Георгий Жуков - Воспоминания и размышления

• Название: Воспоминания и размышления
• Автор: Георгий Жуков
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2002
• ISBN: 5-224-03195-8,5-224-03196-6

Широко известная книга четырежды Героя Советского Союза Маршала Георгия Константиновича Жукова впервые вышла в 1969 году и с тех пор выдержала двенадцать изданий. Все эти годы книга пользуется неизменно огромной популярностью у читателей разных поколений. Новое издание приурочено к 60-летию Битвы под Москвой и 105-й годовщине со дня рождения Г.К.Жукова.

13-е издание, исправленное и дополненное по рукописям автора. Текст печатается с учетом последней прижизненной правки автора.

---

В Слуцк мы попали в период весенней распутицы. На станции была непролазная грязь, и, пока добрались до тачанки, жена не раз оставляла свои галоши в грязи. Сидя у меня на плечах, Эра спросила:

– Почему здесь нет тротуара, как у нас в Сокольниках? Я ей ответил:

– Здесь тоже будет тротуар и красивая площадь, но только позже…

Мне с семьей пришлось временно приютиться в 8-метровой комнате у начальника химслужбы дивизии В. М. Дворцова, который был так любезен, что сам с семьей остался в одной небольшой комнате, уступив нам эту комнатушку. Все мы понимали трудности с жильем, и никто не претендовал на лучшее, пока это «лучшее» мы сами не построим.

Через полчаса я был уже в штабе дивизии, который располагался тут же во дворе. Командира дивизии Г. П. Клеткина в штабе не было: он сообщил, что нездоров и принять меня не может. Я, конечно, понимал его душевное состояние и не настаивал на немедленной встрече.

С положением дел в дивизии меня подробно ознакомили заместитель командира по политической части Николай Альбертович Юнг и начальник штаба дивизии Александр Иванович Вертоградский. Я был признателен им за то, что они сумели все быстро и обстоятельно изложить. Однако мне предстояло главное: самому досконально разобраться в обстановке непосредственно в частях и подразделениях, определить недостатки, найти их причины и вместе с командирами и политработниками наметить пути их ликвидации.

В тот же день я поехал в 19-й Манычский кавалерийский полк – головной, старейший полк дивизии, которым командовал Федор Яковлевич Костенко, один из первых конармейцев. Лично его я раньше не знал, но много слышал об этом добросовестном командире, большом энтузиасте кавалерийского дела, непременном участнике всех конноспортивных состязаний, которые в тот период широко практиковались в коннице.

Великая Отечественная война застала Ф. Я. Костенко в должности командующего 26-й армией, защищавшей наши государственные границы на Украине. Под его командованием части и соединения этой армии дрались столь упорно, что, неся колоссальные потери, фашистские войска так и не смогли в первые дни прорваться в глубь Украины. К большому сожалению, Федору Яковлевичу Костенко не посчастливилось дожить до наших дней. Он пал смертью героя в ожесточенном сражении на харьковском направлении, будучи заместителем командующего Юго-Западным фронтом. Вместе с ним погиб его любимый старший сын Петр. Петра Костенко нельзя было не любить. Помнится, еще совсем мальчиком Петр изучал военное дело, особенно нравились ему верховая езда и рубка. Федор Яковлевич гордился сыном, надеялся, что из Петра выйдет достойный командир-кавалерист, и не ошибся.

После 19-го Манычского полка я подробно познакомился с 20, 21-м и 23-м кавалерийскими полками, 4-м конноартиллерийским и 4-м механизированным полками, а затем с отдельными эскадронами дивизии. В самом тяжелом положении оказался 20-й кавполк, стоявший в деревне Конюхи, в 20 километрах от города Слуцка. Полком командовал Владимир Викторович Крюков, который потом, в Отечественную войну, возглавлял кавалерийский корпус, не раз отмечавшийся в приказах Верховного Главнокомандующего. Полк был расположен близко к государственной границе и являлся как бы авангардом дивизии.

Несмотря на тяжелые условия, настроение всего личного состава полка было бодрым. Даже жены офицеров, покинувшие хорошие квартиры под Ленинградом, и те не унывали. Жаловались только на одно: негде учить детей, нет школ.

21-м кавалерийским полком командовал Иван Николаевич Музыченко. Его я знал по 14-й отдельной кавалерийской бригаде, где он был в период гражданской войны помощником военного комиссара полка. Отечественная война застала его командующим 6-й армией на Украине, штаб которой стоял во Львове. По ряду обстоятельств И. Н. Музыченко не посчастливилось в начале войны. Вынужденно отходя в глубь Украины под натиском значительно превосходивших сил врага, он, будучи тяжело раненным, попал в плен к противнику и всю войну томился в лагерях военнопленных в Германии.

21-й кавалерийский полк произвел несколько лучшее впечатление своей организованностью, состоянием службы и общим порядком. Чувствовалась хорошая организационная работа командно-политического состава.

23-м кавалерийским полком командовал Леонид Николаевич Сакович. Это был безукоризненно честный и дисциплинированный человек, верный сын нашей Коммунистической партии и мужественный воин. Л. Н. Сакович погиб 27 мая 1942 года в Харьковской операции, командуя 28-й кавалерийской дивизией.

4-м механизированным полком командовал Василий Васильевич Новиков. В период Великой Отечественной войны В. В. Новиков командовал мехкорпусом и не раз был отмечен в приказах Верховного Главнокомандующего. В. В. Новиков, ветеран Конармии, долгое время работал начальником оперативного отдела 4-й кавалерийской дивизии. Комиссаром полка был замечательный большевик Артем Сергеевич Зинченко, старейший конармеец, дравшийся под знаменем Первой конной армии с первых дней ее создания. В Отечественную войну Артем Сергеевич работал комиссаром ряда крупных фронтовых госпиталей.

В рядах 4-го мехполка выросли многие отличные командиры и политработники, занимавшие потом ответственные должности в Генеральном штабе, центральных управлениях наркомата обороны и в войсках. В прошлом рабочие или крестьянские парни, они стали крупными военными специалистами, старшими офицерами и генералами.

Поскольку механизированные части, особенно корпуса, сыграли выдающуюся роль в годы Великой Отечественной войны, а накануне войны с формированием мехкорпусов были связаны известные трудности, мне хотелось бы в двух словах коснуться истории возникновения мехкорпусов, подчеркнув приоритет нашей армии в этом деле.

В 1929 году Реввоенсовет СССР (по докладу В.К. Триандафиллова) утверждает постановление, в котором говорится:

«Принимая во внимание, что новый род оружия, каким являются бронесилы, недостаточно изучен как в смысле тактического его применения (для самостоятельного и совместно с пехотой и конницей), так и в смысле наиболее выгодных организационных форм, признать необходимым организовать в 1929–1930 гг. постоянную опытную механизированную часть».

Во исполнение постановления в тот же год был сформирован опытный механизированный полк. Этот полк уже в 1929 году принимает участие во всеармейских учениях в нашем Белорусском военном округе. Учениями руководили К. Е. Ворошилов, Б. М. Шапошников и В. К. Триандафиллов.

В 1930 году полк развертывается в механизированную бригаду, которая сразу же отрабатывается в окружных учениях. В 1932 году создаются первые в мире механизированные корпуса, каждый из которых включает в себя две механизированные, одну стрелково-пулеметную бригаду и отдельный зенитно-артиллерийский дивизион. В корпус входило более 500 танков и более 200 бронеавтомобилей. К началу 1936 года было создано уже 4 механизированных корпуса, 6 отдельных механизированных бригад и столько же отдельных танковых полков, 15 мехполков кавдивизий, более 80 танковых батальонов и рот в стрелковых дивизиях.

Создание и практическое опробование наших первых механизированных соединений послужили хорошей базой для дальнейшего развития теории широкого применения механизированных войск.

Проверку 4-го мехполка мы начали с подъема людей по боевой тревоге. Этого, конечно, не ожидало командование, ибо полк только что закончил переброску последних эшелонов из Ленинградского военного округа. Пришлось для первого знакомства подчеркнуть командирам подразделений, что главное для механизированного полка – это умение быстро развернуть полк, отлично знать материально-техническую часть и владеть особым искусством стрельбы из бронетанкового оружия. Конечно, как и следовало ожидать, боевая тревога, проведенная дождливой ночью, выявила много недостатков, особенно в вождении машин по незнакомой местности и стрельбе.

Изучая дела в частях, я успел тщательно познакомиться со штабом дивизии, командирами подразделений и политработниками.

В штабе и политотделе дивизии также было немало недостатков в практическом руководстве частями. В частности, плохо был налажен контроль за ходом боевой подготовки, отсутствовала должная требовательность в исполнении приказов. Особенно отставало изучение, обобщение и распространение передового опыта боевой подготовки. Каждая часть «варилась в собственном соку», и бывали случаи, когда одна часть в результате больших усилий «открывала» новые, более совершенные методы того или иного вида обучения, тогда как другая часть уже давно ими пользовалась.

Как я уже сказал, штаб дивизии возглавлял Александр Иванович Вертоградский. Это был всесторонне грамотный в военном деле бывший офицер царской армии. Во главе политического отдела дивизии был очень способный политработник Н. А. Юнг. Вскоре он был выдвинут на должность заместителя командира по политчасти 3-го конного корпуса и уехал в Минск.