Жаклин Монсиньи - Божественная Зефирина

• Название: Божественная Зефирина
• Автор: Жаклин Монсиньи
• Издательство: Крон-Пресс
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1994
• ISBN: 5-8317-0088-7

Жаклин Монсиньи – одна из наиболее популярных французских писательниц, пишущих в жанре исторического романа.

«Зефирина» – самое известное произведение писательницы.

Главная героиня трилогии – Зефирина де Багатель, очаровательная девушка, волею судьбы втянутая в зловещую интригу. Действие романа происходит во Франции и Италии в XVI веке.

---

– Ваше высочество желает, чтобы я повидала заточенного там короля? – спросила Зефирина, как если бы речь шла о самой простой вещи в мире.

– Вы крупно рискуете, дитя мое, если вас схватят сыщики Карла V, – прошептала смущенная принцесса. – Не сможете ли вы попытаться проникнуть к королю…

Вдруг слова принцессы были прерваны пажом, отворившим дверь.

– Ваше высочество, только что прибыл граф де Монпеза!

– Пусть он войдет, – торопливо приказала регентша.

Даже не взглянув на Зефирину, граф де Монпеза, явно обессилевший, вошел быстрым шагом в рабочий кабинет.

– Ваше высочество, гонцы вернулись! У меня свежие новости с наших границ!

– Итак, что же Генрих VIII? – взволнованно спросила принцесса.

– Король Англии плакал от радости, когда узнал о нашем разгроме!

– Мошенник! Он нападет? – спросила принцесса, побледнев.

– Нет, ваше высочество, толстый Генрих размышляет о слишком сильном блеске Карла V… Это его беспокоит!

– Прекрасно! А что папа?

– Его святейшество плакал от горя, когда узнал о нашем поражении, но он держится в стороне!

– Это к лучшему… Когда в дело замешан кто-нибудь из Медичи, все усложняется. А Карл V?

– Запершись в своей молельне в Эскуриале, император молится, прибегает к уверткам, ему не хватает денег, чтобы вооружить новые войска. Он думает, что мы сильнее, чем мы есть на самом деле! Короче, он не решается захватить нашу страну!

– Прекрасно… время… нам нужно выиграть время для того, чтобы собрать остатки армии, чтобы принять меры предосторожности, следить за границами… – возбужденно говорила Луиза Савойская, меряя шагами кабинет. – Послушайте, мой славный Монпеза, мы будем вести переговоры с каждым из итальянских князей поодиночке. Каждый прошедший день – это день отсрочки. Совершенно необходимо, чтобы король сделал вид, что согласен на все условия, выдвинутые Карлом V. У меня есть идея, которая запутает императора. Пока он остается в своей молельне, мы застрахованы от самого худшего. Мадемуазель де Багатель? Боже, куда она девалась?

Внезапно вспомнив о присутствии девушки, Луиза Савойская искала ее взглядом.

Во время разговора, из которого Зефирина не упустила ни слова, она стояла у оконного проема. Внимательно слушая диалог, она в то же время с грустью смотрела на воды Роны, которые мощным серым потоком неслись под пролетами каменного моста.

– Я здесь, ваше высочество, – сказала Зефирина, поднимая драпировку.

– Я думала, вы ушли! Хорошо, так вы по-прежнему полны решимости? – спросила регентша.

– Если я могу быть полезной королевству и королю… более, чем когда-либо, ваше высочество!

В то время как регентша торопливо набрасывала несколько строк на пергаменте, господин де Монпеза подошел к Зефирине.

– Мадемуазель де Багатель! Мы всегда встречаемся при трагических обстоятельствах!

– В последний раз, когда мы с вами виделись, все было не так уж серьезно, ибо только я получила ожоги! – возразила Зефирина.

При этих словах, сказанных с деланной веселостью, граф грустно вздохнул. Он покачал своей словно Высеченной из камня головой старого солдата, глядя на эту красивую и гордую девушку.

– Ваш отец… он?.. – спросил граф де Монпеза, не решаясь закончить вопрос.

– Нет, сударь! Отец – пленник князя Фарнелло!

– В руках Леопарда? – воскликнул Монпеза.

– Да, именно…

– Что требует князь в качестве выкупа?

– Меня, господин граф! – бросила Зефирина с презрительным видом.

Она отвернулась от явно ошеломленного Монпеза, чтобы взять сложенный вчетверо пергамент, запечатанный сургучной печатью, без адреса, который ей протягивала регентша.

– Удачи, Зефирина де Багатель. Я буду молиться о том, чтобы вы смогли преодолеть сети Карла V и передать эту чрезвычайно важную записку в руки нашего горячо любимого сына… Если, по случаю, увидите короля, скажите ему, что… – Голос Луизы Савойской задрожал от рыданий… – Его мать молится, сражается, но, как и все подданные, любит его и уважает. Пусть мой сын не даст себя сломить! Мы победим, потому что наше дело правое, и Господь поддержит самого христианнейшего короля старшей дочери Церкви.

Серые глаза Луизы Савойской наполнились слезами.

– Мне удастся сделать это, ваше высочество, клянусь!

Склонившись в изящном поклоне, Зефирина поцеловала край платья принцессы и вышла. Но на пороге кабинета, дверь которого открыл один из солдат, она услышала, как граф де Монпеза шептал:

– Миссия очень важная… ваше высочество не опасается, что…

– Надо доверять судьбе, Монпеза! Ну, за работу… Нам надо подготовить письма, чтобы умаслить итальянцев.

Последнее, что запомнила Зефирина о регентше, был ее черно-белый чепец, склоненный над рабочим столом.

Лихорадочная суета царила в коридорах и на лестницах дворца, в котором регентша расположила свой генеральный штаб. Зефирина прокладывала себе путь среди вельмож, солдат и гонцов, прибывавших изо всех уголков страны. В вестибюле ожидали приема несколько дам. Возможно, они тоже прибыли, как Зефирина, умолять регентшу помочь отцу или мужу, оставшимся в Италии.

Когда Зефирина вышла на мощеный двор, церкви Сен-Бонавентур звонили к обедне.

– Ну что, барышня Зефи? – спросил Ла Дусер, ожидавший ее возвращения в компании девицы Плюш.

– Поторопимся, друзья мои, у нас осталось только восемнадцать дней… – просто ответила Зефирина.

– Ифигения, принесенная в жертву богам! – напыщенно воскликнула девица Плюш.

Ла Дусер что-то проворчал себе в бороду, и смысл его слов был куда менее поэтичен.

Семнадцать дней ушло у Зефирины и ее друзей на то, чтобы добраться до Лиона. Дороги были ненадежны, по лесам бродили отряды наемников, из которых состоят армии всех монархов христианского мира. Кроме того, были еще грабители, бродяги, пройдохи и авантюристы. Все это вынуждало путешественников принимать самые серьезные меры предосторожности. Как только опускалась ночь, они останавливались в таверне или ночевали в доме кого-нибудь из местных жителей. В течение дня Ла Дусер старался присоединиться к группе торговцев или паломников для того, чтобы проехать через лес. Вместе они представляли собой силу.

Иногда приходилось избегать и деревень. Словно всех бедствий было недостаточно, «отвратительное животное», бич века, уснувший несколько лет назад, чье название произносили лишь шепотом, с ужасом – чума, вновь явилась и опустошала городки и деревеньки. Когда Ла Дусер замечал трагический красный лоскуток на конце копья, воткнутого сбоку от дороги, они делали крюк, объезжая как можно дальше пораженные лачуги.

Все эти объезды задерживали путешественников. Теперь Зефирина сожалела о том, что согласилась взять с собой братьев-близнецов Ипполита и Сенфорьена. Их миссия заключалась в том, чтобы защищать повозку с тыла, а они только и делали, что жаловались на неудобства путешествия, на опасности в дороге и на плохую пищу. Они наперебой хныкали, думая о своих женах, сестрах-двойняшках из Амбуаза. Короче говоря, надоели, стали совершенно невыносимы, и Зефирина подумывала о том, чтобы отправить их назад.

Ла Дусер не разделял этого мнения. Оруженосец вооружил братьев аркебузами, к великому страху девицы Плюш, которая с тех пор постоянно оборачивалась и смотрела на этот неуклюжий арьергард.

Часто Зефирина, которой надоедали и повозка и болтовня мадемуазель Плюш, садилась верхом на Красавчика. Ей было необходимо побыть одной. Несмотря на крики дуэньи и на упреки Ла Дусера, она скакала вперед, заставляла своего коня перепрыгивать через изгороди и ручьи.

До самого Лиона Зефирина лихорадочно искала выход. Но после свидания с регентшей поняла, что надеяться больше не на что. Она с тоской думала о том роковом дне, когда окажется перед лицом князя Фарнелло. По ее коже пробегала дрожь отвращения при одном имени этого человека, которого она ненавидела, не зная его. Она презирала его изо всех сил, но вынуждена связать с ним жизнь в обмен на свободу своего отца.

Мысль о том, что этот чужеземец будет распоряжаться ею, пользоваться ее телом, ее молодостью и ее чистотой, вызывала в ней протест. Итак, у этого грубого солдафона будут все права.

При этой мысли все в Зефирине бунтовало с головы до пят. Она вся покрывалась «гусиной кожей», стон срывался с ее губ.

«Кому было нужно, чтобы Гаэтан умер? Это слишком жестоко! Он ее понимал, он ее любил… Ах, почему она не отдалась Гаэтану прежде, чем он уехал на эту отвратительную войну? Почему он не захотел ее тронуть? Безумие, тогда он ведь был жив…»

Прошел год со времени его отъезда. Долгий год в Поссонньере, в течение которого Зефирина созрела, изменилась, развилась. Очаровательная девушка-подросток превратилась в женщину. Она воспользовалась этими месяцами уединения для того, чтобы пригласить, с согласия госпожи де Ронсар, знаменитого профессора из Коллеж де Франс, мэтра Гийома Постеля, который преподал ей начала восточных языков и еврейского. Что касается последнего, то его Зефирина осваивала с большой легкостью. Математик и юрист-филолог приезжали из Тура раз в неделю, и Зефирина с таким рвением набросилась на учебу, что это вызвало мягкую иронию у ее подруг.