Татьяна Белая - Любви все возрасты покорны

• Название: Любви все возрасты покорны
• Автор: Татьяна Белая
• Жанр: Современные любовные романы

---

Белая Татьяна Любви все возрасты покорны

Глава 1

Люсьена принимала дорогих гостей. Неожиданно к ней пришла ее бывшая одноклассница Юлия, с которой они не виделись лет десять, в компании с известной тележурналисткой из Москвы Еленой Виноградовой. Елена была ровесницей Люсиной дочери. Хозяйка обращалась к ней на "ты" и потчевала московскую гостью рыбными деликатесами Тюменского Севера: малосольным муксуном, строганиной из нельмы и черной икрой.

— Люсьена Борисовна! В Московском ресторане на такое угощение всей моей зарплаты не хватило бы, — обратилась Елена к хозяйке. — Я просто умираю от блаженства. А строганину, вообще, никогда не пробовала.

— Кушай деточка, не стесняйся. Друзья с Севера не забывают. Мы с мужем родились, и большую часть жизни там прожили. А что привело знаменитую журналистку в наш город? — поинтересовалась Люся. — Я всегда с большим интересом смотрю твои документальные фильмы и ток-шоу.

— Мною задуман новый проект. Серия передач под общим названием: "Любви все возрасты покорны"! Во всех моих предыдущих работах, героями были довольно известные люди — артисты кино и театра, певцы, шоу-мены, депутаты и т. д. Теперь мне хотелось бы создать серию передач, героями которых станут обыкновенные люди. Обыкновенные люди, с необыкновенными любовными историями, — добавила она с улыбкой.

— Ой, Леночка! — с явным сожалением вздохнула ее собеседница. — Сейчас по всем программам — криминал, боевики, детективы и болтливые депутаты. Тупые бразильские сериалы еще. О настоящей любви все забыли.

— Мне много пришлось поездить по стране, — продолжила журналистка. — От незнакомых людей, особенно в поездах, я слышала такие романтичные, а порой, и драматичные реальные истории любви. Тогда и пришла в голову мысль о серии подобных передач. Я сама по профессии психолог. И, грешным делом, очень люблю разбираться в психологических перепитиях человеческих судеб. В Тюмени у меня намечались очень интересные герои. Их история длилась многие годы и вот только недавно они смогли соединиться. Но моя "Джульетта" попала в больницу с аппендицитом. И, по всей видимости, командировка срывается. Главный редактор меня убьет, — усмехнулась женщина.

— В Тюмени я, практически, никого не знаю. Вот, Юлию Валентиновну случайно встретила в гостинице. Она шла к вам и прихватила меня с собой. Завтра, наверное, возвращаюсь в Москву.

— Необыкновенные истории, говоришь? — задумалась Люсьена. — Я могла бы посоветовать тебе одного героя, которого очень хорошо знаю. Даже не с одной, а с двумя его необычными любовными историями, которые произошли с разницей в тридцать два года, — предложила женщина.

— Люсьена Борисовна, вы меня просто спасете! — воскликнула Елена.

— Ну, Борисовну давай оставим, я еще солидной себя не ощущаю, а о герое и его историях могу рассказать.

— Юля, ты помнишь нашего Стасона? — обратилась она к однокласснице.

— Конечно, помню, — ответила Юля. — Кстати, я тебя хотела о нем расспросить. Они ведь с твоим Шуриком неразлучны были.

— Они и сейчас неразлучны. И работают вместе. Стас генеральным директором, а Шура его замом. Хотя так они числятся по штатному расписанию. А на самом деле, являются совершенно равноправными партнерами в большом, разветвленном бизнесе.

— Лена, ты временем располагаешь? — спросила Люся у журналистки. — В двух словах об этом человеке не расскажешь.

— Времени у меня море. Я вся внимание, — с готовностью ответила та.

Юля же, напротив, куда-то спешила и вскоре ушла.

— Собственно, сами истории я только обрисую. Но хочу поподробнее рассказать тебе о человеке, который, возможно, станет твоим героем. Мне бы хотелось рассказать, как формировался его характер, чтобы тебе легче было понять его самого и его поступки. Сразу скажу, человек он сложный, неординарный. Женат второй раз. Как это не покажется странным, снова по любви. Только вот и первая его романтичная и даже трагичная история могла бы стать достойным сюжетом для хорошего романа.

Зовут его Станислав Георгиевич Оболенский, — начала она свой рассказ. — Ему сейчас, как и нам с мужем, пятьдесят пять лет. Его жизнь настолько переплетена с нашей, что не удивляйся, когда я буду говорить и о нас. Достаточно сказать, что его единственный сын Юра, которому почти тридцать восемь лет, до сих пор называет меня мамой Люсей.

— Люсьена, вы не ошиблись, может быть двадцать восемь лет? — спросила Лена.

— Нет, я не ошиблась, — возразила та. — Двенадцатого декабря Юрочке исполнится тридцать восемь лет. Но, все по порядку.

10 сентября 1949 года в двух молодых семьях в один день родились сыновья — Стасик Оболенский и Шурик Радченко. Семьи жили в одном доме и даже на одной лестничной площадке. Очень дружили между собой и понятно, что мальчишки росли вместе. В то время устроить детей в детское учреждение было очень сложно, поэтому, когда малыши чуть подросли они оставались под присмотром бабушки и дедушки Стасика.

До войны у бабы Софочки и деда Моисея было пятеро сыновей, но вернулся только младшенький — Георгий. И старики были только рады, что у них появилось вроде бы сразу двое внуков.

Дед Моисей был истинным евреем. Носил длинные волосы, бороду, и сколько я его помню, всегда предпочитал черную одежду. По особым праздникам он даже заплетал впереди две тонкие косички. Между собой с женой они разговаривали только на иврите. Не удивительно, что мальчишки быстро научились этому языку.

С младых ногтей старый Моисей внушал им, что мужчина должен быть сильным и душой, и телом. Размазывать сопли и слезы, жаловаться и ябедничать — позор! И два крошечных будущих мужчины учились переносить синяки и шишки, глотая слезы, но без рева.

Дед Моисей обладал даром предвидения и был экстрасенсом. Он умел с одного взгляда увидеть в человеке его суть. Мой Шурик этому так и не научился, — с улыбкой заметила она, — а вот Стасу этот дар передался с генами по наследству.

Дед предсказал еще в те времена крушение коммунистической идеи. А когда Стас подрос, стал давать внуку уроки ведения бизнеса, будучи совершенно уверенным, что его внучек станет жить при капитализме.

А еще дед говорил мальчишкам, что жена у мужчины должна быть одна и на всю жизнь. Женщину должно оберегать не только от тяжелой работы, но и от лишних волнений. Он говорил, что мужчина должен как коршун парить над своим гнездом, закрывая жену и детей своими мощными крыльями. И всегда держать клюв и когти наготове от недругов.

Отец Стаса был страстным рыболовом и охотником. Он очень рано стал брать сына с собой. Несмотря на протесты Елизаветы Романовны, его жены, Георгий Моисеевич таскал Стаса с собой буквально в рюкзаке, когда ему еще трудно было преодолевать большие расстояния. Так что воспитание нашего героя было самым спартанским.

В первый раз вчетвером мы встретились в Доме Культуры, — продолжила Люсьена. — Тетя Лиза, мама Стасика, была пианисткой и работала там аккомпаниатором и культработником. Когда в ДК открылся кружок бальных танцев, она привела туда сына. Понятно, что Шурик автоматически оказался здесь же. Нас с Иринкой привели наши мамы. Стаса поставили в пару с Ирой, а меня с Шурой. Так состоялось наше знакомство.

А через год мы все пошли в один первый класс. Родители Стаса рассказывали, что буквально через неделю после начала занятий в танцевальном кружке, их шестилетний сын заявил, что они с Ирой женятся. Все посмеялись и забыли.

Смех смехом, но с тех пор Ира со Стасом не расставались никогда. Если мы с Шурой то дружили, то ссорились, влюблялись в других и снова мирились. Прошли много преград, прежде, чем решили пожениться, то для Стаса с этого времени существовала только одна девчонка на свете — Ирочка.

Танцевали мы с нашими мальчишками до пятого класса. Потом они увлеклись спортом, занимались в спортшколе боксом, борьбой и еще бог знает чем. А мы танцевали с другими партнерами до выпускных экзаменов. Стас, особенно в старших классах, был очень недоволен, что Ира не хочет бросить танцы, и ревновал ее ко всем партнерам.

Мы проучились вместе десять лет. К девятому классу наши мальчишки стали едва ли не самыми популярными парнями в нашем городе. Оба высокие, спортивные. Играли на гитаре, пели в вокально-инструментальном ансамбле. А Стас еще и прекрасно играл на фортепиано, благодаря маме, и сочинял свои песни. Учились мы все хорошо. Стас шел на золотую медаль и мечтал поступить в Институт Международных Отношений. Он обладал редкими способностями к языкам.

Бабы Софочки к тому времени уже не стало, а дед Моисей оказался долгожителем. Он был еще довольно бодрым и разговаривал с внуком, да и с моим Шурой только на иврите. Стаса научил даже читать и писать на этом языке.