Георгий Левин - Наследство Ралотов

• Название: Наследство Ралотов
• Автор: Георгий Левин
• Жанр: Фэнтези

Последний АРАН, последний "Бесмертный", последний из расы РАЛОТОВ встречает свой последний рассвет от него остаётся кольцо, генераторы защиты и перемещения, через века, руки других людей оно начинает свой путь к наследнику…

---

Сделали кол они гладким. Его на конце заострил я

Взял и, сунув в костер, обжег на углях раскаленных,

Тщательно после того запрятав в навозе, который

Кучей огромной лежал назади, в углубленьи пещеры.

335. Тем, кто остался в живых, предложил я решить жеребьевкой,

Кто бы осмелился кол заостренный, со мною поднявши,

В глаз циклопу вонзить, как только им сон овладеет.

Жребий выпал на тех, которых как раз и желал я;

Было их четверо; сам я меж ними без жребия — пятый.

340. К вечеру он подошел, гоня густорунное стадо.

Жирное стадо в пещеру пространную тотчас загнал он

Все целиком — никого на высоком дворе не оставил,

Либо предчувствуя что, либо бог его так надоумил.

Поднял огромный он камень и вход заградил им в пещеру,

345. Коз и овец подоил, как у всех это принято делать,

И подложил сосунка после этого к каждой из маток.

Все дела, наконец, переделав свои со стараньем,

Снова товарищей двух он схватил и поужинал ими.

Близко тогда подошел я к циклопу и так ему молвил,

350. Полную черным вином поднося деревянную чашу:

— Выпей вина, о циклоп, человечьего мяса поевши,

Чтобы узнал ты, какой в нашем судне напиток хранился.

Я в подношенье его тебе вез, чтоб меня пожалел ты,

Чтобы отправил домой. Но свирепствуешь ты нестерпимо.

355. Кто же тебя, нечестивец, вперед посетит из живущих

Многих людей, если так беззаконно со мной поступил ты? -

Так говорил я. Он принял и выпил. Понравился страшно

Сладкий напиток ему. Второй он потребовал чаши:

— Ну-ка, пожалуйста, дай мне еще и теперь же скажи мне

360. Имя твое, чтобы мог я порадовать гостя подарком.

Также циклопам в обилье дает плодородная почва

В гроздьях тяжелых вино, и дождь наполняет их соком;

Это ж вино, что поднес ты, — Амвросия, нектар чистейший! -

Молвил, и снова вина искрометного я ему подал.

365. Трижды ему подносил я, и трижды, дурак, выпивал он.

После того как вино затуманило ум у циклопа,

С мягкой и вкрадчивой речью такой я к нему обратился:

— Хочешь, циклоп, ты узнать мое знаменитое имя?

Я назову его. Ты же обещанный дай мне подарок.

370. Я называюсь Никто. Мне такое название дали

Мать и отец; и товарищи все меня так величают. —

Так говорил я. Свирепо взглянувши, циклоп мне ответил:

— Самым последним из всех я съем Никого. Перед этим

Будут товарищи все его съедены. Вот мой подарок! -

375. Так он сказал, покачнулся и, навзничь свалился, и, набок

Мощную шею свернувши, лежал. Овладел им тотчас же

Всепокоряющий сон. Через глотку вино изрыгнул он

И человечьего мяса куски. Рвало его спьяну.

Тут я обрубок дубины в горящие уголья всунул,

380. Чтоб накалился конец. А спутников всех я словами

Стал ободрять, чтобы кто, убоясь, не отлынул от дела.

Вскоре конец у дубины оливковой стал разгораться,

Хоть и сырая была. И весь он зарделся ужасно.

Ближе к циклопу его из огня подтащил я. Кругом же

385. Стали товарищи. Бог великую дерзость вдохнул в них.

Взяли обрубок из дикой оливы с концом заостренным,

В глаз вонзили циклопу. А я, упираяся сверху,

Начал обрубок вертеть, как в бревне корабельном вращает

Плотник сверло, а другие ремнем его двигают снизу,

390. Взявшись с обеих сторон; и вертится оно непрерывно.

Так мы в глазу великана обрубок с концом раскаленным

Быстро вертели. Ворочался глаз, обливаемый кровью:

Жаром спалило ему целиком и ресницы и брови;

Лопнуло яблоко, влага его под огнем зашипела.

395. Так же, как если кузнец топор иль большую секиру

Сунет в холодную воду, они же шипят, закаляясь,

И от холодной воды становится крепче железо, -

Так зашипел его глаз вкруг оливковой этой дубины.

Страшно и громко завыл он, завыла ответно пещера.

400. В ужасе бросились в стороны мы от циклопа. Из глаза

Быстро он вырвал обрубок, облитый обильною кровью,

В бешенстве прочь от себя отшвырнул его мощной рукою

И завопил, призывая циклопов, которые жили

С ним по соседству средь горных лесистых вершин по пещерам.

405. Громкие вопли услышав, сбежались они отовсюду,

Вход обступили в пещеру и спрашивать начали, что с ним:

— Что за беда приключилась с тобой, ПОЛИФФЕМ, что кричишь ты

Чрез амвросийную ночь и сладкого сна нас лишаешь?

Иль кто из смертных людей насильно угнал твое стадо?

ПОЛИФЕН — циклоп. Сын Посейдона и нимфы ФООСЫ.

410. Иль самого тебя кто-нибудь губит обманом иль силой? -

Им из пещеры в ответ закричал ПОЛИФЕМ многомощный:

— Други, Никто! Не насилье меня убивает, а хитрость! -

Те, отвечая, к нему обратились со словом крылатым:

— Раз ты один и насилья никто над тобой не свершает,

415. Кто тебя может спасти от болезни великого Зевса?

Тут уж родителю только молись, Посейдону-владыке! -

Так сказавши, ушли. И мое рассмеялося сердце,

Как обманули его мое имя и тонкая хитрость.

Охая тяжко и корчась от боли, обшарил руками

420. Стены циклоп, отодвинул от входа скалу, в середине

Входа в пещеру уселся и руки расставил, надеясь

Тех из нас изловить, кто б со стадом уйти попытался.

Вот каким дураком в своих меня мыслях считал он!

Я же обдумывал, как бы всего это лучше устроить,

425. Чтоб избавленье от смерти найти как товарищам милым,

Так и себе; тут и планов и хитростей ткал я немало.

Дело ведь шло о душе. Беда надвигалася близко.

Вот наилучшим какое решение мне показалось.

Было немало баранов кругом, густорунных и жирных,

430. Очень больших и прекрасных, с фиалково-темною шерстью.

Их потихоньку связал я искусно сплетенной лозою,

Взяв из охапки ее, где спал великан нечестивый.

По три барана связал я; товарища нес под собою

Средний; другие же оба его со сторон прикрывали.

435. Трое баранов несли товарища каждого. Я же…

Был в этом стаде баран, меж всех остальных наилучший.

За спину взявшись его, соскользнул я барану под брюхо

И на руках там повис и, в чудесную шерсть его крепко

Пальцами впившись, висел, отважным исполненный духом.

440. Тяжко вздыхая, прихода божественной Эос мы ждали.

Рано рожденная вышла из тьмы розоперстая Эос.

Стал на пастбище он козлов выгонять и баранов.

Матки ж в закутах, еще недоенные, громко блеяли, -

Вздулося вымя у них. Хозяин, терзаемый злою

445. Болью, ощупывал сверху у всех пробегавших баранов

Пышноволнистые спины. Совсем он, глупец, не заметил,

Что привязано было под грудью баранов шерстистых.

Самым последним баран мой наружу пошел, отягченный

Шерстью густою и мною, исполнившим замысел хитрый.

450. Спину ощупав его, сказал ПОЛИФЕН многомощный:

— Ты ли, любимец мой милый? Последним сегодня пещеру

Ты покидаешь; обычно не сзади других ты выходишь:

Первым из всех, величаво шагая, вступаешь на луг ты,

Нежно цветущий, и первым к теченьям реки подбегаешь;

455. Первым с пастбища также спешишь и домой возвратиться

Вечером. Нынче ж — последний меж всеми. Иль ждешь ты, тоскуя,

Глаза хозяйского? Злой человек его начисто выжег,

С помощью спутников жалких, мне чувства вином отуманив.

Имя злодею — Никто. И смерти ему не избегнуть!

460. Если бы чувствовать мог ты со мною и мог бы сказать мне,

Где от гнева ему моего удается укрыться,

Я бы о землю ударил его и пещеру повсюду

Мозгом его бы обрызгал. Тогда бы нашло облегченье

Сердце мое от беды, что негодный Никто причинил мне. —

465. Так произнес он и выпустил вон из пещеры барана.

Я недалеко от входа в пещеру и внешней ограды

Первым на ноги стал и, товарищей всех отвязавши,

С ними поспешно погнал тонконогое жирное стадо

Длинным обходным путем, пока мы судна не достигли.

470. Радостно встретили нас товарищи милые наши, -

Тех, кто смерти избег; о погибших же плакали горько.

Плакать, однако, я им не позволил, мигнувши бровями,

Но повелел поскорей, погрузив тонкорунное стадо

Все целиком на корабль, пуститься соленою влагой.

475. Все они быстро взошли на корабль, и к уключинам сели

Следом один за другим, и ударили веслами море.

Столько, однако, отплывши, за сколько кричавшего мужа

Можно услышать, насмешливо я закричал ПОЛИФЕНУ:

— Что же, циклоп? Не у так уж бессильного мужа, как видно,

480. В полой пещере своей пожрал ты товарищей милых!

Так и должно было, гнусный злодей, приключиться с тобою,

Если ты в доме своем гостей поедать не страшишься.

Это — возмездье тебе от Зевса и прочих бессмертных! -

Так я сказал. Охватила его еще большая злоба.

485. Быстро вершину высокой горы оторвал он и бросил.