Альберт Родионов - Серое небо асфальта

• Название: Серое небо асфальта
• Автор: Альберт Родионов
• Жанр: Современная проза

---

— Я твой должник! — Дима сурово на него взглянул, и он испугался, поняв взгляд по-своему.

— Я надеюсь…

— Не ссы, я же говорю: "должник"! Ментам скажем, что упал и головой об… — Дима осмотрелся… — О бочку! — он ткнул рукой в угол… — Пошли, притащим. — Они схватили тяжёлую бочку с песком и перекантовали к влажному пятну на полу.

— Едут! — крикнула Маша, заглянув внутрь. — Всё убрали? — её критический взгляд обозрел площадь свежеметёного пола… — Молодцы, чисто! Вот они! Сюда, сюда, пожалуйста… — опять закричала она, только уже не им.

— Ого… трещинка! — воскликнул доктор, поворачивая голову стонущего Володи. — А где же кровь? — он внимательно осмотрелся… — Убрали что ли? Зачем? — он взглянул на Машу, потом на Димку и трясущегося Очкарика…

— Да… как-то не по себе стало, вот и убрали, — она пожала плечами. — Он ударился о бочку, ну и… сами ведь знаете, как бывает, им лишь бы план!..

— Н-да… — вздохнул врач. — Грузите быстрее, травма серьёзная! Нужно вызывать милицию, если он сам ударился, то… — недоговорив, он махнул рукой и вышел из палатки…

Они вышли следом и молча наблюдали, как его крупное тело втискивается на переднее сидение РАФика… — Оставайтесь здесь и ждите! — донеслось от закрывающейся двери, и они вздрогнули.

— Ну что? — спросил Очкарик. — Что теперь? Ждать ментов?

— А что ещё? — Маша тоже как-то странно глянула и воскликнула: — Мне нужно срочно выпить!

— И мне! — поддакнул Очкарик.

Они ринулись втроём внутрь палатки и разлили водку в три стакана… и тогда заметили, что Коклюша и Виктора — недостаёт…

— Смылись! — догадался Димка.

— Правильно, и нам пора! — кивнула Маша и вылила водку в рот… — Закрывай богадельню! Заметут сейчас, и доказывай в камере, что ты не верблюд!

— Валим! — отчётливо проговорил Очкарик и поспешил на выход…

* * *

Стук в дверь, сильный грубый "дуф-дуф-дуф", сорвал с постелей всё население коммуналки и в общий коридор выползли представители от комнат… решать: к кому пришли, и кто пойдёт открывать!

Дима переминался с ноги на ногу, жильцы почему-то смотрели в его сторону, а у него так болела голова, что он ума не мог приложить, кто… и главное зачем, может припереться к ним в это время… Но взгляды соседей толкали к дверям и внутренне перекрестившись, приглушённо матерясь, он отправился открывать…

Витя, прислонившись к дверному косяку, монотонно бил ногой в дверь и продолжал это делать, даже когда Дима открыл.

— Стоп! — крикнул Дима и схватился за голову. — Кончай долбить, а то, как долбану! — от напряжения сказанного, голова чуть не лопнула и если бы не боязнь инсульта, он бы точно напрягся и приговорил Витю — по лысине. — Чего ломишься, урод? Напугал-то как!

— Маман приказала долго жить! — Витя гротескно поклонился, и скользящая по его щеке слеза, видимо вернувшись, вновь наполнила глазную впадину.

— Что? — вскрикнул Дима и оглянулся… — Пошли в дом!

Маша оторвала голову от подушки и недовольно спросила:

— Кого там черти… в такую пору?…. - приглушённый матюг, завершил фразу вполне логичным каноном.

— Машка, ты не ругайся, тут такое дело… — начал Дима.

— Амалия бросила меня! — плаксиво и зло вскрикнул Витя и, уронив тело на стул, в горестном порыве скинул голову на руки, мнущие пальцами замызганную клеёнку. Пальцы первыми определили незнакомое на ощупь покрытие, голова удивлённо приподнялась и мутным взглядом обвёла комнату…

— А где скатерть, комод? телека не вижу… тоже…

— Всё переселилось к добрым самаритянам! — устало проронила Маша и кряхтя, словно старушка, вылезла испод одеяла.

— К соседям, небось?! — догадался Виктор.

— А то… не на рынок же идти со старьём?! — она достала из холодильника кастрюльку с квашеной капустой, из пакета четвертушку буханки, бутылка с десятисантиметровым водочным заполнением была задвинута за шкаф. — Извини Витя, денег нет, вот — что осталось!

— У меня с собой… — Витя достал из кармана "аляски" бутылку "медовой с перцем", из другого — две банки кильки и грохнул ими об стол. — Не переживайте, деньги есть! — он пьяно мотнул головой.

— Откуда бабло? — Дима устало удивился.

— Двести баксов занял у азера знакомого! — Витя неопределённо помахал руками в воздухе. — Надо ведь маму по-человечески закопать!? Лежит сейчас там — в холодной комнате, на холодном столе, беспокоится: как я её оприходую бедняжку? Я ведь, деньги, которые она отложила на смерть, пропил; нашёл на полу конверт с прилипшим скотчем; скотч старый, засох и отлип… от стены конечно. Я ковёр-то приподнял, а там следы от него… давно видать лежали, висели, приклеенные. Как она их туда?.. — он снова хотел упасть лицом на руки, но передумал… — Долги надо отдавать! — его голос прозвенел вдруг неожиданной уверенностью. — С ними — чужими — не может быть свободы!

— Что-то раньше они тебе не мешали! — усмехнулся Дима.

— Я что, тебе должен? — Витя оскалился. — На, получи! — он сдёрнул с костлявых плеч куртку и швырнул её в Димку.

— Твоё счастье, что у тебя горе, да и у меня тоже! — прорычал Дима и отбросил "аляску" на диван.

— Да прекратите вы, идиоты! Давайте помянем старушку… — Маша успела соорудить быстрый закусон. — Хороший был человек, умный, добрый, таких скоро совсем не станет! — она подняла рюмку. — Не чокаясь!

— Все там будем! — Витя подтвердил, что и его уход неизбежен.

— А все ли?.. Там! — засомневался Дима, но, поймав строгий взгляд Маши, осознал неуместность сомнений. — Она точно!

— Поможешь мне завтра? — Витя взял в руки бутылку и повторно прошёлся ею над рюмками.

— Естественно! — Дима пожал плечами. — И Машка, думаю, тоже поучаствует!? — он вопросительно взглянул на свою женщину.

— Нет проблем! — вяло согласилась она и поспешила добавить: — Помочь — не проблема! — Она вспомнила о созвучии своих проблем, разобраться в которых было гораздо сложнее. — Ты знаешь, что Очкарика и Коклюша взяли?

— Нет! — насторожился Виктор. — А ты откуда?.. Они ведь, как и мы — под подпиской ходят!

— Ходили! — Маша глубоко вздохнула. — Вызывали меня в мусарню сегодня. Вова умер!

— Да ты чо!? — в два голоса воскликнули мужчины и обменялись одновременно треснувшими взглядами.

— А что ж ты мне не сказала? — удивился Димка.

— Не хотела тебя расстраивать… на ночь! — кивнула она и многозначительно посмотрела…

— А-а… — сразу поверил Димка; он именно так бы и подумал, без сарказма, если бы даже не сказала.

— Так, а нас… теперь… тоже? — Виктор взял слегка дрожащей рукой рюмку…

— Не думаю… на кой мы им? — Маша смотрела на водку, словно раздумывая — пить или нет!

— Да, а Очкарик, кажется, влип! — медленно, растягивая слова, проговорил Димка. — Но вот Коклюш?

— А что Коклюш? Жил у Очкарика… вот и попал под горячую руку. Херня! Отпустят! — Витя осмотрелся по сторонам, будто не веря, что они втроём и поднял рюмку выше… — Ну… да минует нас чаша сия!

ГЛАВА 20

Удар в челюсть, сбоку, отбросил его на стену, и он ударился виском. Внутри черепа что-то стало не так, свет начал мерк-нуть… и действительно погас. Потом, снова, внутри сотряслось, и он открыл глаза… Тяжёлая оплеуха, вновь дёрнула его голову вбок, но катализировала устойчивость посадки на табурете.

— Кончай беспредельничать, сволочь! — его язык сам, без разрешения мозга выдал тайные мысли и Дима испугался, что опять будут бить. Но состояние стабилизировалось, голова не стучала о стену, значит… Что это значило он не смог бы с уверенностью сказать, но на что-то надеялся…

— Прекратить! — громкий крик ворвался в его шумящую голову, тут же превращая надежду в действительность. — Под суд захотели? Мерзавцы! Вон отсюда!

Дверь хлопнула, раздавшийся за ней стук каблуков, быстро удалялся, но сомнение проснулось снова — болью в левом ухе; оно, кажется, оглохло.

Грозный начальник, видимо новой формации — поставивший во главу угла криминалистики — соблюдение законности, склонился к его ещё могущему слышать правому уху…

— Ну, так вы скажете нам, наконец, правду?

— Я её вам говорю уже битых три часа! — Дима поник носом, сожалея, что вынужден обманывать такого… в общем, другого следователя. — "Бедняга, — подумал он, рассматривая на полу свои капли крови, — ты настолько отвык от общения с нормальными людьми, что решил, будто игра — в злого и доброго — известна только вам, совершенно не меняющимся мусорским подонкам!"

— Я рад бы поверить, — следак грустно кивнул, — но ваш подельник — Коклюшков Пётр Петрович — подозреваемый в убийстве Владимира Лыкова, сознался, что присутствовал при том, как товарищ Пенсенков Г.С. - кличка "Очкарик" ударил Лыкова бутылкой по голове, заметьте пустой бутылкой, что привело к обширному кровоизлиянию и смерти потерпевшего.