Xxcoy - Послушание змеи

• Название: Послушание змеи
• Автор: Xxcoy
• Жанр: Фэнтези

И как только я мог угодить в такой переплет? Я пытался разглядеть в окружающей меня тьме хоть что-нибудь, но мне это не удавалось.

В моей тюрьме было холодно и сыро, не пробивалось ни лучика света, и как кто-то, кто пробужден из глубокого сна и не может вспомнить, где он находится, с неуверенностью ощупывал я все вокруг.

Тесно, очень тесно, едва можно пошевелиться. Когда я попытался встать, то сильно ударился головой о тяжелую плиту – холодный камень окружали меня со всех сторон. Я зашатался и на мгновение у меня потемнело в глазах, и снова сполз вниз. Не было никакого смысла пытаться отодвинуть плиту или звать на помощь.

Она весила тонну и достигала нескольких сантиметров в толщину, к тому же не пропускала никаких звуков снаружи. Не говоря уж о том, что монастырская церковь из мер предосторожности давно уже обезлюдела, ведь было далеко за полночь. Когда меня найдут, я уже задохнусь. Все лучше, чем медленно умереть от жажды...

---

Итак, не слабость после ранения (от которого Гарретт уже почти оправился), а я был помехой и эта периодически кашляющая и чихающая помеха грозила превратиться в обузу. Он стоически реагировал на все это, а тем временем мы совершали довольной рискованный экскурс по рынку. К моему неописуемому изумлению Гарретт купил для меня огромный темный плащ и перчатки. Тут уж было непонятно – то ли радоваться, став владельцем такого богатства, то ли раздумывать, а за какие деньги было это все приобретено? Но теперь мне кажется, что тогда у него попросту не было выбора.  Захворай я, и как тогда вор смог бы совместить работу няньки-сиделки с предстоящим  выгодным дельцем? А если вещи ворованные, нужно было вести себя на рынке очень осторожно, ведь я не умел мгновенно и бесшумно пропадать.

Закутанный в новую одежду и несказанно благодарный за это, я последовал за Гарреттом прочь из Города. Мы вышли на северную дорогу и уже скоро находились очень далеко от населенных мест, лишь там и сям иногда попадалась пара дворов. Местность была немного холмистой, деревья, кусты и стебли трав застыли от мороза, словно само время остановилось. На востоке * где-то в районе Мордора / России клубились тучи, что было не к добру и мы никого не повстречали.

Церковь Св.Квинтуса располагалась у маленького озера среди холмов. Некогда она была частью древнего монастыря, но лишь эти стены выстояли в опустошительном пожаре несколько столетий назад. Только немногочисленные остатки могучих стен напоминали о былом великолепии. Церковный неф тоже уже разрушался, потому что сбда десятки лет уже никто не приходил. Некогда украшенные цветными стеклами окна угрожающе зияли темными дырами, истончившаяся крыша местами опасно провисла, в ней летом гнездились птицы. Тяжелая деревянная дверь криво висела на петлях, словно хотела вырваться на свободу из старого здания, каменные ступени входной лестницы покрывал толстый слой прелой листвы. Некогда гордо вздымавшаяся в небо колокольня давным-давно лишилась крыши и опасно покосилась.

Церковь была окружена кладбищем. Столетиями здесь хоронили умерших братьев Ордена и когда монастыря не стало, жители окрестных деревень и усадьб заботились о ней и могилах, пока состояние построек не стало угрожающим. Уже несколько десятилетий здесь не было ни одного погребения. Надгробные плиты, кое-где еще стоящие прямо, украшали исключительно могилы братьев, ведь никто из деревенских пока ни разу не удостоился чести лежать после смерти под резным камнем. Лишь несколько надгробий раскололись и было невозможно точно определить, где прежде находились их могилы.

Озеро, покрытое толстым льдом,  лежало неподалеку словно матовый серый диск. Находившееся на противоположной стороне маленькое поселение можно было заметить скорее благодаря дыму из каминных труб, чем пытаясь разглядеть стены домов, ведь они совершенно сливалисьсь с серым морозным ландшафтом.

Сойдя с дороги, вьющейся дальше вдоль берега по направлению к деревне, мы приблизились к церкви Св. Квинтуса и тут порыв ветра швырнул в лицо несколько филигранно-хрупких снежинок. Я держался возле Гарретта, потому что теперь воспринимал кладбище совсем по-другому, но все здесь было тихо и мирно. Возможно, земля настолько промерзла, что ни один мертвец не сумел справиться с таким препятствием, подумал я и холод вдруг показался мне не таким уж страшным. Я сам сознавал наивность этой надежды, ведь мерзлая почва не остановила тех мертвяков у часовни, их роющие скрюченные пальцы не ведали усталости и боли.

Гарретт зорко осматривал все вокруг, прежде чем подойти к церкви, потом мы обошли вокруг нее. Рядом с обветшалым зданием находилось несколько маленьких усыпальниц-мавзолеев, так Орден издревле чествовал достойнейших из умерших. Я пытался разобрать письмена, но даже с новыми способностями это не вышло – ветер с дождем постарались на славу, веками стирая буквы. Мой спутник тем временем что-то делал с надгробием одной старой могилы, а затем нечто тускло поблескивающее исчезло в его кармане. При виде такого святотатства во мне закипел было праведный хаммеритский гнев, но быстро уступил место здравой мысли – бесполезно отучать кошку ловить мышей. Он, занимаясь воровством, казался таким же невинным, как та бестия с мягкими лапками, что крала припасы из нашей кладовки. Попытки отца отучить ее от этого не принесли успеха – кошка следовала зову своей натуры.

Гарретт прошел между склепами и вдруг резко остановился. Подходя, я уже знал, что предстоит увидеть. Это случилось тут, в самой дальней части кладбища. Холод с отвратительной четкостью запечатлел следы убийства. Мне захотелось, чтобы сейчас вдруг повалил снег или, что еще лучше, хлынул проливной дождь. Земля была покрыта кровью, растекшейся широким кругом. Не было заметно отдельных брызгов, как в доме смотрителя, где старик встретил смерть после отчаянной борьбы и где зомби еще какое-то время волокли свою жертву по полу. Здесь все расходилось из центра, там где упало тело Горана. Твердая как камень земля не могла впитать потоков крови, а покатая поверхность дала ей свободно стечь, чтоб потом заледенеть на морозе. Лед был именно сочного багрового оттенка, потому что кровь застыла, не успев высохнуть и превратиться в бурые пятна.

Других следов на месте преступления не было. Тот, кто нанес кому-то такую страшную рану, сам должен быть весь забрызган кровью. Если бы он стряхнул ее с себя, то эти капли остались бы здесь, прекрасно сохранившись. Но не было видно ни единой капли и ни один кровавый след не вел прочь. Гарретт думал, видимо,  о том же,  рассматривая место убийства с разных сторон. Он нашел несколько сломанных травинок, но это мог сделать сам Хранитель Горан, когда шел через кладбище. След потерялся в пустоте.

Он тщательно осмотрел центр круга, затем, наморщив лоб, рукой откинул несколько красных кусков льда в сторону (на такой поступок я был просто неспособен). Земля на этом месте почернела – четко очерченное пятно с кулак величиной, как будто здесь что-то пылало. И ничего кроме этого. Гарретт остался явно недоволен такими скудными уликами, принявшись внимательно разглядывать ближайшие надгробия. Однако по кислому выражению лица стало понятно, что и здесь ничто не давало ключа к разгадке.

– Давай, осмотри все вокруг и почитай надписи. Потом скажешь, не показалось ли что-нибудь странным. – он показал на могилы за моей спиной.

– Но я...

Он оборвал мой вялый протест нетерпеливым жестом:

– Знаю, у тебя с этим не очень, но уж постарайся.

Проглотив комок в горле, я начал исследовать надгробие, прислоненное к мавзолею. Длилось это долго, но из всего прочитанного удалось выяснить, что упокоившегося здесь брата некогда звали Джонатан, но по воле Строителя он носил другое имя. Соседний камень лежал над могилой брата Никодемуса и прошло невероятно много времени, прежде чем я сумел разобрать одно только имя. При жизни Никодемус был настолько праведным,  что братьям даже не пришло в голову писать что-либо еще на его надгробии.

Дальше было то же самое, ни одна из могил не представляла никакого интереса. Обыскав все камни, мы решили, что вряд ли среди них скрывается какая-то важная для дальнейших поисков деталь. За этими могилами кладбище заканчивалось, дальше была лишь трава да пара кустов. Гарретт вторично осмотрел самые большие плиты, однако опять безрезультатно. Двери, ведущие в склепы, были частично разрушены – время не пощадило их,  вандалы же и расхитители гробниц были тут не при чем. Ничего примечательного не было видно через широкие трещины, письмена, начертанные некогда на дереве, теперь стали совершенно неразличимы. В конце концов вор пожал плечами и напрпвился к церкви.

Запретив мне туда заходить, он сам сделал один-два остородных шага внутрь, а я стоял у входа. Отсюда было уже нечего выносить, в нефе был только падавший через крышу мусор, зрелище этого разрушения производило грустное впечатление. Над головой ветер бился о сгнившие балки, его свист напоминал жалобный стон. Пара неразличимых надписей на стенах и полу свидетельствовали о былых славных днях. Каменные плиты под ногами были в том же плачевном состоянии что и крыша, зияющие повсюду провалы указывали на находившиеся внизу склепы. Что могло заставить кого-то придти сюда? С неприятным чувством я всматривался в зловещую тьму.

Гарретт осторожно крался дальше, дыхание перехватывало от того, что каждый его шаг мог стать последним, если провалится пол. Мысленно спрашивая самого себя, не вниз ли он собрался лезть, я уже знал, что именно так и есть. Но каким образом?  Из нефа в подземелья не вела никакая лестница,  вход в ризницу, как было видно, тоже обрушился, завалив помещение внизу. Это же чистое самоубийство – даже просто приближаться к провалам.

Еще шаг – и часть каменного пола с оглушительным грохотом обрушилась прямо перед Гарреттом и где-то несколькими метрами глубже разлетелась на куски. Вор ловко отпрыгнул назад и теперь смотрел с края вниз, прикидывая расстояние, а меня прямо парализовало со страху. Дыра казалась слишком узкой, чтобы соваться туда, кроме того у него для не было ни оснащения для лазания, ни сил для этого. Конечно, я знал, что отговорить его не удастся, разговоры о ранении ничего не дадут. А еще я знал, что процесс лечения нарушился, потому что он не давал себе покоя, постоянно двигая раненой рукой, и она регулярно кровоточила. Ну и поскольку ничего нельзя было вбить в его настырную башку, приходилось стоически воспринимать всякие последствия и постоянно (вопреки его упорному сопротивлению) менять повязку, если вдруг проступали кровавые пятна.