Дмитрий Щербинин - Центр

• Название: Центр
• Автор: Дмитрий Щербинин
• Жанр: Фэнтези

---

И после этих слов Дэкл прижался в поцелуе к Кззедде. Через минуту этот поцелуй прекратился, но их губы из-за узости пространства всё-равно практически прикасались друг к другу.

Кззедда спросила:

— Что же ты?

Дэкл ответил:

— В твоих глазах я по-прежнему вижу страх. Прежде поцелуи помогали. Мы, чувствуя близость друг друга, забывали о тех опасностях, которые нам грозили, и счастливо избегали их.

— Одно дело — Ноктские корабли, и совсем другое — эти отвратительные создания, эти змеи.

— Змей мы в последнее время не видели. Но я не думаю, что они куда-то исчезли. Они — где-то поблизости.

И, как только Дэкл произнёс эти слова, как компьютер:

— Чрезвычайная ситуация. Поблизости — огромное, и, по видимому, живое тело.

Дэкл и Кззедда взглянули на обзорный экран да тут и обмерли. Со стороны источавшего тусклый, зловещий свет центра приближался, извиваясь, совершённо чёрный змей.

Вот пролетел он рядом с тёмным кругляшом какого-то мира, и этот мир показался совсем маленьким — не больше головы змея.

И уже начало зреть в голове Дэкла неожиданное решение. Он спросил у компьютера:

— С какой скоростью летит змей?

— Около двух тысяч километров в час. Через пять минут он должен пролететь в непосредственной близости от нас. Хотите отлететь в сторону.

— Нет, — решительно ответил Дэкл, и с вызовом усмехнулся.

— Что ты задумал? — спросила Кззедда.

— Скоро узнаешь.

— Нет. Я хочу знать сейчас. Ты ведь чувствуешь, как бьётся моё сердце? Я не могу так волноваться. Я уже устала. Отвечай немедленно, что ты задумал.

— Прицепиться к чешуе змея. Змей огромный, и зазоры между чешуей должны быть достаточно большими, чтобы туда втиснулась наша капсула. Если нам повезёт, то змей не заметит нашего присутствия.

— Но зачем это?

— Ты видишь: центр охвачен неизвестной материей, она вырабатывает этих слизких существ, которые перерабатывают и людей и животных и растения и, возможно, даже камни. Вряд ли нам удастся прорваться к центру. А змеи — ведь они не только умеют передвигаться со скоростью, они ещё и исчезают.

— Да. Это давно было замечено. Вот только не удалось определить, куда же именно они исчезают.

— А я вот предполагаю, что они мгновенно переносятся в другое мирозданье. Ведь — помнишь, я тебе говорил: они родом не из нашего многомирья, ни один из миров не смог бы взрастить таких исполинов. И, прицепившись к чешуе змея, мы перенесёмся в то место, откуда они родом. Конечно, это не точно. Это только моё предположение.

— Но если мы даже перенесёмся туда, то что там будем делать?

— Возвращать свет на небо.

— Но…

— Только не спрашивай: "как мы это будем делать?". Я не знаю. Я вообще ничего не знаю. Впрочем, уверен, что здесь мы долго не продержимся. Без еды, во мраке, в окружении этих перерабатывающих существ. Может, мы погибнем. Даже очень вероятно, что змей наш уничтожит. Но всё же мы должны попытаться.

— Кажется, у нас действительно нет выбора, — вздохнула Кззедда. — Ладно, я согласна.

И через несколько минут на экране появилась чешуя змея, который пролетал рядом с ними. Согласно с указаниями Дэкла, капсула сделала рывок, затесалась в зазорах между этой чешуёй.

От страха, от напряжения, Кззедда заплакал. Дэкл чувствовал её часто, жаркое дыхание. Он говорил:

— Ну вот видишь: мы ещё пока что живы.

А следующее мгновенье змей совершил прыжок и исчез из многомирья.

Глава 14 "Путешественники"

Аннэя не хотела засыпать, ей страшно было на два года уходить из реальности. Ей казалось, что после этого она уже не сможет проснуться.

И вот она сидела в кресле, и смотрела на Эвана, который, также как и другие участники экспедиции, лежал замороженным в криогенной камере. И хотя ей уже и прежде доводилось совершать путешествия со световой скоростью, всё же сложно (а, может, и невозможно), было себе представить, что в каждое мгновенье она отдаляется на триста тысяч километров от Нокта, и что все эти километры заполнены непроглядной тьмой.

Она вздрогнула, когда заговорил компьютер:

— Участнику экспедиции предприсывается занять положенное место в криогенной камере.

— Ты ко мне обращаешься? — спросила девушка.

— Да, я обращаюсь к вам.

— Так вот что: я не буду ложиться в криогенную камеру.

— Тем самым, вы нарушаете предписанный график полёта.

— А что ты со мной можешь сделать? — резко и даже зло спросила Аннэя.

— Я просто должен предупредить, что вы будете нести ответственность.

— Ответвенность за что? — выпалила Аннэя. — Ведь я не собираюсь ломать этот аэроцикл, и вообще — как-либо мешать полёту. Я просто не хочу засыпать и всё.

После значительной паузы компьютер поинтересовался:

— Позвольте узнать, чем вы будете заниматься.

— На этот вопрос должен ответить, прежде всего, ты. Чем ты можешь меня развлечь?

— Вас интересуют фильмы, книги, музыка.

— Да, меня интересуют любые формы искусства, если они создавались с талантом, с душой, а не так, как на Нокте… Впрочем, ничего другого у тебя всё-равно нет, так что придётся привыкать…

В этом аэроцикле имелся и зал для проведения совещаний. Туда и прошла Аннэя. Сказала:

— Ну, включай список записей, которые у тебя имеются…

На экране появилось начало списка. Аннэя молвила:

— Ну, вот и хорошо. Хотя здесь всё, в основном, глупости, но всё же я смогу развлечься и этим.

— А чем вы намерены питаться? — поинтересовался компьютер.

— Да. Вот это серьёзный вопрос, который меня волнует. Скажи-ка, как рассчитаны запасы провизии.

— В хранилище имеются питательные таблетки. Каждая таблетка способна поддержать жизнедеятельность организма в течении суток. Мы рассчитываем на трёхгодичное питание каждого из двадцати участников экспедиции.

— На Нокте действительно считали, что пробудем у центра три года?

— Всякое может быть. Ведь никто не знает, что там нас ждёт.

— Да. Действительно. Но всё же я начну подпитываться таблетками именно из того, что рассчитано на меня. Ну а на обратном пути мне всё же придётся спать. Это будет уже не так страшно. Главное — это вернуть свет на небо… Ну, ладно. Давай посмотрим, что тут у тебя есть.

Вот так и началась новая жизнь для Аннэи. Однообразные дни пролетали то медленно, то через чур быстро. Девушка читала, слушала музыку, смотрела фильмы, среди которых были и те, в которых снималась она, а также и фильмы с участием Эвана, или ещё чаще — фильмы про Эвана, но без его участия.

В Аннэе проснулось творческое начало. Так как в хранилище нашлась гитара — она на этой гитаре частенько наигрывала. И стихи писала. Затем засела за мемуары… Писала долго и по многу, подробно описывала свою жизнь. Потом, когда села перечитывать — написанное показалось ей необычайно скучным, и она уничтожила большинство записей…

Но затем, от нечего делать, снова начала описывать свою жизнь, но теперь уже с примесью фантастики. Так, например, она воображала, будто изначально отправилась к центру мирозданья, вместе с Дэклом. Далее следовали бессчётные, переполненные страстью диалоги, реже- приключения. Вместе, они спасали мирозданье от коварных врагов, и не допускали такого кошмара, как затемнение неба.

Много чего воображала в эти одинокие дни Аннэя. Но, хотя старалась настроить себя на возвышенный, романтический лад — всё чаще в её грёзы приходил такой кошмар. Будто за их, бесконечно прыгающем от мира к миру аэроциклом гналось некое безобразное чудище. И главной целью этого чудища была она, — Аннэя.

Однажды ей приснилось, будто чудище догнало их, разорвало обшивку аэроцикла, а затем — и грудь Аннэи, вырвало её, ещё бьющееся сердце.

Девушка с пронзительным криком проснулась там, где она засыпала — в зальце. На столике перед ней ещё лежала недавно распечатанная книга со стихами. В воздухе витала тихая, усыпляющая музыка.

Компьютер осведомился:

— Вам опять приснился кошмар?

— Да, опять, — вздохнула Аннэя.

— Быть может, всё же пройдёте в криогенную камеру? Это избавит вас от всех кошмаров. Ваш мозг будет полностью отключен — никаких снов…

— Ты прекрасное знаешь мой ответ: нет. Лучше скажи, может ли нас догнать кто-либо?

— Нет. Мы летим с предельной скоростью. Никому ещё не удавалось разогнаться быстрее скорости света.

— И всё же… Ведь мы летим к центру по спирали, долгим, закрученным путём. А вот если бы кому-нибудь удалось срезать — пролететь по прямой, тогда бы он нас догнал.

— Но вы же знаете: после затемнения неба отказали световые двигатели у всех аэроциклов. Причина в том, что эти двигатели черпают составляющую своей энергии из света неба.

— Всё это мне это известно, и всё же мне кажется, что найдётся кто-то, кто может догнать нас и без световых двигателей.