Уолтер Уильямс - Праксис

• Название: Праксис
• Автор: Уолтер Уильямс
• Издательство: ACT: Транзиткнига
• Жанр: Космическая фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-024530-0; 5-9578-2226-4

Империя Шаа, правившая Галактикой десять тысяч лет, принесла тысячам планет и рас мир, процветание и… множество запретов, обусловленных кодексом законов «Праксис».

Запрещены были нанотехнологии и искусственный интеллект, кибернетика, генетические эксперименты…

Но теперь империя Шаа пала, и получившие свободу обитатели Галактики стоят на грани хаоса и войны, которая станет, возможно, много страшнее, чем десятитысячелетная власть захватчиков.

Наступает Смутное время.

Время перемен.

Время, когда власть захватят СИЛЬНЕЙШИЕ!..

---

— Все, — повторил Мартинес, пытаясь вспомнить, не сказал ли он по ходу дела чего-нибудь лишнего.

— Все, вплоть до того момента, как моя смена кончилась и я ушел. «Спортивные новости» транслировали все, что мы делали.

— А цензоры не…

— Видимо, по ночам цензура не работает. А может быть, они смотрели футбол — ты же знаешь, Лоудстоун играл против Андирона.

Мартинес осторожно, словно дотрагиваясь кончиком языка до больного зуба, проговорил:

— Но я… то есть мы… мы же не говорили ничего такого…

— Да нет же, — рассмеялся Абаша. — Ничего такого, за что нас стали бы пинать. Ты правда действовал очень решительно, например потребовал у Кандинского проведения спасательной операции, даже не сообщив Эндерби о катастрофе.

Мартинес попробовал рассмеяться, но по сравнению со смехом Абаша его дребезжащий смешок выглядел недостоверно, а сам он судорожно пытался просчитать ситуацию.

Знал ли об этом Эндерби? Если и не знал, кто-нибудь должен был сказать ему об этом. Но конечно же, Эндерби уже знает, что кто-то обратился к Кандинскому с просьбой о спасательных действиях.

Если только в это дело не сунули нос его информаторы. Если только кто-то не толкнул его локтем во время футбольного матча и не сказал дружески:

«Право же, Эндерби, вы даете своим подчиненным слишком много свободы».

Но кто-то должен был это сделать. Флот плавает не только в звездной пустоте, но в первую очередь в море слухов, сведений, домыслов, сплетен, интриг и заговоров. Не прикладывая к этому особых усилий, Мартинес тем не менее был в курсе множества секретов, некоторые из которых (если только они были правдой) были просто леденящими кровь. Но ведь в том-то и дело, что не важно, являлись ли они правдой или нет, достаточно было того, что весь флот знал их. Было известно, что командующий флотом наксидов Точвин, разочаровавшись в сыне, отрубил своему наследнику голову и съел его; было известно, что командующий эскадрой Рэн время от времени приказывает своим кадетам связать его и высечь, а что до жены Эндерби… ну, о ней тоже было известно многое…

То, что у Мартинеса были веские основания не верить всем этим историям, ничего не меняло: во флоте всегда рассказывали истории про флот, и истории эти, как правило, были мрачноваты. Флоту были нужны подобные рассказы, и вот вам еще один: про то, как господина командующего Эндерби выставил идиотом один из подчиненных.

Мартинесу всегда хотелось сделаться героем какой-нибудь истории, но все-таки не такой.

Он чувствовал, что его карьера, в последнее время начавшая ускользать из рук, теперь решительно повернулась к нему спиной.

Но печалиться всерьез сейчас не было сил. Он слишком устал для этого.

Попрощавшись с Абаша, Мартинес взял такси, добрался до квартиры, которую снимал в верхнем городе, сбросил на пол одежду, предоставив наводить порядок ординарцу, и рухнул в постель.

Ординарец разбудил его в положенный час, и Мартинес, кряхтя, поднялся к завтраку. Лейтенантам полагалось два прислужника, оплачиваемых флотом, — флот привык проявлять щедрость к офицерам, — но неизбалованному Мартинесу хватало одного. Его слугу звали Хал ид Алихан, старший оружейник с тридцатилетним стажем. Когда списывали на берег команду старого «Кризиса», Мартинес избавил его от перспективы отставки, взяв к себе. Это был высокий, сдержанный мужчина с проседью в волосах, с изогнутыми усами и эспаньолкой, какие были в моде среди старшин и прапорщиков флота.

Алихан был неплохим слугой: следил за чистотой, держал в порядке форму Мартинеса, хотя готовил средненько, а манеры и выговор оставляли желать лучшего. Но дело было не в этом — для приемов Мартинес всегда мог нанять более элегантного слугу. А вот три десятка лет, проведенных в оружейных отсеках боевых кораблей, в гуще флотских передряг, неисчерпаемая кладовая бесценного опыта и флотской мудрости, которыми Алихан охотно делился с Мартинесом, — это было действительно неоценимым кладом.

Мартинес не знал никого, кто помнил бы больше флотских сплетен, чем Алихан.

— Вам пришло несколько сообщений, господин, — сказал Алихан, подавая утренний кофе. — Начали поступать еще вчера утром.

Слова Алихана напомнили Мартинесу о вчерашних тревогах, и он невольно поежился:

— Наверное, репортеры?

— Да, господин.

Алихан подал на завтрак овсянку и маринованного карпа. Желеобразная рыбина, зеленоватая в утреннем свете, упорно пыталась перевалиться через край тарелки Мартинеса.

— Я видел передачу про вас, господин, — сказал Алихан. — Когда вы не пришли домой, я включил видео — вдруг вас задержал какой-нибудь кризис.

— Ну и как, завлекательно? — спросил Мартинес, засовывая в рот ложку с овсянкой. Он привык завтракать, почти не просыпаясь, и редко обращал внимание на вкус того, что ел по утрам. Похоже, что сегодняшняя трапеза по вкусу мало отличалась ото всех предыдущих.

— Ну, — отозвался Алихан, — телевизионщики толком не знали, что делать с этим материалом, но для любого человека с опытом, — он имел в виду опыт службы во флоте, — для любого, кто понимает, что к чему, это было… — Он сделал решительный жест своей ручищей. — Это было захватывающе, господин. Очень любопытно.

— Будем надеяться, что господин командующий не слишком любопытен, — грубо отозвался Мартинес.

— Он может решить, что вы просто находка для корпуса, господин, — предположил Алихан. Впрочем, похоже было, что он, как и Мартинес, не слишком верит в это.

— Может, — согласился Мартинес, но тут же добавил: — Он наградил этого кадета, Сулу… но ничего не было сказано о том, чтобы наградить меня.

Маринованная рыба угрюмо колыхалась на тарелке. Мартинес допил свой кофе, и Алихан опять наполнил его чашку.

— Люди вами интересуются, — сообщил он. — Так вот.

— Я думаю, ничего плохого в этом нет. Но для корпуса это не играет особой роли.

— Но эти люди могут быть, как бы это сказать… полезны для вас.

Что-то в голосе Алихана заставило Мартинеса выпрямиться.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он.

— Ну, — начал Алихан, — я припоминаю лейтенанта со старой «Славы», его звали Саласар. У них возникли проблемы с ракетной пусковой установкой во время учений — ракета перегрелась в стволе, от нее шло сильное гамма-излучение, она вот-вот могла взорваться… Саласар был командующим офицером, он принял на себя ответственность и удалил ракету из ствола — а это были старые пусковые установки семнадцатого калибра, господин, очень капризные и ненадежные, если их не вылизывать каждый день, а там этого не делали. И что же, следовательская комиссия рассмотрела это дело, и двух офицеров рангом выше Саласара разжаловали, а старшего оружейника и еще двух простых оружейников первого класса понизили в чине.

— Значит, дело было серьезное, — отозвался Мартинес. По его сведениям, оружейников довольно часто понижали в чине, но если они разжаловали двух пэров, вместо того чтобы просто назначить их на какую-нибудь незначительную должность, то можно быть уверенным, что они и вправду серьезно провинились.

— Из-за этого сорвались большие флотские учения, — объяснил Алихан. — Госпожа командующая Фанагия — старейшая в клане того Фанагии, который командовал эскадрой наксидов на Магарии, — была подвергнута позорному наказанию прямо перед старшим командующим флотом Эль-каем. И кроме того, мы же могли потерять «Славу». Уже было установлено, что в гибели «Поиска» повинна установка семнадцатого калибра, и предупреждения о ее ненадежности были разосланы по всему флоту.

— Понятно, — отозвался Мартинес. — И как это сказалось на Саласаре?

— Ну, его наградили, конечно, — герой дня и все такое. Он стал очень известен. Но я хотел рассказать о том, что он сделал со своей известностью.

Мартинес позабыл про завтрак.

— И что же он сделал? — спросил он.

— У него взяли интервью. И в этом интервью он обратил внимание на дисциплину во флоте, возросшую под командованием Фанагии, на выдающиеся достоинства своих начальников, упомянул о высокой квалификации инструкторов, учивших его обращаться с ракетными установками.

— Никого не забыл, — проворчал Мартинес.

— Он исхитрился представить дело так, что вместо позора для флота оно обернулось прославлением всего корпуса. Фанагия распорядилась присвоить ему капитан-лейтенанта, хотя он всего девять месяцев как был представлен к званию лейтенанта.

Мартинес решил, что совет Алихана стоит обдумать. Он многозначительно подмигнул Алихану.

— А что стало с Саласаром? Я никогда не слышал этого имени.

— Он умер, господин, умер через несколько месяцев. Получил слишком сильную дозу гамма-излучения.