И увидел ее лицо. – О Боже, Джимми опять заболел?

– Нет, дорогой, с ним все в порядке. Вчера от него пришло письмо. Ты разве не прочитал его? Я положила тебе на стол.

– Он вошел в первую десятку?

– Еще не знает… Дорогой, боюсь, что ситуация осложнилась. – Элизабет решила говорить прямо. – Аманда обратилась в газеты. Правда, она еще не упомянула твоего имени, но Чарльз думает, что это вопрос времени.

Симон в ужасе уставился на жену. Газета выпала из его рун.

– Боже праведный, – медленно произнес он.

– Симон, – продолжала Элизабет, – девочка явно торгуется. Ты должен что-то предпринять, и как можно быстрее. Ты только взгляни на это! – Элизабет протянула ему свежий номер "Глоуб".

Симон прочитал первую и последующие страницы. В столовой воцарилась зловещая тишина. А за окном все пели птицы.

– Она может погубить нас, – сказала Элизабет.

Симон отложил газету и взглянул на жену.

– Ты не заслуживаешь этого, Лиз, – тихо сказал он.

Нежность, с которой он произнес эти слова, удивила и обезоружила ее. Элизабет поднялась, обошла вокруг стола и встала рядом с мужем, положив руки ему на плечи.

Он склонил к ней голову и вздохнул.

– Я сожалею о случившемся. Это несправедливо по отношению к тебе.

– Мы оба оказались втянутыми в это дело и будем бороться вместе, – спокойно сказала Элизабет.

– Ты думаешь, она?.. – Вопрос его повис в воздухе.

– Заговорит? Да, думаю, что да.

– Но почему? Она же получила деньги. Что еще ей нужно?

– Внимание, отмщение, признание, любовь – кто знает?

– Боже, какой кошмар, – простонал он.

– Что тебя ожидает в худшем случае? – спросила Элизабет, хотя ответ уже знала сама.

– В худшем случае? О, это легко предугадать. Если все выплывет наружу, меня сочтут морально разложившимся, безответственным типом, который не вправе представлять народ этой страны. Для прессы этот день станет праздником, а мне придется подать в отставку и последующие пять лет замаливать свои грехи на задворках парламента.

Элизабет закрыла глаза, словно перед ней уже разворачивались мрачные картины будущего, и крепче прижала к себе мужа.

– Знаешь, что я скажу, Лиз? – пробормотал он, зарывшись в мягкие шелковые складки ее пеньюара.

– Нет, что? – прошептала она.

– Пусть публикует и будет проклята! И я вместе с ней!

9

Раннее утро в Риме. Начало нового погожего дня. Леони и Роб еще в постели – скованные тяжелым сном. После эмоционального накала вчерашнего дня сил хватило лишь на то, чтобы слегка перекусить и тут же лечь спать. Впереди было воскресенье, и оба надеялись, что оно вернет им утраченный покой.

Леони проснулась первой; после изнурительного перелета организм еще не вполне адаптировался к местному времени. Постепенно она начала осознавать, что происходит что-то странное. Воскресенье – единственный день, когда центр Рима был погружен в дремоту. Но сейчас вместо привычной воскресной тишины с улицы доносился невнятный шум. Слегка озадаченная, Леони встала с постели и, накинув халат, подошла к окну. Один взгляд – и она в ужасе отпрянула. Улица была наводнена журналистами и фотографами. Аманда не теряла времени даром.

Поздно – Леони заметили. Разноязычный гомон взорвался резким крещендо, подобно реву диких животных, почуявших запах крови. Тотчас же раздались настойчивые звонки в дверь. Пронзительно зазвонил телефон.

– Черт побери. – Роб стоял рядом, изумленно уставившись в окно. – Что происходит? Они что, по наши души? Я пойду открою дверь.