Гала Рихтер - Мальчик, который умел летать

• Название: Мальчик, который умел летать
• Автор: Гала Рихтер
• Жанр: Фэнтези

Калека. Горбун. Мальчик-бродяга с прошлым покрытым тайной, и загадочной судьбой, ищет свой путь в пространстве. Найдет ли? Не знаю. Но он научится летать.

---

Здесь, в Замке, хорошо. Здесь кормят, есть где спать. Здесь я могу ходить и летать. А там у меня нет ни жилья, ни надежды на будущее. Я даже не знаю, смогу ли я там ходить, или это всего лишь влияние Замка-Средь-Миров.

Заснуть я не могу. Думаю о тех, кто там. О ребятах. О Леське-скрипачке. О нашем мире.

Сажусь на подоконник и долго смотрю на медленно светлеющее небо.

На занятиях у Фионы то и дело начинаю клевать носом. Ночь почти без сна сказывается. Тимур вообще спит, откинувшись на спинку кресла. Фиона пыталась его разбудить, но потом рукой махнула. Сегодня вообще все какие-то "вареные".

Я слушаю ее рассказ внимательно. Чем-то он меня зацепил.

— Фактически имеющие дар летать рано или поздно начинают проявлять способности другого рода. Видеть подлинное лицо человека, к примеру, или лечить, или любым другим образом менять мир вокруг себя. Из тех, кто умеет летать, выходят великие музыканты, художники, политики, воины. Некоторые становятся учителям, — говорит она, и все улыбаются, — Можете мне поверить, это тоже нелегкий труд.

Я верю. Мало кто из взрослых может быть хорошим учителем. Они все время забывают, что ученики делают что-то в первый раз.

Занятие заканчивается. Я толкаю Тимура. Он отрывает голову от ручки кресла.

— Что? М-м-м?

— Доброго утра, Тим, — ехидничает проходящая мимо Лей, — Хорошо ли спалось тебе, сладкие ли сны видел?

Он протирает глаза кулаком, широко зевает:

— Утренний сон — самый сладкий, — отзывается он, — Ты, Лейка, разве не знала?

— Да уж, по тебе сегодня заметно.

Пока они препираются, я выхожу из кабинета. Фиона быстро идет по коридору в сторону столовой. Я зову ее по имени.

— Что, Кир? Что-то случилось?

Взгляд у нее тревожный. Мотаю головой.

— Ничего. Я хотел спросить… — замолкаю, не знаю как сказать, но потом говорю как есть, — Когда мне можно будет вернуться в свой мир?

Фиона серьезно на меня смотрит.

— Пойдем в комнату, поговорим.

В ее комнате я уже как-то был. Она совсем небольшая, уютная, с занавесками на окнах и картинами. Комната девушки.

— Садись, — говорит она, указывая подбородком на кресло. Сама садится в соседнее, — Объясняй.

Объяснять я не умею. Фиона кривится.

— Тебе зачем туда?

Пожимаю плечами:

— Всё равно же возвращаться.

— Когда ты станешь взрослее и сильней! — вдруг кричит она, совсем как Леку. Что они на меня орут-то все время? — Когда тебе можно будет доверить решать судьбы людей! Когда ты возьмешь на себя ответственность за свой мир! Когда ты пройдешь испытание! Вот тогда — ты можешь вернуться.

Я не хочу никакую ответственность ни за кого. Мне здесь хорошо. Но там остались ребята, которых я считаю семьей. Во сне Валерке было очень плохо. А я своим снам верю. Начал верить, когда Замок увидел в первый раз.

Я поднимаюсь с кресла.

— Устраивайте это ваше испытание! Я готов.

— Кир, ты дебил!

Тимур догоняет меня на лестнице, ведущей к башне полетов.

— Идиот, кретин, долб…б! Что ты делаешь, а? Убиться хочешь? Черт, почему каждый раз одно и то же?

Останавливаюсь. Глаза у него сумасшедшие, как тогда, в участке. Он хватает меня за воротник свитера:

— Кир, твою мать, какого х. я?!

Лицо у него белое и очень злое.

— Отпусти, — прошу я. Не хочу с ним ссориться. Ни с кем не хочу, — Пожалуйста.

Он медленно отцепляется от свитера, садится на ступеньку. Я опускаюсь рядом.

— Они сказали, что чтобы вернуться домой, надо пройти испытание, — бормочу я.

Тимур с силой пинает стену.

— Зае. тое испытание! Самоубийство это, чистой воды! Слышишь меня, Кир? Тебе чего тут не живется? Что, в Казани что-то хорошее ждет? — ядовито спрашивает он, — Вонючая улица Кирова и обезьянник, или приют, что не лучше!

Обхватываю колени руками. Холодно сидеть так, на каменных ступенях.

— Ну и чего ты молчишь опять?

Потому что ты мне и слова вставить не дал, чуть не говорю я. Но выпаливаю другое:

— Я видел сон. Денька умер. Валере плохо.

Тимур разводит руками:

— Это всего лишь сон.

— Про Замок у меня тоже всего лишь сны были?

— И все равно, глупо это. И уходить отсюда сейчас глупо и испытание это…

Жму плечами. Я тебя за собой не тяну. Это мое решение, моя глупость.

— Леку справился, и я справлюсь, — говорю я. Тимур прищуривается.

— Ты ж не хочешь сказать, — медленно начинает он, — что ты собрался один к гарпиям лезть? Или хочешь? Я чего-то недопонял, соображаю плохо со сна.

Я вспоминаю как Леку орет на меня и Фиону в своем кабинете.

Испытание? Мальчик, с ума сошел? Фиона, девонька, какое ему Испытание, он на ноги едва встал, летать только начал? Что значит "надо"? Испытание — это не с одного карниза на другой перелететь при попутном ветре. Мальчик, что значит "все равно"? Все равно будет, когда твои кости на камнях будут валяться внизу, а пока еще ни мне, ни Фионе не все равно! Ты хоть представляешь что это такое, а Кир? Ты ж видел их, гарпий. Воспоминания освежить захотел? "Что надо сделать"? Мальчик, упрямство — не всегда хорошо, от него помирают рано! Что, все-таки хочешь попробовать?

Мне надо забрать из гнезда гарпии ее яйцо. Все так просто. И так сложно. Это — Испытание.

— Собрался, — отвечаю я на тимуров вопрос, — Что с того?

Он снова начинает шипеть сквозь зубы ругательства.

— И ты, альтернативно одаренный, блин, решил, что я тебя одного отпущу, да?

И поднимаю на него глаза. Нервно вздрагиваю.

— Мы в "связке", — напоминает Тимур, — Я — твой Спутник. Один ты там и останешься, будешь за червячка в их гнездышке, дай бог, чтобы быстро склевали. Если найдешь его, конечно. Ориентируюсь я лучше тебя. Летаю тоже. Вдвоем есть шансы забрать яйцо и свалить незамеченными. Представляешь, что здесь будет, если гарпии поймут кто у них яйца таскает? Белая полярная лиса будет, вот что. Так что, красть надо быстро и тихо. Лучше сначала все разведать, но если там с твоими и вправду какая фигня творится, то уже не до пируэтов.

Я молчу. Не могу ничего сказать, слова не идут. Хотя надо бы его развернуть и отправить куда подальше…одно дело собой рисковать, другое — кем-то.

— Ты… зачем? — спрашиваю я глупо, — Жалко стало? Или потому что ты — мой Спутник?

Тимур устало поднимает глаза к потолку.

— Господи, если ты есть, дай мне силы… Кир, ты — дурак. Набитый, полный и это… стоеросовый. Плевать мне на твою тонкую ранимую душу, меня бы кто пожалел! Плевать мне на то, Спутник я тебе или нет! Ты — мой друг. Мой отец друзей не бросал. И я не бросаю, ясно?!

К щекам приливает кровь. Я готов хоть сейчас лететь к гнезду гарпий. Черт с ним, с Испытанием. Вместе всё у нас получится. Ведь все так просто, когда кто-то помогает тебе просто так.

Нет, не кто-то.

Друг.

9.

Уже наступает ночь. От открытого окна тянет холодом, но я все стою и смотрю на горы. Где-то там — гарпии.

Тимур сидит на моей кровати и листает какие-то книги, которые притащил из библиотеки. Время от времени ругается.

— Блин, как все сложно. Жалко, интернета нет, в гугле бы точно нашли, — говорит он странную фразу. Я оборачиваюсь.

— Ты что ищешь?

Тимур поднимает глаза к потолку. Наверное, он уже говорил, а я прослушал. И точно:

— Кир, ну ё-моё, я же уже говорил — ищу информацию по гарпиям. Не может быть, чтобы в местной библиотеке ее не было, должна быть обязательно!

Сажусь рядом. Беру в руки одну из книг. Тяжелая. В кожаном переплете, с металлической застежкой — головой льва. Я такие только в кино видел.

— Что-нибудь нашел? — спрашиваю я. Мне стыдно, что не помогаю в поисках.

Тимур пожимает плечами:

— Так, по мелочи. Если не считать габаритов и того, что они сторожат Замок, обычные хищные птицы, как орлы, например.

— А, — говорю я. Орлов я никогда не видел. В городах они особо не летают. Ястреба видел один раз, он голубей гонял в одном дворе.

Кажется, Тимур все понимает. Он отнимает у меня книгу и спрашивает:

— Ты хотя бы примерно себе представляешь, что мы должны делать?

Отчаянно мотаю головой. Совсем не представляю. Тимур вздыхает.

— Черт, и я…Ладно, давай дальше искать.

Он вновь зарывается в книги, а я выхожу в коридор. Надо бы выпить чего-нибудь горячего, горло опять болит.

На кухне тихо. Разжигаю очаг, вешаю над огнем чайник. И думаю… Думать надо быстро, завтра вылет. Я не могу ждать. В Казани случилось что-то очень плохое с ребятами, которые были моей семьей.

За окном снова начинается снегопад.

Чайник потихоньку начинает закипать. Я беру с полки кружку и вдруг слышу голос.

— Эту кружку не бери, у нее трещина.

Айше стоит у двери, кутаясь в пуховую шаль. У нас такие продавали старухи на рынке. Она входит, садится на ближайшую скамью.

— Это моя кружка была, а потом ее Лата случайно уронил и чуть не разбил. Она с виду вроде цела, а на самом деле… — она вдруг резко замолкает. И говорит странно, — … совсем как я… Разбитая, а трещины не видно.