Лариса Кондрашова - Шоу для завистницы

• Название: Шоу для завистницы
• Автор: Лариса Кондрашова
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-048418-8

Хозяйка самого успешного детективного агентства в провинциальном городе Ванесса Павловская красива, состоятельна, успешна и… одинока.

Конечно, работа отнимает у нее много времени, и чаще всего подумать о личной жизни попросту некогда.

Однако когда Ванесса случайно спасает от верной гибели отца известного московского предпринимателя Михаила, ее жизнь резко меняется.

Михаил, энергичный и мужественный, сразу же понимает, что судьба наконец-то подарила ему долгожданную встречу с женщиной, о которой он мечтал много лет…

---

И тогда, продолжая дальше логическую цепочку, я могла бы признаться, что таки мои знакомые мужчины были правы, не относясь серьезно к моей фирме…

Мурашки по коже! Еще немного, и я признаю себя виновной в смерти Алины!

А с другой стороны, связана ли ее смерть с работой телохранителем?

Убили Алину вроде бы не на работе… А что, если кто-то решил таким образом наказать меня?

Опять начались домыслы! Я же еще ничего не знаю, ни с кем толком не поговорила. Даже к своим девочкам не подошла в этой спешке…

— Что ты за мазохистка, Павловская! — вздыхая, говорит мне Катя. — За что ты грызешь себя на этот раз? Неужели принимаешь всерьез слова ее полоумной сестры?

Катя почти не знала Алину. Может, пару раз и видела ее, но она потащилась за мной на похороны и сидит рядом, потому что… боится за меня! Она знает что-то такое, чего не знаю я. И почему-то не говорит мне. Как же это я сразу не сообразила!

— Ты считаешь, что права, скрывая от меня это?

— Что? — неуверенно интересуется она, отводя взгляд.

Какая-то громкоголосая и решительная женщина берет нас с ней под руки и ведет в сторону накрытого стола.

— Проходите, проходите, садитесь, все уже готово.

Мы устраиваемся с Катей за столом среди людей, которых совсем не знаем. А ведь могли бы сесть рядом с моими телохранительницами, и уж они бы рассказали мне поподробней, что к чему.

Я нахожу их глазами.

— Ванесса Михайловна, идите, мы заняли вам место! — кричит мне Света с другого конца стола.

На нее шикают, и я пожимаю плечами: мол, так уж вышло, оставим все как есть.

— Позвольте, я за вами поухаживаю, — говорит мне какой-то мужчина. — Я — муж сестры Алины.

Мне сразу хочется отодвинуться от него. В самом деле, что они накинулись на меня? Я устала, только что с самолета. Я еще своего сына не видела, сюда приехала… чтобы такие нелепые предположения выслушивать?

— И вы тоже считаете, что я виновата в ее смерти?

Катя немедленно бросается на мою защиту:

— Это же надо такое придумать! Да если хотите знать, Ванессы вообще в городе не было.

— Ничего я такого не считаю, — успокаивающе машет на нее мужчина. — Я вон нарочно рядом сел, чтобы об этом сказать. Если так огульно всех обвинять… У меня в прошлом году лучший друг умер. Между прочим, главным энергетиком завода был. Решил что-то самолично проверить, полез в шахту подъемника, а кто-то возьми и включи рубильник… Вообще-то я его на эту работу устроил, а он на ней умер. Так, значит, это меня надо во всем обвинять?

Какая шахта, какой рубильник! Для чего вообще он это говорит? Я чувствую, как в голове моей будто включаются невидимые молоточки и начинают целенаправленно стучать по черепу изнутри. Точь-в-точь как в рекламе обезболивающего.

— Давайте выпьем, — вмешивается Катя, — слышите, тост за умершую предлагают.

Говорит вполголоса сама себе:

— Царствие небесное.

И залпом выпивает рюмку водки, кивая, чтобы и мы последовали ее примеру. Я как-то мельком вспоминаю, что Катя на машине и ей не надо бы…

— Пусть земля ей будет пухом, — добавляет мужчина и тоже пьет.

— Ты ведь хочешь мне что-то сказать? — не желаю я угомониться.

— Хочу, но не здесь, — говорит Катя. — Потерпи еще немного. Минут двадцать посидим, и в детсад за ребятами.

— Но ты выпила!

— Ничего, лавровым листом зажую, — хмыкает она.

— Вы что-то хотели мне сказать, — говорю я мужчине, который муж сестры, — конкретное.

— Хотел сказать, что моя Нина вовсе не скандалистка. Это ее накрутили.

— Кто? — живо интересуется Катя.

— Не знаю. — Он с сожалением поднимает голову от тарелки: домашняя лапша на первое довольно вкусна, а мужчина, видимо, как следует проголодался. — Кто-то из ваших, из спортсменов.

Неужели среди моих девчонок есть кто-то, кто так считает?

Мне становится холодно и неуютно, и аппетит исчезает вовсе. Я лениво вожу ложкой по тарелке.

— Возьми себя в руки! — шепотом требует Катя. — Тебе надо потерпеть всего несколько минут.

— Что же теперь, изображать зверский аппетит?

— Зачем, просто оставь тарелку в покое. На тебя уже обращают внимание.

— А теперь слово имеет директор фирмы, в которой работала Алина, — говорит женщина, что проводила нас к столу.

Слово имеет — как странно звучит! Я поднимаюсь из-за стола. В голове полный сумбур, и потому на речь я никак не могу настроиться.

— Алина… была хорошей девушкой. Настоящей спортсменкой. На самом деле есть люди, которые просто занимаются спортом, а есть те, которые им живут. Такой и была Алина. Я видела ее на соревнованиях — она была очень талантлива. Не представляю, кто мог поднять руку на этого светлого и порядочного человека, но думаю, жизнь отомстит этому подонку!.. Пусть земля ей будет пухом. Светлая память!..

Я еще что-то говорила, но, кажется, не очень связно.

Хорошо, что рано или поздно всему приходит конец. Вскоре подали второе, а потом я уже смогла встать из-за стола и подойти к сидящим на другом конце стола моим сотрудницам.

— Девушки, — наклонилась я к ним. — Постарайтесь прийти завтра в офис к девяти часам утра. Мне надо с вами поговорить.

— Придем. Обязательно, — нестройными голосами отзываются они.

Я прощаюсь и иду к выходу, провожаемая все тем же ненавидящим взглядом Нины.

Катя ждет меня на крыльце.

— Ты выпила три рюмки водки, — возмущаюсь я.

Подруга смотрит на меня с сожалением.

— Павловская, — говорит она строго, — если ты увлечена какими-то мыслями, ты ничего вокруг не замечаешь. А я-то, глупая, всегда считала тех, кто занимается восточными единоборствами, кем-то вроде ниндзя. Их нельзя отвлечь. Их нельзя смутить. Как бы их ни загружали, они все равно видят все, даже то, что у них за спиной!

— Издеваешься?..

— Ну понятно, чей-то там муж — голодный мужик и в самом деле ничего не замечает, но ты-то… Даже не поняла, что я пью минералку. Правда, один симпатичный мужчина напротив что-то попытался мне сказать, мол, нехорошо сачковать, то да се. Я изобразила жестами, как я кручу баранку, он все понял и отстал… Куда теперь?

— В садик, конечно же, в садик! — требую я и спохватываюсь: — А тебе что же, сегодня работать не надо?

— Я вчера брала работу на дом и сидела за машинкой до трех утра. Догадывалась, что сегодня мне будет явно не до моделей… Хорошо, слушай. Как ты уже знаешь, для меня в этом городе тайн нет.

Покосившись на мое недоверчивое лицо, Катя поправляется:

— Почти нет. По крайней мере обычно я знаю новости, касающиеся того или иного известного в городе лица.

Проехав некоторое время по центральной улице города, она сворачивает к «скверу с конем». Так называется сквер, в котором имеется скульптура известного российского полководца верхом на коне.

О том, что это именно сквер с конем, знают только аборигены. Как и название другого сквера, весьма неблагозвучное — «проститутка».

Наши парни и девушки ничуть не смущаются, когда назначают друг другу свидание на «проститутке». Говорили, что раньше, поскольку это самый первый в городе сквер, здесь и в самом деле предлагали себя проститутки. Я слышала байки, что они вроде бы чинно сидели в сквере, нога на ногу, а на подошве туфель у них мелом была написана цена. Попробуй теперь узнать, что в этих байках правда, а что ложь.

Катя приоткрывает окно, впуская в салон свежий воздух, и, кивнув самой себе, начинает рассказ:

— Ванесса, готовься к неприятностям. Боюсь, в связи с этим прискорбным событием твою фирму могут прикрыть.

— Но при чем здесь моя фирма?

В таком свете я просто не успела взглянуть на смерть Алины.

— Это смотря как повернуть. У меня такое впечатление, что кто-то упорно под тебя копает… Иными словами, у тебя есть хорошо замаскированный враг, потому что даже мои источники информации не знают, кто это. А ты-то сама кого-нибудь можешь назвать?

Я пожимаю плечами.

— Буквально сегодня я вспомнила о таком человеке — женщине, которая винит меня в своих неприятностях, но начались они тринадцать лет назад, и с той поры мы с ней никак не пересекались.

— Может, ты чего-то не знаешь? Чему-то не придала значения? Человек оскорбился, затаил на тебя злобу… Как сказал кто-то из юмористов: он был незлопамятным. Не помнил зла, которое причинял другим.

— Спасибо, подруга! — говорю я с сердцем. — В хорошую минуту ты решила шутки шутить.

Катя серьезнеет.

— А с другой стороны… Неужели Алину стали бы убивать только из-за того, чтобы насолить тебе?

— Могли и воспользоваться так кстати подвернувшейся возможностью.

— Да ну, это ерунда! — Катя решительно отвергает собственные предположения. — Но в любом случае тебе не только надо быть теперь настороже, а самой провести небольшое расследование. Сесть и вспомнить все, что может иметь отношение к тебе и какой-нибудь бабе, которой ты по простоте душевной перешла дорогу и этого не заметила.