Светлана Таскаева - Сказка о хитром жреце и глупом короле

• Название: Сказка о хитром жреце и глупом короле
• Автор: Светлана Таскаева
• Жанр: Прочие приключения

Действие повести происходит в мире Толкина.

---

Они поднялись по склону наверх, а с него спустились в небольшую лощину. Впереди, из-за поворота, раздался странный для этого голой каменистой местности звук бегущей воды.

— Что это? — повернулся Арундэль к жрецам.

Амети снова дернул за шкирку жреца Змеи, и тот покорно ответил:

— Это ручей, он течет из источника под Храмом. За ним начинается дорога. В двух полетах стрелы по дороге стоит харчевня, — добавил он, бросив умоляющий взгляд на Арундэля.

— Как раз то, что нам нужно, — вмешался спустившийся с гребня Альвион. — Если бы у нас было…

Но закончить ему не дали: что-то, принятое Амети за пущенный из катапульты камень, с силой ударило Альвиона в спину, так что он, в свою очередь, рухнул на своих спутников, стоявших ниже него по склону, и все четверо полетели кувырком вниз по уводящей за поворот тропе, увлекая за собой песок, щебень и камни побольше.

Когда клубок тел выкатился из узкого ущелья тропы, Амети, как самого легкого, выбросило дальше всех, и падение его остановила обкатанная водой галька, по которой жрец проехался плашмя. Зашипев от боли, Амети оторвал от влажных камешков расцарапанное в кровь лицо. Впереди, в десятке шагов, бежал ручей, заглушая шорох щебня, стук камней и глухие звуки, которые издает падающее человеческое тело. Амети повернул голову, намереваясь попробовать встать, и тут у него как от удара отнялись вдруг руки и ноги: направо и впереди, в двадцати шагах от него, на границе земли и галечного русла речки, стоял огромный волк. В косых лучах заходящего солнца Амети различил блеск оскаленных зубов — каждый чуть ли не с большой палец на руке. Волк переступил, перенося весь на задние лапы, словно собираясь прыгнуть: Амети услышал, как скрипнула под его лапами галька, и понял, что зверь ему не привиделся. Справа раздался какой-то шорох, Амети машинально повернул отозвавшуюся болью голову и увидел шагах в пятнадцати от себя Нимрихиля. Тот стоял как человек, только что поднявшийся с земли и все еще испытывающий сильное желание лечь обратно — его шатало. Одежда нумэнорца окончательно превратилась в лохмотья, с правого запястья свисали ножны — должно быть, лопнул один из ремешков, которыми они крепились к руке. На превратившемся от пыли в серую маску лице яростно горели глаза. В наступившей странной тишине — кажется, даже ручей на время перестал журчать, — Нимрихиль неожиданно громко и твердо заговорил на незнакомом жрецу языке. Его голос звенел гордостью и силой, и Амети понял, что нумэнорец приказывает твари сойти с его пути. Волк, казалось, понял каждое слово: он поднял морду к небу и словно в насмешку завыл. Амети всем телом втиснулся в гальку, желая превратиться в ящерицу и убежать в камни: вой, свербя в ушах, леденящей дрожью отозвался во всем его теле. Потом он услышал вопль боли, и с трудом узнал голос: кричал Нимрихиль. На несколько мгновений нумэнорец закрыл собой от Амети Солнце, и невидимый диск одел голову Нимрихиля короной вставших дыбом огненных волос. Потом он рухнул на колени, схватившись рукой за грудь, как смертельно раненый человек хватается за древко вошедшей в сердце стрелы. Вой смолк, и тут Амети увидел, как Нимрихиль сорвал что-то со своей шеи и изо всей силы запустил этим в волка. Раздался свист и глухой звук удара. Зверь взвыл от боли, и Амети с такой силой вжался в гальку, что еще сильнее раскровянил лицо. Но краем глаза он увидел, как волк отступил перед Нимрихилем, медленно подымавшимся с колен. Пятясь, зверь оскользнулся, галька разъехалась, и его задние лапы сползли в воду. Волк взвыл, как побитая собака, и Амети увидел, как сквозь его казавшееся прежде плотным тело просвечивают камни на другом берегу реки. В изумлении жрец оторвал голову от земли и смотрел, как тает, превращаясь в дым, огромный серый зверь. Слабый отзвук воя унес налетевший с заката порыв ветра.

Казалось, прошло очень много времени. Альвион, все еще пошатываясь, стоял с видом человека, не верящего в свое спасение. Сзади кто-то застонал. Амети почувствовал, что может оторвать от гальки занывшее от ушибов тело.

— Везет тебе на волков, — раздался почти спокойный голос Арундэля. Второй нумэнорец уже успел подняться на ноги, хотя был теперь также оборван и вывалян в пыли, как и Нимрихиль. Нимрихиль дикими глазами обвел своих спутников, и из его пересохшего горла вырвался какой-то сиплый рык. Он неуверенно двинулся вперед. Зашел в ручей по лодыжку, неловко опустился на колени и на несколько мгновений окунул в воду лицо. Арундэль подошел к тому месту, где стоял волк и носком сапога вытолкнул на плоский камень что-то показавшееся Амети галькой.

— Что это было? — непонятно спросил Арундэль, и жрец увидел, как от того, что он принял за камушек, подымается струйка дыма. Запахло кузницей, раскаленным металлом и гарью. Нимрихиль поднял голову из воды:

— Чего?

— Я говорю — чем ты в него кинул?

Нимрихиль поднялся с колен и повернулся к Арундэлю и Амети, прижав руку к груди. Выражение его лица было до крайности простодушным — Амети уже понял, что с таким лицом нумэнорец пытается утаить какую-нибудь правду. Назвать эти жалкие попытки притворством у Амети просто не поворачивался язык.

— Амулетом. А что?

Выражение лица Арундэля не изменилось, но Амети почувствовал, что запахло не только дымом, но и грозой.

— Руку убери.

— Чего-чего?

— Перестань. Я тебе человеческим языком говорю: руку убери.

Нимрихиль нехотя опустил руку. На груди у него круглым пятном краснел сильный ожог.

— Balai! Ты забыл снять амулет!

Нимрихиль наклонил голову:

— Не забыл, — но было видно, что он говорит это из чистого упрямства. Амети переводил взгляд с одного на другого:

— Это что, мой талисман…?

Арундэль не обратил на его слова никакого внимания:

— Неудивительно, что эта тварь так легко нашла нас.

— Какая тварь? — изумленно продолжал вопрошать жрец.

— Волк, Амети. Ты что, не узнал его? Это же был волк с ковра, — с досадой ответил Нимрихиль. Он уже успел выйти на другой берег речки и теперь, усевшись на камень, выливал воду из опорок. Амети со стуком захлопнул челюсть.

— Будем надеяться, что хотя бы летучая мышь за нами не прилетит, — сдержанно отозвался Арундэль.

Амети подумал, что тот шутит, но бывший пленник говорил совершенно серьезно.

Напившись из реки и перейдя ее вброд, путники стали подниматься на другой ее берег, еще более крутой, чем тот, по которому они так быстро спустились. Теперь жреца Змеи Арундэлю и Амети пришлось тащить под руки — он вывихнул себе ногу, а на лысине у него наливался огромный черно-синий синяк. Арундэль шел, закусив губу.

Они уже почти выбрались наверх, к дороге, как вдруг шедший впереди Нимрихиль стремительно упал на землю и, обернувшись к своим спутникам, прижал палец к губам. Арундэль пригнул к земле обоих жрецов, прикрыв им ладонями рты. В наступившей тишине путники услышали доносящийся из-за гребня неторопливый стук копыт и звяканье удил и оружия. Потом смех. Когда голоса чуть отдалились, Нимрихиль знаком показал своим спутникам, чтобы они как можно тише вернулись вниз по тропе.

За поворотом Арундэль отпустил жрецов, и Амети судорожно вздохнул, проверяя, целы ли у него ребра после львиной хватки нумэнорца. На несчастного жреца Змеи уже было просто страшно взглянуть.

Через некоторое время к ним присоединился Нимрихиль. Лицо у него было непроницаемо.

— Кажется, мы окончательно влипли, — сказал он очень спокойно. — От поворота до поворота по дороге разъезжают пятеро Черных Стражей. Насколько я понял, за поворотом то же самое — они все время перекликаются.

— Это налево, к Храму, — сказал Амети, изо всех пытаясь сдержать дрожь в голосе. — А что с дорогой к корчме?

— В корчме у них стоит основная часть отряда — за коновязью десяток вороных, насколько я разглядел сквозь пыль. А может больше.

Они помолчали. Амети со свистом втянул воздух сквозь зубы.

— Урок пошел впрок твоему должнику, — холодно заметил Арундэль.

— Это не он, это наш песий сын все продумал, будь уверен! — зло откликнулся Нимрихиль. — Надо было оставаться в том гадюшнике: может, представился бы случай перегрызть ему глотку, когда он заявился в Храм!

— А может, перебить этих пятерых на дороге и проскакать мимо корчмы, пока они не опомнились? — робко предложил Амети.

Нимрихиль презрительно фыркнул. Арундэль снизошел до объяснений:

— Как ты представляешь себе бесшумный бой двух пеших против пяти конных? Из-за поворота немедленно явится подкрепление. А корчма, сколько я понял, в пределах видимости.

Нимрихиль утвердительно кивнул и продолжил:

— На ту сторону дороги, чтобы дойти напрямик к городу, перебраться нельзя. По этой стороне идти дальше невозможно — скалы, и жрецы там не пролезут.