Карл Маркс - Собрание сочинений, том 10

• Название: Собрание сочинений, том 10
• Автор: Карл Маркс
• Жанр: Философия

В десятый том Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса входят статьи, написанные ими с января 1854 по январь 1855 г. включительно. Подавляющее большинство этих статей было опубликовано в американской прогрессивной газете «New-York Daily Tribune».

---

«предвидя потерю Пекина, китайский император повелел губернаторам различных провинций посылать императорские доходы в Гетоль, свой старый родовой удел и нынешнюю летнюю резиденцию в Маньчжурии, около 80 миль к северо-востоку от Великой стены».

Итак, в близком будущем можно ожидать великую религиозную войну между китайцами и татарами, которая перекинется и в Индию.

Написано К. Марксом 3 марта 1854 г.

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 4030, 18 марта 1854 г.

Подпись: Карл Маркс

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского

К. МАРКС ОТКРЫТИЕ РАБОЧЕГО ПАРЛАМЕНТА. — ВОЕННЫЙ БЮДЖЕТ АНГЛИИ

Лондон, вторник, 7 марта 1854 г.

Делегаты Рабочего парламента[92] собрались вчера в Народном доме, в Манчестере, в 10 часов утра. Первое заседание, естественно, было посвящено предварительным делам. Джеме Уильямс, из Стокпорта, и Джемс Блай, из Лондона, внесли предложение, поддержанное Эрнестом Джонсом, пригласить доктора Маркса принять участие в заседаниях Рабочего парламента в качестве почетного делегата; предложение было принято единогласно. Такие же решения были приняты по отношению к гг. Луи Блану и Надо. Каковы бы ни были непосредственные результаты Рабочего парламента, самый созыв его знаменует новую эпоху в истории рабочего класса. Предшественником его на этом пути можно было бы, пожалуй, считать собрание в Люксембургском дворце в Париже после февральской революции[93]. Но уже с первого взгляда обнаруживается то большое различие, что Люксембургская комиссия была создана по инициативе правительства, тогда как Рабочий парламент создан по инициативе самих рабочих; что Люксембургская комиссия была задумана для того, чтобы удалить социалистических членов временного правительства из центра действия и отстранить их от какого бы то ни было серьезного участия в настоящих делах страны; что, наконец, Люксембургская комиссия состояла только из делегатов — членов различных так называемых corps d'etats, корпораций, более или менее соответствующих средневековым цехам или современным тред-юнионам, в то время как Рабочий парламент, это — действительное представительство всех отрядов и категории рабочих в национальном масштабе. Успех Рабочего парламента будет зависеть главным образом, если не исключительно, от того, будет ли он исходить из принципа, что в настоящее время речь идет не о так называемой организации труда, а о подлинной организации рабочего класса.

Привилегии современных правящих классов и рабство рабочего класса в равной мере основаны на существующей организации труда, которую первые будут, конечно, защищать и поддерживать всеми имеющимися в их распоряжении средствами, одним из которых является современная государственная машина. Следовательно, чтобы изменить существующую организацию труда и заменить ее новой организацией, нужна сила — социальная и политическая сила, — сила не только для сопротивления, но и для нападения; а чтобы приобрести такую силу, нужно организоваться в армию, обладающую достаточной моральной и физической энергией, чтобы вступить в борьбу с вражескими полчищами. Если Рабочий парламент позволит растратить свое время на обсуждение чисто теоретических вопросов, вместо того чтобы подготовить путь для подлинной организации партии в национальном масштабе, его подобно Люксембургской комиссии постигнет неудача.

Состоялись новые выборы чартистского Исполнительного комитета согласно уставу Национальной чартистской ассоциации[94]. Объявлено, что Эрнест Джонс, Джемс Финлен (Лондон) и Джон Шоу (Лидс) надлежащим образом избраны в Исполнительный комитет Национальной чартистской ассоциации сроком на шесть месяцев.

Так как попытка Бонапарта заключить на бирже заем провалилась из-за пассивного сопротивления парижских капиталистов, его министр финансов представил сенату бюджет, включающий следующую статью:

«Министру финансов предоставляется право выпустить для нужд казначейства и обслуживания операций Французского банка процентные долгосрочные казначейские обязательства, подлежащие оплате в определенные сроки. Казначейские обязательства не должны превышать в обращении сумму в 250000000 франков (10000000 фунтов стерлингов), но боны, передаваемые в фонд погашения долга, согласно закону от 10 июня 1833 г., не включаются в указанную сумму и не могут вноситься в качестве залога во Французский банк и другие учетные учреждения».

В дополнительной статье устанавливается, что «император сохраняет за собой право дополнительных эмиссий путем обычных декретов» с последующей санкцией сената.

В письме из Парижа мне сообщают, что это предложение привело в ужас всю буржуазию, так как, с одной стороны, казначейские обязательства не должны превышать сумму в 250000000 франков, а с другой — могут превысить указанную сумму на любую величину, какую императору заблагорассудится предписать, и обязательства, таким образом выпускаемые, не будут даже приниматься в качестве залога во Французском банке или других учетных учреждениях. Вы знаете, что сумму в 60000000 франков, взятую из Caisses des depots et consignations [сберегательных касс. Ред.], банк уже выдал казначейскими обязательствами.

Даже призрак войны уже всячески используется героями декабря, чтобы опрокинуть последние жалкие препятствия, все еще ограждающие от них государственную казну. В то время как перспектива неизбежной дезорганизации государственного кредита, уже значительно расшатанного, пугает буржуазию, предложенное увеличение налога на соль и другие такие же в высшей степени непопулярные налоги вызовут возмущение народных масс. Таким образом, война, которая несомненно обеспечит Бонапарту некоторую популярность в иностранных государствах, может, тем не менее, ускорить его падение во Франции.

Мое предположение, что нынешние испанские затруднения смогут послужить поводом для серьезных недоразумений между Англией и Францией, находит подтверждение в следующем сообщении одной лондонской газеты:

«Французский император; через г-на Валевского, запросил лорда Кларендона, согласится ли британское правительство, в случае низложения королевы Изабеллы, помочь ему возвести на испанский престол карлистского претендента на корону. Лорд Кларендон, говорят, ответил, что, к счастью, королева Изабелла прочно сидит на троне и что в стране, столь преданной монархическим установлениям, революция представляется лишь отдаленной возможностью; но даже на тот случай, если революция разразится в Испании и королева будет низложена, британский кабинет должен отказаться связать себя какими бы то ни было обязательствами.

Предложение императора возвести на престол графа де Монтемолена подсказано весьма естественным желанием отстранить герцогиню Монпансье от наследования короны ее сестры; император считает неудобным иметь своим соседом, в качестве супруга королевы испанской, сына Луи-Филиппа».

На заседании палаты общин, в пятницу, лорд Джон Рассел объявил, что он вынужден временно взять назад свой билль о реформе, который, однако, будет рассматриваться 24 апреля, если за этот промежуток времени, вследствие принятия новых предложений, сделанных русскому императору, восточный вопрос будет урегулирован. Правда, после опубликования манифеста царя к его подданным и его письма Бонапарту[95] такое урегулирование стало менее вероятным, чем когда бы то ни было. Но, тем не менее, заявление правительства показывает, что билль о реформе был выдвинут лишь с единственной целью — отвлечь и успокоить общественное мнение на тот случай, если коалиционной дипломатии удастся достигнуть восстановления status quo ante bellum [положения, существовавшего до войны. Ред.] России. Выдающаяся роль, которую в этих министерских интригах сыграл Пальмерстон, описана в «Morning Advertiser» — органе, являющемся одним из его наиболее горячих приверженцев, — следующим образом:

«Лорд Абердин — номинальный, а не действительный премьер-министр. Фактически первый министр короны — лорд Пальмерстон. Он — властелин дум кабинета. С тех пор как Пальмерстон вернулся к власти, его коллеги, находясь в постоянном страхе, что он вновь внезапно покинет их, естественно не решаются препятствовать осуществлению тех его взглядов, которым, как им известно, он придает особое значение. Он, соответственно, всегда добивается своего. Яркий пример влияния его светлости в совете ее величества дала прошедшая неделя. Новый билль о реформе был формально внесен на рассмотрение кабинета и стоял вопрос — обсуждать ли его на нынешней сессии парламента или снять. Лорд Абердин, лорд Джон Рассел, сэр Джемс Грехем и сэр Уильям Молсуорт были за то, чтобы поставить этот законопроект на обсуждение. Лорд Пальмерстон предложил взять проект обратно и во всеуслышание заявил, как мы писали несколько дней тому назад, что если он потерпит поражение в кабинете, то будет голосовать за снятие вопроса в палате общин. Результатом этого обсуждения, или беседы, было торжество Пальмерстона. Его оппоненты, в том числе и лидер правительственной партии в палате лордов и лидер этой партии в палате общин, потерпели поражение. Другим триумфом лорда Пальмерстона за последнюю неделю было назначение сэра Чарлза Нейпира командующим балтийским флотом. Не секрет, что и лорд Джон Рассел и сэр Джемс Грехем были против этого назначения, но лорд Пальмерстон был за него, и поэтому оно состоялось. Вполне естественно, что благородный лорд будет сегодня вечером председательствовать на банкете, который дается в честь доблестного адмирала в Реформ-клубе».