Элисон Бэрд - Империя звёзд

• Название: Империя звёзд
• Автор: Элисон Бэрд
• Издательство: АСТ Москва, Хранитель, АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-037632-2, 978-5-9713-4699-9, 978-5-9762-1280-0

Камень Звезд…

Таинственное сокровище, обладающее великой магической силой.

Согласно древнему пророчеству, тот, кто обладает Камнем Звезд, держит в своих руках судьбу мира…

Пророчество — это всего лишь красивая легенда?

Но в мрачные времена, когда безумный тиран-завоеватель и его союзник — принц драконов-оборотней, владеющий могущественной драконьей магией, — собирают огромную армию, готовую вторгнуться в мирные земли, — времени на поиски истины в легенде остается все меньше.

Юные храбрецы, уже неоднократно спасавшие жизнь противостоящей Тьме принцессы Эйлии, принимают командование над армией последних защитников Света — а сама принцесса вступает в смертельно опасную игру с принцем драконов…

---

Он снова глянул на фигуру спящей, желая, чтобы она пошевелилась, чтобы затрепетали веки, чтобы она что-то пробормотала, оказалась на грани пробуждения. Как легко было бы тогда пустить в дело нож! Увидев его над собой, она бы наверняка напала, защищая себя внушительной силой, которой владеет. Он бы вполне имел право обороняться. Но Эйлия спала беспробудным сном, спала как мертвая, если не считать тихо вздымающейся и опускающейся под одеялом груди. Она дышала медленно, ровно, мирно и не шевелилась. И лицо ее было спокойным и бледным, лишенным выражения, даже не трепетали густые ресницы в мимолетном сновидении. Вдруг она показалась ему ребенком — будто сон вернул ей детскую невинность. Мандрагор стоял как вкопанный, глядя на нее.

Потом он медленно положил кинжал обратно и неслышно направился к окну. «Она сделала мою победу слишком легкой! Просто бросила ее мне на колени. И зачем, на самом-то деле, мне убивать эту девочку? Не ее я опасаюсь. Я слушал, что говорила о ней Синдра, и не подумал почему-то, что рисуемый ею образ Трины Лиа искажен ненавистью и завистью. Эйлия не жаждет власти и господства, она всего лишь беспомощная пешка в играх архонов, лоананов и немереев. Мои истинные враги — это они».

Он мог бы надеяться победить любых других врагов, не прибегая к волшебству. Раса его матери была необычайно высокой и сильной, и он несчетные годы потратил на развитие своих физических возможностей. Он мог стрелять из лука или фехтовать мечом с себя ростом, перепрыгнуть стену в рост человека, перебить доску ударом голой руки. Но всего этого было мало. Эти умения давали ему преимущество перед противником-человеком, но злейшими его врагами были существа, превосходящие его размерами во много раз и неимоверно более сильные. В физическом состязании с наименьшим из них у него не было бы ни одного шанса, и много могло быть ситуаций, когда его подведет и волшебство. Если бы только можно было сменить это тело на другое…

Вдруг резкой болью ударило в шею сбоку, будто впилось раскаленное лезвие. Ударило там, где когда-то давным-давно ударил меч его отца в руках рыцаря Ингарда. Нередко бывает, что рана от волшебного оружия проявляется как стигмат, такая рана может даже гноиться и кровоточить. И сейчас боль ощущалась и в другом месте, на левом боку: именно там его снова ударил этот меч на Арайнии, в битве с товарищами Эйлии.

Он пошатнулся, прислонившись к оконной раме, схватился рукой за шею. Да, на коже вздувались два рубца. Проявление, вызванное напряжением и страхом, и эти эмоции надо подавить, тогда раны исчезнут. Он несколько раз глубоко вдохнул, успокаивая дыхание, волей прогоняя боль. И она почти сразу ослабела, стала тупой и далекой. Мандрагор с усилием выпрямился. Он забрался на подоконник, нагнулся и бросился вниз, призвав из Эфира силу, чтобы принять облик дракона.

Кожа его сменилась на броню металлических чешуй, руки согнулись когтистыми лапами, кровь забурлила в жилах, разгоняемая мощным мотором драконьего сердца. У него теперь были глаза и когти орла, крылья и уши летучей мыши, а зубы сменились бивнями, способными рвать сталь как бумагу. Этими измененными глазами он способен был увидеть соринку в пыли, а уши воспринимали диапазоны звуков, неведомых человеку. Два длинных вибрисса торчали на морде, слегка шевелясь, ощущая воздушные течения. Сознание расширилось вместе с черепом, развернувшейся сетью охватывая столетия памяти, которые не удержать человеческому мозгу, — инстинкты и рефлексы, чуждые человеческой сути, странные темные желания, груды накопленных знаний, рудные жилы мощи.

Огненно-красные крылья выгнулись дугой, и дракон ринулся со стены вниз. В этом виде даже простое падение, безусловно смертельное для человека, было ему нипочем, И мало какое оружие могло его ранить. В этой форме ему было спокойнее всего — если бы только ее можно было держать долго! Когда-нибудь он научится постоянно оставаться драконом, навеки покинет человеческое тело. Он будет жить как лоанан и забудет о прежней жалкой человеческой жизни. Истинные драконы начинают жизнь крошечными беспомощными личинками, и человеку, которым он был, тоже нужно время, чтобы развиться в нечто более сильное и великое. Потому что теперь придется создать новые способы защитить себя.

«Когда-то я думал использовать Трину Лиа — может быть, это еще возможно. Можно ведь выбить меч из руки противника и самому поймать его за рукоять. Оружие само по себе не враг, враг тот, кто его против тебя направит. Слуги Империи — мои враги, а не это несчастное создание. Если я переманю ее на свою сторону, все ее чародейские силы будут в моём распоряжении. И я могу взять это их самое мощное оружие — которое они так неуклюже выпустили из рук, — и повернуть против них. Когда сила Эйлии объединится с моей, мне не нужны будут валеи — никогда больше не нужны будут, и страх не будет нужен, и ничего из этого».

Соблазнительная мечта. Но как уговорить Трину Лиа стать его союзником, повернуться против ее бывших защитников?

18. ТАНЕЦ ДУЭЛЯНТОВ

Проснувшись, Эйлия огляделась в изумлении. Ей так часто последнее время приходилось просыпаться в непонятной обстановке, что она совершенно не понимала, где находится. Потом вспомнила. Зал аудиенций — башня — Мандрагор.

Она села и тут увидела, что кинжал переложили. Она свой Шип положила рукоятью к себе, чтобы при необходимости сразу его схватить. Теперь же он лежал к ней острием.

Эйлия сразу поняла, чья рука переложила кинжал. Он заходил в комнату — стоял прямо над ней, пока она спала!

Девушка вздрогнула.

Но он ничего ей не сделал. Она жива.

Это само по себе было маленьким триумфом. Она ему доверилась, и он доверия не обманул. Инстинкты ее были правы. Спасибо Ане и паладинам, что в нем сохранилось понятие о доблести, память о кодексе чести, которому он когда-то следовал. И если это так, его, быть может, еще можно спасти.

Эйлия отбросила одеяла и отодвинула сетчатый полог. Солнца уже взошли, и комната в их резком сиянии была все так же изящна, но потеряла немного своего гламура из волшебной сказки.

Эйлия помылась в мраморной ванне, расчесала и заплела волосы, потом еще раз оглядела свои покои. В гардеробе оказалось множество тонких платьев — очевидно, имущество той, которая собиралась воспользоваться этой комнатой до того, как ее отдали нежданной гостье. Эйлия не стала трогать платья и надела ту одежду, что выдали ей в храме.

В дверь постучали. Эйлия осторожно приоткрыла ее и выглянула в щелку. Там стояла пожилая сгорбленная женщина, волосы ее закрывал шарф. В руках у нее был поднос, накрытый куполообразной серебряной крышкой.

— Я вам принесла ваш завтрак, благородная госпожа.

Эйлия открыла дверь, и горничная шаркающей походкой вошла в комнату и поставила поднос на стол у окна.

— Прошу вашего прощения, принцесса, — сказала она, поднимая крышку, — но его высочество велел нам первыми пробовать все блюда, на случай, если ваше высочество опасается яда.

Эйлия рассеянно кивнула, думая, что маловероятно, чтобы Мандрагор пощадил ее этой ночью только чтобы убить ядом. Какой был бы в этом смысл? Она смотрела, как служанка пробует блюда из риса, яиц и вареной рыбы. Потом она попросила служанку посидеть с ней и поговорить, пока она будет есть. Удивленная и несколько встревоженная, та подчинилась.

— Можно ли спросить, как вы здесь оказались? — начала Эйлия.

— Меня предложили шестьдесят лет назад. Тогда часто делались такие приношения. Моя мать не могла меня прокормить, и я пошла в храм. Мне тогда было всего семнадцать, и видит небо, как я боялась! Но там было все, как всюду, — только все побольше. Меня сделали весталкой и дали мне крышу над головой и кусок хлеба каждый день, но никогда не разрешали отлучаться. Но все равно это было больше, чем было у меня дома, где нас было очень много, а еды очень мало. Когда пришел Смотрящий, всех весталок выбросили на улицу, кроме тех, что его дружки для себя оставили, — я до сих пор еще слышу, как они кричали, бедняжки. А меня не взяли, хвала небу, потому что я уже совсем не молода была, и пришлось мне как-то самой жить, и так я жила — в голоде и бедности. Потом я услышала, что в городе видели золотую птицу и в замке снова живут люди, как в старые времена, и тогда я пришла и предложила, что снова буду служить. Конечно, храмовой девой меня не взяли, зато привели сюда и сделали горничной.

Эйлия слушала с сочувствием. Бедняга никогда не видела в жизни доброты — естественно, что теократы стали для нее благодетелями. Ее использовали они, а теперь — лоанеи. Это было возмутительно, но сейчас Эйлия ничего сделать не могла.

Она попробовала рис с блюда, но обнаружила, что есть ей не хочется.

Остальное утро она бродила по замку сама по себе.

— Здесь всегда спят днем, — объяснила ей та же старая служанка, — и просыпаются вечером. Они, драконы, — создания ночи. Боюсь, госпожа, что до вечера вам придется самой себя развлекать. Сегодня ночью будет бал, как я понимаю — в вашу честь.