Дмитрий Гришанин - Стеклянный ветер

• Название: Стеклянный ветер
• Автор: Дмитрий Гришанин
• Издательство: АСТ, Ермак
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-024027-9, 5-9577-1336-8

В нашем мире они были просто веселыми студентами... Здесь они стали — героями...

Озорной Лилипут сделался благородным рыцарем Лилом — защитником и спасителем прекрасных дам... Циник Гимнаст обратился в лорда Гимнса — хитрого и коварного властителя острова Розы... Веселый Студент ныне Стьюд, мастер меча, живущий войной... А Лом, крепко пьющий «эзотерик», — Люм, Властелин и Мастер Магии....

Приключения начинаются!

---

Не известно, чем Лилипут думал, соглашаясь на эту авантюру. Ведь был же выбор, да еще какой! Огромная бело-зеленая барка готовилась к отплытию и тоже через час. Лилипут даже поинтересовался, какова стоимость билетов, оказалось: за два золотых кольца он мог бы путешествовать первым классом и всю поездку до Красного города ни в чем себе не отказывать… Но, знать, в характере у русского человека играть с судьбой в орлянку!

В какой-то момент ему вдруг пришло в голову, что он всю жизнь жаждал приключений, а теперь, когда они «стучатся к нему в дверь» практически каждый день, он начинает воротить нос.

К сожалению, этот миг идиотской жажды романтики наступил как раз перед самым отплытием желтой ладьи. Когда же Лилипут вновь обрел способность мыслить трезво и вдумчиво, пристань Ужей скрывалась за поворотом реки, а его спина начинала трещать от чудовищного веса здоровенного бревна, которое средневековые аборигены, с завидным упорством отлично натренированных попугаев, почему-то называли веслом.

Особенно тяжко Лилипуту пришлось в первые два дня речного путешествия.

По утрам все до одной его мышцы от боли сводило судорогой. Даже крохотный поворот головы в сторону создавал полную иллюзию пытки электрическим током. Казалось, между плечами проскакивала молния разрядом никак не меньше тысячи вольт. Проклиная на все лады свою романтическую натуру, молодой человек сжимал зубы и, с трудом подавляя рвущийся крик, брался за двухпудовое весло.

Лишь через пару часов с начала гребли тяжелая кровь, накопившаяся за ночь в издерганных мышцах, потихоньку разбегалась по оживающему организму. Но, как говорится, свято место пусто не бывает, и не успевает до конца исчезнуть одна напасть, как появляется еще более докучливая.

Боль в мышцах сменялась палящими лучами солнца. И вот уже при каждом резком движении перед глазами Лилипута вспыхивают кровавые круги, а на его пылающей голове какой-то умник пытается рубить дрова тупым топором. Время и пространство перестают для него существовать — остается только испепеляющий жар и громадное бревно, которое не должно останавливаться ни на секунду.

Периодически гребцов из ведра обливали прохладной речной водой, и на несколько минут организм оживал, но жадное солнце моментально слизывало целительную влагу, и вновь красный туман застилал глаза.

Пару раз на дню ладья причаливала к берегу. Первый раз примерно в час пополудни, когда солнце становилось особенно злым и гребцы рисковали, получив солнечный удар, надолго выйти из строя. Остановка длилась часа полтора. За это время все, за исключением трех-четырех «счастливчиков», обедали, купались, отлеживались в тени прибрежных деревьев. «Счастливчики» же — так гребцы в шутку называли ежедневно меняющихся дежурных — обязаны были глядеть в оба и постоянно быть начеку, пока товарищи отдыхают — ведь на реке процветает пиратство! А потому несчастные «счастливчики» даже обедать были вынуждены не сходя с опостылевшей ладьи.

Второй раз ладья останавливалась уже на ночлег, когда сумерки сгущались настолько, что возникала опасность прозевать фарватер и разодрать днище о камни или бревна. Ужинали при свете костров — и на обед, и на ужин гребцам варили огромные котлы мясного гуляша, который они могли есть в неограниченном количестве вместе с белым хлебом; эта еда прекрасно усваивалась утомленными организмами и чудесным образом восстанавливала силы. Намучившись за день, засыпали все практически мгновенно.

По ночам оставалась бодрствовать «тройка», в задачу которой входило следить за костром и охранять мирный сон товарищей. Эта дежурная «тройка» сменялась каждый час, так что за ночь подежурить доводилось каждому гребцу.

Первые пару ночей Лилипуту, как особо измученному с непривычки, поручали дежурство в первый час, справедливо полагая, что если он сейчас уснет, то растолкать его удастся лишь на рассвете. То ли за два дня гребли Лилипут заметно окреп, да так заметно, что всем, кроме самого Лилипута, эта очевидность прямо-таки бросалось в глаза, то ли решили подшутить над рыцарем, так необычно странствующим по свету, но на третью ночь нашему герою выпало дежурить в самое отвратительное время — за час до рассвета.

Вместе с Лилипутом этой ночью бодрствовали сам купец Балт и ближайший его помощник и телохранитель, здоровенный, как медведь, Ремень. Эти двое напрягались во время плавания гораздо меньше других: Балт стоял у рулевого весла, а Ремень примерно раз в полчаса обливал изнывающих от жары гребцов водой из Ласки.

После памятного разговора на пристани Лилипут с купцом больше практически не общались, разве что изредка перекидывались какой-нибудь бородатой шуточкой. Но от других гребцов Лилипуту удалось кое-что разузнать о хозяине ладьи, и это кое-что молодому человеку совсем не понравилось. Оказалось, основные его доходы составлял отнюдь не купеческий барыш, а продажа дешевого оружия пиратам…

Да-да, именно он снабжал оружием тех самых джентльменов удачи, о которых три дня назад совершенно искренне рассказывал простаку Лилипуту жуткие вещи. И трех гребцов Балт потерял вовсе не потому, что их якобы ранили отравленными стрелами внезапно налетевшие разбойники. Балт попросту не сошелся с главарем пиратов в цене. Переговоры происходили на ладье Балта. Главарь пиратов приплыл в маленькой лодке всего с тремя телохранителями, остальные пираты ждали его на берегу. Это была не первая покупка у Балта, пираты ему доверяли. Но, когда они передали купцу золото, Балт вдруг заявил, что отныне его товар будет стоить в два раза дороже. Пираты, понятное дело, возмутились, схватились за мечи и тут же зарубили троих ближайших гребцов, а через секунду все четверо были утыканы стрелами людей Балта. Углядев, что на купеческом судне происходит что-то неладное, оставшаяся на берегу «братва» попрыгала на лодки и кинулась к ладье. Пришлось команде Балта навалиться на весла…

Рассказал Лилипуту эту историю сам Балт сегодня днем, когда уже половина пути осталась позади. Вполне возможно, что впереди их теперь с нетерпением поджидают жаждущие мести пираты, а сбежать с ладьи было уже невозможно — один в лесу пропадешь… В общем, Лилипут снова влип!

В костре догорали последние хворостинки, он медленно затухал, изредка озаряя полусонные лица «тройки» последними вспышками гаснувшего пламени.

— Я понимаю, ты сердишься на меня, что я тебе не рассказал сразу всю правду, — негромко обратился к Лилипуту Балт.

«Надо же, какой беспардонный, наглый тип! — думал Лилипут, глядя на угли. — Теперь, когда я его стараниями по самые уши в дерьме, он еще пытается у меня прощения просить! Мол, извини, давай пожмем друг другу руки и забудем о досадном недоразумении. Как бы не так! Подлец!»

В груди Лилипута бушевала ярость, поэтому он старательно не отводил глаз от костра.

— Ну, ты же не станешь отрицать, что я тебя предупреждал о возможности нападения пиратов! — продолжил уговаривать Балт. — И вообще, не понимаю, почему я должен перед тобой оправдываться? Ты согласился рискнуть, и риск твой будет щедро оплачен.

— Точно! Добрые пираты всего меня истыкают стрелками с дорогими железными наконечниками! — взорвался Лилипут. — Это же ты, скотина, им подвозил все те стрелы, луки, мечи, копья, которыми они нас не завтра, так послезавтра размажут по палубе твоего корыта.

Разозленный Лилипут, сжав кулаки, двинулся на остолбеневшего купца, и тут же дорогу ему преградил Ремень с огромным топором в руках. От неожиданности Лилипут так резко отшатнулся, что чуть не сел в костер.

Ремень приближался к Лилипуту чуть пружинящим шагом бывалого рубаки. Ни одна веточка под его ногой не хрустнула, и это несмотря на его дородную фигуру в добрые девять пудов веса. Кроваво-красная в свете затухающего костра секира как влитая сидела в его толстых, как бревна, руках,

В предрассветной тиши запахло смертью…

Огонь злой боевой ярости пробежал по телу Лилипута. Накопившаяся за три дня усталость куда-то бесследно исчезла. Мышцы приятно заныли в предвкушении драки. Похожие ощущения ему уже приходилось испытать однажды — там, в заколдованном лесу. Тогда он выстоял. Но там были лишь легко предсказуемые деревья — теперь же перед ним опытный и хитрый убийца, которому не впервой обламывать таких зарвавшихся щенков, как Лилипут.

К чести Лилипута, он не испугался грозного противника и решительно шагнул ему навстречу, сжимая в покрытых свежими мозолями ладонях меч и нож.

Рыцарь с трудом отбил первый натиск Ремня. Меч принял на себя всю мощь богатырского удара, и правая рука Лилипута занемела от чудовищной силы телохранителя Балта. Да и то, в последний момент топор сорвался с длинного клинка. И если бы не медвежий нож, как молния взметнувшийся наперерез падающему топору, быть бы Лилипуту инвалидом безногим.