Юрий Хабибулин - Хабибулин Юрий

• Название: Хабибулин Юрий
• Автор: Юрий Хабибулин
• Жанр: Фэнтези

Почти не фантастика… Древняя легенда, рассказанная бабкой с дальнего хутора Белгородской области редактору областной газеты, оказалась в чём-то правдивой историей… После того, как лучший друг, редактор газеты и начальник бывшего спецназовца Сергея Таранова посвящает его в тайну найденных старинных артефактов, а сам вскоре внезапно погибает, Таранов попадает в череду опасных и странных событий, за которыми стоят "мракосы" — инопланетяне, когда-то высадившиеся на Земле.

---

Сумка с мечом и шлемом под скамьёй. Придерживаю свою драгоценность ногами. Людей вокруг много. Присматриваюсь, но явного интереса к своей персоне не замечаю, хотя и знаю, что за мной наверняка следят.

Несколько коротких остановок на промежуточных станциях и вот, справа, выглядывая в окно, я уже вижу вдали высокий золотой купол Звонницы, а слева давно уже тянется широкое Танковое поле.

Поле великой славы России. Место на планете, где несколько десятилетий назад решалась судьба мира. На этой израненной, перепаханной металлическими траками, нашпигованной свинцом земле и в пропитанном запахом пороха, небе, гремела война раскатами выстрелов танковых пушек, разрывами снарядов, авиационных бомб, трескотнёй пулемётов.

Таранили наши советские "тридцать четвёрки" бронированной грудью оскаленных немецких зверей — "Тигров", "Пантер", "Фердинандов". Ревели моторы, летели из-под гусениц комья жирного чернозёма вместе с человеческими останками, полыхали огнём и исходили чёрным смрадом горящие машины.

Клубы дыма поднимались к небу, на котором тут и там завязывались скоротечные воздушные бои между нашими штурмовиками с красными звёздами на крыльях и немецкими мессерами с чёрными крестами на фезюляжах.

Падали подбитые самолёты с раздирающим душу воем, оставляя за собой длинные дымные хвосты.

Огненная дуга.

Место, где фашисткому зверю перебили хребет, сломали зубы и подпалили шерсть. Именно здесь пришлось очередному завоевателю расстаться с планами мирового господства, в тот раз — "арийской расы", и, огрызаясь, ковылять на полусогнутых обратно в свой "фатерланд", спасать шкуру.

Пёрли наши танкисты на врага лоб в лоб, не щадя живота своего, бились до последнего в рукопашных схватках, когда не выдерживали моторы и плавилось раскалённое железо. Дрались, как те казаки с Белогором на Изюмской сторОже у Белгородской засеки, защищая границу от крымских татар.

И те, и другие не пустили врага дальше.

Щедро полили русскую землю своей кровью, испустили последний вздох вдали от жён и детей и навеки успокоились на последнем своём ратном поле.

Да будет им пухом мать-земля, мягкий животворящий чернозём!

Благодаря этим безымянным солдатам, мы живём сейчас.

Благодаря им, сохранилась Россия.

Благодаря им, уничтожена коричневая чума…

Прошли годы, и вот… снова война. Правда, не такая явная, прямолинейная, зримая, как прошедшие, но, тем не менее, ещё более опасная своей невидимостью, коварством и изощрённостью. Не поймёшь в ней, где друг, а где враг, где правда, а где искусная ложь, где симпатии, уважение и любовь, а где тонкий расчёт, артистическая игра, блёстки и мишура мастерски срежессированного спектакля…

Электричка, простонав старыми тормозными колодками, плавно остановилась.

Приехали.

Я подхватил сумку и с немногочисленной кучкой прибывших вышел из вагона на платформу.

Прохладно.

Утренний ветерок легонько обдувает лицо, щекоча ноздри и неся запахи буйной июньской растительности. Воздух тут гораздо чище и, как бы, "вкуснее", чем в городе. Оно и понятно. Здесь его ещё не успели испортить стадами бензиновых катафалков на колёсах и чадящими, смердящими производствами.

Но, вероятно, эта благодать ненадолго. Доберётся и сюда "цивилизация".

Испоганит эту первозданную красоту и свежесть. Отравит воздух, воду, землю…

И в этом — тоже война двух лагерей. И у идеологов каждого из них есть свои аргументы и оправдания, есть свои сторонники и противники, есть высокие декларируемые цели, а есть шкурные, умалчиваемые.

Нет, я не против прогресса и бизнеса. Глупо тормозить техническую мысль, если она несёт человечеству добро и удобства. Нельзя всё запрещать и "не пущать".

Но! Но! Но! По-моему, всё надо делать с головой и ради блага всех людей, а не только для собственного кармана и личных выгод относительно небольшого количества богачей. Думать о том, как будут жить твои дети, внуки.

Иначе, когда глаза становятся "завидущими", а руки — "загребущими", когда слабые слепнут от блеска золота, от манящих соблазнов всяких Куршавелей и Лас-Вегасов, когда люди теряют остатки совести, стыда и здравого смысла — вот тогда-то у нас на Земле и рождаются свои собственные маленькие… мракосы.

С большими последствиями для планеты и человечества. А, может, даже и других миров.

Люди разошлись, электричка освободила путь, и я остался один на пустом перроне. Теперь надо ждать, когда ко мне подойдут, а пока похитители наверняка издали наблюдают за мной и высматривают, не ли "хвоста".

Ну что ж, пусть проверяются, это стандартный элемент подобных сделок.

Я поставил сумку на асфальт, потянулся, и, разминая затёкшие ноги, стал прогуливаться взад-вперёд по платформе.

Волнения уже не было. Пришли спокойствие, сосредоточенность и готовность к действию. Знание того, что сделал всё возможное для успешного проведения операции по вызволению Таньки и теперь остаётся положиться только на госпожу удачу и Божью волю.

Я заметил, что под ногами, пробив толстое асфальтовое покрытие нежными зелёными стебельками, выбрались ростки травы, жёлтые одуванчики и кустики молодого колючего чертополоха. Для меня это добрый знак.

Сконцентрировав жизненные силы и волю в одной точке, слабое, но целеустремлённое, разрушает любое, кажущееся непреодолимым, препятствие на пути к свету.

Стучащему да откроется.

Прошло минут пятнадцать. Интереса к моей персоне никто не проявлял.

Подошёл следующий поезд, идущий в сторону Москвы. На перрон вышли проводники и несколько десятков заспанных пассажиров, чтобы покурить, размяться или купить чего-нибудь сьестного в привокзальных ларьках. Обзор резко сократился, и я перестал уходить далеко от своего багажа.

В сутолоке кто-то тронул меня за руку. Я повернулся и увидел незнакомого высокого типа примерно моих лет, в мешковатых тёмно-коричневых брюках и такого же цвета шерстяной рубашке.

У встречающего было узкое лицо с выдающимся вперёд подбородком, беспокойные тёмные глаза с припухлостями под ними, тонкие губы ниточкой. Русые волосы были коротко подстрижены, на ногах — небрежно зашнурованные чёрные кроссовки.

— Привёз, что просили? — глядя в сторону, негромко спросил мужчина.

— В сумке, — так же коротко ответил я и слегка пнул по ней ногой.

— Иди за мной, — "стриженый" быстро огляделся вокруг и пошёл к зданию станции.

Я забросил кладь на плечо и отправился следом.

Мы миновали здание вокзала с надписью "Прохоровка", прошли через какой-то скверик и вышли на улицу. У тротуара стояло несколько машин.

Одна из них, чёрная БМВ, привлекла моё внимание. На заднем стекле, над багажником, я заметил знакомую наклейку с головой оскалившегося леопарда.

Ну, вот и встретились.

Не надо только демонстрировать свою информированность. Пусть всё идёт своим чередом.

Сопровождающий, будто бы высматривая кого-то, пару раз прошёл мимо ряда машин, видимо, давая возможность пассажирам БМВ меня повнимательнее рассмотреть, а, возможно, дистанционно и проверить спецаппаратурой на наличие милицейских "жучков" или видеопередатчика.

Заодно, встречающие ещё раз убедились в отсутствии "хвоста" за мной.

Бдительные.

Когда открылась дверца БМВ, и оттуда вышел крепкий черноволосый мужчина со смуглой, задублённной ветрами кожей и с лёгкой сединой на висках, я узнал своего ночного визитёра сразу.

У него на лице ещё оставались лёгкие следы ссадин и синяков, наставленных трубой от пылесоса и металлическим совком.

Теперь он был без маски, и я мог его хорошо рассмотреть.

Бывший сотрудник КГБ, а ныне директор охранного агентства "Леопард" выглядел для своих лет очень неплохо, имел весьма заурядную внешность без всяких заметных "особых примет".

Долбай был в свободном джинсовом костюме. На расстёгнутой куртке рукава были засучены, выпуклая грудная клетка, мощные плечи и шея, говорили о недюжинной физической силе. В чём я уже имел возможность убедиться.

У Григория Арамовича была небольшая голова, низкий морщинистый лоб и маленькие, близко посаженные острые колючие глазки, глубоко запрятанные в глазных впадинах.

От него веяло опасностью, непредсказуемостью, коварством.

Директор царапнул по моему лицу цепким взглядом, следя за реакцией объекта — "узнал или нет"?

Я внешне остался невозмутимым и, не обратив на него никакого внимания, прошёл мимо.

Взади раздался щелчок открывшейся дверцы.

Првожатый остановился и повернулся ко мне

— Пришли. Давай, садись.

Когда я усаживался на заднее сиденье, Григорий Арамович настороженно следил за моим лицом и периодически бросал внимательные беглые взгляды на пешеходов, проходящих рядом с машиной.